Красная Камелия

Великобритания, Лондон. Мракоборческий центр. — Ты чертов садист, отойди от меня! — Закричала Камелия, безвольно упав на голый пол. — Нет, нет, нет! Не подходи, стой на месте. — У меня нет времени на детские игры, поднимайся. — Холодно отрезал Грюм. Камелия отрицательно покачала головой, вжавшись в пол, словно надеялась провалиться сквозь него и исчезнуть. Когда они только говорили о тренировках, все это звучало интересно и заманчиво, однако реальность оказалась совершенно другой. Все что делала девушка эти две недели — летала по тренировочному залу, ломая себе одну кость за другой. Магвайр потратил на нее все запасы зелий, а Грозному Глазу все казалось мало. Сейчас Лестрейндж распласталась на голом полу. Содранная кожа на спине и руках щипала от пота, из носа капала кровь, а проклятье насланное Грюмом давало о себе знать. Девушка ничего не видела и это пугало. Ей приходилось ориентироваться лишь на ощущения и сейчас она была почти уверена, Аластор стоял над ней, сражаясь с желанием бросить в нерадивую ученицу непростительным. — Я верну тебе зрение, но мы вернемся к тренировке. — Решил сторговаться мужчина. — Мы занимаемся всего четыре часа. Еще два и можешь идти. — У тебя совсем нет работы? Ты же вроде самый крутой мракоборец, а все что ты делаешь в последнее время, это избиваешь меня да так, что мать родная не узнает. — Продолжим тренировку или бросить тебя здесь слепой? Камелия вздохнула и из последних сил кивнула. Зрение вернулось и она шипя от жуткой боли в каждой косточке поднялась на ноги. Грюм ей кивнул, как-бы говоря «оставляю первый выпад за тобой». Дрожащей рукой, она направила палочку на аврора и выстрелила первым попавшимся заклинанием. Аластор легко отразил атаку, посылая столб красных искр к девушку. Камелия отшатнулась, услышав как половина ее костей издала громкий хруст. Черт, а ведь утро так хорошо начиналось. Она выпила кофе, сходила в душ, прочитала утреннюю газету вместе с Барнаби, а вот она теперь. Избитая и готовая бежать на край света от этого садиста. — Экспеллиармус! — Выкрикнула Лестрейндж, сил использовать невербальную, а тем более беспалочковую магию у нее не осталось. — Инкарцеро! — Ты слишком много думаешь. — Выставив щит, констатировал Аластор. — Тактика на поле боя важна я не спорю, но когда счет идет на секунды, нет времени для размышлений. Делай как чувствуешь. Камелия собрала последние силы. Если она истощит свой магический запас настолько, что просто потеряет сознание — будет лучше. Хоть отдохнуть сможет. Она стала посылать одно заклинание за другим. Аластор отбивал, пока в какой-то момент не стал отступать под беспрерывной цепочкой светлых и не очень заклятий. — Бомбарда Максима! Брахиабиндо! Депульсо! Она вдруг сделала нечто неожиданное. Бросила палочку в Аластора и попала ему точно в лоб. Мужчина растерялся не сразу поняв что произошло, а девушка уже тем временем выпустила в него «Дуро». Грюм безвольной куклой упал на твердый пол и лишь его глаза изумленно бегали по потолку, ожидая когда чары спадут. Они продержались недолго, все-таки боевая магия не так просто давалась под беспалочковой магией, да и Лестрейндж устала. Однако на поле боя как сказал Грюм — когда каждая секунда на счету, любое действие может помочь. И за это время она например смогла бы убежать или вызвать подмогу. — Неплохо. — Кивнул ей Аластор, а уже в следующую секунду Камелию отбросило взрывной волной к стене. — Только никогда не расслабляйся. Лестрейндж болезненно зашипела. Теперь она не сомневалась, как минимум три кости мужчина ей сломал, а те что не сломал — скоро до ломает. Приподнявшись на локтях, девушка выразительно взглянула на своего наставника. — Признайся, тебе приносит удовольствие калечить меня? — Не без этого. — Рада что мы это выяснили. — Она рухнула обратно, почувствовав жуткое головокружение и увидев замельтешившие перед глазами звездочки. — А теперь