Красная Камелия

«Встреча однокурсников» — именно так назвала Камелия их импровизированные посиделки в саду Нотт-мэнора. Вообще она пришла сюда, чтобы побыть наедине со своими мыслями. В последнее время ей все реже это удавалось. Волан-де-Морт почему-то хотел держать девушку поближе к себе и даже попросил Ноттов выделить ей комнату в доме. Теперь чаще всего она оставалась здесь, а когда хотела уйти, за ней неизменно следовал один из приспешников Реддла. Шпион из него вышел никакой. Лестрейндж вычислила преследователя буквально через пару минут, когда впервые решила покинуть Нотт-мэнор. Ее насильно никто не держал, только вот она знала, до конца ей не доверяют и никогда не будут. Особенно более взрослое поколение. Однако девушке всегда удавалось уходить от слежки после нескольких трансгрессий, а после она уже шла по своим делам не беспокоясь не о чем. Но вот сейчас, когда Камелии захотелось посидеть в тишине сада, к ней странным образом присоединился Нотт, затем Люциус, Мальсибер, Рабастан, Регулус и Эйвери. К облегчению девушки близнецы Кэрроу оказались на задании, как и старшие Лестрейнджи. Если первых она еще могла терпеть, то последние вызывали в ней неконтролируемую волну гнева. Кто-то из присутствующих сказал, что их посиделки напоминают те вечера в гостиной, когда они компанией сидели у камина болтая не о чем. Камелия почувствовала лишь горечь во рту. Нет, все было совсем не так... Тогда в школе они еще могли быть детьми, на их предплечьях не красовались метки Волан-де-Морта и их руки не были запачканы кровью. Кровь. Кингсли Бруствер. Лестрейндж странно дернулась. Прошла почти неделя с задания, однако перед глазами девушки до сих пор стоял труп мракоборца. Она не испытывала как таковой боли из-за его убийства, все-таки они были не знакомы, да и виделись всего раза три если не меньше. Но она испытывала опустошение, сожаление и чувствовала себя просто отвратительно. Пусть девушка и находилась под влиянием непростительного, именно ее губы произнесли убивающее заклинание, именно с ее палочки сорвалась зеленая вспышка. Именно из-за нее род Брустверов навсегда исчез. — Действительно напоминает школу. — Вырвал ее из размышлений голос Мальсибера. — Хотя честно признаться, я никак не ожидал пополнения в наших рядах. — Он с похабной ухмылкой покосился на Камелию. — Ты выбрала правильную сторону, все-таки есть в тебе что-то, что так ценил Салазар Слизерин. Камелия сдержалась от закатывания глаз. — Кстати о школе. — Лестрейндж посмотрела на Блэка. — Я все хочу спорить и забываю, ты разве не должен быть в Хогвартсе и готовится к ЖАБА? — Я сдал экзамены экстерном еще на рождество. — Пожал плечами Слизеринец. — Теперь я выпускник и мне не надо там больше появляться. Действительно... Сейчас многие Слизеринцы сдавали экзамены экстерном, чтобы поскорее пополнить армию Реддла. Да и не только Слизеринцы. Ребята с других факультетов тоже старались сдать экзамены побыстрее и если некоторые сбегали из страны, другие шли в Пожиратели Смерти, то третьи поступали в аврорат, желая сражаться. Жаль они не понимали, что все это бессмысленно пока не уничтожены крестражи. Камелия искренне сочувствовала этим ребятам. Ей было жаль всех, кто еще учился в Хогвартсе. Лестрейндж, мародерам, близнецам и Андромеде с Тедом еще повезло. Они смогли насладиться детством прежде, чем реальность свалилась на их головы, придавив к земле. Они смогли испытать все радости студенческой жизни, сейчас даже ненавистные отработки казались прекрасным воспоминанием юности. Побеги от Филча, вечеринки в гостиной факультетов и в Выручай-комнате, ночные вылазки из Хогвартса, первый поцелуй, первая влюбленность. Разговоры до пяти утра... Казалось, что все это было в другой жизни. Но они смогли испытать это и Камелия чувствовала благодарность, а вот другим так не повезло. Сейчас даже первокурсники знали что грядет нечто ужасное и готовились. — Камелия. — Позвал ее отец Финна. Девушка обернулась. — Да, мистер Нотт? — Темный Лорд желает тебя видеть. Камелия нарочито медленно поднялась со скамейки, почувствовав невесомое прикосновение к руке. Регулус. Подарив парню сдержанную улыбку, она поднялась и последовала за хозяином дома в столовую, где ее уже