Вечер

      Изуку сидел и смотрел, как Томура с Даби пили виски. Это по их словам, но Изуку им не верил, так как Курогири не было на месте, кто знает что они могли смешать в процессе своего веселья. Тога сидела на диване и играла в приставку Шигараки. Спиннера с Компрессом не было на месте, предположительно их забрал Курогири.       Они еще не были слишком сильно пьяны, но не факт что те все запомнят. Они о чем-то болтали, Мидория не слушал, он просто следил чтоб его «бойфренд» не выпил слишком много. Ох как он любил так называть Шигараки, это жутко бесило последнего.       Когда Изуку увидел что те двое начинают перебарщивать, он попытался их остановить. Как думаете, получилось у него это сделать? Он подошел к этим двоим пьяницам и пытался что-то донести до них, но его слова просто не слышали.       Шигараки сидел и смотрел какой же его парень красивый, хотелось притянуть его и взять прям на месте. Собственно это он и попытался сделать, но знал что этот маленький брокколи будет брыкатся, если будет кто-то еще рядом, ну не любит прелюдии он. В итоге продолжить свои деяния он намеревался в комнате.       Руки потянулись к лицу напротив, Шигараки не боялся что может что-то сделать, мизинец был забинтован. Просто ему надоело слушать ругательства Курогири за очередную вещь, которую он превратил в пыль. Рука скользнула по щеке к затылку и протянула брокколи к себе. Другая кисть легла на талию прям рядом с бедрами. Сухие и потресканые губы накрыли пухлые розовые, язык нежно скользнул по нижней полосе и углубил поцелуй. Язык прошелся по верхнему нёбу и по ряду ровных зубов, затем, сплетаясь с другим объектом в танце, страсном и горячем танце.       Воздуха становилось критически мало. Разорваный поцелуй оставил прозрачную ниточку слюны. И так пухлые губы, теперь были нежно красного оттенка, они гармонично смотрелись с румянцем и веснушками на щеках.       Рука с затылка вернулась к щеке и большим пальцем прошлась по нижней полосе. Смотря на лицо парня, Шигараки облизнул губы, которые начали сохнуть, и легонько поцеловал партнера. Кисть на талии соскользнула под бедра и быстрым движение подняла того. Допиваем свой бокал с виски, он отправился в комнату со своим партнером. Этот вечер будет жарким и незабываемым, даже не смотря на градусы, которые влил в себя блондин.

***

      Изуку лежал на потрепанной кровати и смотрел на тело нависшее сверху. Человек, который возвышается над ним жадно осматривал подростка.       Рука опустилась вниз с грудной клетки и залезла под кофту, пальцы ощупывали каждый сантиметр нежной кожи, возвращаясь вверх. Эти действия вызывали тихие вздохи. Холодные пальцы прошлись по ребрам и зажали розовый сосок. Мычание донислось с уст брокколи, щеки пылали красным.       Кофта улетела на пол, пуговицы на белоснежной рубашке были растегнуты, единственное что осталось на теле Мидории — растегнутая рубашка, которая открывала вид на великолепное тело юноши, боксеры с шортами и пальцы, оглаживающие ореол соска. Кроме кофты брюнета, на полу лежала еще одна и там же футболка. Рука с соска прошлась по талии и смяла ягодицы, резинка боксеров и шорт поползла вниз, укус был оставлен на бедре.       Одна рука мяла ягодицы, а другая удерживала руки над головой. Губы оставляли дорожку из поцелуев и зассосов по телу, вокруг соска виднелся укус. Тихие вздохи доносились снизу, все происходило медленно и нежно. На шее оставались зассосы и укусы, они были почти везде. Член стоял колом, он требовал разрядки, у партнера был сильно выпирающий бугорок в штанах.       Рука, которая мяла ягодицы подростка, потянулась к выдвижному ящику тумбы, там лежал лубрикант. Смазка была выдавлена на пальцы и размазана по ним, сейчас партнера ничего не держало. Не сильно потное и почти полностью обнаженное тело, засосы ярко смотрелись на фоне белехонького тела и такой же рубашки. Тихие вздохи и стоны доносились от брокколи, когда действия прекратились было слышно недовольное мычание. Хотелось больше холодных пальцев на своем теле, хотелось чувствовать шершавые губы. — Тому-чан — Тихо и хрипло, голос был возбуждающий, затягивать больше не было сил.        Средний палец провел вокруг колечка мышц и вошел. Чувствовался некий дискомфорт, но боли не было. Губы сомкнулись в глубоком поцелуе, температура в комнате повышалась также, как и температура тел на кровати.       Жар был невыносим, к первому пальцу добавился второй. Смазка была холодной, ощущалась как холод в Африке, столь прохладная где-то внутри, в жаре. Пальцы растягивали заднее отверстие и уже свободно скользили.       Новую порцию лубриканта выдавили на член, она была размазана по всей длине ствола. Бедра были алымм от шлепков и укусов, они подрагивали почти от каждого движения пальцами.       Две длинные и тонкие палки вытащили. Послышался недовольный стон, который перешел в мычание из-за нового поцелуя. Колечко растянулась сильнее и спина выгнулась на встречу худому телу. Ребра стали выпирать сильнее от того, что ствол входил глубже, а иногда выходил. Прерывистое дыхание, и стоны боли с наслаждением доносились от другого.       Руки пытались найти опору и хватали за спину сверху, оставляя красные борозды. Движения стали грубыми и отрывистыми, оставалось только привыкнуть к наступившей жестокости. Губы были обкусаны, пытаясь хоть как-то заглушить собственный голос.       Толчки глубоко входили в заднее отверстие младшего. Стоны становились все громче и сдерживаться сил не было, поцелуи только усугубляет положения. Хотелось выпрыгнуть из кожи.       Пьяному Томура голову снесло окончательно, от былой ласки и холодных прикосновений абсолютно ничего не осталось. Соленая жидкость текла из глаз, хотелось попросить остановиться, но из горла доносится только хрип, который отдаленно напоминал стон. На движения сил не оставалось, яркая боль отчетливо отдавалась в бедрах. Сильные руки лишь сильнее их сжимали.       Сознание отключилось, мозг не соображал, холодные и нежные движения пальцами сменилось грубыми и надрывистыми толчками во всю длину. Последние пару толчков и белая липкая жидкость излилась во внутрь.       Глаза осматривали тело снизу, обтраханое и обкусаное тело подростка, заплаканое личико, щеки которого до сих пор отдавали румянцем. Блондин провалился рядом и приобнял брокколи за талию, тихое хриплое дыхание чувствовалось от него. Оба лежали под одеялом и собирались провалится в сладкий сон.