700 mL jug

кихо больше друг тэяна, чем джиуна, но тэяну нравится, когда джиун пытается хотя бы узнать его друзей, поэтому джиун соглашается пойти на свидание с тэяном и кихо, хотя ему не совсем комфортно рядом с последним. не то чтобы он боится кихо, просто он… громкий и шумный, и джиуну нелегко соответствовать этой энергии, когда он на самом деле не знает парня. он всё же пытается. — итак, эм, как ты познакомился с тэяном? — джиун пробует, беспокойно играясь со своим стаканом. в баре громко, поэтому для джиуна не занимает много времени, чтобы понять, что кихо не слышал вопроса. не помогает и то, что кихо и тэян болтают о чём-то, повернувшись друг к другу, в то время как джиун сидит забытый позади кихо. он закусывает губу и протягивает руку, мягко похлопывая кихо по плечу. он поворачивается и смотрит на джиуна с лёгкой улыбкой на лице, когда его уши подёргиваются. его рыжие волосы хороши под светом бара. — ох, я спросил, как ты, эм, познакомился с тэяном. — о! виноват, я совсем тебя не расслышал! здесь очень громко, — жалуется кихо, цокая языком и закатывая глаза. он сделал глоток своего напитка, чего-то резко пахнущего, что заставляет его поморщиться, — бе, я не знаю, зачем я позволил ему уговорить меня выпить это дерьмо. в любом случае, эм, как же это было? в итоге мы оба подружились с одним парнем на несколько классов младше нас; он устраивал вечеринки с ночёвкой и просто приглашал всех своих друзей к себе, независимо от того, знали ли они друг друга. ему просто нравилось быть вокруг людей. но, да, мы стали друзьями на одной из его ночёвок, — кихо делает глоток своего напитка и наклоняет стакан в сторону джиуна. — а как насчёт вас с ним? — о, мы были соседями в детстве. он, ах, он заступился за меня, когда соседские хулиганы попытались подшутить надо мной из-за того, что я маленький. — кихо фыркает. — ты чёртов кролик, конечно, ты маленький! что за придурки, — бормочет он, допивая остатки своего напитка и качая головой, — эй, ты хочешь потанцевать или что-нибудь такое? я думаю мы могли бы, раз уж мы здесь. — джиун наклоняет свою голову, краснея, постукивая по стакану. — хм, ну, я думаю… не лучше бы тебе потанцевать с тэяном? он лучше и всё такое, и ты близок с ним, и… — этот парень? не-а, — говорит кихо, смеясь над возмущёнными звуками, которые издает тэян, — слушай, как насчёт этого? тэян и я потанцуем первыми, дадим тебе допить свой напиток. если ты не закончишь через, не знаю, десять или пятнадцать минут — я допью за тебя. — джиун кусает губу, на мгновенье падая в раздумья, перед тем как кивнуть. кихо ухмыляется, похлопывает по плечу, когда встаёт и растворяется в толпе с тэяном на буксире. они стояли довольно близко, и джиун наблюдает за ними в течение нескольких минут, пока потягивает свой напиток. джиун рад, что его оставили в покое, особенно учитывая, что он чуть ли не единственное хищное животное во всём клубе. наверное, это из-за того, что тэян учуял его перед уходом, что он делал с тех пор, как они были детьми. возможно, в наши дни между людьми не так уж и много разницы, нет настоящей силы, которая будет присуща хищному виду, но сильный мускусный запах рыси всегда уберегал джиуна от многих вещей. в итоге, джиун допивает свой напиток ещё до возвращения кихо и тэяна. кихо улыбается, когда видит пустой стакан и вытаскивает джиуна из своего места, крепко держа его за руку, и тянет через всю толпу до того, как они достигнут пространства, где не так тесно. джиун рад такому вниманию; он поднимает глаза, когда кихо проводит пальцами по его волосам. он обходит стороной висячие, песочно-светлые уши джиуна, хихикая, когда от его прикосновения волосы последнего встали дыбом. у них есть два состояния: прижатые к его голове либо распушенные до небес. — у тебя мягкие волосы, — говорит кихо, переходя на хихиканье. они, на самом деле, даже не танцуют, больше просто шатаются из стороны в сторону, пока кихо возится с волосами джиуна, — тэян был прав, ты действительно милый. — кихо смеется, когда джиун краснеет, застигнутый врасплох нежданным комплиментом. в какой-то момент кихо начал вести себя странно. будто кто-то щёлкнул выключателем. в один момент его руки были мягки в