дай мне спокойно умереть. — Поднимайся, тренировка еще не закончена. — Да ты точно садист! Коукворт, дом Эвансов. Лили нервничала. Это заметили все в ее семье и если родители хоть как-то пытались подбодрить дочь, ее сестра только все усугубляла. Девушка в десятый раз подошла к зеркалу придирчиво осматривая свой внешний вид. Голубое платье чуть выше колена, белые балетки, распущенные волосы и едва заметный блеск на губах. «Идеально. Ему понравится...» Сегодня все должно было пройти идеально. Джеймс и Лили встречались уже почти пять месяцев и в последнее время девушка чувствовала, что парень стал отдаляться. Пока они были в Хогвартсе, он все больше времени стал уделять друзьям, а не ей, а за две недели летних каникул не написал не одного письма. Ладно бы просто не написал, он даже не ответил ей, а ведь она отправляла ему письма через день. Лили не выходила из комнаты, она плакала, похудела на килограмм пять и все из-за одного Гриффиндорца, который влюбил ее в себя. Еще год назад она не знала куда от него деться, а сейчас переживала даже если они не виделись больше часа. Ей нравилось с ним. Да, Джеймс был большим ребенком, шутником, но когда он не вел себя как законченный придурок им было хорошо вместе. И вот наконец Джеймс ей написал. Это было короткое и как ей показалось сухое письмо, всего одно предложение «Встретимся в Коукворте 17:00», но ей хватило чтобы обрадоваться и не спать целые сутки. Лили взглянула на часы и последний раз оглядев свое отражение, вышла из дома. Поттер уже ждал ее у ворот. — Джеймс! Лили побежала к нему навстречу и крепко обняла. Он ответил на объятия, но когда девушка потянулась за поцелуем, он отвернулся и ее губы встретились с небритой щекой. Эванс заметно напряглась, однако решила промолчать, слепо следуя за возлюбленным. Они пришли на высокий холм вдали от города. — Ты молчишь всю дорогу. Что-то случилось? — Обеспокоено спросила она. — Ты можешь со мной поговорить. Джеймс взлохматил волосы на затылке, устремив взгляд куда-то в пустоту. Он чувствовал себя последним негодяем, но обманывать не себя, не Эванс больше не мог. Лили прекрасная девушка. Умная, ответственная, надо признать красивая и ее будущему парню несомненно повезет. Только этим парнем будет не он. У Поттера было много времени подумать наедине с бутылкой крепкого алкоголя. Он осознал, что его детская влюбленность к Лили исчезла еще на курсе четвертом, может в начале пятого, это стало не более чем — привычкой. Он привык бегать за рыжеволосой старостой, привык быть влюбленным в нее и привык получать отказы. Привык настолько, что не заметил как полюбил по настоящему. Джеймс каждый день тщетно боролся с чувствами к Лестрейндж, обманывая и убеждая себя, что главной его любовью была и будет Эванс, но нет. В огненном сердце Гриффиндорца давно поселилась холодная змейка, которую он по собственной глупости отпустил. — Нам надо расстаться. — Твердо сказал парень. Лили моргнула, не понимая смысл слов своего возлюбленного. — Что? — Нам надо расстаться, Лилс. Прости... Лили не верила. В ее голове пронеслись тысячи вариантов причин, почему Джеймс решил порвать с ней. Она подумала, что может Сириус подлил ему Амортенцию или наложил какое-нибудь проклятье, а может... может он просто встал не с той ноги. Он же не мог ее разлюбить? Не мог же..? Зеленые глаза застелила пелена слез. — Пожалуйста не плачь. — Попросил Джеймс, сжав маленькие ладошки девушки. — Мне жаль, но я... я тебя не люблю, Лилс. — Что случилось? — Все еще не верила Эванс. — Это из-за того, что я против твоих шалостей? Ну ладно, я больше не буду вмешиваться или... Джеймс ненавидел себя за то, что причинял боль девушке. Но против собственных чувств идти не мог. Его как обухом по голове шарахнуло, когда он увидел Лестрейндж на перроне. Такую нежную, веселую, красивую и одновременно с тем сильную. Он словно прозрел, избавился от слепоты и это... Джеймс