Красная Камелия

Эта семья не могла не привлекать внимания. Элегантные, статные и импозантные. В самом начале шел Даренн Лестрейндж, держа под руку свою супругу — красивую, притягивающую внимание мужского пола Селестию. А позади с гордыми осанками шествовали их дети. Рудольфус, отправляющийся на третий курс Хогвартса и близнецы Рабастан и Камелия. На них то и дело оборачивались. С Лестрейнджем-старшим здоровались, некоторые склоняли головы в знак уважения. Они прошли вокзал Кингс-Кросс и остановились у колонны, ведущей к платформе девять и три четверти. Не размениваясь на лишние слова, Даренн кивнул старшему сыну, чтобы он показал младшим, как попасть на платформу. В их семье вообще не часто разговаривали. Камелия с замиранием сердца смотрела, как Рудольфус проходит через колонну и исчезает. Удивительно. Следом зашел Рабастан, а когда настала очередь Камелии — Даренн вдруг ее остановил, сказав жене идти без них. Девочка напряглась, чувствуя, как длинные и холодные пальцы отца касаются ее подбородка, вынуждая поднять голову. «Что ты уже успела натворить?» Ничего... вроде-бы. — Сегодня когда у вас будет распределение, мне неважно как, но ты должна попасть на Слизерин. — Ледяным голосом, от которого по телу бегали мурашки, сказал отец. — Не смей позорить нашу семью другими факультетами. Тебе ясно? — Да, отец. Он пару секунд вглядывался в черные, словно ночь глаза и наконец кивнув каким-то своим мыслям, отпустил подбородок дочери, махнув рукой в сторону колонны. Камелия выдохнула и сразу прошла через каменную башню, оказываясь на платформе девять и три четверти. Там пестрила жизнь. Девочка даже на секунду растерялась. Повсюду сновали волшебники. Из клеток с животными доносились самые разные звуки, от мяуканья низзлов и уханья сов, до шипения змей. У Камелии был свой домашний любимец, горделивый черный ястреб, который даже сидя в клетке взирал на всех свысока. — Милая... — Подозвала ее мать. Лестрейндж бросив быстрый взгляд на братьев, разговаривающих с Даренном, подошла к женщине. — У тебя все хорошо? О чем отец с тобой хотел поговорить? — Все в порядке, ма. — Уйдя от официального «маман», улыбнулась она. Селестия тяжело вздохнула, на секунду прижав дочь к груди, пока Даренн не видит. Он не терпел проявления чувств, особенно на людях. Девочка нехотя отстранилась, оглядев мать. Та в свои сорок два года выглядела максимум на тридцать. Стройная, высокая и необычайно красивая. Черные глаза, аккуратные черты лица, длинные русые волосы и нежная улыбка, что совсем не вязалось с фамилией, которую она носит. Селестия была словно лучиком света в поместье Лестрейнджев. Она искренне любила детей, заботилась о них, не доверяя прислуге и домовикам, но в то же время — женщина никогда не перечила Даренну и даже если он сурово наказывал детей, старалась не вмешиваться. Место женщины в их семье едва ли выше места домовика. — Леди Блэк, рад вас видеть. Вы все так-же обворожительны. — Донесся до них голос Даренна. Он поцеловал женщине тыльную сторону ладони и пожал руку ее мужу. — Взаимно, мистер Лестрейндж. — Сухо кивнула Вальбурга. — А это ваши дети? Рабастан и Камелия если не ошибаюсь? — Верно, они сегодня впервые едут в Хогвартс. — Здравствуйте, леди Блэк. — Сделала книксен Камелия. Рабастан и Рудольфус так-же, как и отец поцеловали женщине руку. — Какие манеры. — Заметила она. — Мой сын Сириус тоже впервые едет в Хогвартс, полагаю наши дети будут учиться на одном факультете. Камелия краем глаза заметила Сириуса, стоящего по правую сторону от отца. Они обменялись легкими улыбками. Не сказать, что они дружили, но на званных вечерах, когда чистокровные снобы в сотый раз обсуждали чистоту крови и «грязнокровок», Камелия и Сириус сбегали в свободную комнату и на несколько мгновений забывали о своих семьях, становясь обычными детьми. Они могли