Красная Камелия

Камелия сидела на диване в гостиной. Последние новости не радовали... война набирала все большие обороты, чистокровные семьи из страха присоединялись к Волан-де-Морту, а смерти маглорожденных волшебников и маглов лишь учащались. Страну охватила череда жестких убийств, пожаров и взрывов. Поэтому девушка понимала — ждать больше нельзя. Она отправила Северусу огненное послание, которое после прочтения исчезнет. В конце-концов они должны попытаться что-то узнать, а даже если ничего из этого не выйдет они всегда смогут рассказать о крестражах кому-то вроде Грюма или Магвайра. Кому-то, кому Камелия доверяла. В дом, дико хохоча ворвались Сириус и Джеймс. — Что уже случилось? — Полюбопытствовала Лестрейндж. — Миссис Патерсон. — Отрапортовал Сириус. — Она снова вызвала копов, а те выписали ей штраф из-за ложного вызова. Камелия не сдержала улыбки. — Что мы натворили на этот раз? — Вроде как наркотики варили. — Посмеялся Джеймс и плюхнулся на диван рядом с девушкой, закинув руку ей на плечо. — Или музыку громко слушали... или еще что. Да, это было похоже на их соседку. Миссис Патерсон явно было одиноко, ибо как еще объяснить ее пристрастие к трем молодым людям от которых она никак не могла отстать? С первых дней женщина начала вызывать на них полицию то из-за музыки, то из-за якобы открывшегося притона, то из-за проституции, а сколько раз она приходила к ним на крыльцо и грозилась своими связями... «Маглы очень странный народ.» Камелия ничего не имела против маглов, ей нравилась их музыка, искусство и то, что они создают прекрасные вещи даже без помощи магии. Остальные соседи на улице были вполне доброжелательными людьми, некоторые даже принесли новым жильцам пироги и тепло поприветствовали их на своей улице, но вот миссис Патерсон. Ребятам она чем-то напоминала Филча. — Ты куда-то собираешься? — Спросил Джеймс, заметив, что девушка в уличной одежде. — У тебя сегодня выходной. — Да, но надо встретиться с Грюмом, что-то там по поводу тренировок. — Уверенно солгала Лестрейндж. — А вы чем сегодня займетесь? — Римус собирался заглянуть. — Сириус устроился в кресле напротив друзей и закинул ногу на ногу. — Возьмем куриные крылышки, пиво и посидим. — А что Хвост? — Он с мамой. Ребята помрачнели. Питер не просил помощи, даже делиться с ними не хотел, но все-таки рассказал парням о матери, а те уже пересказали все Камелии. Они не знали как помочь другу, по сути они даже поддержать его не могли, потому-что все свободное время он пропадал дома, а не с ними. — Может нам как-нибудь наведаться к нему? — Предложила девушка. — Питер просил не приезжать. — Покачал головой Джеймс. — Хвост сказал, миссис Петтигрю не хочет, чтобы ее кто-то видел в таком виде. Камелия понимающе кивнула и вдруг рядом с ней, из воздуха материализовалась записка, где неаккуратным, размашистым почерком было оставлено небольшое послание. «Я в деле. Буду готов через десять минут.» — Это от Грюма? — Успел прочитать послание Джеймс. — Да. Я пойду, встретимся вечером. Камелия встала с дивана, чмокнула Поттера в щеку, дала легкий подзатыльник Сириусу, чисто из любви и выбежала из дома. Помахав оскалившейся миссис Патерсон, она свернула на задний двор, где ее точно никто не увидит и трансгрессировала по нужному адресу, мысленно надеясь, что сегодняшний день принесет больше радости, чем разочарования. Коукворт ей не понравился с первый секунд прибывания здесь. Однотипные грязные улочки с одинаковыми домами, серое небо и невыносимый запах гари и дыма доносящийся из фабрики стоящей на реке, прямо за нужным девушке домом. Камелия медленно подошла к мрачному зданию с немного накренившимся забором, сгнившей лестницей и запущенным газоном, коих в ряд стояло еще десятки. Это был дом Северуса Снейпа. Заходить внутрь девушка не решилась. Она еще помнила краткий рассказ из жизни