Кто кого любит

— Эй, разве тебе не нужно быть с Коткой, или типа того? Борис сидел свесив ноги в бассейн, то и дело поправляя закатанные штаны чтобы они не намочились. Всё равно (Теодор знал) скоро ему наскучит за этим следить, и Павликовский ввалится в его дом в таком виде, и намочит штанами диван, стулья, и кровать. Он немного нахмурился, когда прозвучало имя его девушки, и махнул рукой, драматично закатывая глаза. — Она уже пару дней не выходит на связь. Я думаю, у неё там какие-то свои дела. Похоже, вся школа знала про эти дела, только один Борис слухам не верил. Тео его понимал: когда говорят что-то о любимом человеке напрочь отказываешься соглашаться с этим, и проверять всё что тебе говорят. Вторая половинка кажется настолько хорошей, что ты даже не слушаешь собственного друга, который пытается открыть тебе глаза, и благодаря этому ваша дружба едва ли не рушится. Ты пропадаешь на пару дней, игнорируешь смс-ки и попытки поговорить в школе, отсаживаешься, нарочито обнимаешь девушку у всех на глазах… А потом в один день появляешься на пороге дома своего друга со своим чёрным зонтом, молча топаешь мимо него во двор, закатываешь штанины и опускаешь ноги в бассейн, пока этот бедолага выносит тебе попить, и садится рядом на нагретую палящим солнцем плитку. Возможно, Тео подозревал, Борис наоборот узнал что-то о своей пассии, что застало его врасплох, и он пришёл исповедаться. По крайней мере выяснить это было невозможно до тех пор, пока Павликовский сам не расскажет, что могло случиться только в случае если что-то его заставит. — Ты точно не хочешь зайти в дом? Павликовский лишь ниже опускает зонт, и начинает болтать ногами, стараясь не выходить за круг тени которую зонт роняет на воду в бассейне. Они молчат так какое-то время, Декер даже подумывает предложить другу порыться в запасах Ксандры, но только открывает рот, его перебивает Борис. — Зря я тебя не слушал. Эта сучка реально ведёт себя как настоящая… Но продолжать он не стал, с досадой взмахнув ногой и подняв вверх столп брызг. Теодор лишь молча сидел поодаль, смотря куда-то вдаль, ожидая что продолжение наступит, но Борис молчал. — Окей. — Наконец-то выдохнул Декер и встал, поднимая с пола стакан с газировкой. — Я иду в дом, ты со мной? Борис высунулся из-под зонта, и на его лицо упал солнечный свет, из-за чего парень сощурился, но выражение у него было как у котёнка, который осознал свою вину. — Ты простишь меня, Поттер? Тео взглянул на него сверху вниз, и лишь едва улыбнулся, впрочем, этого было достаточно для того, чтобы Борис тут же свернул зонт и вскочил на ноги, торопливо оттряхнув их от воды. Они зашли в дом, и Тео проскользнул на кухню, но, вместо того чтобы посягнуть на припасы Ксандры, двинулся к холодильнику, пока Борис в этот раз как-то застенчиво потянулся к пачке сигарет оставленной подругойй отца Тео. — Как думаешь, она заметит? — Раньше тебя это не так сильно волновало. Что-нибудь будешь? — Не-а. — Павликовский наконец начинает вновь вести себя как раньше, он оставляет зонт у стены, и вальяжно запрыгивает в кресло, попутно ища в карманах зажигалку, всё это время держа в зубах сигарету. Смотрится комично, особенно если вспомнить, что они с Теодором Декером — два подростка, которые вне родительских глаз делают что угодно, что им запрещено и взрослыми и законом. Возможно, если Ксандра вернётся раньше им не достанется за запах в доме, но вот перед отцом Теодор точно оправдываться не хочет, особенно если тот считает, что воспитывать выросшего без него сына никогда не будет поздно. Декер безмолвно достаёт из холодильника ещё газировки, ищет глазами стакан Бориса, но понимая что тот остался под палящим солнцем — просто достаёт другой. Солнце на улице жарит нещадно, но, возможно стакану все ещё не грозит расплавиться, поэтому Декер предпочитает забыть его там до следующего посещения бассейна. Борис наконец-то закуривает, и выглядит он так, словно ему разбили сердце и то больше никогда не восстановится. Усаживаясь на подлокотник кресла Тео передаёт ему стакан, и парень с благодарным кивком забирает предложенное. Они какое-то время молчат, пока Борис наконец-то не решает заговорить, а его голос звучит очень разочарованно несмотря на то, что именно он говорит. — На самом деле мне плевать на неё. Da-da, Поттер, совершенно плевать. Ну, может быть я думал когда-нибудь о том чтобы реально быть с ней в долгих отношениях, но-о-о… По тяжёлому вздоху Теодора понятно, что Павликовскому не очень верят, поэтому последний приподнимается, пихая локтём друга, и недовольно хмурит брови. — Я серьёзно! Эй, это не смешно! — Взрывается он, когда Теодор начинает смеяться. — Аргх, я тебе душу изливаю! — Больше я бы поверил, скажи ты что-то вроде «на самом деле она мне никогда не нравилась, потому что была женщиной.» — А если бы я так сказал серьёзно? Теодор вдруг замолкает, смеряя Бориса внимательным взглядом опять сверху вниз, и пожимает плечами, слезая с подлокотника. Этот вопрос вызванный неосторожно