не знал как объяснить чувство преследующее его с того самого дня. Словно он нашел то, что искал всю жизнь. Камелия Лестрейндж, гордая Слизеринка с глазами цвета самой темной ночи... он любил ее. Полюбил наверное еще до рождества, но оказался слишком глуп и слаб, чтобы признать собственные чувства. — Я люблю другую. — Процедил парень, надеясь сбить розовые очки с глаз бывшей. — Я полюбил ее и побоялся признаться. — Лили всхлипнула и слезы все-таки покатились по покрасневшим щекам. — Прости... прости... прости, но у нас бы все равно не получилось. Мы же такие разные. Ты прекрасная девушка и уверен твой будущий парень будет счастлив. — Кто она? Я ее знаю? — Это неважно. — Покачал головой Гриффиндорец. — Главное, что мы больше не можем быть вместе и я надеюсь ты сможешь меня простить. Эванс замолчала, а Джеймс только и хотел, что вернуться в прошлое и исправить свои ошибки. Не разбивать сердце рыжеволосой старосте и не отпускать Лестрейндж. Черт, как-же он был слеп... Сириус, он понял все гораздо раньше его самого. Лили внезапно поднялась на ноги и спешно вытерла слезы, гневно смотря на Поттера. — Ты воспользовался мной. — Что? Нет, конечно... я... — Ты воспользовался мной! — Она почти кричала. — Получил то что хотел, переспал со мной и бросил! Все это время со второго курса... ты... — Нет, Лилс, послушай. — Джеймс попытался взять ее за руки, но она отшатнулась как от него, как от адского пламени. — Я был влюблен, но то была детская влюбленность. Мы выросли и все изменилось. Я не хотел причинять тебе боль... — Но причинил. — Констатировала Эванс. — Я ненавижу тебя, Джеймс Поттер! Сделай одолжение, никогда больше не приближайся ко мне! И взмахнув огненными волосами девушка ушла. Джеймс устало прикрыв глаза упал на землю. Он не почувствовал ничего кроме сожаления и жалости. В его планы не входило разбивать сердце Эванс, но он все равно разбил. Великобритания, Лондон. — Потерпи еще немного. — Заботливо пробормотал Барнаби, обрабатывая раны на теле студентки. — Вот так. Почти все. Камелия прикусила руку, чтобы не закричать. Она лежала на животе, пока бывший профессор накладывал мазь на ссадины и обрабатывал их бадьяном. Это уже стало традицией. Возвращаясь с очередной тренировки Грюма, девушка ложилась на диван, а Магвайр залечивал ее ранения, чтобы не осталось шрамов. — У меня кажется еще ребро сломано. — Повернись. Она послушно повернулась и Барнаби помог ей снять футболку. Чуть ниже груди, прямо под кружевным бра расцветала яркая гематома. Мракоборец едва заметно нахмурился и приложил компресс, отчего Лестрейндж несдержанно выругалась. Магвайр ей улыбнулся, щелкнув по носу. — Никаких переломов, лишь сильный ушиб. — Приятно знать. — Фыркнула девушка. — Знаешь, я тебя так сильно ненавижу после каждой тренировки. Это ведь ты подбил меня на эту авантюру. — Ты сама хотела стать мракоборцем. — Заметил он. — Почему-то я сомневаюсь, что молодых новобранцев воспитывают именно так. Я поговорила с некоторыми и насколько мне известно, они проходят лишь испытания и тесты, а из меня сделали чертову боксерскую грушу! — Ты же хочешь быть лучшей. И Грюм говорит ты уже стала лучше, сбила его сегодня с ног. Камелия закатила глаза и попыталась приподняться, но у нее ровным счетом ничего не вышло. Магвайру как и в последние дни пришлось придержать ее, подложив под спину подушку. Лестрейндж конечно возмущалась, но она не могла не заметить, что тренировки действительно стали сказываться на ней прекраснейшим образом. Ее выдержка стала лучше и если сравнивать с первыми днями, она намного дольше могла продержаться против Грюма. Если в начале их тренировок уже на первых секундах, девушка улетала в стену, сейчас она хоть иногда но могла дать отпор. Барнаби ее всеми силами подбадривал, убеждая, что и он не выстоит против Грозного Глаза. — Мне нужен выходной на первое августа. У Меды свадьба. — Я договорюсь. — Пообещал он.