Северуса и у нее не было и малейшего желания встречаться с копией Даренна, только в магловском обличье. Поэтому она смиренно осталась дожидаться бывшего однокурсника у калиток, ловя на себя заинтересованные, а иногда жутко сальные взгляды проходящих мимо рабочих. — Мило, да? — Вышел Северус. — Очень. — Лестрейндж дернула плечом. — Почему ты не переедешь? Я слышала, ты сейчас варишь зелья для аптеки Малпеппера. Парень размышлял над ответом несколько секунд. — Здесь Лили. Камелия подняла брови, лукаво улыбаясь. — О, так у вас все закрутилось? То есть вы вместе или..? — А мы можем не обсуждать мою личную жизнь? Лестрейндж надула губы, но послушно кивнула и они с Северусом двинулись вниз по улице, ища подходящее место для трансгрессии, все-таки не стоит аппарировать в населенном маглами пригороде посреди белого дня. Камелия изредка кидала на своего напарника взгляды, но тот словно их не замечая, молча продолжал следовать вперед. Конечно ей было интересно, может их с Северусом и нельзя было назвать друзьями, но они неплохо сблизились за те последние месяцы в Хогвартсе и Камелию искренне волновала жизнь Слизеринца. Она желала ему счастье, а счастье Снейпа заключалось в рыжеволосой старосте по имени Лили Эванс. — Мы поцеловались. — Так, что девушка едва разобрала слова, прошептал он. — Поцеловались?! А... ахренеть! Это же круто! — Лестрейндж остановилась посреди дороги и Северус дернул ее за руку, чтобы девушку не сбил проезжающий мимо кэб. — И что теперь? Вы встречаетесь? — Нет, я хочу сделать шаги навстречу, но пока на моей руке метка мне лучше держаться в стороне. В конце-концов война не то время, чтобы искать отношения. — Как раз самое то. Жизнь недолговечна, а сейчас особенно, завтра тебе может прилететь в спину убивающее и какой тогда толк в ожидании? — Как оптимистично. — Реалистично. — Исправила его девушка. — И кто мне говорит о оптимизме, а-ля «я самый мрачный ужас подземелий»? Северус не сдержал улыбки, а когда Камелия пихнула его плечом вообще усмехнулся. Они наконец добрались до пригорка с которого открывался вид на город и откуда никто не увидит двух волшебников. Бывшие однокурсники переглянулись и взявшись за руки, трансгрессировали прямиком в Литтл-Хэнглтон. Это оказалась окутанная мглой деревушка, примостившаяся между двумя холмами, на одном из которых стоял старинный особняк. Людей на улице было не так уж и много, деревня выглядела практически заброшенной за исключением открытого паба «Висельник», кладбища и нескольких хибар стоящих на гниющих досках. — Искать крестраж здесь, как искать иголку в стоге сена. — Констатировал Снейп, оглядывая поселение. — Есть идеи? — Только одна. — И девушка пошла в сторону паба. — Решила утопить горе в алкоголе? — Смешно. Местные пьянчуги нам в помощь, они любят поболтать. Паб «Висельник» выглядел еще более убого, чем «Кабанья Голова», которую Лестрейндж полюбила несмотря на ее интерьер. Пол был усыпан мертвыми мухами и насекомыми, которые неприятно хрустели под ногами, свет из заляпанных грязью окон почти не пробивался, а старый бармен сгорбившейся над своей стойкой совсем не внушал доверия. Северус сморщился, даже для него выросшего в Коукворте — это было перебором. Он вслед за Камелией прошел к барной стойке и только после того как она опустилась на высокий стул, повторил ее действие. К ним лениво повернулся бармен. — Что-нибудь желаете? — Давайте нам что-нибудь выпить. Огневиски есть? — Старик кивнул и достал пыльную бутылку с странной на цвет жидкостью. — И всем остальным налейте за мой счет. Северус с удивлением обнаружил, как все до этого казалось спящие завсегдатые всполошились и потягиваясь устроились у барной стойки. Их было всего трое, худощавый мужчина в поношенном хлопковом костюме и вельветовой шляпе, словно сбежавший из двадцатых годов, пышная дама в грязном фартуке и