разговаривать без всяких «мисс» и «мистер». Обсуждать магловскую литературу и слушать магловскую музыку. Именно Блэк привил Камелии любовь к английским рок-группам, вроде Дэвида Боуи или Pink Floyd. В целом, среди лицемерия и грязи, они находили отдушину друг в друге. — Вот и второй гудок. — Сказал Орион. — Мистер Лестрейндж, увидимся на работе. Блэки ровным строем отошли к вагону, а Лестрейнджи остались для последних наставлений. Даренн велел детям вести себя хорошо и не позорить фамилию, по большей части обращаясь именно к Камелии, ибо она единственная, кто несмотря на манеры — плохо вписывалась в идеалы, старинной чистокровной семьи. Уже в поезде, Рудольфус увел Рабастана к своим друзьям, а Камелия таща свой чемодан отправилась на поиски свободного купе. В семье Лестрейндж девочек не вносили в семейное древо, они были не более чем товаром для выгодной партии. Даренн уже сейчас подбирал дочери мужа, желая поскорее избавиться от нее. И лишь для матери, Лестрейндж не была пустым местом. Ей повезло найти свободное купе в самом конце вагона. Внутри никого не было и девочка поспешила переодеться в школьную мантию, не желая тратить время. Открыв чемодан она на секунду обомлела, увидев среди десятка платьев — удобные джинсы, шорты и футболки. На одежде сверху была оставлена записка. «Милая, я знаю, как ты не любишь платья, поэтому положила тебе удобной одежды. Постарайся, чтобы отец не узнал. С любовью, мама.» Камелия расцвела, схватив первые попавшиеся брюки и футболку. Так куда удобней... Она уже застегивала мантию, когда дверь приоткрылась и в проходе показались две рыжие макушки. Девочка увидела близнецов с яркими улыбками, смотрящими прямо на нее. — Привет! — Поздоровался один из них. — Все купе уже заняты... ты не против? — Конечно нет! По мантиям без нашивок и цветов факультетов, девочка поняла, что они тоже первокурсники. Близнецы зашли в купе, сбросили вещи и развалились на диванчике. Они не особо отличались манерами, но фамилия Пруэтты выгравированная на чемоданах каждого, указывала на древнюю, чистокровную семью. Не то чтобы это было важно... Камелия даже при семье не всегда восхваляла чистую кровь, за что частенько получала наказания от отца. Она просто не видела смысла в том, чтобы принижать маглорожденных и тем более маглов, которые даже без всякой магии создавали удивительные вещи. Архитектура, музыка, медицина... — Я Гидеон, а это Фабиан. — Камелия. — Протянула руку девочка. Мальчики оказались очень веселыми. Они шутили, смеялись и Камелия подумала, что может в Хогвартсе она наконец почувствует себя свободной? Освободиться от цепей сковывающих ее в родном доме. Там даже улыбки не поощряли, а здесь... даже в поезде все было пропитано счастьем, весельем и магией. — А на какой факультет ты хочешь? — Спросил Фабиан. — Мы вот на Гриффиндор, вся наша семья училась там. — Слизерин, хотя не то чтобы у меня был выбор. — Спокойно ответила она. — Отец дал четкое распоряжение. — Ты слишком веселая и открытая для Слизерина. — Сказал Гидеон. Они разговаривали уже два часа и он успел неплохо изучить новую знакомую. — Этого я и боюсь. — Но я слышал, что распределяющая шляпа прислушивается к мнению студентов. — Значит буду ее умолять. На некоторое время в купе повисла тишина. Познакомившись с близнецами, Камелия сама захотела на Гриффиндор, ведь как она слышала — там учатся веселые, честные и искренние волшебники, но порой у людей просто нет выбора. Поступи она на какой-нибудь другой факультет кроме Слизерина, отец вероятно от нее отречется. Он и так обращается с ней, как с каким-то предметом интерьера. Остаток пути до Хогвартса, ребята провели за поеданием шоколадных лягушек и разговорами. Близнецов не шибко интересовало то, на какой факультет попадет их новая знакомая. И после этого, Камелия с облегчением выдохнула. Рудольфус