Прохладный ветер, что несильно дул в лицо, приятно охлаждал после очередного кошмара и позволял абстрагироваться от беспокойных мыслей, которые все чаще заполняли и без того измученную головушку. После легкого наклона вправо его плечо встретилось с необработанным бетоном, грубая поверхность которого немного впилась в кожу — тонкая ткань водолазки мало уберегала от не самых приятных, зато довольно отрезвляющих ощущений.
Взгляд, который недавно немигающе смотрел в пустоту, сфокусировался на восходящем солнце, что преображало небо в приятные для глаз цвета. Природа — самое настоящее искусство, единственное и неповторимое. Она производит на свет столь невообразимое количество удивительных и красивых вещей, что порой не хватает даже слов, чтобы это описать. Однако... и природа несовершенна.
— Изуку, — послышался знакомый голос сзади, прервавший размышления молодого парня, — доброе утро. Разве вы не боитесь высоты?
Изуку молча опустил взгляд. Не сказать, что он действительно боялся высоты, но у него был некоторый триггер, связанный с ней, а еще с крышами, на которых терпеть не мог находиться. Но сейчас он не на крыше, да и высота спустя столько времени уже не вызывала столько эмоций.
— Думаю, пора уже перебороть этот глупый страх, — задумчиво произнес подросток и посмотрел на незванного гостя через плечо. — Мастер что-то хотел от меня? — сразу перешл к делу, не желая вести светские беседы. Не сейчас.
— Нет, — на удивление отрицательно ответил Курогири, подходя ближе. — Я слышал крики из вашей комнаты. Снова кошмар?
Отвечать на вопрос было бессмысленно: они и так оба понимали, что кошмары продолжали беспрерывно сниться ему на протяжении уже долгого времени. Именно поэтому Мидория предпочитал беспокойному сну бодрствование, хотя помогало это мало — организм слишком выматывался из-за недостатка сна и грозил потерей сознания, что, видимо, и произошло этой ночью.
— Вы пришли только ради этого?
— Я хотел предложить вам выпить какао, Изуку, — вежливо ответил ному, наблюдая за тем, как подросток еще несколько секунд молча сидит на месте, после чего все-таки поворачивается и спрыгивает с окна.
Его понимают без слов, и через мгновение они оказываются в уже знакомом баре. Курогири прошел за стойку, в то время как Мидория сел на стул, укладывая руки и голову на плоскую поверхность. Взгляд медленно прошелся по кирпичным стенам, украшенным редкими плакатами и даже картинами. Да уж, культурная база злодеев, ничего не скажешь.
— Когда Шигараки вернется, мне снова нельзя будет здесь появляться? — негромко спросил подросток, даже не смотря на готовящего какао ному.
Мастер еще не знакомил своего преемника с Изуку, и последний мог бы предположить, что Шигараки не знает о его существовании, если бы не наблюдал за этим... этим. Мидория не знал, как лучше назвать Томуру, чьи действия не раз казались ему излишне иррациональными и необдуманными, однако подросток ничего не делал для того, чтобы что-то изменить, — указ Мастера. В любом случае, он знал, что Томуре известно о существовании какого-то приближенного, но его личность все еще хранилась в тайне — как раз причина, почему Изуку задал этот вопрос, — потому тому оставалось лишь рвать и метать.
О да, они еще не были знакомы лично, а Шигараки, кажется, всей душой его ненавидел. Впрочем, ему было все равно.
— Думаю, вам стоит поговорить об этом именно с Мастером, — ответил Курогири и поставил кружку, наполненную горячим напитком, на стойку прямо перед юношей.
— Понял, — кивнул Изуку и выпрямился на стуле, притягивая к себе кружку и делая пару небольших глотков. — Спасибо за какао. Как и всегда, вышло просто великолепно.
Хоть улыбка, давно позабытая подростком, так и не появилась на его лице, тот говорил искренне. Понимал это и Курогири, ответив в привычной манере что-то вроде «не стоит благодарности». В баре повисла тишина, под которую Изуку продолжил пить напиток, а Курогири начал читать появившуюся из ниоткуда книгу.
Взгляд Мидории то и дело возвращался на монитор, который стоял на стойке возле кирпичной стены и, кажется, был выключен. В любом случае это не меняло того факта, что в этом месте даже у стен были глаза и уши, поэтому приходилось следить как за словами, так и за действиями. Порой казалось, что Все За Одного знал обо всем, что происходит в любой точке мира. Хотя это не было бы удивительным, особенно учитывая все его причуды, о количестве которых оставалось только гадать.
Изуку предпочитал даже не интересоваться подобным. Личность и причуды Мастера вообще всегда были для него под запретом, хотя порой он не мог удержаться и все-таки начинал подробно расписывать в своих тетрадях все, что знал о нем. К сожалению, а может, и к счастью, информации на него было немного, но это уже был прогресс, как считал сам Изуку. Что-то подсказывало ему, что Все За Одного знал о том, что этот слишком любопытный подросток собирает на него информацию, но ничего по этому поводу не говорил. Позволял любопытствовать.
Периферией зрения он заметил, что Курогири резко пропал, но не стал уделять этому слишком много внимания — привык к тому, что Туман мог делать так время от времени.
Правда отсутствовал он недолго.
— Мидория Изуку, нам нужна информация об этом человеке, — произнес Курогири после своего возвращения и положил на барную стойку пару листов.
«Был у Мастера», — мысленно подметил подросток, беря это досье в руки и пробегаясь взглядом сначала по фотографии, а после и по тексту.
