attraction

Во всем помещении стоял запах мужского одеколона, судя по всему недешевого. Он не был ни ядреным, ни терпким. От него, скорее, захватывало дух и хотелось чувствовать, не привыкая, чтоб аромат никак не терял своей особенности. Где-то в кухне он пересекался с пахучим кофе, который складировался, собственно, везде куда только мог пасть взгляд. Это указывало на ярко выраженный теизм жителей квартиры. Но, если признать, то смешание запахов создавало особый оттенок. Правда делал воздух каким-то стеклянно-мутным. Можно сказать, что это даже украшало серую комнату в стиле хай-тек и разбавляло всю строгость жилья. Если пробраться в спальню, то можно почувствовать странное ощущение, что будто бы нельзя пошевелиться. То ли это от того, что этот запах становится все сильнее, то ли от странного напряжения, что повисло здесь. В отличие от других комнат, эта, словно оторвана от совершенно другого места. Будто бы и не принадлежит всей «картине». Она переливалась синим и розовым искусственным светом, словно локация с обложки какой-нибудь группы жанра Инди. Да и в целом походила на студию, где на стенах красовались плоды современного искусства. Что-то вроде абстракции в неоновых оттенках. Мебель украшают подсветки синих тонов, которые отражаются, подобно звездам, на натяжных блестящих потолках. Кровать расположена у окна, прикрытого темно-синими шторами со светящимися нарисованными звездами. Ощутимый контраст. Светловолосый парень, показываясь из гнезда смятой простыни, открыл глаза. Взгляд пал на пустую половину двухспальной кровати, что заставило его резко вскочить, путаясь в тонкой ткани. Обнаружив, что пальто партнера на месте, все еще весит на вешалке, он с облегчением выдохнул. — Это действительно доходит до паранойи, — Блондин подошел к стойке для одежды и провел рукой по нему. Не долго думая, он снял его и крепко прижал к себе, внюхиваясь в тот самый желанный аромат. Такое чувство, будто он проверяет, действительно ли это именно то пальто, а не чужое? Как бы странно это не звучало. Чтобы вернуть его обрато, нужно было встать на табуретку. Хоть парень и был среднего роста, до вешалки дотянуться не получалось. Придерживаясь об стену, он залез на своё «добавление к росту» и повесил вещь за петельку. Чан У оглянулся в сторону окна, услышав громкий звук, что заставил невольно дернуться. Порыв ветра распахнул окно и начал дуть в лицо. Он покрывал бледную кожу мелкими мурашками и играл со светлыми волосами. Парень улыбнулся куда-то в пустоту. Элегантно спрыгнув с табуретки, юноша вписался бедром в ребро кровати, показывая лицом не ясно кому, что так и задумывалось. Каким бы ласковым не был ветерок, следовало бы закрыть окно. — Мён Дэ! — светловолосый начал звать партнера, ведь тот, кажется, даже не думал возратиться в спальню. Ответа не последывало. Шумный вздох разнесся эхом по всей комнате. Парень вздрогнул от холода, ведь из вещей на нем была только длинная рубашка не по размеру. Выглянув в окно, он засмотрелся на ночной город. Он показался вовсе не знакомым. Большой город, освещаемый луной. Безлюдный. Тихий. Настоящий. Уличный фонарь толком и не светил, скорее блекло мигал, но все же дарил какой-то свет кусочку улицы. Ветер играл с белыми волосами, трепая их, развивал их вместе с рубашкой. В один момент Чан У почувствовал что-то такое необъяснимо горькое, что сгорбился с желанием вывернуться на изнанку. Его снова охватил необъяснимый страх. Страх быть брошенным. Это чувство всегда подкрадывалось невзначай. Быть использованным. Временным развлечением. Заменителем острых ощущений. Потянувшись в карман рубахи за сигаретами, скажем, уже по привычке, парень понял, что их там и вовсе нет. С языка сорвалось тихое:"Черт…» С нотками странного сожаления и раздражения. Закрыв окно, блондин на ватных ногах отправился в кухню, которая сама по себе больше напоминала кофешоп, где в изящных баночках хранился кофе. В зернах и расстворимый. Каждая баночка хранила в себе воспоминания из поездок, что согревали душу. Словно все еще находясь в сонном абсурде, Чан У замер. В его глазах мелькнул силуэт на балконе. Парень щамотал головой, будто бы отрезвляя самого себя. — Мён Дэ! — крикнул тот еще раз. Мужчина обернулся. Смешок. Дверь распахнулась, а ветер словно потянул блондина за рубашку, вызывая слезы, которые через считанную секунду он смахнет рукавом. — Заходи, — донесся хриплый голос. Фраза показалась настолько безразличной, что хотелось развернуться и убежать, снова свернуться в гнездо из одеял под неоновым светом. Рыдая, молить избавить себя от горечи и страха. Выцарапать на одной из стен надпись «не бросай меня». Светловолосый обнял партнера за плечи, прижимаясь носом к волосам шоколадного оттенка. Сильная рука провела по тонкой шее, чуть ли не решаясь крепко схватить ее. Холодок мимолетно пробежал по спине. — Волшебная ночь, правда? — Ким Мён Дэ указал пальцем в сторону ночного города, что переливался золотым светом уличных фонарей. Эта сторона явно была богаче и привлекательней, нежели вид со спальни. — Волшебная, но невероятно пустая. Потому что когда я зову тебя, ты молчишь, — последовал тихий вздох, почти смиренный, но с какой-то невыносимой тяжестью. В ответ смешок. Снова. — Наверно мне стоит извиниться. Не мог заснуть, — брюнет откинул голову назад, при этом сидя на деревянном расскладном стуле. Затяжка, вздох… Пепельницы под рукой не было. А ведь когда не нужно — они везде. «Неплохой сувенир. Будет и нам что вспомнить.» Пепел полетел в стакан с водой. — Меня пугает, что посреди ночи ты исчезаешь. И надолго. — Чан У перебирал пряди волос на голове возлюбленного, слегка путая в них пальцы, закручивая… Сохранял серьезное выражение лица. — Тебе идет моя рубашка,— игнорируя предыдущие слова, MD затушил сигарету. — Иногда мне так хочется заставить тебя чувствовать что-то такое болючее и острое, чтобы ты понял, что ощущаю я, когда тебе так плевать, — казалось, что вот-вот и парень перейдет на крик. Слова все срывались и срывались с кончика его языка, желая вонзиться собеседнику в самое сердце. За этим порывом последовало тихое, едва понятное:"Ты разве не видишь, что мне страшно?..» Мужчина приподнялся и обхватил ладонями лицо партнера, неотрывно глядя ему в глаза, переполненные и страхом, и болью. Он крепко прижал светловолосого к себе. — Я никуда не уйду, ведь буду жутко по тебе скучать. Не сомневайся во мне, Чан У, — прошептал тот, запуская руки парню под рубашку. Это все из-за разницы в возрасте. Ведь так? — Спокойствия тебе не занимать, — с неким раздражением в голосе ответил тот, — но теперь, кажется, и я не усну, старый ты ловелас. — А ведь я жуть как тебе нравлюсь, — брюнет улыбнулся, дрогнув уголками губ. — Нравишься… Как-то слишком слабо сказано, я обожаю тебя, — осипло прошептал парень.