старикашка похожий на бармена. Да и сам владелец паба оживился и уже с улыбкой напомнил бокалы, предварительно вытряхнув из них мертвых мух и тряпкой протерев от пыли. Камелия выдавила из себя слова благодарности и приняла бокалы, шепнув напарнику, чтобы даже не думал пить. Северус к слову и не собирался этого делать. — А вы проездом или как? — С явным деревенским выговором полюбопытствовала дама за пятьдесят. Но говорила она дружелюбно. Конечно, не каждый день наливают бесплатно. — Что забыли в нашей дыре? Северус уже хотел ответить, как Камелия наступила ему на ногу каблуком. — Мы из исторического журнала, пишем про памятники архитектуры, интересных личностей, да и про вашу деревню в частности. Мужчина в вельветовой шляпе засмеялся. — Простите. Квентин Уэбстер. — Представил он, протягивая руку. — Просто в нашем городке из памятников особняк Реддлов, да и тот простоит до первого урагана. — А чего так? — Как-бы невзначай поинтересовалась Лестрейндж, рукой заказав еще выпивку для завсегдатых. — Раньше особняк цвел и пах, люди издалека приезжали полюбоваться на имение Реддлов, но после того как все подохли, дом стал загнивать. Когда это было? — В сорок третьем. — Ответил бармен сохранявший молчание до этого момента. — Ну и жуткая история была, как сейчас помню... В тот вечер торговля в «Висельнике» процветала как никогда — обсудить убийство сюда набилась вся деревня. — Убийство? — Заинтересовался Северус, подавшись вперед. — Мутная и страшная история. О ней много легенд ходит... — Начала рассказывать та дама, попросив плеснуть ей еще алкоголя. — Летом 1943 неожиданно для всех скончались все Реддлы, Том, да и его предки были найдены мертвыми. Подозрения сначала пали на тогдашнего садовника — Фрэнка Брайса. — Только вот при вскрытие тел ничего не обнаружили. — Продолжил за нее беженец из двадцатых. — Не следов насильственной смерти, не даже ее причины. Никаких ран, следов удушения, отравления или утопления. Обвинения с Брайса сняли. Камелия и Северус переглянулись, без слов поняв друг-друга. Такая смерть возможна только от непростительного заклинания «Авада Кедавра»... В конце-концов даже магические яды оставляют следы. Лестрейндж заерзала на стуле и попыталась скрыть улыбку так и рвущуюся наружу. Они попали туда, куда надо. — А что дальше было? — Подтолкнула их к рассказу девушка, делая очередной заказ. — Да что было? Полиция уехала, Реддлов похоронили, а дом загнивает. Там только садовник и остался, продолжает ухаживать за садом. — Вы говорили о легендах. — Вспомнил Северус. — Да не легенда это! — Буркнул бармен. — Правда все было, только вот детишки для своих страшилок больше ужасов добавили. Прокляла Реддлов ведьма эта Мракс. Мраксы... Теперь Камелия не сомневалась, они попали точно туда, куда надо. Волан-де-Морт кичился своим происхождением, древней магической семьей Мраксов, ведущей свой род от самого Салазара Слизерина и Певереллов. Конечно одно время ходили слухи о не чистой крови Темного Лорда, но тот убил каждого кто открывал рот. — Как прокляла? — Это долгая история, девочка. У тебя денег то хватит? — Хватит, не волнуйтесь. — Лестрейндж бросила на стол мешочек с монетами и глаза бармена заблестели подобному новенькому галлеону. — Рассказывайте. — Жили тут странные черти, Мраксами себя величали и ходили по деревне так, словно она им принадлежит. Марволо, Морфин и Меропа. Но судьба настигла их всех. — Бармен разлил еще огневиски по бокалам. — Меропа, девчушка глупенькая, страшненькая по уши влюбилась в Тома Реддла, а тот даже не смотрел на нее, да и зачем? Все бабы в деревни к нему свататься приходили, выбирай не хочу. Потом история была, Марволо и Морфин брат этой девчонки избили Реддла, да так, что тот несколько месяцев из дома не выходил, а те пропали, посадили их похоже. — Меропа одна осталась, обнищала, а потом бац и Том