***
Джинн выключает плеер и снимает наушники. Пот медленно стекает по её лбу, пока девушка сворачивает коврик, на котором проводила зарядку. Она смотрит на спящую сестру и улыбается, мысленно дает Барбаре ещё немного времени поспать, и идет в душ.***
Быть старостой невероятно тяжело и ответственно, но нет ничего, с чем бы Джинн не справилась, верно? Помимо бесконечной беготни за преподавателями и студентами, которых нужно привести в чувство, Джинн всегда первой узнает о каких-то мероприятиях. Например, если студенты захотят собраться и выпить. Да, в этом есть свои плюсы, зная кого можно всегда встретить на таких попойках. А именно - Розарию. Эта девушка стала личной головной болью Джинн на первом курсе, со своими вечными пропусками, а сейчас является и её моральной. Дело в том, что такую, как все говорят, правильную, добрую, нежную и чуткую Джинн притянуло к неразговорчивой особе, что любит губить свое здоровье и постоянно оказывается в компании, совершенно ей не подходящих, людей. И будь проклята вся та химия, которую чувствует старшая Гуннхильдр при виде этой невероятной девушки. Её нездоровый бледный цвет кожи, короткие волосы, изящные пальцы с нескончаемыми украшениями в виде колец, утонченная кожа и острый подбородок… Джинн никогда не видела в себе фетишиста, но с проявлением Розарии в её жизни стало казаться, что этот человек в целом её огромный фетиш. Проблема в том, что об этой проблемной влюбленности знает только Барбара, которая… — Привет, Рози! Садись к нам, — позвала своим звонким голосом Барбара, махая рукой в призывающем жесте. Розария, до этого не отрывавшая взгляд от своего подноса с едой, повернула в сторону сестер голову и, недолго думая, кивнула, подсаживаясь. Да, на удивление, Барбара каким-то образом вошла в доверительный круг Розарии и они, по скромному мнению Джинн, являлись с той подругами. Ещё давно Гуннхильдр спросила у младшей сестры насчет их отношений. Все таки, если Барбару также привлекала Розария, то сестра, без каких либо пререканий, уступила бы младшей. Как-никак, у нее шансов больше. Но к великому облегчению, Барбара в тот день взяла лицо Джинн в свои тонкие ладони и уверила, что к Розарии ничего подобного не чувствует. Знала бы сама Розария, что сестры её делят между собой, давно бы высказала недовольство. Но она не знает, так что.. — Хей, ты придешь сегодня вечером? — Почему бы и нет, — пожала плечами Розария. — Я не прочь выпить, ты знаешь. — Мы с Джинн придем туда немного раньше, так что можешь с нами. — Хм, — Розария перевела свой спокойный взгляд на Джинн, словно только сейчас заметила. — хорошо.***
Джинн хочет провалиться сквозь землю когда видит перед собой Розарию, ведь одежда на ней - преступление, как минимум. Все так идеально подобрано и соответствует её обычному стилю, не ограничиваясь только подчеркиванием фигуры, которая, к слову, шикарна. Джинн вспоминает слова Барбары, советующей ей не волноваться и не ударить в грязь лицом, но как же сложно хотя бы не краснеть. — Ты немного опоздала, — уведомляет Джинн, вместо того, чтобы продолжать в открытую пялиться. — Да? — девушка приподняла своё запястье ближе к лицу, разглядывая несуществующий циферблат часов. — Впредь буду внимательной, — и она прошла в глубь квартиры, оставляя позади себя запах стойких духов с лавандой и полуоткрытую челюсть Джинн. Пока народу нет, ребята, ответственные за вечеринку, проверяют аппаратуру, включая различные песни. Джинн некоторое время помогала расставлять различные бутылки спиртного по местам, искоса поглядывая на Розарию, что устроилась на диване, элегантно сложив ногу на ногу. Честно говоря, это невероятно отвлекало. Гуннхильдр даже не услышала, что ей звонят, а как достала телефон, её встретило лицо Барбары. Точнее, фотка, на которой та сладко улыбается. Девушка поспешно вышла на балкон, чтобы фоновый шум ей не мешал. — Прости, — сразу начинает младшая сестра. Джинн даже может представить, как она складывает свои руки в молитвенном жесте. — Я не просто опаздываю, я, кажется, вообще не приеду. — Что случилось? — поинтересовалась Гуннхильдр, подавляя взволнованный вздох. — Друг, с которым мы ходим на пары по истории сломал ногу! Упал с лестницы, пока пытался достать книгу в библиотеке. Сама знаешь, какие они у нас шаткие. Просит помочь ему, принести документы из комнаты в больницу. — Я поняла, ничего страшного. Справлюсь, как-никак, не малое я дитя. А ты будь осторожнее и передавай другу, чтобы выздоравливал. — Конечно, я верю в тебя! Не забудь про цветы! Ладно, Беннет ждет. Барбара сбросила трубку, а Джинн мысленно определила как того самого друга зовут. Девушка убрала телефон в карман и уперлась руками в перила. Её глаза нашли спрятанные здесь три цветка одуванчиков, которые Джинн хотела отдать Розарии. Она взяла их в руки и сразу же спрятала за спину, как только дверь на балкон скрипнула, впуская упомянутую. Розария бросила на нее незаинтересованный взгляд, закуривая. Так, Джинн, соберись и подари эти чертовы одуванчики. Но сказать легче, чем сделать. Пока Гуннхильдр пытается настроиться, молча глядя на Розарию, та уже закуривает вторую сигарету. Разумеется, от запаха её шикарных духов не останется и следа, но не то чтобы Джинн это волновало. Перед ней стоит девушка, она не побоится этого слова, мечты. На неё светит заходящее солнце, невольно придавая бледной коже оранжеватый оттенок. Розария встречает её ответным взглядом, отчего Джинн в очередной раз убеждается в красоте её глаз, что так и манят к себе своей глубиной. Гуннхильдр краснеет, выпрямляя спину, а Розария полностью поворачивается к ней, выдыхая дым в лицо. Джинн ненадолго задерживает дыхание, чтобы ее первые слова не прервал кашель, а потом все же решается: — Я хотела бы подарить тебе кое-что, — она, прямо как в детских мультиках, выставляет свой скромный букетик вперед, а сама немного зажмуривается. — Ты такая замечательная, что я даже не знаю куда пропадает мое умение говорить при тебе. Розария долго смотрит на неё, выбрасывая заранее потушенный окурок, и уголки её губ слегка поднимаются. Она принимает цветы, подходя намного ближе, чем они было до этого. — Вот уж не думала, что ты все-таки заинтересована во мне. Я до последнего была уверена, что те горящие взгляды, которые ты мне посылала - всего лишь намек на то, как ты устала оправдываться за меня перед преподавателями. Джинн ахнула. Неужели она была настолько очевидна? — Думаю, ты прекрасно осведомлена, как выглядит подобный взгляд. — О, не понаслышке. Обычно, его обладательница так близко стоит ко мне и ругается в лицо, что не трудно разглядеть. Ну все, хватит болтать, — Розария подносит свою руку к щеке Джинн, прикладывая к нежной коже, а сама наклоняется вперед, чтобы их губы, наконец, столкнулись в нежном танце. Плавно переходя свободной рукой на тонкую талию, Розария прижимала к себе девушку. Их поцелуй содержал в себе вкусы табака и гигиенической помады Джинн. Незабываемое сочетание.***