Кто же спасёт меня?

      Се Лянь чувствовал, как его подташнивает… Не столь от родителей или Фэн Синя, сколько от себя самого и своей слабости, а также, неспособности и нежелания что-то изменить. Ведь, если бы он смог собраться, подняться и притвориться, что всё нормально, всем было бы легче…       Только ему уже не хотелось заботиться о чьих-то чувствах и кого-то спасать…       У него не было сил даже на то, чтобы спасти себя самого, что уж говорить о других? Когда ближе к вечеру в комнату стучится Хунхун-эр, Се Лянь также предпочитает притвориться, что спит, чтобы просто дать юноше нормально поужинать со всеми за столом, а не сидеть рядом с тенью опороченного, бывшего Божества.       Вот только к его удивлению, спустя всего несколько минут, окно в комнату резко приоткрывается, и принц отчётливо слышит, как кто-то залезает внутрь… У него даже не было сомнений, кем мог быть этот гость. Правда, был один не самый приятный момент — ему до этого, в какой-то момент, безумно захотелось перевернуться на живот и уткнуться носом в подушку, обняв её руками, и только сейчас пришло осознание, что ему запрещалось лежать таким образом.       — Ваше Высочество, вы спите? — едва слышно интересуется юноша, облачённый в алые одеяния, и подходит ближе, принимаясь бурчать: — Я же говорил, что вам нельзя спать на животе… Ваше Высочество? Я вижу, что вы не спите…       Се Лянь почувствовал, как у него словно из груди воздух выбили. Он ведь постарался выровнять дыхание сразу же, как услышал, что кто-то лезет в окно.       — Тебе кажется, — вздыхает принц, смирившись с мыслью о том, что, возможно, мог как-то выдать то, что он находится в сознании. Притворяться дальше было бы просто глупо…       — Хорошо, — с некой долей озорства в голосе хмыкнул юноша.       Впрочем, Хунхун-эр точно не станет ему вредить, даже если и захочет как-то пошутить… Совсем скоро до слуха принца донеслось чирканье камней, и комнату, судя по всему, озарил тёплый свет свечи.       Послышалось какое-то копошение, разворачивание свитков и щелчок, похожий на открывание баночки… После чего комнату очень быстро наполнил незнакомый запах целебных трав.       Се Лянь, откровенно говоря, не хотел поднимать голову и держался даже тогда, когда с его плеч осторожно спустили одежду до самых лопаток, где начинались страшные раны… Он собирается их обработать? Впрочем, по сравнению с болью внизу живота, после инструментов того лекаря, обработка этих ран казалась сущим пустяком.       — Обещаю, что больно не будет… — мягко предупреждают его, видимо, заметив в теле едва сдерживаемую дрожь.       — Прости… — выдыхает принц, отлично понимая, что не должен демонстрировать столь явный страх при мальчишке, что лишь желает помочь, и в то же время не в силах совладать с собственным телом.       Совсем неожиданно, влажные прохладные пальцы касаются тонкой шеи и слегка надавливают с двух сторон, принимаясь массировать круговыми движениями сверху — вниз.       — Хунхун-эр, что ты делаешь? — осторожно интересуется Се Лянь, по-прежнему лёжа на животе и уткнувшись лбом в подушку. Это явно не было простой обработкой ран…       — Массаж, — едва слышно отвечает мальчишка, постепенно переходя круговыми движениями на правое плечо принца, и очень хорошо ощущает, насколько сильно плечи того были зажаты.       Се Лянь невольно улыбается и интересуется:       — А какая цель массажа? Если расслабляющая, лучше будет немного увеличить нажим, если же лечебная с целью промассировать не только кожу, но и мышцы с акупунктурными точками, то следовало бы давить раза в три сильнее.       — Но тогда, вам будет больно… — хмурится мальчишка.       — Чтобы не было больно, начинают с разогревающего массажа, как ты сейчас делаешь, а потом постепенно усиливают нажим и массируют мышцы, но там нужно понимать как… Если хочешь, могу тебя научить, если Фэн Синь согласится полежать не дёргаясь.       — Я буду вам очень благодарен! А Фэн Синь никуда не денется, согласится… — быстро отзывается юноша, на пару секунд убирая руки и вновь их возвращая, чтобы размазать ещё немного целебного масла по плечу. — А вы долго этому учились?       — Когда сказали, что это нужно для хороших тренировок, мы с Му Цином друг на друге всю неделю отрабатывали разные варианты массажей, и наставники нас хвалили… — хмыкает принц, приоткрывая глаза и чувствуя, как мальчишка, на удивление, даже выполняет правильные действия… А потом вспоминает, что при появлении Хуа в комнате был слышен шорох бумаги. — Ты по свитку делаешь?       — Угу… Что-то не так?       — Нет-нет-нет… Всё отлично, только надавливай немного сильней, там же нет ран, — замечает Се Лянь, прикрывая глаза и шмыгая носом. Его опять немного прорвало на рыдания, пока рядом никого не было, оттого и голову поднимать особо не хотелось.       — Тут говорится, что есть и весьма болезненные техники массажа… Для разгона ци и даже для воздействия на какие-то позвонки, которые неверно стоят. Вы их тоже отрабатывали?       — Этим мы занимались только в храме при присмотре наставников…       Хунхун-эр задумчиво поднимает брови и невольно думает о том, что, должно быть, очень повезло тем людям, кто попали в руки принцу для обучения подобному… У Его Высочества прекрасные изящные пальцы и теплые ладони, которые могли бы сделать массаж в тысячу раз лучше, чем какой-то мальчишка из подворотни.       — И сколько должен длиться нормальный успокаивающий массаж?       — Мы отрабатывали по полчаса сначала с одной стороны, потом с другой стороны спины… А так, при хорошем умении, полчаса, должно быть, будет достаточно, но можешь не так много времени этим заниматься, ты же ещё даже не ел!       — Вот раз не вышли к нам пирог есть, будете лежать тут и терпеть мой массаж целый час! — весело хмыкает юноша.       — Такое себе ты наказание придумал, конечно… — слабо улыбается принц, качая головой. — Подобное обычно в награду должно быть…       — Вы не заслужили никаких наказаний… Я же сказал вам, что вы имеете полное право злиться столько, сколько захотите, и даже если не гневаетесь, то можете просто не выходить из комнаты… Но мне вы бы могли дверь открыть.       — Я думал, что ты покушаешь, а потом опять постучишься и я открою дверь… Фэн Синь сказал, что ты ушёл в обед и сам ничего не поел.       — У вас очень сильно напряжено плечо… Вам точно не больно?       — Нет… Просто, я же лежу сейчас едва ли не целыми днями, если бы тренировался, тебе было бы полегче.       — Тогда бы пришлось ещё перелом на бедре лечить, Ваше Высочество, не нужно пока… — Хуа Чэн мягко переходит от давящих движений к растирающим и невольно поражается тому, что даже с маслом белоснежная кожа слегка розовеет от массажа. — Лежите и отдыхайте, как вам новое масло? Не жжёт ничего?       — Пахнет хорошо, нет, совсем не жжёт… Скорее охлаждает немного. Что это за масло такое? — он ощущает, что оно достаточно жидкое, чтобы подойти для массажа, да и руки юноши прохладные, оттого и не нагревается, наверное.       — Да так… Неважно, — мальчишка, судя по всему, набирает ещё немного и заскакивает на кровать, чтобы приступить к массажу другого плеча.       — У меня опять глаза закрываются…       — Спите, мы уже перебрались в другой дом, вам не о чем беспокоиться, — мягко замечает, покрывая нежную кожу тонким слоем лекарства и принимаясь её тщательно массировать, повторяя всё то же самое, что и с другой стороной.       — Нам же опять скоро ехать…       — Вашему отцу требуется более длительный отдых… Возможно, придётся на какое-то время задержаться здесь, конечно, если солдаты Юнани нас не найдут.       Се Лянь чувствует, как сердце сжимается от беспокойства при мысли о том, что отцу могло стать хуже, и в то же время, они сейчас не смогут нормально поговорить… Сон как рукой снимает.       — Ему стало хуже? — хрипло и осторожно интересуется он.       — Мне просто кажется, что вашим родителям требуется побольше отдыха сейчас… Они очень обеспокоены вашим состоянием, но я смог убедить их больше не вмешиваться в ваше лечение.       — Спасибо тебе… — выдыхает принц, всё-таки поворачивая голову в сторону мальчишки, и невольно улыбается от его сосредоточенного вида. — У тебя очень хорошо получается, правда… Только следовало бы сначала всё же покушать нормально, не стоит из-за меня с ними не разговаривать.       — Мы разговариваем… Мне даже хотели сегодня ночью и днём по шее дать, — весело хмыкает мальчишка. — Я просто немного поругался при государе на того лекаря, а об этом узнал Фэн Синь.       — Я думал, что на тебя отец ругался… — удивлённо выгибает бровь принц.       — Нет… Я сказал, что небожители обосрались, когда увидели Белое Бедствие, и попрятались, а Фэн Синь начал говорить, что нельзя так выражаться при государе, а потом услышал, что после моей нецензурной брани ваш отец больше ничему не удивляется.       Се Лянь молчит несколько секунд, откровенно не зная, что тут говорить…       — Это я не смог с ним справиться, небожители тут ни при чём…       — Неправда! — тут же яро заявляет мальчишка, видимо решив, что мог как-то обидеть его. — Вы не должны были с ним разбираться ни тогда, ни сейчас! Они должны были понимать, что вам нужна помощь, но ничего не сделали, а вы и так пытались помочь людям в засуху. Почему вы должны были сами всем этим заниматься?!       — Хунхун-эр… — грустно улыбается принц, останавливая полную ярости тираду мальчишки. — Небожителям запрещено спускаться на землю и вмешиваться в жизнь смертных без их прошений, а уж вмешиваться в войну тем более. Я нарушил правило, не стал слушать Владыку и не спас своё государство, став причиной ещё больших смертей — я заслужил и изгнание, и всё остальное…       — Вы не виноваты в том, что хотели помочь своему народу… — Хунхун-эр всем сердцем желал бы убедить принца в том, что… — Вы ни в чём не виноваты, клянусь вам! Во всëм виновато только то чудовище, из-за которого появилось поветрие ликов, и оно уже уничтожено, а Небеса ещё пожалеют о том, что выгнали вас!       — Хунхун-эр, нельзя же так говорить, — мягко улыбается принц. — Цзюнь У тебя простил, потому что ранен был, но его терпение испытывать нежелательно… Придёт и мне по шее даст за твоё воспитание.       — Вот об этом я и говорю, они только могут бить тех, кто слабее их… — бурчит мальчишка и с ужасом чувствует, как принц вздрагивает. — В-вам больно?!       — Там, на поляне с Небожителями, тоже был ты? — чувствуя, как всё внутри каменеет от ужаса, интересуется Се Лянь и видит, как мальчишка растерянно смотрит на него.       — Н-нет? — у него просто не получается лгать, смотря в глаза принцу и приходится тут же отпустить взгляд вниз, шумно выдыхая: — Что за поляна?       — Как стыдно-то… — обречённо вздыхает Его Высочество, вновь утыкаясь лбом в подушку. Точно, Хунхун-эр… Он на тех Небожителей тоже бросался так, словно жизнь не дорога, как и на Безликого Бая.       — Ваше Высочество, вам нечего стыдиться… Вы их даже при помощи палки отступать заставляли, а стыдно должно быть тем, кто подло толкнул вас в спину, — осторожно замечает мальчишка, принимаясь вновь делать массаж, чтобы немного отвлечь принца от грустных мыслей.       