Shadowpeatch factory

Макак, кажется, отвык от этого. Снова ощущать своё тело, кажется, безумием, но сумасшедше не то, а — левый, отсутствующий глаз и множество обрезков шрамов по исхудавшему телу. Он может лишь представить, сколько страдала первая душа и как выглядела, пока Макак не слился с этим телом, изменив на более родной, демонический лад. И всё-таки — неидеально. Он ещё слишком слаб. — Ну, по крайней мере, в этой жизни я могу позволить себе всё. И нужно узнать, на что ещё я способен. Макак смеётся и его губы касаются флейты. Чарующая мелодия рассекает покров вечера — оседает глухим шелестом по земле. Из рыхлых могил подымаются тела — гнилые, ещё свежие и одни кости в гнилых обрывках одежды. Словно нитками плетётся чёрная магия по их телам, превращая образы в подобие теней — безвольные куклы, пляшущие под дудку своего господина. Музыка прорывается в сам загробный мир и вороны над головой стаями разлетаются в стороны. Отсутствующий глаз Макака сияет мёртвым — фиолетовым. Перед ним восстаёт монстр — теневая кукла со шрамом, как у него — забавно — и во множество метров в высоту. Оборванные нити бинтов струятся по телу и монстр глядит на своего хозяина, ожидая словно приказа. Макак улыбается — флейта покидает губы лишь на мгновение. — Ин-Ин. Мягкий, ласковый шёпот и теневой монстр, окружённый армией таких же болванок взревает. «Я тоже скучал», — хочет ответить Макак, когда чувствует, как флейты касаются и музыка застывает на губах резким вдохом. Его тусклый глаз встречается с истинным золотом. И до боли знакомый запах персиков трогает нос. Хах, сколько прошло лет. Пятьсот? Лёгкая дрожь струится по спине и губы дрогают в нервной ухмылке. — Лю Эр. Он его узнал. — Сунь Укун.