Красная Камелия

Дни быстро сменялись один за другим. Казалось только вчера, Камелия поступила в Хогвартс, а вот уже первый снег припорошил землю. Студенты играли в заколдованные снежки, лепили снеговиков и просто наслаждались детством. — Привет, змейка! — Донеслось с двух сторон. Это уже стало традицией. Каждое утро Пруэтты перехватывали подругу у входа в Большой Зал и они вместе заходили внутрь. Сегодня однако они перехватили ее после завтрака, по дороге в кабинет Заклинаний. Рядом плелся Барти, неодобрительно качая головой. Он не был против дружбы между Камелией и близнецами, но и особой любви к ним не питал. — Привет, котята. — Котята? — Фыркнул Гидеон. — Мы гордые львы. — Я так и сказала. — Дурдом какой-то. — Буркнул себе под нос Крауч. На его слова, Камелия лишь усмехнулась. Барти все время строил из аристократа, только вот когда они оставались наедине в его или ее комнате, он открывался совсем с другой стороны. Громко смеялся не задумываясь, как это выглядит со стороны, шутил, обнимал подругу или мог поделиться проблемами своей семьи. — Не будь букой, Барти! — Протянул Фабиан, закинув руку ему на плечо. — Я знаю, что там под десятками слоев высокомерия и снобизма бьется горячее сердце, иначе бы эта бракованная змейка... — Он кивнул в сторону Лестрейндж. — С тобой не общалась. — Бракованная? — Сложила руки на груди девочка. — Ну, а какая ты? — Оглядев ее с ног до головы, сказал Фабиан. — Бракованная. Общаешься с Гриффиндорцами и Пуффендуйцами. Улыбаешься. Настоящее преступление для Слизерина. Но именно это всем в тебе и нравится! За разговорами, компания друзей не заметила, как они дошли до кабинета Заклинаний. Сдвоенный урок с Гриффиндором... Пруэтты как обычно сели на предпоследнюю парту, а Барти и Камелия заняли места позади. Профессор Флитвик десятки раз их рассаживал, но те снова и снова садились вместе. — Ставлю галлеон, что он рассадит нас в первые десять минут. — Повернулся к ним Гидеон. — Идет. — Кивнула Камелия. — Галлеон на то, что он рассадит нас как только зайдет в кабинет. Они пожали руки и в это мгновение в кабинет вошел профессор. Он устало вздохнул, заметив Мародеров сидящих вместе и Пруэттов с Лестрейндж и Краучем. Две самые шумные компании на его памяти. Они еще и года не проучились, но седых волос на голове каждого преподавателя прибавилось. Наверное к третьему курсу половина подаст в отставку. Первые все время устраивали розыгрыши, на прошлой неделе так вообще, Джеймс с Сириусом продемонстрировали чудеса товаров из лавки Зонко, превратив половину студентов в канареек. А вторые... более странных и неугомонных детей, Филиус в жизни не встречал. Они все время смеялись и даже «Силенцио» наложенное на них профессором пару месяцев назад — не помогло. Эти четверо продолжили общаться с помощью пергамента и пера. — Вы знаете что делать. — Оглядев две компании, сказал профессор. — Лестрейндж к Люпину, Крауч к Блэку, Фабиан к Поттеру, Гидеон к Петтигрю. Давайте, давайте, быстрей! Камелия задорно улыбнулась протянув руку и Гидеон вложил в нее треклятый галлеон, скорчив напоследок рожицу. Девочка подошла к первой парте за которой сидел Римус и приветливо махнула ему рукой. Флитвик все время сажал их вместе и они неплохо сработались, как-то раз даже вместе делали домашку в библиотеке. — Поспорили? — Тихо спросил Люпин. — Ага. Я выиграла галлеон! — Мисс Лестрейндж! — Воскликнул Филиус, готовый рвать на себе волосы. — Куда мне вас пересадить, чтобы вы вели себя спокойно? Берите пример с брата. Камелия нахмурилась, переводя взгляд на третью парту. Рабастан Лестрейндж... идеальный ученик. Ровная осанка, всегда готовое домашнее задание, восхваления от каждого преподавателя. Лестрейндж уже раздражало, как часто ей в пример ставили братьев, то Рабастана, то Рудольфуса, а те в свою очередь рассказывали об «успехах» младшей родителям, за что она получила чертовски много гневных писем от отца. — Извините, сэр, но даже окажись я за дверью, нашла бы с кем поболтать! — Гордо вздернула подбородок девочка. — Сэр Николас весьма хороший собеседник, да и Пивз... — Мисс