И всё же он чувствует, как мышцы постепенно становятся мягче, и дрожь из тела принца полностью уходит. Значит, не стоит пока задевать неприятные для разговора темы.       — Ложитесь спать, у нас ещё будет время поговорить, когда вы отдохнёте. Впрочем, если согласитесь сейчас съесть яблочный пирог, могу больше вас не тревожить с массажем.       — Массаж приятнее, чем яблочный пирог, — хмыкает принц, невольно выдыхая и всё-таки чувствуя, как желудок немного ноет от голода. — Давай вместе поедим, а потом я тебе немного подскажу по массажу… Можем попросить Фэн Синя, или могу показать на тебе, но лучше, чтобы на ком-то, и ты тоже смог опробовать под моим присмотром.       — Тогда, вы немного полежите вот так… Это средство должно питать кожу витаминами и полностью впитываться само, скажите потом, как по ощущениям.       — Впервые слышу, чтобы лекарство, предназначенное для ран, использовали для массажа, масла же гораздо дешевле, — Се Лянь же верно угадал? Должно быть, это то средство, что рекомендовал тот лекарь… По крайне мере, по запаху принц точно понимал, что это какое-то лекарство.       — Просто идея с массажем мне случайно в голову пришла, — хмыкает юноша. — А вам какие масла нравятся для массажа?       Се Лянь, невольно усмехается, качая головой и чувствуя, как в груди разливается тепло… То ли от мысли, что о нём никогда и никто так не заботился кроме матушки, пожалуй… То ли от того, что голос мальчишки звучит с привычными весёлыми нотками.       — Мне, даже во дворце не приходилось особо на массажи ходить… Нужно подумать, — вздыхает принц, прикрывая глаза. — Иди за пирогом, а то там ничего сейчас не останется.       Юноша, облачённый в алые одеяния, всё-таки кивает и осторожно слезает с кровати, дабы не потревожить расслабившегося принца. Подходит к двери, стараясь прислушаться к звукам на кухне и разговору государя с государыней, и всё-таки открывает замок, чтобы выйти.       Практически сразу же он встречается с вопросительным взглядом Фэн Синя и замирает.       — Как он?       — Уже намного лучше, мне кажется… — вздыхает мальчишка, когда матушка принца вручает ему четыре куска пирога на тарелке и быстро поднимается, чтобы налить тёплого чая. — Только, когда покушаем, там будет один момент, который очень нужен для лечения, ты же поможешь?       — Конечно, без проблем, если Его Высочество не против…       — Не против… Страдать же не ему придётся.       — В каком смысле? Хочешь, чтобы я передал тебе оставшуюся духовную силу? Я не против, конечно, если нужно, но тогда ближайшие два дня у меня вряд ли с кровати подняться получится.       — Позже объясню, там ничего сложного…       — Можешь пока отнести пирог в комнату, потом выйдешь и чай заберёшь… — кивает Госпожа Минь, когда взгляд юноши падает на пустые тарелки родителей Его Высочества без единой крошки, и в душе что-то сжимается от боли…       Они же даже ещё есть не начинали, вот только того пирога осталось только на Фэн Синя, да Цзянь Лань, видимо, родители Его Высочества, отдали им свои два куска и в этот момент, мальчишка отчётливо осознал, что у него нет аппетита.       — Пожалуйста, поешьте нормально, Его Высочество очень переживает за вас… — просит мальчишка, беря лопатку и выкладывая два куска обратно. — Я завтра ещё куплю, все поедят, но не надо жертвовать собой ради него… У него и так немного причин радоваться осталось, а вы не едите.       — Он наш сын, а ты его спасаешь… Разве можно кого-то из вас обделить?       — Поешьте нормально… Очень прошу вас, потому что если вы заболеете, мне будет плевать, что вы лечиться не захотите, я вас с того света достану, — то ли угрожает, то ли обещает юноша, облачённый в алые одеяния. Фэн Синь аж чаем давится, когда слышит подобные слова от демона, который, судя по его упрямому характеру, говорил совершенно серьёзно.       Однако государыня уже подходит к комнате с двумя чашками чая и слабо кивает:       — Покушаем, можешь занести пирог, а потом выйти за кружками.       — Спасибо большое, — кивает мальчишка, всё-таки замечая, как государыня обеспокоенно поглядывает в приоткрывшуюся дверь в комнату сына и всё же решает пока не беспокоить его.       Хунхун-эр вовсе не отрицал, что родители принца сильно провинились своим решением вызвать непонятного лекаря… Но ему всё равно было их жалко, хотелось как-то успокоить, пообещать, что всё будет нормально, но он и сам не представлял, что может случиться дальше.       Он осторожно заходит в комнату, замечая, что принц успел уже сесть на кровати и оставляет пирог, чтобы следом принести ещё кружки с чаем. Пугает лишь поражённый, полный боли взгляд принца, направленный на свои запястья.       — Я всё принёс, хотите потом и ваши запястья намажем этим лекарством? Оно должно успокаивать боль.       — Они особо не болят, — честно выдыхает принц, поворачиваясь к тарелке с пирогом и спустя секунд тридцать выдыхая: — Прости… Я всё-таки, наверное, не хочу кушать.       — Ваше Высочество… — Хуа Чен честно говоря и не знает, что сказать… Попытаться настаивать? Так принц ещё в большее уныние может уйти. — Ладно, ничего, можно и попозже перекусить… А вы когда-нибудь в карты играли? Или в кубики?       — В храме, где я обучался, азартные игры были запрещены… — невольно улыбается принц, замечая, как брови юноши удивлённо поднимаются.       — А во что вы там играли?       — Успокой своих друзей, которые ненавидят друг друга, за несколько минут, пока они не разрушили что-нибудь… — хмыкает принц, натягивая одеяния на свои плечи и перекидывая волосы на спину. — А так в основном тренировались по большей части, но как по мне, это лучше всяких игр.       — Первый вариант игры звучит действительно скучно… — беря кружку чая и немного отпивая, соглашается мальчишка. — Я сегодня вечером схожу в лес и попытаюсь убить побольше демонов, может, удатся хотя бы залечить трещину на бедре…       — Ничего страшного, — качает головой принц, тоже взяв кружку с чаем и делая глоток… Правда, когда понимает, что это обычный зелёный чай, невольно удивляется. — А обезболивающее закончилось?       — Простите… Чай готовила ваша матушка, должно быть, по привычке налила тот же, что и всем, — быстро отставляя кружку, извиняется юноша и уже собирается пойти переделать, как принц просто поднимает ладонь и качает головой, едва ли не залпом выпивая весь чай.       — Я уже соскучиться успел по нормальному чаю… — слабо улыбается Се Лянь, когда мальчишка вновь берёт в руки чашку и смотрит на него осторожным взглядом. — Ты чего?       — Я об этом не подумал как-то… Нужно будет ещё одну фляжку купить.       — Не надо! Всё хорошо, тем более в дороге и правда лучше обезболивающий чай пить… А где ты в карты научился играть?       — В армии… — мягко усмехается мальчишка, правда, увидев лёгкое замешательство в глазах принца, тут же выпрямился и осторожно спросил: — Нельзя было такое говорить, да?       — А-а…? Нет. Всё в порядке, просто я не видел, чтобы в армии кто-то в карты играл… — хотя, должно быть, поэтому и не видел, что был принцем, а не обычным солдатом. — И на что вы играли?       — Ну, могли играть на желание… Или просто так, без какого-то конкретного приза, у нас-то там не так много было вещей, которые можно поставить.       Се Лянь невольно улыбается, заметив, как мальчишка стыдливо отводит взгляд, словно осознал, что сказал что-то лишнее и теперь не может отступить. Впрочем, принц, правда, не злился. Солдатам тоже нужно было время, чтобы морально отдыхать и готовиться к бою.       — Ты так и не рассказал, что случилось и почему тебя выгнали из армии… — вспоминает принц, оглядываясь на тарелку и всё-таки беря её в руки вместе с ложечкой.       — Я и сам не понял, что случилось… Ваш слуга просто прогнал меня и сказал, что это приказ. Я подумал, что, должно быть, допустил какую-то ошибку…       — Мой слуга…? — удивлённо интересуется принц и тут же вспоминает, кому было поручено проконтролировать, чтобы юношу повысили. — Му Цин?       — Тот, который разрубил вашу палку на поляне? Я не знаю, как его зовут…       — Прости… Мне нужно было самому проконтролировать выполнение моего приказа о твоём повышении, Му Цин, должно быть, решил, что ты совсем ещё ребёнок, но я не приказывал тебя выгонять… Наоборот хотел, чтобы ты мог почаще тренироваться где-нибудь рядом, и тебя повысили…       — Вы ни в чём не виноваты, Ваше Высочество… Тем более несколько месяцев в госпитале мне дали очень много знаний, а потом я просто ушёл к другому командиру и опять попал в армию. Только не грустите опять, я же перед вами живой и вполне здоровый…       Се Лянь слабо кивает и сильно сомневается, можно ли сейчас назвать Хунхун-эра живым.       — Должно быть, тебе ещё не встречалось такого вредного пациента…       — Вы ещё не видели вредных пациентов, Ваше Высочество… У нас бывали люди, что ещё до выздоровления рвались домой к семье, а у кого-то, например, переломаны обе ноги, рука и ребра. Были пациенты, которые наотрез отказывались от операций, полагая, что их сразу же после отправят на войну. Но самое страшное — работать с болеющими детьми, которые вечно крутятся и кричат даже когда не надо, но я с ними не работал.       — Ну, не все дети такие… Ты был очаровательным ребёнком, только не давал взглянуть на своё лицо, но чужим людям совершенно нормально не доверять.       — Ваше Высочество… — прикрывая единственный глаз, пробормотал мальчишка. — Очаровательные дети праздники не портят и с башен не сваливаются.       — Ты ничего не испортил, такое могло произойти с любым другим человеком… — мягко возражает принц, слегка нахмурившись. — Ты, наоборот, помог разнообразить представление. Только в следующий раз не падай никуда с такой высоты.       — Постараюсь, — хмыкает мальчишка, беря тарелку с пирогом и приступая к еде. — Приятного аппетита…       — И тебе приятного аппетита, — хмыкает принц, словно совсем забыв о том, что ещё, должно быть десять минут назад, совсем не хотел есть. Всё-таки свежий, ароматный пирог, оставленный на расстоянии вытянутой руки, постепенно пробудил в нём аппетит.       — К нам попозже зайдёт Фэн Синь… — тут же кивает мальчишка. — А я могу сделать что-то не то при массаже мышц и навредить вам?       Се Лянь слабо качает головой.       — Я же тебе покажу, как нужно, и всё будет нормально… Только не будем изучать пока каждую мышцу и сначала остановимся на массаже плеч, — всё-таки отложив половину пирога, когда мальчишка уже доел свой, выдыхает принц. — Подойди ко мне и сними рубашку.       — Ваше Высочество, — тут же мгновенно замерев, бормочет юноша. — Я всему обучусь на Фэн Сине…       — Подойди, не бойся, больно не сделаю… — мягко улыбнулся принц, похлопывая по месту рядом с собой. — Просто чтобы ты понимал, что больно мне не будет, если давить немного сильнее, чем во время расслабляющего массажа.       Хунхун-эр несколько секунд медлит и всё же подходит, стягивая рубашку. Может, наоборот, хорошо? Уж лучше пусть Его Высочество занимается чем-то интересным для себя, чем будет грустить сидя в постели.       — Я возьму немного масла, ничего страшного? — осторожно интересуется Се Лянь, набирая на пальцы какое-то лекарство и мягко прикасаясь к плечу мальчишки чтобы растереть его у ключицы и по всему плечу, после чего находит нужное место и вместе с кожей всё-таки захватывает мышцу, принимаясь осторожно разминать. — Ты чего так напряжён? Всё хорошо?       — Угу… — тёплые пальцы Его Высочества на спине, пожалуй, ощущались уж слишком отчётливо…       — Массируешь здесь и постепенно таким способом разминаешь всё плечо… — Се Лянь мягко прорабатывает каждую мышцу на плече, вот только не может понять, почему у Хунхун-эра всё настолько напряжено? Это оттого, что он демон?       — Почему у тебя так напряжены плечи? — задумчиво интересуется принц. — Как странно… Можешь прилечь ненадолго?       — Ваше Высочество, всё хорошо, правда… — подаёт голос мальчишка, однако даже договорить не успевает, как на его поясницу мягко надавливают горячие ладони и приходится подчиниться.       Тогда-то принц берётся за массаж более основательно, стараясь разогреть прохладную спину и всё же если дело только в том, что Хунхун-эр демон, разве нормальна такая напряженность в мышцах? Будь это так, разве мог бы тот с такой лёгкостью швырять лекаря по комнате и танцевать с саблей в руках? Может, всё дело в том, что пока он разминал плечи Се Ляня успел заметно устать и поэтому не мог надавливать так, как следовало бы?       — Подобные техники массажа могут помогать и при усиленных тренировках, только нужно понимать, как делать… Лежи, теперь и второе плечо нужно размять. Вообще, больно быть не должно, если всё в норме… А если нет, придётся немного потерпеть.       «Ваше Высочество, у меня же сердце сейчас забьётся» — мысленно взмолился юноша, когда теплые, нежные руки Бога Войны принялись за второе плечо, заставляя иногда судорожно выдыхать от приятной боли от уверенного, бережного массажа.       — Видишь? Если даже и будут неприятные ощущения, за ними непременно последует расслабление… Ничего, что я тебе массаж делаю? Ты очень сильно напряжен, если неприятно, то могу перестать.       — Всё хорошо, — тут же отзывается мальчишка, едва не дергаясь от мысли, что принц мог подумать, что он неприятен Хуа Чэну. — Просто очень непривычно… Ваше Высочество, что вы.?!       Хунхун-эр едва смог сдержать сдавленный вздох, когда принц совсем неожиданно прощупал его позвонки, словно что-то желая проверить, и зачем-то мигом переключился на массаж поясницы.       — Тебе самому массаж требуется… Почему у тебя всё так напряжено? — задумчиво повторяет Се Лянь, почему-то начиная думать о том, что Хунхун-эр основательно пренебрегает либо отдыхом, либо тренировками, способствующими расслаблению… И только потом принц понимает, что мальчишка-то и не знает ничего о них.       Почему он не подумал, что это ученикам их монастыря требовалось умение полностью расслабиться, дабы спокойно погружаться в медитации, и оттого те самостоятельно могли сделать это… А мальчишка мало того, что ежедневно работал, так ещё и глаз себе недавно вырвал и, должно быть, мучился от болей, как же тут расслабиться? А принц уже переволноваться успел…       — Полежи ещё немного, сейчас поправим…       — А можно самому себе делать подобные массажи? Ну, где дотягиваешься…       — Лучше подойди ко мне если что, и я помогу… Но попозже, обучим тебя и самостоятельной технике, всë же, кто знает, что может случиться?       — Спасибо, — слабо кивает мальчишка, прикрывая глаз и чувствуя, как уверенно и приятно разминают поясницу. Даже когда где-то было слегка болезненно, длилось это не дольше нескольких десятков секунд. — Вообще-то это я должен был вас расслаблять, Ваше Высочество…       — Ничего страшного. Ты больше всех заслужил отдых, а я только и делаю, что целыми днями в постели валяюсь…       — Вы выздоравливаете, а не просто валяетесь… Что в этом плохого? Фэн Синь тоже сегодня дома отдыхал, да и я не сильно заработался, сходив в библиотеку и на рынок…       Неожиданный стук в дверь прерывает разговор юноши — приходится очень быстро подняться и начать одеваться, пока принц также поправляет свою одежду и скидывает с плеч одеяло.       — Можно заходить, — кивает Се Лянь, стоит мальчишке одеться и поправить свои волосы. Всё-таки за дверью могли бы стоять и родители, поэтому стоило подождать…       Однако, к облегчению принца, всё-таки оказывается, что стучался Фэн Синь, который осторожно приоткрыл дверь и зашёл в комнату.       — Мне Хуа Чэн сказал, что нужно будет с чем-то помочь после ужина. Как ты себя чувствуешь?       — Нормально… — выдыхает принц, переводя взгляд на застывшего на месте мальчишку, и слабо улыбаясь. — Я просто хотел показать Хуа-Хуа технику лечебного массажа на ком-то, но ты можешь отказаться если против!       — Ну, давайте попробуем, а ему зачем техники массажа изучать? — подходя ближе решает всё-таки поинтересоваться Фэн Синь. Впрочем, можно было бы зарабатывать неплохие деньги подобным умением, вот только вряд ли у обычных людей будут деньги на массажи после той же войны.       — Чтобы лечить Его Высочество, — замечает мальчишка, пока принц неожиданно поднимается, застилает кровать и кивает лучнику.       — Можешь снять верхние одеяния и рубашку и ложиться, так будет гораздо удобнее показывать.       — Мне кажется, что вы нашли друг друга, — бурчит лучник, однако по пояс всё-таки оголяется.       Если Его Высочеству пришла в голову какая-то идея, его даже Цзюнь У не остановит… А тут ещё и кто-то поддержал.       — Я сяду с одной стороны, а ты с другой и будешь повторять за мной… — кивает принц, когда Фэн Синь ложится на кровати, и тут же слышит его возмущённое бурчание:       — Теперь мне страшно…       — Фэн Синь, не беспокойся, Хунхун-эр по одному лишь свитку очень хорошо делал мне массаж, пока я рядом, ничего не случится, — мягко хмыкает принц, решая подбодрить задумчивого мальчишку, однако тот и сам быстро приспосабливается и даже тянется за мазью. — У нас правда что ли нет ни одной баночки с маслом? Завтра нужно будет купить…       — Пойдёт, — кивает мальчишка, ставя баночку прямо рядом с принцем и готовясь внимательно слушать.       — Сначала смотришь, а потом повторяешь… С шеей работать нужно очень аккуратно, поэтому этот момент мы пока пропустим и перейдём к плечу, — плавно начинает Наследный принц, набирая немного мази на пальцы и принимаясь прямо на теле лучника объяснять расположение мышц и то, в какой работе они чаще всего участвуют.       И Хунхун-эр вроде как даже изучал это всё ещё при работе в госпитале, когда находилась свободная минутка или когда приходилось сталкиваться с травмами ключиц и плеч, но Его Высочество рассказывал столь подробно и сосредоточенно, что даже не хотелось прерывать его.       Всё-таки образование принца было явно на порядок выше какого-то рядового солдата, когда-то подрабатывавшего в госпитале. Можно было с уверенностью утверждать, что принц наизусть знал строение тела человека и умело использовал подобные знания при массаже.       Правда, к середине обучающей лекции захотелось слегка пнуть Фэн Синя, что засопел от голоса Его Высочества, и всё-таки Хуа Чен пока сдержался. Он-то мог слушать эту лекцию хоть несколько суток.       — Сейчас можешь взять немного масла, — кивает принц, осторожно набирая на пальцы ещё немного лекарственного средства и принимаясь растирать его по коже одновременно с Хунхун-эром, работающим с другой стороной.       — На теле человека около восьмисот акупунктурных точек, лекари обычно работают только с тремя сотнями. Больше всего таких точек на стопах человека, при помощи правильного массажа можно даже улучшать работу внутренних органов. От поясничного отдела до крестцового отходят спинномозговые нервы, которые связаны с внутренними органами. Когда мы нажимаем и воздействуем на нерв, мы можем воздействовать и на орган. Улучшается способность организма сопротивляться болезням, работа органов, точки находятся в основном в тех местах, где крепятся мышцы, благодаря этому можно расслаблять напряженные волокна и возвращать мышцам былую подвижность, смотри… — принц легко нажимает на какую-то точку на пояснице Фэн Синя. — У нас остаётся красное пятнышко, значит заработала кровеносная система. Если захочешь серьёзно этим заниматься, для начала тебе было бы хорошо просто выучить местонахождение акупунктурных точек, кровеносную систему и как крепятся мышцы на теле человека…       — Тебе нужно бежать, Хуа Чэн, пока не поздно… — подаёт голос Фэн Синь.       Должно быть, только одна лекция заняла не меньше часа, а после столько же и отработка, вот только Фэн Синь видимо настолько устал, что даже не дёргался, когда Хунхун-эр делал что-то неправильно, и принцу приходилось слегка поправлять его.       У мальчишки и выходило очень даже неплохо. Се Лянь серьёзно начинал подозревать, что у него дар не только к владению саблей, но ещё и к каким-то аспектам, связанным с медициной, и к тому же прекрасная память.       Можно было бы попрактиковаться даже больше, однако ещё через полчаса принц слегка побледнел и вздохнул:       — Давайте немного прервёмся… Мне нужно выйти подышать… — этот тон голоса мальчишка помнил настолько отчётливо, что, когда Фэн Синь только попытался подняться — Хунхун-эр мигом придавил его обратно коленом и едва успел поймать покачнувшегося вперёд принца.       — Ваше Высочество?! У вас что-то болит?       Фэн Синь мигом обернулся, соображая так же быстро, как слезает с кровати и помогает придержать Се Ляня, который вроде был и в сознании, но уж как-то слишком быстро побледнел.       — Опять рёбра? — интересуется лучник, однако даже через ткань одежд принца чувствует у того жар… — Блять… Да ты же горишь… Ты чего раньше не сказал?!       — Я не знал, я думал это от масла у Его Высочества такие тёплые руки.       — Я тоже так думал… — едва не выругался Фэн Синь, помогая уложить принца на спину и позволяя мальчишке вновь взяться за его осмотр.       — Всё в порядке… — подаёт голос Наследный принц, но сейчас его и слушать никто не собирался.       — Завари обезболивающий отвар… — кивает Хуа Чэн, ослабляет бинты на рёбрах и осторожно прощупывает, вроде как не находя никаких смещений. — Ваше Высочество, если вы сейчас не скажите, что у вас болит, я потрачу все духовные силы на ваши ребра.       — Не надо… — морщится принц. — Это не они болят… И не нога. Хунхун-эр, только не надо…       — Сколько у вас уже температура? — юноша, облачённый в алые одеяния, правда пытается вспомнить насколько горячей была кожа принца, когда он массировал чужие плечи. Вроде не настолько…       — Не надо ничего мне обрабатывать, полежу пару дней и всё пройдёт, клянусь… — едва ли не всхлипывает принц, когда юноша откидывает верхние одеяния и одеяло в сторону.       — Ваше Высочество, всё хорошо, потерпите немного… — выдыхает мальчишка, стягивая с принца все бинты, как вдруг обращая внимание на притаившуюся среди них ленту и пару секунд раздумывая, прежде чем крепко завязать её на одном из запястий Его Высочества, чтобы не убежала.       Сказать, что Наследный принц Сяньлэ мгновенно ощущает страх — не сказать ничего. Вот только мальчишка не спешит пытаться его обездвижить или окончательно раздеть, чтобы заняться неприятной обработкой, только ребра осматривает с особой внимательностью.       — Мне холодно…       — Чтобы температура спала, придётся потерпеть… — сообщает он и тут же поднимается, чтобы найти простынь и накрыть принца только тонкой, прохладной тканью. — Почему вы раньше не сказали, что у вас что-то болит?! Это же опасно…       Се Лянь не может сдержать судорожного всхлипа… И сам не понимает, почему собственное тело решило его так резко подвести и покачнуться, но юноша на него особо не ругается и спустя несколько минут даже помогает выпить горький отвар. Как ему об этом говорить? Зачем? Чтобы его потом опять к какому-нибудь врачу отправили? Только от мысли о недавних событиях на глазах наворачиваются слезы.       — Как ты вообще терпеть додумался? Завтра бы лекции свои закончил…       — Я просто хотел хоть чем-то помочь… — выдыхает принц, заставляя обоих парней мгновенно замереть и осознать.       Его Высочеству ведь столько времени приходилось чувствовать себя беспомощным, а тут появилась вещь, которой он мог кого-то научить… Естественно, что тот решил игнорировать боль, чтобы опять не показаться перед ними слабым.       — Всё хорошо, такое бывает. Только в следующий раз хотя бы говорите о боли, я же обещал, что не буду вас к чему-то принуждать, но мог бы обезболивающее хотя бы принести… — вздыхает демон, переводя взгляд на Фэн Синя.       — Я ничего не буду никому говорить, лечи его как считаешь нужным… — тут же замечает слуга принца. В конце концов родителям Его Высочества точно не следует лишний раз переживать.       — Спасибо…       Се Лянь правда чувствует какое-то облегчение, когда точно убеждается, что его не собираются опять к чему-то принуждать и спустя, должно быть минут десять, его перестаёт бить сильная дрожь и даже получается немного расслабиться… Фэн Синь, правда, остаётся в комнате и принимается записывать список лекарств, которые им обязательно нужно купить на завтра.       Вот только внизу живота всё равно болит, словно его протыкают клинком… Юноша сидел совсем рядом, убирая мазь в тумбочку и периодически предлагая что-то добавить в список.       — Вы опять побледнели, — замечает мальчишка и всё-таки переводит взгляд на Фэн Синя. — У тебя ещё остались иглы, пропитанные обезболивающим?       — Точно… Посмотри у себя в рюкзаке.       — Ваше Высочество, вы не будете против?       — Всё нормально… Только обрабатывать ничего не надо, а иглы сойдут…       — Может снотворное тоже поставим? Тебе бы поспать нормально…       — Оставь пока… Нужно понять, насколько хорошо эти иглы справляются с избавлением от боли, может, что-то посильнее найти нужно будет, — тут же отзывается Хунхун-эр, стягивая с принца простыню, чтобы вытащить тонкую руку и вновь укрыть его. — Только аккуратно…       — Будто я когда-то был не аккуратен… — недовольно бурчит Фэн Синь, замечая едва промелькнувшую лёгкую улыбку на губах принца. — Это не смешно, Ваше Высочество! Что ты, что он, за своим здоровьем не следите и оба упрямые, как… Я даже не знаю! Вот уж в самом деле нашли друг друга…       — Хуа-Хуа за своим здоровьем не следит? У тебя что-то болит? — удивлённо поднимает брови принц с беспокойством взглянув на юношу, что сидел рядом и внимательно наблюдал за тем, как лучник задумчиво разглядывает руку принца.       — Он не спит, Ваше Высочество! И глаз свой вчера не обрабатывал, как висела одна повязка, так никто её и не менял, — жалуется он и осторожно вводит иглу, стараясь не причинять сильной боли.       — Он почти не болит, Ваше Высочество… Тем более глаза всё равно нет, зачем там что-то обрабатывать, если бинты чистые?       Се Лянь невольно прикрыл глаза, чувствуя, как голова просто разрывается оттого, как эти двое пытаются переспорить друг друга… Ужас какой…       — Я постараюсь больше так не пренебрегать своим здоровьем, простите… Я подумал, что мне просто тяжело дышать стало, и захотел на свежий воздух.       — Мы пока не будем открывать окна, — качает головой Хуа Чен, когда лучник поднимает на него вопросительный взгляд. — Как температура спадёт, сможете одеться, а я вас провожу на улицу.       — Там даже присесть толком негде, всё заросло травой… Цзянь Лань сказала, что завтра постарается прибраться во дворе.       — Тогда просто откроем окно попозже, — кивает юноша, поглаживая принца по плечу. — Вам становится лучше или по-прежнему болит?       — Вроде лучше… — устало выдыхает принц, отлично понимая, что эти раны всё-таки придётся обрабатывать, несмотря на боль, что стала ещё хуже после осмотра того лекаря.       — Купи ещё игл с обезболивающим, если они лучше помогают… — вздыхает Хунхун-эр, укладывая принца на спину и кивая Фэн Синю в сторону стола.       — Уже записал…       — Вы в ванную не пойдёте? — сейчас было бы просто отличным вариантом отправить родителей принца и Фэн Синя с его девушкой куда-то подальше…       Хуа Чэн отлично понимал, что принцу ни капли не легче, и, должно быть, стоит всё-таки поторопиться с вариантом обработки тех увечий, что нанёс лекарь вместе с тем чудовищем.       — Мы все уже сходили днём. Как думаешь, насколько нам здесь придётся задержаться?       — У нас же оплачено всего четыре дня… — замечает Се Лянь, едва заметно нахмурившись. — Нужно скорее отправляться к границе…       — Значит, кому-то придётся подождать повозку… — пожимает плечами юноша, облачённый в алые одеяния. — Пока можем, будем оставаться здесь. Мне не нравится ни состояние самого Его Высочества, ни состояние государя.       — Я могу пережить дорогу, правда! Если это из-за меня… Мы должны продолжить путь.       — Ваше Высочество, — шумно выдыхает Хуа Чэн. — Ваш отец сейчас нуждается в тепле, а сегодня ночью и завтра днём должен быть дождь. Мы все сляжем, если сейчас поедем. Ваше состояние здесь ни при чём, мы же ночью поехали, как должны были…       — Ага… Сегодня же на улице прямо пасмурная погода была, — кивает Фэн Синь, решая поддержать мальчишку в попытке успокоить принца и убедить остаться и передохнуть. Вернут они лошадь тому продавцу, просто, может, придётся задержаться немного с переездом и заплатить штраф.       — Тогда хорошо, — кивает принц, опуская взгляд на простыни и тут же зажмурившись от новой вспышки боли в животе.       — Фэн Синь, иди ложись спать… Тебе завтра на рынок ещё идти, — поспешно замечает мальчишка, бросая пристальный взгляд на одежду слуги принца и на дверь.       — Давайте, если понадобится какая-то помощь — зовите… — выдыхает Фэн Синь, неожиданно вспоминая о том, что до сих пор сидел оголённый по пояс, и принимаясь одеваться.       Се Лянь невольно замечает, как мальчишка одним лишь взглядом приказывает лучнику быстро выйти из комнаты и как тот спешит, облачаясь в свои одеяния. Он же не собирается выгнать Фэн Синя, чтобы попытаться уговорить его на обработку ран? Данную теорию не получается даже толком обосновать, когда его телохранитель желает им спокойной ночи и покидает комнату.       — Ваше Высочество, вы как? — едва слышно интересуется юноша и по его выражению лица Се Лянь думает, что, должно быть, слишком сильно побледнел от боли.       — Всё в порядке, мне нужно просто немного прийти в себя… — мягко замечает принц, вот только настороженный взгляд мальчишки сменяется на подозрительно-задумчивый.       — Давайте нанесём мазь на раны…       — Нет! Я же сказал, что всё нормально! — тут же восклицает принц, едва поднимаясь на локте, как его насильно укладывают обратно.       — Я говорю о ранах на груди и животе… — быстро отзывается в ответ юноша, и осознание приходит с лёгкой задержкой.       Должно быть, сейчас принц полностью выдал себя с головой… И по поводу того, какая боль его больше всего беспокоит прямо сейчас, и по поводу того, что она никак не желала уходить окончательно… Как же стыдно… Се Лянь просто хватается за край простыни и вновь накрывается с головой под удивлённый голос мальчишки:       — Ваше Высочество? Я вовсе не желал вас обидеть или настаивать, вылезайте… — вот только принц не отзывается, и тогда мальчишка мягко хмыкает. — Хорошо… Вот потом не вините меня…       Се Лянь не отзывается, желая в этот момент тихонько умереть… Как чувствует, что мальчишка встаёт с кровати, делает пару шагов к двери, а потом останавливается и хватает Наследного принца Сяньлэ за лодыжку, которую тот как-то не подумал спрятать под одеяло.       — Хунхун-эр, что ты…       — Вы же сами сказали, что большинство акупунктурных точек располагаются на пятках, — напоминают ему с лёгким смешком.       — Давай я сначала схожу искупаюсь, а потом…       — Всё нормально, вы же вчера купались и совсем никуда не ходили, — абсолютно невинно замечает тот, принимаясь мягко разминать изящную лодыжку принца, очень жалея о том, что не захватил с собой баночку с мазью. — Там тоже какая-то определённая техника нужна или просто нужно массировать?       — Так… Стой… — подаёт голос Се Лянь, кажется чем-то серьёзно обеспокоившись, когда юноша только начинает разминать стопу пальцами и тут же останавливается.       До мальчишки немного погодя доходит:       — Вы щекотки боитесь?       — Нет!       — Ладно, ладно, я же не собираюсь вас щекотать… — примирительным тоном хмыкает Хуа-Хуа, продолжая массаж и всё-таки чувствуя, как принц немного расслабляется после его слов. — Вам же не противно? Если вам больно, противно или просто не хочется сейчас массажа, могу прекратить… Но тогда у меня не останется никакой возможности вас расслабить и порадовать.       — Мне вовсе не больно и не противно… Просто зачем тебе пытаться расслабить меня ещё сильнее, чем есть?       — Вы были совершенно не расслаблены, когда спрятались от меня под одеяло…       — Мне стало стыдно, прятаться в таком случае совершенно нормально…       — Вам не стоит стыдиться того, что вы не хотите, чтобы кто-то делал с вами то, что вам не нравится… — мягко замечают в ответ, пододвигаясь поближе к стене и перехватывая вторую тонкую лодыжку чтобы положить к себе на колени. — Тем более я догадываюсь, что ваши свежие раны болят сильнее, чем те, которые я потихоньку лечу при помощи духовных сил… Хотите узнать, какую мазь я применял для массажа?       — Уже догадался… — невольно хмыкает принц, всё-таки убирая с лица простыню и дотягиваясь до тумбочки, чтобы осмотреть баночку с мазью красивого бирюзового цвета. — Это та мазь, которую порекомендовал тот доктор?       — Я хотел проверить, как она сработает сначала на вашей коже, чтобы не вышло какой-нибудь аллергической реакции… А сейчас собирался попробовать нанести её на раны на груди, чтобы посмотреть, как хорошо она обезболит и, если всё выйдет хорошо вы сможете сами потом обрабатывать ей себя.       — У меня начинают дрожать руки от одной лишь мысли об этом… Я не смогу.       — Давайте вы серьёзно подумаете над тем, чтобы доверить эту обработку мне? Я не буду вас торопить с решением и поищу медицинскую литературу по поводу обработки таких ран, могу придумать способ, как вывести ваших родителей и Фэн Синя с его девушкой из дома на часик-два, — юноша, облачённый в алые одеяния, мягко выдыхает, чувствуя, как принц напрягся. — Я не буду вас заставлять или уж тем более делать больно, вы в любой момент сможете остановить меня и приказать выйти из комнаты…       — Хунхун-эр, мне плохо, пожалуйста… — выдыхает Се Лянь, и мальчишка тут же замолкает. — Я подумаю, правда… Но не сейчас…       — Я подожду столько, сколько потребуется не переживайте.