внезапно влюбился в нее, из дома сбежал, женился на ней. Вряд-ли его так контузило после драки, опоила его ведьма эта или приворожила бог с ней. — Квентин залпом допил остатки из своего бокала. — Жили душа в душу они некоторое время, только Реддл странный ходил, околдованный что-ли... Мракс забеременела и Том вдруг очухался и сбежал от беременной женушки, кричал на всю деревню, что она его околдовала. Все поверили, ибо о Мраксах давно ходили слухи, что те с колдуют, дьявола вызывают. — А что с Меропой случилось? — Спросил Северус. — Родила и померла она. — Пожала плечами женщина. — Без Тома ее жизнь окончательно разрушилась, от богатства Мраксов ни черта не осталось. Меропа добралась до ближайшего приюта, родила, попросив назвать сына в честь отца. О судьбе мальчонка ничего не знаю, может выжил, а может и нет. — Она развела руками. — Такая вот история. Том Марволо Реддл. — А почему вы думаете что она прокляла Реддлов? — Ведьмой же была, может крикнула в предсмертной агонии слова проклятья, а как еще объяснить, что вся семья в один день окочурилась? Камелия и Северус вышли из паба пораженные и несколько потерянные. Лестрейндж облокотилась и стену «Висельника» и сунула в рот сигарету, чиркнув зажигалкой. Ее взгляд был направлен на особняк Реддлов стоящий на холме. Обветшалый, потрепанный временем, но все равно гордо стоящий на возвышение. Он словно свысока смотрел на деревню. — Лидер движения за чистокровное будущее — полукровка. — Когда Камелия закурила вторую сигарету, заговорил Слизеринец. — Том Марволо Реддл. — Лестрейндж двинулась по направлению к холму. — В этой деревне он спрятал два крестража, тебе не кажется это странным? — Хочешь проверить особняк? — Хочу. Когда-то прекрасный особняк, самое величественное здание в округе, теперь прозябает в пустоте и заброшенности. Окна оказались наглухо заколочены, с крыши сыпалась черепица, фасад зарос буйно разросшимся плющом, а каменная дорожка выложенная до дверей раскололась и почти ушла под землю. Лишь сад все еще цвел. — Ты после паба крайне немногословна. — Изрек Северус, пихнув девушку плечом. — Это моя фишка. — Она заставила себя улыбнуться и парень поспешил продолжить. — Ты думаешь это не проклятье Меропы уничтожило Мраксов? — Точно не оно. Такие проклятья не редкость и Мраксы были сильными колдунами с древней родословной, но Меропа любила Реддла, она назвала сына в его честь и даже в предсмертной агонии никогда бы не прокляла его род, а вместе с ним и собственного ребенка. Думаю их убил Волан-де-Морт. Непростительным. — Я тоже склоняюсь к этому варианту, вероятно вместе с их смертью, он и создал крестраж. — Это частная собственность! — Закричал мужчина выбежавший из небольшого сарая, спрятанного за густо растущими деревьями. — Убирайтесь! — Кажется мы нашли садовника... — Шепнула Камелия. — Здравствуйте, вы Фрэнк Брайс? Мы... — Мне плевать кто вы! Пошли прочь! — Послушайте, мы можем поговорить с хозяином дома? — Вышел вперед Снейп. — Нет у этого дома хозяина, один я здесь! — Выдыхая ярость, бросил он. «Мерлин Великий... это человек безумен.» Камелия поняла это только сейчас. В его пустых глазах плескалось чистое сумасшествие и вероятно на это повлияли события прошлого. Если он был садовником у Реддлов столько лет, он мог многое видеть... Видеть, как молодой Том сбежал из дома за нищенкой, как потом вернулся уверяющий, что его околдовали и он мог видеть, как Волан-де-Морт полный злости на отца вернулся в родную деревню и убил собственную семью. — Можешь проникнуть в его воспоминания? — Слишком опасно, он нестабилен, да и на маглов легилименция действует по-другому. Мы можем сделать из него овощ, как из волшебника после поцелуя дементора. Крики садовника исчезли и все внимание девушки сконцентрировалось на заколоченном и обветшалом особняке. Она нервно покусывала уголки губ и вдруг