Лестрейндж! — Оборвал ее Филиус. — Приступим к уроку. Сегодня мы будем изучать Левитационные чары. Профессор Флитвик показал правильные взмахи рукой и из-за своего стола стал наблюдать за студентами. Первой у кого получилось заклинание, как и всегда была Камелия. Талантливая и одаренная волшебница, пусть и слегка... сильно несносная. Филиус наблюдал за первокурсницей на своих уроках. Она знала всю программу наизусть, ее знания дотягивали до второго, а может и третьего курса. Следом чудеса левитации продемонстрировали Крауч, Поттер, Блэк, а за ними подтянулись и остальные. Люпин уже десять или двадцать раз попробовал заклинание, но оно у него все никак не выходило. — Это бессмысленно. — Вздохнул Римус. — У меня не получается. — Ты делаешь слишком порывистые движения. — Шепнула Лестрейндж и потянулась к руке мальчика, но в самом конце замерла. — Позволишь? Он покраснел и кивнул. Камелия мягко взяла его руку в свою и направляя, описала в воздухе плавную дугу, показывая как правильно. Римус не произнося заклинание повторил движение уже без ее помощи и вскоре у него наконец получилось. Перо подхваченное магией взметнулось вверх, закружившись над головами студентов. Внезапно перед ним приземлилась записка. «Помой руки после прикосновений этой склизкой змеи.» Римус недоуменно оглянулся, встретившись взглядом с Поттером. И чем ему так не угодила эта Слизеринка? Камелия была хорошей, отличалась от своих однокурсников искренностью и добротой. Мальчик быстро написал ответ. «Перестань. Она хорошая.» Джеймс сжал в руке обрывок пергамента и сжег его простым «Инсендио». Как-же хорошая... Поттер был полон предубеждений, не то, чтобы дома ему твердили — «Слизерин плохой». Нет, вовсе нет. Однако вся его семья закончила Гриффиндор и он как истинный Гриффиндорец считал всех змеев темными волшебниками. И эта странная девчонка носящая фамилию Лестрейндж рушила все его убеждения и устои, что ему совсем не нравилось. Он часто слышал ее смех за столом Слизерина, видел как она защищает и помогает другим, замечал ее в обществе близнецов Пруэттов. Она всегда помогала студентам у которых что-то не получалось. И это раздражало. Джеймс считал, что она делает это для собственной выгоды. Ну не может человек учащийся на Слизерине быть хорошим... не может! Мальчик скосил на нее взгляд. Вот Камелия что-то с веселой улыбкой прошептала Римусу, а вот она под неодобрительное бормотание профессора повернулась к Краучу и передала записку. После Заклинаний, Камелию остановил Рабастан. Девочка кивнула Пруэттам и Краучу, чтобы они шли без нее и наконец обратила внимание на близнеца. За четыре месяца в Хогвартсе они и слова друг-другу не сказали, а тут... Лестрейндж напряглась, предчувствуя нечто плохое. — Рудольфус просил передать, что будет ждать тебя в заброшенном кабинете трансфигурации на пятом этаже. — Только и сказал он. Камелия даже слова не успела вставить, как брат развернулся и ушел. Она несколько секунд смотрела ему вслед, а потом направилась на пятый этаж. Что за секреты? Рудольфус и правда ждал ее в кабинете, развалившись на стуле и закинув ноги на парту. Таким расслабленным, она брата не видела... да никогда. — Ты хотел поговорить? — Да, сестренка, заходи. — От обращения девочку передернуло, а от обманчиво-дружелюбного тона стало немного страшно. — Как тебе Хогвартс? Нравится? — Да... — Хорошо, хорошо. — Рудольфус нарочито медленно поднялся, сокращая между ними расстояние и загоняя сестру в ловушку. — Я смотрю ты завела много друзей. — Так вот в чем дело. — Усмехнулась Лестрейндж, пряча страх поглубже. — Не переживай, братец, отец уже прислал мне пару воспитательных писем, но я не откажусь от друзей. — Идиотка! — Зарычал он, сжав пальцами ее подбородок. Точь в точь как Даренн. — Ты позоришь нашу семью, общаясь с этими выродками! Я закрыл глаза на Пруэттов, но твое общение с Пуффендуйцами и грязнокровками с Гриффиндора, я не потерплю. Камелия достойно выдержала взгляд брата и его брюзжание слюной. В Хогвартсе она впервые почувствовала себя человеком, а не просто товаром для выгодной