Страх

На улице серость. С неба капает прохладный дождь, разбиваясь о землю, образовывая лужи. Он врезается в окна квартир, где горит свет, желая попасть внутрь, где тепло и спокойно. Но этот уют не для него. Уют, где нет всего этого холода, промерзлых улиц, луж ледяной воды, безжалостного ветра, что бьёт... Нет, врезается в кожу множеством игл, заставляя её мгновенно краснеть. Дзёно не любит такую погоду, хотя раньше она была ему по душе. Холод больно обжигает, напоминая безжалостность преступного мира из прошлого. Но нет, Сайгику не стал менее жестоким. Он всё так же любит вслушиваться в сердцебиение напуганных до смерти пойманных преступников. Любит, когда жертва из последних сил молит о пощаде. Любит улыбаться, той самой улыбкой, от которой кровь в жилах стынет, от ощущения, что перед тобой сам дьявол, и тем самым заставляя чужие сердца биться быстрее. Любит наслаждаться чужим страхом. Дзёно никогда ничего не боялся. Игнорируя происходящую непогодицу за окном, Сайгику прятался от этого холода на кровати в спальне. Дома становится легче дышать, меньше раздражителей, только одно отсутствие Тэтте дарило новые силы существовать. Можно расслабиться, ведь всё идёт так, как надо. Никакого тебе лишнего шума, лишь музыка дождя на заднем фоне, которая даже не вызывала отвращение. Кровать мягкая и тёплая, а на парне домашняя футболка со штанами. После рабочей формы ощущалась эта одежда совсем по другому, более воздушной, воротник не сжимал горло слишком сильно. Или это уже мозг додумывал в духоту подобные моменты? В руке незрячего была книга одного из японских авторов, переведённая на шрифт Брайля, иначе бы смысла находится у Дзёно и не было. Максимум чтобы огонь развести. Под спиной была перьевая подушка, что позволяла удобно приподняться и облокотить книгу о колено, освобождая тем самым вторую руку и перекладывая её на рыжую макушку лежащего рядом парня. Как давно они съехались? Может давно, а может и нет. Никто из коллег не представляет, где эти оба живут, а вместе или по раздельности уже тем более не ясно. Мичизу совсем недавно вернулся с дежурства. Совместная работа с Тэруко утомляет, поэтому сон быстро одержал победу и, тихо сопя, он спокойно себе спал, положив голову на плечо Сайгику. Бронзово-медные пряди, как обычно, растрепаны и небрежно спадают на лицо. На весь этот хаос, конечно, никак не повлияют действия чужой руки, пальцы которой зарывались глубже, перебирали пряди, несильно массируя кожу головы. Им это нравится, пусть один из участников сего процесса уже видит десятый сон. Дзёно не любит прикосновения, но Тачихара был в этом случае исключением. Дзёно любит время от времени подушечками пальцев водить по лицу рыжеволосого, изучая и так вызубренные до идеала в памяти черты лица возлюбленного. Пусть он и не видит, но хоть примерно представить иногда хочется. Тачи никогда не был против, лишь тихо смеясь во время этого процесса, щекотно же. И сейчас так же, пальцы с волос перемещаются на лоб. Он гладкий, но Сайгику иногда позволяет себе комментарии о том, чтобы Мичизу много не хмурился, иначе его прекрасное личико будет сложно узнать из-за морщин. Просто очередной повод назвать двойного агента красивым. Аккуратно огибают скулу, доходя до подбородка. Кожа на щеках немного сухая, в такую погоду это неудивительно, но в памяти парень делает себе пометку купить возлюбленному крем. Книга уже не кажется такой интересной, как минутами ранее. С подбородка к нижней губе. Покусанная и в небольших трещинах, маленькие ранки заставляют на мгновение чуть нахмуриться, но проявление нервного состояние у всех разное. Дзёно по этому поводу ничего, конечно, не скажет, но к крему прибавился ещё и бальзам для губ. Со стороны эти размышления могут показаться странными, но, как и все, Сайгику заботится о дорогом ему человеке. Пусть эти два понятия как "забота" и "Дзёно" могут показаться несовместимыми. Пусть окружающие так думают, или они посмеют сомневаться в жестоком члене Ищеек? Пальцы скользят выше, к изящному, чуть вздёрнутому носу, тут уже докопаться не к чему. Ещё выше. Под пальцами влага, странная и несвойственная, заставляющая сердце пропустить не один удар. Рука скользит выше, а книга уже лежит где-то в стороне. Под пальцами что-то влажное, а мысли в голове не дают сосредоточится, чтобы понять что это. Пройдясь чуть выше сразу чувствуются разорванные участки кожи. Довольно быстро приходит осознание отсутствия чужих глаз. Их нет, а по коже словно провели клинком, настолько ровно была разрезана кожа. В голове непонятная жидкость сразу приобретает окрас. Кровь. Что ,черт возьми, происходит? Дзёно раз за разом ощупывает кровоточащие раны на чужом лице, уже поднимаясь и садясь напротив Мичизу. Слух подводит, дождь за окном уже не кажется таким приятным. Он шумный. Он мешает. Он заглушает попытки услышать чужое дыхание. Руки тоже плохо слушаются, только спустя время он начинает трясти Мичизу за плечи, что-то неразборчиво бубня о том, что тот обязан прийти в себя. О том что это приказ и ослушаться тот не может. По телу проходят мурашки, когда приходит осознание, что на эту тряску не реагируют. Он не знает, что делать. Почему сейчас он такой беспомощный и жалкий? Тогда, когда это нужно больше всего?...