волосах джиуна, а в следующий его пальцы сжались в кулак, притягивая его ближе. джиун охает от внезапного укола боли, за чем быстро следует рука на его талии, сжимающая до тех пор, пока он не почувствует ногти кихо сквозь тонкую рубашку. — э-это больно. — джиун выдыхает. он пробует оттолкнуть кихо, но из его груди вырывается низкий звук, который заставляет мышцы джиуна напрячься. рычание. кихо зарычал на него. рычание кихо становится громче, когда он прижимается лицом к шее джиуна, горячее и влажное дыхание касается его кожи. звук превращается в громкий, отрывистый лай, когда кто-то задевает их, и внимание кихо переключается на незнакомца, пока он обнажает зубы. джиун понимает — страх парализует его, когда он смотрит на кихо. его зрачки расширены, поглощая насыщенный коричневый цвет его радужек, и его лицо пылает. у него так много слюны, что из уголка рта она стекает вниз по шее. что-то не так, понимает джиун. — к-кихо, не- кихо оборачивается на джиуна так быстро, что тот пугается до писка. кихо закрывает свой рот, облизывает губы и смотрит сверху вниз на джиуна. без единого предупреждения он поднимает его и несёт к одной из кабинок, бросая его на диван, обтянутый кожей, и нависает над ним. возможно, если бы джиун не видел глаз кихо и не был свидетелем его странного поведения, он бы подумал, что это было сексуально. объективно, для людей в толпе, это, наверняка, читается именно так. но кихо не выглядит так, будто хочет трахнуть джиуна, как бы бугорок в его штанах не свидетельствовал об обратном; нет, он выглядит голодным, как будто он собирается наклониться и откусить кусочек от джиуна. и, возможно, джиун понимает, что не так далеко ушел от инстинктивного страха перед лисами, как он думал. ситуация быстро усугубляется, начиная с того, что руки кихо впиваются в его бока, лицо утыкается в шею джиуна, а из его горла вырывается низкое рычание. когда работница клуба подходит к ним, пытаясь заставить их не трахаться у всех на глазах, кихо резко разворачивается, из глубины его груди вырывается громкое рычание, пока он снова обнажает на нее зубы. когда в то же мгновение она не ушла, кихо встаёт и замахивается на неё, чуть ли не вцепляясь когтями ей в плечо. и это действительно были его когти, понимает джиун, когда женщина уходит, а кихо снова падает на него сверху, потому что они выросли из-под его ногтей, и тонкие струйки крови вытекают из рассеченной кожи. они жестко давят на кожу джиуна, царапая его рубашку, из-за чего ему трудно двигаться. такое чувство, будто даже незначительного движения будет достаточно, чтобы пронзить и его кожу. джиун осознаёт, что он плачет, потому что он всегда плачет, легко поддаваясь панике из-за многих вещей, но он не осознаёт, что обоссался, до того момента, когда кихо внезапно не перетягивает его на край дивана в кабинке, раздвигая его ноги и прижимая своё лицо к промокшей промежности штанов. джиун взвизгивает, ошарашенный внезапным контактом и пытается отступить до того, как успеет осознать этот инстинкт. кихо сильнее сжимает его бёдра, удерживая на месте с низким рычанием. джиун зажмуривает глаза, пытаясь игнорировать неудобную колючую влажность, теперь, когда он осознал это. он дрожит в хватке кихо, грудь вздымается, хватая воздух, когда кихо вжимается лицом в его ноги и глубоко вдыхает. это унизительно. что-то не так с кихо и джиун так напуган другом своего лучшего друга до такой степени, что обоссался. и кихо чувствует его запах из-за этого, у всех на глазах. большая часть джиуна сейчас напугана, озадачена поведением кихо, обездвижена давлением его когтей и грозным рычанием, но малая часть его тихо искрится. и это самое худшее из всего этого, джиун думает: самой маленькой его части нравится это, даже когда он рыдает и умоляет кихо остановиться. и он знает, что это лицо кихо прижимается к его пропитанной мочой промежности, и это заводит его, потому что ему ничего из этого не нравилось, пока это не произошло. — кихо, остановись! какого хуя ты творишь?! — джиун не открывает глаза, даже зная, что это говорит тэян, — кихо, отвали от- присутствие кихо на мгновение исчезает, после чего раздаётся вздох тэяна. если бы джиуну нужно было угадать, он бы