партии. У нее появились друзья и она не собиралась от них отказываться лишь из-за мнения семьи. Пусть отец дома ее накажет, но зато до этого времени она будет счастлива. — Позорю семью? А мне кажется, что семью позорит мания чистой крови. Вы называете себя аристократами, но с каких пор аристократы опускаются до откровенного злорадства и возвышения себя за счет других? Правую сторону лица обожгло пощечиной. Камелия пошатнулась, но не упала. Удар брата не что по сравнению с тем, как воспитывает ее отец. Но маленькое детское сердце в груди сжалось от обиды. Глупо наверное... Лестрейндж почему-то верила, что несмотря на все плохое, с братьями у нее неплохие отношения. Детские иллюзии разбились о жестокие скалы реальности. — Жаль Рабастан не поглотил тебя в утробе. — Ядовито выплюнул Рудольфус. — Увижу еще раз тебя в компании грязнокровок, испытаешь на себе «Круцио». Он ушел, а маска на лице девочке треснула и из черных, словно ночь глаз посыпались слезы. Камелия скатилась по стене и обняла колени. Глупая, наивная девочка... Даже сейчас она продолжала верить, что братья одумаются, они станут семьей, где они будут ее защищать, а не унижать. Сколько времени ей понадобится, чтобы понять — Лестрейнджи горделивые снобы, которые не в силах признать, что в их прекрасном роду родилась девочка? Уже вечером, Камелия гордой походкой вошла в Большой Зал и полностью игнорируя взгляд брата прошествовала к столу Гриффиндора. Она подошла к компании трех первокурсниц. Лили Эванс, Марлин МакКиннон и Мэри МакДональд. Девочки приветливо махнули ей рукой — освобождая место. — Я только на минутку. — Улыбнулась Лестрейндж. — МакКиннон, ты просила конспекты за пропущенные тобой занятия. — Протянула ей несколько свитков. — Вот. — Камми, ты моя спасительница! — Искренне сказала та. — Я бы взяла у Лили или Мэри, но их почерк... даже они сами не могут понять. — Эй! — Наигранно обиделась МакДональд. — Ну правда же! — Ладно, мне пора, а то Барти там без меня со скуки помрет. — Махнула им рукой Камелия. — Увидимся! — Камми, постой! — Остановила ее Эванс. — Может сегодня вместе сделаем домашнее по заклинаниям? — Да, круто! В семь в библиотеке? — Лили кивнула. — Отлично, пока. С наступлением весны, Камелия окончательно обжилась в Хогвартсе, смело называя это место своим домом. У нее появилось много друзей. Она частенько засиживалась в библиотеке с Люпином, Эванс, МакДональд и МакКиннон. Подружилась с ребятами со всех факультетов, среди которых были даже старшекурсники. Но ближе всех ей остались четверо ребят. Барти Крауч, мальчишка с соломенными волосами, теперь снимающий маску аристократа не только при ней. Неунывающие близнецы Пруэтты с которыми Камелия устраивала розыгрыши. И Андромеда Блэк... они стали настоящими подругами. И сейчас пятеро друзей лежали на траве, неподалеку от Черного Озера, греясь под майским солнышком. Фабиан и Гидеон в своей привычной манере травили шутки, на что Барти фыркал, скорее ради приличия, нежели из желания. А Камелия плела Андромеде косу, собирая густые волосы в текстурную корзинку. — Братья тебя все еще достают? — Спросила Меда. — Все нормально. — Нахмурилась Лестрейндж. — Эй... ты можешь мне все рассказать. — Я знаю, но все правда — хорошо. Без отмашки отца, они ничего не сделают. Камелия умолчала, что Даренн уже давно дал эту «отмашку» сыновьям, чтобы они могли воспитывать сестренку и те не упускали шанса этим воспользоваться. Девочка вообще не хотела, чтобы о ее проблемах знали, только вот Андромеда пару недель назад случайно застала интересную картину. Рудольфус сжимал горло Камми, что-то шепча ей на ухо. Андромеда тогда в ужасе закричала и на шум сбежалась половина Слизерина. К их приходу, Рудольфус уже вернул сестренке товарный вид, а Меде бросил, чтобы она держала язык за зубами. И она держала... только не из-за угроз Лестрейнджа, а по просьбе подруги, Камелия не хотела, чтобы все узнали их семейные тайны. — О чем вы там шепчетесь? — Полюбопытствовал Гидеон. — Больше двух говорят вслух! — Так мы и говорим вслух. — Подмигнула ему Лестрейндж. — Только шепотом.