рассказывал про вечную вражду между Гриффиндором и Слизерином. На лодках они перебрались так-же втроем, не переставая шутить и смеяться с упавшего в воду первокурсника. Дыхание перехватило, когда они оказались у Хогвартса. Величественный замок словно сбежавший из магловской сказки. Удивительный и прекрасный... — С ума сойти! — Защебетал Гидеон, следуя неровным строем за другими первокурсниками. — Отец нам конечно рассказывал о Хогвартсе, но такого я и представить не мог... — Добрый вечер, студенты! — Прервал их строгий голос женщины. — Я заместитель директора, профессор Макгонагалл. Сейчас вы войдете в Большой Зал, где вас будет ждать распределение на факультеты. Вас будут называть по имени и фамилии... Камелия отвлеклась, заметив среди первокурсников своего брата. Рабастан стоял в окружение двух ребят — Люциуса Малфоя и Эйвери. Словно почувствовав на себе взгляд, он повернулся и тут-же показательно отвернулся, возвращаясь к беседе с «друзьями». Девочка внешне осталась беспристрастной, но внутри все сжалось от обиды. Она взглянула на Гидеона и Фабиана. Они не на секунду не разлучались и дело было не в страхе перед неизвестностью, они просто были близки по духу. А Камелия и Рабастан? Они же тоже близнецы, но такие разные. Рабастан как и отец со старшим братом почитал чистую кровь и едва ли не плевался в сторону маглорожденных, Камелия же наоборот. Девочка очнулась, лишь когда двери Большого Зала приветливо распахнулись перед первокурсниками и ее чуть не сбил с ног поток студентов. И снова ее дыхание перехватило, когда она оказалась внутри. Казалось бы, чему удивляться после вида с лодки, но зачарованный потолок — завораживал, как и десятки канделябров парящих в воздухе. — Барти Крауч! — Объявила Минерва Макгонагалл. Мальчик с волосами цвета соломы поднялся на выступ перед столом преподавателей и на его голову опустилась старая шляпа. Пару секунд тишины, а затем шляпа громогласно заявила — «Слизерин!». После него еще несколько студентов отправились за свои столы. Римуса Люпина определили на Гриффиндор, как и Лили Эванс, а Ленора Эверли отправилась на Пуффендуй. Когда Гидеон и Фабиан очутились за столом Гриффиндора, вслед за лохматым мальчиком Джеймсом Поттером, Камелия искренне порадовалась, что их мечта исполнилась. Близнецы весело ей подмигнули и одними губами, пожелали удачи. На стул тем временем сел Рабастан... — Слизерин! — Без раздумий выкрикнула шляпа. — Камелия Лестрейндж! — Позвала ее профессор Макгонагалл. Девочка сглотнула и с гордой осанкой прошествовала к стулу. Внутри она вся сотрясалась от ужаса, но внешне напоминала камень. Не единой эмоции. Держать под контролем чувства ее учили почти с первых дней жизни. По словам домовика Биби, Даренн не разрешал укачивать детей во время истерик, просто накладывал заглушающие чары и уходил к себе в кабинет. — Хм... Я вижу неплохой ум. — Раздался в ее голове голос. — Когтевран? Нет, слишком много неукротимого желания и хитрости, а еще я вижу гордость и величие. Слизерин или Гриффиндор? Пожалуйста Слизерин... — А ты уверена? — С нажимом продолжила шляпа. — Ты смелая и честная волшебница, тебе бы идеально подошел Гриффиндор, но и Слизерин подходит... ну хорошо! — Слизерин! Стол Слизерина взорвался громкими аплодисментами и Камелия с легкой улыбкой на губах прошла к своему столу, устроившись рядом с Барти Краучем и девочкой, чье имя она запамятовала. После ужина, староста факультета повел первокурсников в подземелья, по пути рассказывая о Слизерине. — Я — староста Анна Сэллоу и я рада приветствовать вас на Слизерине. На нашем гербе изображена змея, самое мудрое животное. Цвета факультета — изумрудно-зеленый и серебряный. Общая гостиная располагается в подземелье, ее окна выходят на глубинные озера замка. Нам нравится думать, что это место окутано загадкой и таинственностью