Начать с нуля

      Габи умиротворенно вздохнула, аккуратно пристроила голову у него на плече, нежно поскребла родинку ногтем, коснулась щетины на подбородке, приподнялась и, залюбовавшись его тёмными ресницами, щипнула за губу, привлекая внимание. Когда сонный карий взгляд обратился к ней, она спросила:       — Что ты будешь делать после войны?       — Трудный вопрос. — Николай задумался. — Постараюсь выжить для начала.       — Ты думаешь, что умрёшь?       — Все мы умрём со временем. Выжить, когда ходишь по тонкому лезвию, ещё надо постараться. А мои шансы на смерть, как у командира, слишком высокие. За мной идёт слишком много людей. Я должен быть впереди, должен быть примером. У меня нет права на ошибку. Я должен…       — Ничего ты никому не должен. Это твоя жизнь и твой выбор.       — Ты мне хочешь что-то предложить? — Клименко уставился в потолок.       — Только если быть рядом с тобой.       — То есть себя?       — Ну, ты же все равно одинок, — она потупила взор, несмело отвечая.       — Откуда ты можешь знать? Вдруг я женат, — не смог сдержать иронию.       — Ты одинок. Я это чувствую.       — Правда?       — Правда. Женщина такие вещи сердцем чувствует.       — Чуткое у тебя сердце. — Клименко покачал головой. Есть что-то в её словах. — На самом деле я действительно не женат - вдовец.       Произнёс и затих. Будто ядовитый плющ — всколыхнулась память, отравляя ядом острых шипов, воспоминания больно резанули душу.       Его чистая и непрекосновенная Людмила расхохоталась и убежала в мокром жёлтом ситцевом платье с берега пруда, где пол-улицы девчат стирали бельё. Их первая встреча.       — Что с ней случилось?       — Война забрала…       — Жалко.       — Ты жалеешь меня?       — Не тебя. Её. Это же невыносимо больно, когда родной человек погибает.       — В дом угодила бомба. Это было утром в семь часов. Я сварщик в обычной жизни. Пошёл выгонять скотину на пастбище, и первый же авианалёт разделил мою жизнь на до и после. Люда была беременна. — Майор резко сел, растирая лицо ладонью, будто она могла смахнуть навязчивые воспоминания.       Габи села вслед за ним и обняла со спины, утыкаясь лбом ему между лопаток. Николай вздохнул. Ещё минуту он сверлил взглядом догорающий огонёк керосинки и, ощутив, что девушка вздрогнула и теснее прижалась, повернулся, поддел рукой шинель и накинул на дрожащие голые плечи.       — Посиди, я подкину, буржуйка совсем затухла.       — Расскажи о своей родине.       — В двух словах не опишешь. — В топку полетели поленья, вздымая снопы искр, которые осветили печально-отрешенное лицо майора. — Её нужно увидеть.       Клименко с тоскливой улыбкой представил бескрайние леса, укутанные снегом, щиплющий нос лёгкий морозец, поблескивающие прозрачной белизной сосульки, свисающие с крыши. А его неугомонный дух перекидывает провод массы, ловкие пальцы меняют электрод. Всего через пару часов будет готов заказ соседа на кованные ворота в денник. А летом - зелёные луга, и речка неподалёку лениво катится за горизонт. И осень с богатыми полями колосящейся пшеницы. Да много чего можно рассказать. Важнее увидеть.       — Если ты хочешь её увидеть, я покажу после войны, — слова против воли сорвались с языка.       Светлая головка Габи встрепенулась, глаза загорелись синим блеском, как у ребёнка, которому дали обещанный леденец, губы приоткрылись, расплываясь счастливой улыбкой. Первый раз Николай увидел улыбку на её лице. Что-то ёкнуло внутри, сердце подпрыгнуло в груди и забилось чаще. Захотелось видеть её каждый день.       Неужели она и есть шанс начать жизнь с нуля?