дожидался Реддл. Честно сказать видеть его нисколько не хотелось после последнего задания. Да никого не хотелось. Лестрейндж бы предпочла закрыться в комнате и посидеть в одиночестве, думая над освобождением Поттера. — Мой Лорд. — Присаживайся, Камелия. — Волан-де-Морт указал на свободный стул, рядом с ним и девушка поспешила занять место. — Я хочу поручить тебе задание. — Мне одной? — Только ты с ним справишься. — Он задумчиво постучал по столу. — Насколько мне известно в аврорате ведется список всех мракоборцев и хранится он в кабинете главы аврората, я хочу, чтобы ты достала мне этот список. Мне нужно знать каждого в лицо, кто не нашей стороне. «Тебе нужно знать в лицо каждого, кого ты хочешь убить.» — Вы хотите, чтобы я вернулась в аврорат? — Именно. — Но Грюм... Он видел меня, когда я убила Кингсли и если я там появлюсь, меня просто схватят и отправят в Азкабан. — Прошло много времени со смерти Кингсли и как пишут газеты, обстоятельства его убийства до сих пор выясняются. А это значит одно — старина Грюм сдает позиции и ставит теплые чувства к своей ученице куда выше. Если он не сдал тебя раньше, то не сдаст и сейчас. И Камелия впервые пожалела об этих чувствах. Будь она в розыске, дорога в аврорат ей бы была заказана и она бы не смогла вытащить нужную Реддлу информацию. Информацию благодаря которой он убьет еще много людей. Хороших людей, мракоборцев, борющихся за правое дело... Ему не придется сражаться с армией, если он уничтожит каждого из своих врагов по одиночке. — У тебя два дня на выполнение задания. Камелия кивнула и на негнущихся ногах покинула столовую Нотт-мэнора, спустившись в подвал. Здесь ей всегда легче думалось. Остановившись у прозрачного барьера, она приложила ладонь к невидимой стене и тяжело вздохнула, смотря на заснувшего Джеймса. Он лежал на краю кровати, а на его запястьях оставались кровавые следы от наручников. С его похищения прошло много времени и все эти дни он провел в одиночестве, даже не подозревая, что любимая стоит всего в паре шагов. Лестрейндж почувствовала горечь во рту, но не позволила себе заплакать. Слезы никогда не помогали... Она молча смотрела на человека ради которого была пожертвовать целым миром и не понимала, когда их счастливая жизнь превратилась в детективный триллер. — Знаешь, мы могли бы остаться здесь. Море и никого вокруг на сотни миль. — Звучит как прекрасная и несбыточная мечта. — Мы можем остаться здесь. Нас никто не найдет. Этот момент всплыл в памяти внезапно и девушка пожалела, что отказалась от предложения любимого человека. Они могли сейчас лежать на Шри-Ланке, пить коктейли, плавать, бегать по горячему песку и загорать под палящим солнцем. Могли, но вместо этого Джеймс находился в плену Реддла, собственно как и сама Камелия. — Прости меня, любовь моя. — Она прижалась губами к невидимой стене. — Мы поедим куда захочешь, сбежим если захочешь, только потерпи еще немного. И вдруг Джеймс зашевелился, а затем резко сел на кровати и посмотрел прямо в глаза девушки. Нет, он не видел ее... но чувствовал, словно на подсознательном уровне. Словно знал, что девушка находится рядом и это вселяло в него силы жить дальше. * * * Аластор Грюм не понимал, что с ним происходит. В какой именно момент своей жизни он позволил чувствам взять верх над разумом. В любой другой ситуации ему ничего бы не помешало схватить убийцу одного из лучших мракоборцев, но увидев Камелию он просто позволил ей уйти... Наверное поэтому его наставник добрых пятнадцать лет назад сказал, что на их работе нет места чувствам. Только вот опытный мракоборец допустил ошибку, привязавшись. Сначала на его пути встретился глупый подросток, спускающий деньги на девушек. Барнаби Магвайр обворовав собственную семью слинял с реликвиями Гампов и несколькими тысячами галлеонов. Аластор взял его под свое крыло и не пожалел, даже не заметив, как этот мальчишка превратился не просто в первоклассного бойца, но и в его друга. А затем появилась Камелия Лестрейндж со схожей судьбой. Девчонка отказавшаяся от убеждений семьи сбежала из дома, пожелав отцу сгореть в адском пламени. Еще прочитав статью в газете, мужчина заинтересовался ей, а когда и Барнаби заявил, что она показывает великолепные