подумал, что тэян попытался оттащить кихо, за что был ударен. джиун остается на месте, скуля и прижимая уши к лицу, когда кихо снова утыкается носом в его промежность, глубоко дыша. — джиун, что- — н-не знаю, — бормочет джиун, судорожно хватая воздух, — ч-что-то не так с. — джиун издаёт резкий крик, всё ещё дрожа. — что-то не так! тэян чертыхается себе под нос — хорошо, просто. просто не двигайся, работники позвали на помощь, и они эвакуировали всех остальных. — джиун судорожно кивает, продолжая закрывать своё лицо ушами, пытаясь игнорировать настойчиво прижатый нос кихо к его наполовину твёрдому члену. место было эвакуировано и это их вина. джиун едва улавливает тяжёлый звук ботинок, громкий в теперь уже тихом баре. он чувствует, как когти кихо впиваются в его ноги, взвизгивает от боли и издает еще один судорожный крик. он слышит, как кихо дико рычит, чувствует, как его присутствие исчезает, и джиун выглядывает наружу из-под ушей. кихо окружили вооружённые люди, удерживая его, пытающегося вырваться от них к джиуну. джиун видит, как влага растеклась по носу и щекам кихо и сильно краснеет. он садится и подаётся вперёд, когда один из мужчин начинает надевать намордник на челюсть кихо. — подождите, — зовёт он, удивляясь тому, насколько запыхавшимся звучит, — на надевайте на него намордник, ему не нравится! — об этом однажды сказал ему тэян, ещё до того, как джиун вообще повстречал кихо. он почти уверен, что тэян не хотел об этом говорить, но джиун запомнил. один из мужчин, удерживающих кихо, мельком взглянул на джиуна. — я боюсь, что хотелки этого молодого паренька сейчас не имеют никакого значения. он одичал, и если мы не примем меры, люди могут пострадать. джиун дрожит на месте, пока мужчина смотрит на него снова. он неловко ёрзает, надеясь, что его штаны достаточно тёмные, чтобы спрятать пятно на них. его лицо, он знает, наверное, сейчас выглядит не очень после рыданий и этому ничем не помочь. — тебе повезло, что он не применил насилие по отношению к тебе. джиун сглатывает, незаметно кивая и наблюдая сквозь щель между ушами, как мужчины надевают кихо наручники и ведут его наружу. когда дверь открывается, джиун слышит визжание сирены машины скорой помощи. — джиун? — джиун подпрыгивает, удивленно вскрикнув, когда поворачивается и видит тэяна, стоящего перед ним на коленях. его глаза обеспокоенно сияют, — ты в порядке? — джиун шмыгает носом, уклончиво пожимая плечами, — хорошо. всё хорошо. ты готов сейчас поехать в квартиру, чтобы принять душ и переодеться перед тем, как мы поедем в больницу? — больница? п-почему мы… — тэян гримасничает. — следователям нужно, чтобы мы написали заявление о произошедшем. они сказали мне, что мы должны встретиться с ними в больнице, так как им также нужно будет поговорить с кихо. я проведаю его и посмотрю, как у него дела, после того, как с ним побеседуют следователи, но тебе это не обязательно. тебе даже не обязательно находиться с ним в одной комнате, хорошо? ты можешь подождать в холле или даже в вестибюле, — джиун несколько раз моргает перед тем, как кивнуть. он позволяет тэяну поднять его на ноги, приглаживая его уши, чтобы они вернулись на свои места. тэян берет оставленную кихо куртку, нацепляя на джиуна. — я бы предложил тебе свою, если бы принес с собой, но… что ж, если ты хочешь прикрыться, это, по крайней мере, поможет. — джиун кивает, после нескольких секунд колебания накидывая её на плечи. неудивительно, что она слишком велика для него, доходит до колен и далеко заходит за кисти рук. они быстрым шагом возвращаются в квартиру. тэян встал между джиуном и толпой у бара, обняв его за плечи, чтобы защитить. на обратном пути джиун еще больше осознает свои обоссаные брюки и нижнее белье, мокрое место, охлаждённое ночным ветром и покалывающее его кожу. после того, как они добираются до лифта, джиун сдерживает второй поток слёз, подавленный дискомфортом и унижением. — почти вернулись, — шепчет тэян, успокаивающе потирая плечи джиуна. он открывает дверь на рекордной скорости и приступает к подготовке всего необходимого. он включает смеситель в ванне, чтобы вода была горячей к тому времени, когда он вернется со свежей, мягкой одеждой для