сорвалась с места, подбежав прямо к некогда величественным дверям. Лестрейндж не собиралась входить. Она приложила ладони к двери заставляя себя почувствовать. Ее накрыл вакуум и в этом вакууме, она не слышала истошного визжания Фрэнка, не видела, как Северус схватил мужчину за плечи, чтобы он не помешал. Камелия сконцентрировалась. Она прекрасно помнила темную магию, которую источала чаша и она пыталась найти ее здесь, ведь если крестраж внутри, они не могут уйти. Особняк был пропитан болью, его стены хранили воспоминания о счастливых семейных моментах Реддлов, но еще они хранили трагичную память того злополучного дня, когда вся семья в одночасье погибла. Здесь было пролито много слез, здесь было много боли, однако здесь никогда не было крестража. Камелия стремительно подошла к садовнику, взяв его лицо в руки. — Хочешь чтобы мы ушли отсюда? — Он порывисто кивнул. — Где дом Мраксов? Фрэнк указал рукой в сторону второго холма. Камелия кивнула Северусу и они покинули пределы особняка Реддла, направляясь к накренившейся хибаре, куда вела одна единственная проселочная дорога по бокам от которой росла жимолость и колючие кустарники. Хижина Мраксов резко констатировала с деревней, ведь даже забытый Мерлином «Висельник» по сравнению с ним напоминал царские апартаменты. — Перестань так нестись! — Северус схватил девушку за руку, вынуждая ее остановиться. Лестрейндж моргнула. — Прости, я... Я надеялась, что крестраж будет там, но в доме нет следов такой магии. Я конечно не умею считывать магию, но энергию исходящую от крестража не с чем не спутаю. — Может она скрыта как в твоем поместье? Ты сама говорила, что даже находясь за дверью, нельзя будет почувствовать крестраж. — Волан-де-Морт ненавидел Реддлов и свое происхождение, он бы не оставил крестраж там. Только не в доме своего отца-магла. Дальше они шли в полной тишине, приближаясь все ближе к неприметной, разваливающейся хибаре. И вот тут магия источаемая крестражем стала практически осязаемой. Ее почувствовал и Северус, который поднявшись вслед за девушкой на шаткую лестницу пробормотал что-то вроде «мне все это не нравится». — Он внутри, я чувствую. — Я тоже. — Согласился Слизеринец. — Но не может же быть все так просто. Камелия шумно сглотнула и коснулась ручки двери, как вдруг ладонь обожгло, а их с Северусом откинуло мощной волной прямо в колючие кустарники. Лестрейндж болезненно зашипела, чувствуя шипы впившиеся в спину и боль в левом плече. — Жива? — Над ней стоял Снейп, протягивая руку. — Жива. Ты был прав, бесплатный сыр только в мышеловке. Парень дернул уголком губ. — Иди сюда. — Он подвел ее обратно к дому, остановившись лишь в нескольких метрах от него. — Я заметил это, когда старался не отдать душу Мерлину. — Я ничего не вижу. — Потому-что не смотришь. Приглядись. Камелия послушалась и внимательно стала всматриваться в нечто, на что указывал бывший однокурсник. Она не понимала. Погодите-ка... Маленькая бабочка размашисто взмахивая крылышками приблизилась к дому, а затем просто сгорела. Буквально за одну секунду. Девушка опустила взгляд на свою ладонь, там красовался новый ожог. — На доме защита, ну конечно... Волан-де-Морт бы не оставил крестраж без защиты. — Это не просто защита, я видел такое в твоем поместье. — Родовая магия?! — Никто кроме Мраксов не сможет войти в этот дом. «Это полный провал...» Камелия вернулась домой едва волоча ноги. Она устала, как морально так и физически. Этот день в календаре девушка окрестила «самым провальным днем в жизни». Они с Северусом теперь точно знали где находится крестраж, но вытащить его теперь не было возможным. Темный Лорд действительно защитил себя со всех сторон. После жестокой неудачи, Слизеринцы вернулись обратно в «Висельник». Они сели за дальний столик и в этот раз не побрезговали отвратительным на вкус и вид огневиски. Они