результаты на ЗОТИ, он уже не сомневался — Лестрейндж должна стать одной из них, а под правильным руководством она добьется небывалых высот. Он не жалел ее, тренировал так-же, как и Барнаби, несмотря на то, что она девушка. И девчонка действительно не подвела. Аластор смотрел на ее успехи и знал, что она быстро поднимется по карьерной лестнице. Только вот все сложилось иначе. Ему пришлось отпустить лучшую ученицу к Волан-де-Морту и мужчине лишь оставалось молиться, что та вернется живой и невредимой. Переспорить ее он даже не пробовал. Непробиваемая слишком. Аластор волновался о Камелии, пока не увидел ее на пороге дома Кингсли Бруствера. Сначала он не понял, пока не увидел тело молодого мракоборца и палочку, которую девушка сжимала в подрагивающих руках. Он пальнул в нее заклинанием и с легкостью мог бы поймать, но все равно позволил уйти. Арестовать Лестрейндж, все равно, что арестовать ближайшего родственника и самолично отвести его на суд к дементорам. Он просто не смог, а сейчас Грюм шел на кладбище, куда его пригласила Камелия, прислав Патронус. Он не позвал подкрепление, никому не сказал, что она стоит за смертью Бруствера и это было неправильным, только вот перешагнуть через собственные убеждения мужчина был не в силах. Чувствам действительно не было места в их работе, только вот они уже есть и от них никуда не деться. Он ее нашел на могиле Барнаби. Она снова сидела на коленях перед надгробием и выводила кончиком пальца незамысловатый узор. Аластор кашлянул и когда девушка обернулась, он направил на нее палочку. Камелия с некой болью усмехнулась поднимаясь на ноги и мужчина почувствовал нечто похожее на сожаление и тоску. — Я безоружна. — Прошептала девушка, продемонстрировав пустой крепеж для палочки. — Назови хоть одну причину, почему я не должен тебя арестовать. — Таких нет. — Горько сказала она. — Но газеты не пестрят моими фотографиями, я все еще на свободе и значит ты готов меня выслушать. Когда я... когда я убила Кингсли, я находилась под «Империусом» и знаю это меня не сильно оправдывает, ведь я даже не попыталась ему сопротивляться, но вот такая я. Я же говорила, что готова пожертвовать всеми, ради Джеймса. Мне бы все равно пришлось его убить, а под непростительным это оказалось сделать проще. Она набрала в легкие побольше воздуха. — У тебя есть все причины меня ненавидеть, ведь теперь я та, на кого ты всю жизнь охотишься и я пойму, если через час окажусь в Азкабане. Возможно так даже будет проще. — От ее голоса пропитанного безысходностью, мужчина вздрогнул. — Но я снова пришла просить твоей помощи, ведь больше не хочу, чтобы по моей милости кто-то погиб. Аластор опустил палочку. — Что за помощь тебе нужна? — Ты никому не рассказал, что я стою за убийством Кингсли и что я пополнила ряды Пожирателей Смерти. Сделай это. Грюм посмотрел на свою воспитанницу в надежде, что ослышался, но она стояла вытянувшись по струнке с небывалой решительностью во взгляде. Мужчина покачал головой. Уж лучше бы она попросила ее арестовать, ведь в ином случае, на нее станет охотиться не только Орден, но и вся магическая Британия. — Что ты несешь? — Волан-де-Морт просит меня выкрасть списки с именами всех мракоборцев из аврората. Он хочет устранить каждого по отдельности, а я не хочу еще больше запачкаться в крови. И пока это цветочки, если я вернусь в аврорат, он попросит меня убить тебя, Скримджера или самого министра. Рано или поздно это случится. — И ты решила сдаться?! — Меня не поймают, я знаю как действуют мракоборцы и смогу с ними справиться, все-таки меня тренировал лучший из них. — Шутка не помогла развеять напряжение. — Джеймс живет пока я служу Волан-де-Морту, стоит мне уйти и он умрет. Этому я не позволю случиться. Никогда. — А когда война закончиться? — Кто знает, доживу ли я до ее конца. Это стало последней каплей. Аластор окончательно сломался от вида своей разбитой воспитанницы и шагнул к ней навстречу, впечатав ее лицом в мощную грудь. Она ответила на объятия, сжав в маленьких кулачках куртку мракоборца и он впервые заметил, что девушка дрожит подобно осиновому листу. Сколько всего она натерпелась за свои восемнадцать лет и сколько же в ней силы было... — Ты уверена? — Другого выхода нет.