джиуна, и он отворачивается, чтобы дать джиуну возможность уединиться, снять грязную одежду и зайти в душ, заходит внутрь и задёргивает занавеску. — я пойду отнесу всё стираться, джиун-и! не торопись, здесь некуда спешить! если тебе что-нибудь понадобится, просто позови меня! некоторое время, всё, что делал джиун — просто стоял под струёй воды, пялясь в никуда. хотя, когда он слышит пение тэяна, это возвращает его в реальность и он принимается за чистку тела. он моется так быстро, как только может, умудряясь смыть остатки шампуня с волос как раз в тот момент, когда вода становится прохладной. джиун выключает воду и выглядывает из душа, найдя всё ещё плотно закрытую дверь. он берёт одно из самых мягких полотенец с полки сзади туалета и стирает влагу с себя, накидывая полотенце на голову, он надевает чистое нижнее белье и пару старых джоггеров тэяна. они укоротили их, когда тэян подарил их джиуну, чтобы они не были слишком длинными, и в результате это были, по сути, просто модные спортивные штаны. однако они были мягкими, изношенными за долгие годы использования, но очень удобными. джиун завязывает шнурки маленьким бантиком, чтобы джоггеры не спадали с его стройных бедер, и натягивает рубашку, которую тэян принёс ему, одну из её собственных, которая была у него с детства. когда он впервые получил её, она была слишком большого размера, запланированная для какого-то мероприятия, когда они рисовали на футболках в классе (джиун нарисовал множество бессмысленных фигур, окружающих софию и зеленого дракона, который фигурировал во многих его художественных проектах), и даже сейчас, когда он вырос, она все еще падает. до середины бедра. джиун занимается осторожным обтиранием своих ушей, когда тэян мягко стучит в дверь. — у тебя всё хорошо тут? — ага, — спокойно отвечает джиун. — хорошо. я буду в гостиной, когда ты будешь готов, — чтобы высушить волосы, джиуну требуется ещё несколько минут. когда он закончил, последний раз проводя по ушам, он вешает полотенце и шаркающей походкой идет в гостиную. тэян мягко улыбается, когда видит джиуна, вставая и загребая того в мягкие обьятия. ему приходится наклониться для компенсации разницы в росте, но, тем не менее, это помогает хотя бы немного успокоить нервы джиуна. когда они отлипли друг от друга, джиун смотрит на тэяна и закусывает губу. — ты, эм, уже слышал что-нибудь о… о кихо? — тэян состроил удивлённое лицо, но это быстро исчезает, когда он встряхивает головой. — ещё нет, ничего, — тэян колеблется, — ты готов сейчас ехать в больницу? если не- — я-я думаю, я в порядке, — перебивает джиун. тэян успокаивающе улыбается, и пара направляется к двери, надевая обувь и пальто, прежде чем покинуть квартиру.

***

джиуна и тэяна встречают в вестибюле офицеры. тэян дарит мимолётное объятие джиуну и ободряюще улыбается, прежде чем его ведут по коридору в сопровождении одного из офицеров и мед брата. офицер ведет джиуна в маленькую комнату, наверное, неиспользуемый кабинет, и усаживает его на один из двух стульев в комнате. она называет имя, что-то на «Ге», но джиун на самом деле не обращает особого внимания; конечно, достаточно было просто отвечать на ее вопросы, но он не смог не заметить ее кошачьи ушки и маленькое личико. в любой другой день джиун счел бы ее хорошенькой; прямо сейчас он беспокоится о тэяне и кихо. джиун рассказывает недолго, отчасти потому, что все произошло так же быстро. да, они пили. они с кихо пошли на танцпол, и все было прекрасно. вдруг кихо превратился в совершенно другого человека, грубого и агрессивного, рычащего и даже лающего. джиун вспоминает его расширенные зрачки, раскрасневшееся лицо и наполненный слюной рот, и он рассказывает об этом офицеру. он даже признается, что плакал и описался, хотя от этого его лицо краснеет от стыда, и рассказывает ей, как кихо вел себя потом. это было вдыхание запаха, ощущение было более первобытным и интимным, чем все, что джиун испытывал раньше. и затем он рассказывает ей, как кихо боролся за то, чтобы вырваться к нему, когда его оттащили, и что тэян и джиун вернулись домой, чтобы джиун мог переодеться перед встречей с полицией. офицер спрашивает о травмах, и джиун говорит, что у него