кораблекрушений. Камелия слушала старосту и внимательно осматривалась. Подземелья оказались какими она и представляла — мрачными, но удивительно-прекрасными. Резные стены, портреты с именитыми волшебниками, герб змеи. Анна Сэллоу остановилась у пустой стены и произнесла пароль, открывая дверь в гостиную. — Позвольте мне развеять несколько мифов. Возможно вы слышали, что Слизерин — место для темных волшебников и мы будем говорить с вами только если вы из чистокровной семьи. Да, традиционно мы склонны к тому, чтобы принимать учеников с длинными родословными, но сейчас на нашем факультете на ровне со всеми учатся полукровки. — Девушка ненадолго замолчала. — Вот вам мало известный факт, о котором другие факультеты забывают: Мерлин заканчивал Слизерин. Да, сам Мерлин, самый известный маг в истории. Он научился всему именно на нашем факультете. Гостиная оказалась обставленной со вкусом. На стенах висели гобелены, изображающие подвиги знаменитых Слизеринцев в средние века. Вот только картина убийства единорога, показалась Камелии отвратительной. Несколько диванов зеленого цвета стояли напротив каминов, и несмотря на множество светильников — освещение было не лучшим. — Давайте поговорим о том, кем мы являемся. Наш факультет самый лучший и самый независимый. Мы всегда стремимся к победе, потому-что заботимся о чести и традициях Слизерина. Мы как змеи на нашем гербе: гладкие и сильные. Знаете что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Величие. Если вы попали на наш факультет, у вас есть потенциал стать великими, в прямом смысле этого слова. После речи старосты, первокурсников отпустили в комнаты. Камелия прошла несколько поворотом прежде, чем увидела дверь с двумя серебряными табличками, на которых зеленым цветом было выведены имена: «Андромеда Блэк» и «Камелия Лестрейндж». Знакомое имя заставило улыбнуться. Лестрейндж виделась с девушкой на балах и пусть они не были лично знакомы, она показалась ей интересной личностью. Внутри комната оказалась еще удивительней, чем представляла себе девочка. Резной шкаф вдоль стены, дверь в ванную комнату, две кровати стоящие друг напротив друга укрытые балдахином с зеленой, шелковой драпировкой и покрывала вышитые серебряными нитями. На другой стене два иллюминатора, как на корабле. «Здесь очень любят символизм...» — Вижу тебе нравится! — Раздался за спиной голос. — Мы не были лично представлены. Андромеда Блэк. Второй курс. — Камелия Лестрейндж. Первый курс. Девочки пожали друг-другу руки и устроились каждый на своей кровати, разбирая вещи. Андромеда рассказала, что весь свой первый курс жила одна и вот наконец соседка. Она разговорились на отвлеченные темы, узнавая друг-друга. — А что за вражда между Слизерином и Гриффиндором? — Полюбопытствовала Камелия. — Я просто завела двух знакомых с факультета львов и мне интересно, не четвертуют ли меня за общение с ними. — Мы недолюбливаем друг-друга, иногда происходят серьезные стычки. Ты можешь общаться с кем захочешь, однако не советую тебе открыто это афишировать... некоторые... — Тут она замялась, бросив неуверенный взгляд на девочку. — Мой брат? — Прямо спросила Лестрейндж. — Да, он тот еще болван. Порой его мания чистой крови выходит за рамки дозволенного. Хочется стукнуть его чем-нибудь тяжелым. Андромеда рассмеялась, заметно расслабившись. Она не была уверена, как Лестрейндж относится к маглорожденным, но после ее слов поняла — Камелия придерживается того же мнения, что и она сама. У нее было несколько друзей среди маглорожденных, которых ей приходилось скрывать от семьи... — Так вот, такие как твой брат, Люциус, мои сестры вообще не терпят Гриффиндорцев. В прошлом году парня с нашего факультета, что заявил: «там хорошие ребята», на несколько недель отправили в лазарет к мадам Помфри. — Одним словом — идиоты. — Полностью согласна.