Китовый чай

Обычный рабочий день баристой в «Лунном камне». Знакомые и незнакомые лица посетителей. Апельсиновый раф, двойной эспрессо, тройной эспрессо (вот неожиданность), лавандовый латте, снова эспрессо, карамельный латте. Привычная приятная обыденность. Ты — дыра в моей голове Звон дверного колокольчика. Новые гости. Микаэла Рид поправила прядку волос и уже приготовила улыбку для приветствия. В кафе вошёл крупный мужчина в жёлтой непромокаемой куртке, явно не понаслышке знакомый с мореплаванием, а рядом с ним маленькая девочка в таком же жёлтом непромокаемом плаще. Видимо, отец и дочь. Что-то ёкнуло в сердце от одного вида посетителей, и улыбка погасла сама собой, не успев задержаться на губах. Ты — тишина между строк — Папа, папа! — неугомонный ребенок дернул мужчину за край куртки, чтобы привлечь внимание. — Что такое лаванда? Хочу попробовать, хочу лавандовую латтю! Судя по лицу мужчины, ему с трудом удавалось сохранять спокойствие. Однако он держался. — Элейн, — первичные жесткие нотки в голосе гостя сменились на более теплые: таким голосом взрослые обычно показывают смирение перед капризами своего чада. — Тебе нельзя кофе, ты ещё маленькая. — Ну па-а-а-ап… — Не кричи. Простите, пожалуйста, — мужчина смущённо извинился перед Микаэлой. — У вас есть что-нибудь без кофе? Девушка снова приветливо улыбнулась, пускай теперь это было сделать немного сложнее. — Конечно, у нас есть маття латте, чай масала с молоком, обычные чаи на любой выбор… — Папа, а это что? Это пирожное? Пахнет вкусно. Элейн маленькими ручками попыталась достать с прилавка сделанное Микаэлой на продажу душистое мыло, напоминающее кусочки торта, украшенные кремом. — Элейн, положь на место, это не пирожное! Простите, а что это? — уже шёпотом спросил мужчина у Микаэлы, чтобы не потерять авторитет в глазах дочери. — Это крафтовое мыло. — Ого, сразу так и не скажешь. Вам бы поставить табличку, что не съедобное, — мужчина рассмеялся своей же шутке. — Давайте, хм… капучино и какой-нибудь интересный чай с собой. И еще печенье. Мы тут ненадолго, заездом. — Заплывом! — поддакнул ребёнок. В сердце будто вонзили осколок. Ты — мой ночной кошмар — О, так вы пришли сюда морем? — Да, аж из Белфаста нас занесло, — мужчина широко улыбнулся, явно гордясь этим. Микаэла коротко кивает и поспешно отворачивается делать заказ. На глаза накатывают слёзы, а в груди невидимая рука проворачивает острое стекло. Помимо её воли вырываются воспоминания, навсегда отпечатанные болью. Об их собственных путешествиях с отцом. Ты — рассвет чистым утром Его небольшая парусная яхта «Морской чёрт» лихо разрезала местные, порой весьма неспокойные шотландские воды, а маленькая Микаэла в ярко-оранжевом детском спасательном жилете с восторгом наблюдала, как отец мастерски управляет кораблём, залихватски улыбаясь, чтобы впечатлить дочурку. Они тоже любили останавливаться в разных портах и вместе гулять по городам, заходя куда приглянется, покупая вкусные вещи и знакомясь с разными людьми. «Кругосветные плавания» — так капитан Рид гордо именовал их двух-трёхдневные маршруты вокруг близлежащих островов и обратно вдоль изрезанного берега, которые Мика тщательно документировала в дневнике, подробно иллюстрируя своими детскими рисунками шариковой ручкой. Кажется, он до сих пор хранится где-то дома. Свет погас в твоих голубых глазах Микаэла изо всех сил пыталась прогнать разворошённые воспоминания и успокоиться, но одну слезу она всё же не смогла удержать, и та скатилась по щеке, капнув на стойку. Надо сосредоточиться на работе. Кофе она уже сделала: осталось придумать, какой чай изготовить для Элейн. Чувство вины за зависть к