их не было. еще через несколько мгновений офицер встает и говорит джиуну, что вопросов больше не будет, и она провожает его по коридору, оставляя за дверью комнаты 114. джиун прислоняется к стене, чувствуя себя неловко и неуверенно, ожидая вот так. он хочет посмотреть через маленькое окошко на двери, проверить, не к комнате ли кихо его привели, но тихий страх удерживает его на месте до того момента, как тэян выходит из комнаты, сопровождаемый другой медсестрой, не той, что раньше. это мускулистый мужчина, с добрым, смягченным жирком лицом. его уши большие и гладкие, складки на макушке нежно-розовые, в тон его аккуратно завитым волосам. мужчина мягко улыбается, пока они с тэяном приближаются к джиуну. — как всё прошло? — предсказуемо, тэян говорит первым, положив свою лапу на затылок джиуна, поглаживая его по волосам. джиун борется с желанием притопнуть ногой и пытается улыбнуться ободряюще и уверенно. и не думает, что у него получается — лучше, чем я думал. — говорит он мягко, — не так сложно, как я думал это будет, просто немного… смущающе, — тэян сочувственно кивает, низко мурлыкая, — а как… у тебя всё прошло? — тэян вздыхает, закусывая губу, и смотрит на медбрата. — что ж, по мне, всё прошло хорошо. они, ох… им пришлось усыпить кихо, так что они вернутся, чтобы допросить его утром. они не хотели вести с ним разговор, когда он был настолько не в себе. — он в порядке? — глаза джиуна расширяются в беспокойстве. — в каком-то смысле, да, — говорит медбрат, — я — со чанбин, я буду врачом, отвечающим за уход за мистером юном, пока он здесь. вы… кролик, на которого он напал, верно? — атаковал немного сильно, но да, — шепчет джиун, — он обычно бы не- я имею в виду, что-то с ним было не так. — медбрат со кивает, выражение его лица было открытым и понимающим. — ты прав. мы узнаем всё в точности, как только получим результаты анализа крови, но мы совершенно уверены, что его накачали наркотиками и в результате он одичал, — джиун тихо ахает, бросая взгляд в сторону двери, — учитывая его поведение по отношению к тебе в таком состоянии, мы рекомендуем тебе не вступать с ним в какие-либо контакты до тех пор, пока он полностью не поправится. вполне вероятно, что это событие изменит его поведение в целом, но особенно по отношению к тебе. некоторые ожидаемые формы поведения — это собственничество по отношению к тебе и агрессия по отношению к тем, кто тебе близок, особенно когда ты находишься рядом с ними. это было бы похоже на ранние стадии, через которые проходят люди после получения взаимного брачного укуса. однако в связи с сложившейся ситуацией в наилучших интересах тебя, его и тех, кто близок любому из вас, чтобы мы не допустили подобного. чем быстрее он преодолеет это дикое заклятие, тем лучше. — джиун медленно кивает, снова бросая взгляд на дверь. — но. если не считать того… что он одичал, с ним всё в порядке? вы сняли намордник, верно? они ему не нравятся, — медбрат мягко вздыхает и смотрит на тэяна. — мы еще не сняли его, но подумаем об этом, когда он проснется. мы должны убедиться, что он ни для кого не представляет опасности, прежде чем снимем с него наручники, — джиун кивает, втягивая губу в рот, чтобы, по крайней мере, не дуться. он действительно, действительно не должен был так плохо себя чувствовать из-за всего этого. кихо напал на него! возможно, он даже попытался бы заняться чем-то интимным, если бы… если бы джиун не обоссался и не отвлек его. но джиун действительно чувствует себя плохо, потому что кихо, должно быть, был накачан наркотиками, и на самом деле это был не он в клубе. это были его инстинкты, он действовал отдельно от своего мозга, что закончилось тем, что джиун распластался на спине в кабинке, дрожа, как лист на ветру. вопреки здравому смыслу, джиун подкрадывается к двери и заглядывает внутрь, встав на цыпочки, чтобы дотянуться до маленького окошка. свет внутри приглушен, но даже сейчас джиун может разглядеть обмякшее тело кихо на тонком больничном матрасе. его запястья и лодыжки привязаны к кровати толстыми ремнями из какого-то тёмного материала, а намордник все еще плотно надет на челюсть. но его глаза открыты, светятся в темноте и смотрят прямо на джиуна.