Итак, этот человек — Масуда Тэкэо. Геройское имя — Вектор. Высокий мужчина, ростом около 180 сантиметров, с черными прямыми волосами и голубыми глазами. Имеется небольшой шрам на переносице, полученный вследствие битвы со злодеем. Имеет созвучную с его геройским именем причуду — векторный контроль. После прикосновения к какому-либо предмету или организму, может изменять его вектор направления как того пожелает. Имеются ограничения по расстоянию и количеству использования. Точно не известно.
И ему надо узнать подробнее о его причуде?
— Не только, — поправил его Курогири. — Еще вам надо узнать о его личности и деятельности.
Ах, осекся. Снова начал по привычке бормотать себе под нос.
— Я понял. Когда мне отправляться?
— В ближайшее время.
***
Природа несовершенна. Порой и она допускает ошибку и создаёт уродство, грязь, гниль, от которых если не избавится она, то придется избавляться другим.
К глубочайшему сожалению, касается это и людей — тех порочных созданий, что посмели пойти против матери-природы и построить свой мир, где они являются Богами. И кто же знал, что приведет это все к еще большему грехопадению человечества... Похоть. Чревоугодие. Жадность. Лень. Гнев. Зависть. Гордыня. Существование чистых людей уходит на второй план, когда впереди мельтешит сплошная беспросветная гниль.
Изуку Мидория познал это на себе не раз и не два. Он видел разные стороны этого мира — и хорошую, и плохую, как бы по-детски это ни звучало. Сейчас он прекрасно понимал, что мир не делится лишь на черное и белое — в нем сплошные оттенки серого. Как нет злодея без хороших черт, так и героя без плохих. Уяснил он это давно, правда слишком долго отказывался снимать свои розовые очки, пока те наконец не оказались разбиты о суровую реальность этого мира.
Прямо сейчас он пустым взглядом перечитывал все то, что успел разузнать о Векторе. Если разбирать этого человека по шкале серого цвета, то тот наверняка окажется темно-серым, приближенным к черному.
— Мерзко, — сорвался с его губ шепот. — И вот такие люди становятся героями? Вот такими людьми восхищаются миллионы?
Изуку обычно контролировал свои эмоции, но после полученной информации те бурлили в нем и вызывали омерзение, смешанное с кипящим где-то внутри гневом. Этот мир погряз во тьме и, кажется, уже ничего не сможет ему помочь. Уже ничего не спасет его от гниения.
— Раз заражение уже началось, то что ты должен с этим сделать? — как-то раз спросил его Мастер.
— Избавиться от зараженных участков, — мгновенно ответил Изуку.
Именно так он поступит, но потом. Сейчас ему нужно передать Мастеру всю информацию, которую он смог узнать о Тэкэо, чтобы тот уже решил, как лучше с ним поступить. Как иронично, что «благородный человек» оказался не только полностью пропитанным фальшью, но еще и педофилом, который насильственным путем заставлял и до сих пор заставляет школьниц делать всякие непотребства. Как вообще можно было докатиться до этого? И ведь подобная шваль называет себя героями, смешно.
«
Кое-что напоминает, верно?» — зазвучало эхом в голове подростка, и Изуку тут же помотал головой.
Явился. Скорее всего, из-за недавней ночи, когда Мидория позволил себе расслабиться и заснуть. Вот поэтому он и старался бодрствовать, игнорируя свое состояние, которое с каждым разом становилось лишь хуже из-за измотанного тела. Возможно, ему придется снова просить помощи у доктора, иначе такими темпами точно откинется, а это было нежелательно.
— Замолчи, — шикнул он, доставая из кармана телефон и быстро печатая сообщение.
Уже через минуту перед ним открылся туманный портал, в который Изуку тут же шагнул и оказался в баре, где был еще утром. Оранжевый закатный свет пробивался сквозь окна, превращая это мрачное логово злодеев в довольно красивое и атмосферное место.
— Я закончил с ним, — произнес Мидория, подойдя к стойке и положив тетрадь на стол. — Это оказалось проще, чем я думал. А еще отвратительнее. Мастер специально находит именно таких героев?
— На этот вопрос только он сможет вам ответить, — спокойно ответил Курогири, подметив раздражение подростка, после чего добавил: — Мастер передал, что желает вас видеть. Сейчас.
Изуку пару секунд смотрел на Туман, после чего взял тетрадь обратно в руку и кивнул. Раз уж Все За Одного хотел с ним поговорить, то он просто не имел права ему отказывать, даже если жутко устал после сегодняшнего дня.
«Вряд ли он зовет меня просто так, — подумал юноша, проходя через варп-врата. — Возможно, речь зайдет о Шигараки».
— Господин, мы прибыли.
— Прекрасно, заходите, — послышался знакомый голос за дверью, заставивший Изуку напрячься всем телом.
Все За Одного.
Человек — можно ли было его так называть? — с поистине ужасающей аурой. Сколько бы они ни встречались и ни разговаривали, Мидория никогда не мог спокойно находиться рядом с ним, постоянно ощущая напряжение во всем теле и копошающуюся в груди тревогу. Единственное, что могло хотя бы немного его успокоить, — это мысль о том, что от него вряд ли избавятся, по крайней мере, сейчас, когда у Шигараки не было никого, кто мог бы помогать ему
— Наш маленький Кукловод справился с заданием?
Они оба понимали, что это был больше риторический вопрос, так как ответ на него всегда оставался неизменным. Какими бы сложными ни были задания, Мидория всегда выполнял их успешно. В конце концов это его обязанность, его благодарность Мастеру за все, что он сделал ради Изуку.
— Да, — кивнул он и протянул тетрадь мужчине, который тут же стал вчитываться в записи. — Грехи неопровержимы. Оправданию не подлежит.
— Так вершай свое правосудие на сцене, Кукловод.
Представление начинается.