пытались придумать как проникнуть в дом окутанной родовой магией, но не к чему конкретному так и не пришли... «Эта магия...» — Мысль потерялась где-то на задворках сознания, когда она увидела сидящих на диване мародеров. — Какого хрена с вами случилось?! Парни вздрогнули. — А мы надеялись, что сможем успеть убрать все следы, до твоего прихода. — Признался Джеймс, нервно потирая ладони. Камелия подошла к парням и за подбородок приподняла лицо сидящего ближе всего к ней Римуса. Парень позволил девушке оглядеть себя. Губа рассечена, ухо немного порвано... Поттер с Блэком выглядели не лучше. Побитые, словно только выбрались из переделки и чертовски уставшие. — Акцио, аптечка! — Камелия приманила себе коробочку и села на кофейный столик, напротив Люпина и смочила ватку в бадьяне. — А теперь рассказывайте. Римус зашипел, стоило ей коснуться разбитой губы. — Задание Ордена. — Отрапортовал Сириус. — Пришел Патронус от Дамболдора, мы втроем и Доркас с Барнаби отправились на запад Лондона. Несколько Пожирателей напали на маглорожденную семью. — Мы двоих поймали, остальным удалось уйти. — Закончил Джеймс. — Ничего серьезного. Камелия свела брови на переносице и отпустила Римуса, перейдя к Поттеру, чей внешний облик заставил сердце в ее груди забиться быстрее. Ее била мелкая дрожь, пока она осторожно, стараясь не причинить лишнего вреда стала залечивать щеку парня. Конечно Лестрейндж понимала, рано или поздно — это случится, парни окажутся на передовой в войне, но от это знания не становилось легче. Скорее наоборот. Девушка не хотела возвращаться домой и находить друзей побитыми, не хотела видеть кровь на их руках и честно признаться, она не хотела, чтобы они взрослели. У них были свои истории за плечами, но в них в отличие от многих, того же Фабиана, Барти, Северуса еще осталась та ниточка связывающая парней с беззаботным детством. И Камелия боялась, что война обрубит ее... — Эй... — Джеймс перехватил дрожащие руки девушки. — Все нормально, всего пару синяков, завтра уже как новенькие будет. Камелия заставила себя улыбнуться и кивнуть. Она не собиралась устраивать истерик, потому-что они бы все равно ничего не изменили, война касалась не только ее и мракоборцев, она касалась всех жителей Британии, если не всего мира. Лестрейндж оставалось лишь молиться Мерлину, чтобы это кровавая бойня закончилась побыстрее и чтобы ее друзья остались живы. «Надежда умирает последней, так?» — Иди сюда, Бродяга. — Закончив с ранами Поттера, обратилась к Сириусу девушка. Тот смиренно пересел поближе к Лестрейндж и она откинув со лба парня кудрявые пряди волос, занялась его разбитой бровью, умоляя себя не думать о пугающем и неизвестном будущем. Сейчас они вместе... разве это не главное? Наклеив пластырь, девушка убрала аптечку и забралась на колени Джеймса, пряча лицо у него на груди и вдыхая любимый запах древесины и миндаля. Стало гораздо легче. — А как ваша вылазка с Грюмом, кис? — Полюбопытствовал Сириус. — Ки... — Тсс! — Джеймс приложил к палец к губам. — Она уснула, пойду отнесу ее в комнату. Парень встал с дивана и осторожно стал подниматься по лестнице, стараясь не разбудить Камелию мирно дремлющую на его руках. Он не сдержал теплой улыбки. Она выглядела такой безмятежной и хрупкой, и даже ее уставший вид несколько не портил картину. Джеймс все так-же осторожно опустил девушку на кровать, накрывая ее одеялом. Он легким движением откинул с ее лица нежно-лиловые волосы и невесомо провел большим пальцем вдоль острых скул. Ему не нравилось, когда Камелия возвращалась с заданий настолько уставшей, что едва не засыпала на ходу. Но еще он знал, что ничего не мог с этим поделать, аврорат для Лестрейндж, то-же самое, что для него квиддич. — Спи спокойно, огонек. — Он наклонился, запечатлев по-детски целомудренный поцелуй на ее губах. — А я покараулю твой сон.