счастливой семье требовало искупления, и ей хотелось попробовать чем-то впечатлить ребёнка, поэтому она решила провернуть нехитрый красочный фокус с одним интересным растением из семейства Бобовых. Его сухие цветы под действием кипятка окрашивают воду в завораживающий глубокий синий цвет. Как у океанских глубин, над которыми проплывала их с отцом яхта. Чёрт… Почему она не может скрыться от своей собственной памяти? Кто бы знал, что свет дня может быть столь жестоким Одной из самых волнительных морских поездок была одна рыбалка с отцом вдали от берега. Они были так далеко, что из-за горизонта виднелись только вершины гор да одинокий свет маяка. Несмотря на богатые кормом воды, рыба всё не клевала. Сидение за удочкой быстро наскучило юной Микаэле, а потому она решила занять себя наблюдением за чайками, а затем и чтением книг. Прошло уже несколько часов; солнце клонилось к закату и приобретало волнительные розовые оттенки, а в ведре была только пара морских окуней и одна макрель. По крайней мере, на один ужин должно было хватить. Разочарованный, отец уже начал убирать удочки, как вдруг резко остановился, глядя куда-то вдаль, и крикнул дочери: — Киты! Микаэла тут же вскочила с места, бросив книгу на пол, и на скорости практически врезалась во фальшборт. Всего в каких-то ста ярдах от них над мелкими волнами против солнца поднимались характерные белые плавники размером с лодку, а кое-где высовывались покрытые наростами морды, захватывающие тонны воды с планктоном. Целая стая горбатых китов почтила их своим присутствием. Рид не могла оторвать глаз от места, где плескались величественные морские гиганты, пытаясь уловить мельчайшие детали. В какой-то момент отец подхватил её и усадил к себе на закорки, чтобы дочь могла разглядеть происходящее как следует. Они достаточно долго наблюдали за удаляющейся в закат стаей, и под самый конец, когда солнце почти село, один из горбачей выпрыгнул из воды, заставив отца и дочь ахнуть от восхищения. Это мгновение навсегда отпечаталось в памяти Микаэлы. Нельзя выбрать, что останется, а что уйдёт — Ваш капучино, печенье и особый напиток для маленькой мореплавательницы — китовый чай! Элейн округлила глаза, в благоговении глядя на высокий прозрачный стакан со льдом в ярко-синей жидкости. — Ох… а это точно безопасно для ребёнка? — мужчина скептически осмотрел поданный напиток. — Абсолютно! Это анчан, особые съедобные цветы, которые при заваривании придают воде синий цвет*. У самого растения вкус посредственный, так что я туда добавила различные ягодные сиропы. А ещё у него особые волшебные свойства. С этими словами Микаэла достала дольку лимона и положила её в чай. При контакте поверхность напитка тут же окрасилась в ярко-фиолетовый, а затем в закатно-розовый. — В-А-А-А-А-А! ПАПА, ЭТО МАГИЯ! — закричала от восторга Элейн, сжав пальцы в маленькие кулачки. — Ну вы кудесница, конечно, — моряк наконец перестал хмуриться и снова добродушно заулыбался. — Спасибо, что порадовали дочку. — Рада, что вам понравилось. Крупная ладонь мужчины неспешно забрала заказ со стойки. Другая уже была во власти маленьких ладошек. — Всего хорошего. Звон дверного колокольчика. Гости наконец ушли, унося с собой радость кафе «Лунного камня» и оставляя в сердце Микаэлы морскую бурю. Она думала, что справилась с горем. Думала, что может идти дальше, как ни в чём не бывало. Но теперь Микаэла поняла — боль от потери никогда не покинет её. И теперь она будто вновь тонет в штормовом море. Только теперь — совсем одна.

Свет погас, свет погас Скажи мне, что ты хочешь услышать? Хочешь откровения? Хочешь, чтобы всё было правильно? Но это диалог, Который я не поддержу