вырвавшейся шуткой серьёзно его озадачил. На самом деле между ними всегда было что-то другое, несвойственное двум друзьям, но Теодор списывал это на то, что никогда нормально ни с кем не дружил. Особенно так, как с Борисом. Однако чем дольше это продолжалось, а особенно в тот момент, когда Павликовский нашёл себе девушку — это «что-то» повисло над головой Тео, периодически отражаясь на его лице незамысловатым «вообще-то я ревную.» О чём иногда не догадывался даже сам Декер. Теперь же он ходил вокруг дивана, словно сторожил кого-то на нём, и задумчиво молчал, пока Борис заинтересованно за ним наблюдал. — А если и так, то что с того? — Нарушает тишину Декер. — Поверил бы. — И даже не осудил? — Я похож на кого-нибудь типа Эдди Ризо? С чего бы мне осуждать кого-то за выбор с кем спать? На это справедливое замечание Борис лишь кивает, стряхивая пепел от сигареты в пепельницу. Он глубоко задумывается в тот момент когда Теодор подскакивает, услышав как в двери поворачивается ключ. Хоть Ксандра ничего бы не сказала, а это со стопроцентной вероятностью была она, Декер вдруг начинает суетиться, стаскивая Бориса с кресла, и толкая его наверх вместе с зонтом. — Быстрее! — Чего ты так суетишься? — В непонятках Павликовский невольно тормозил друга, который настойчиво толкал его в комнату. — Я думал, она знает. — Ага. Но она точно будет недовольна тем, что это её пачка. Они затихают в комнате, пока Тео прислушивается к ворчанию Ксандры, Борис высовывается в окно, тушит сигарету о стену снаружи, и выкидывает окурок подальше от дома. — Что там? — Он подходит к Теодору, и наклоняется к двери, чтобы услышать, как женщина нарочито громко ругается, ясно давая понять что прекрасно обо всём догадалась, и советует подросткам не лезть в её вещи, а обзавестись своими, если так сильно чешется. — По крайней мере она не поднялась сюда. — Заключает Теодор. — Эххх, я же мог докурить! — Досадливо стонет Борис, и падает на кровать Теодора, не спеша поправлять задравшуюся футболку. Теодор молча садится рядом, и смотрит в окно, вновь возвращаясь к разговору в зале. Не то чтобы он когда-нибудь думал признаться Борису в каких-то чувствах, но иногда хотелось узнать его мнение на этот счёт. Что ж, Павликовский первый сделал шаг, который, как думал Декер, он считал прекрасно. Завалившись рядом Тео уставился наверх, выждав приличное время прежде чем пихнуть Бориса в полуголый бок, и спросить: — Окей, а если бы я сказал, что люблю мужчин? — Я бы тебя поцеловал. Павликовский не смотрел на него, но Теодор всё равно позволил себе отвернуться, молча молясь о том что не покраснел на такое заявление. Борис прямой как палка, пора было к этому привыкнуть, но Декер всё равно чувствовал себя странно, особенно после лёгких ночных терзаний по поводу того, что, возможно он всё-таки скорее выбрал бы Бориса, а не какую-нибудь девчонку которая позовёт его на выпускной. — Допустим. Но если я скажу тебе что-то подобное сейчас? — А ты скажешь? — Может быть. — Это не считается. Какое-то время они молча пялятся друг на друга, Павликовский невозмутимо чешет под ребром, задирая футболку, ёрзает, и переворачивается на бок в сторону поднявшегося на локтях Декера, пока тот невозмутимо за этим наблюдает, цепляясь взглядом за тело парня. — Думаю, я всё-таки люблю мужчин. — Заключает он после долгого взгляда куда угодно кроме глаз собеседника. — Тогда я думаю что мне всё-таки стоит тебя поцеловать. Борис смеётся на удивлённый взгляд Декера, и роняет его на себя, целуя, но отстраняется настолько быстро, что Тео даже не успевает понять, взаправду ли это случилось сейчас. Когда Павликовский приобнимает его за спину и вновь возвращается к созерцанию потолка, Тео всё ещё пытается понять свои ощущения, облизывая губы и слегка морщась от оставшегося запаха сигарет Ксандры. — Полагаю, с Коткой ты порвал? — Наконец спрашивает он. — Ага, думаю что так. — В таком случае у меня есть шансы? Павликовский заливается смехом, стискивая Декера в объятиях «У тебя всегда они были!» и принимается его щекотать до тех пор, пока Ксандра не вопит что-то снизу, призывая подростков к тишине. Они переползают с кровати на пол, какое-то время ещё валяются шумно дыша и смеясь, и в конце концов Теодор решается на последний вопрос. — Тогда можно считать, что мы встречаемся? Но вместо ответа Павликовский снова притягивает его для того, чтобы поцеловать, и того что он не отстранился в ту же секунду Декер принимает как полноценный ответ, означающий что с сегодняшнего дня они переступили черту дружбы, и с этого момента им дозволено ещё больше по отношению друг к другу. Такое признание словно наконец-то даёт им свободу действий, потому что с тех пор как оно прозвучало в воздухе, оставшийся день они не отходят друг от друга, то и дело вновь увлекая к себе в объятия, и целуясь до тех пор, пока губы не онемеют. Наконец-то они знают, что могут это сделать, и дозволенность с безнаказанностью сносит крышу. Всё-таки, они оба любят мужчин, а ещё больше — друг друга.