***

По телу проносится волна мурашек и не одна. Чувствуется как, холодный пот скатывается по лбу, а перед глазами тьма. Привычная и свойственная слепому человеку, но волнует больше всего не это. Первые минуты выходит трудно осознать своё местонахождение. Под головой перьевая подушка, а спина ощущает помимо задравшейся футболки матрас. Он на кровати, прекрасно. А что только что было? Кошмар? Наверное, или... Нормальный человек после кошмара вскочил бы и, раскрыв глаза, старался бы прийти в себя, оглядывая всё вокруг. Но это не тот случай. В ушах всё ещё шум, собственное сердцебиение ударяет по барабанным перепонкам, не давая сосредоточиться. Парень, не спеша, поднимается в сидячее положение. В пространстве ориентироваться выходит плохо, и это мешает сообразить что к чему. Руки тут же начинают гулять по одеялу, пытаясь что-то нащупать. Или кого-то. Сейчас Сайгику и правда походил на обычных людей с отсутствием зрения, которым не всегда получается надеяться на слух и осязание. Будь он в нормальном состоянии, назвал бы себя жалким, но в голове крутились лишь мысли о Тачихаре. Довольно быстро получается найти чужую руку. Он рядом, всё хорошо. Слышишь, Дзёно? Всё хорошо. Тогда почему рука застыла в миллиметрах от чужого лица, а сердце бьётся похлеще, чем у его жертв при задержании? Почему он не может просто провести пальцами в области век? Сомнительно, что его волнует проснётся ли от этого действия рыжеволосый или нет. Очень хочется, чтобы проснулся. Но тогда почему Дзёно замер как вкопанный? Ему страшно. Страшно, что события минувших дней повторятся, и он опять ничего не успеет сделать, чтобы помочь. Боится опять оступиться и потерять дорогого для себя человека. Дзёно Сайгику тоже человек, и ему тоже бывает страшно. Особенно, если дело касается рыжеволосого двойного агента, с которым знаком он чуть больше года, но на протяжение нескольких месяцев делит с тем одну кровать. Из собственных размышлений выводят прикосновения к собственной руке. Чужие пальцы обхватили запястье, а на себе парень отчётливо ощущает вопросительный взгляд янтарных глаз. Там же глаза?... -Ты чего? - раздается шепот где-то рядом. Тачи уже успел сесть, и как давно он не спит? От этого всего Сайгику тихо выдыхает. Наконец выходит хоть немного успокоиться, вытирая со лба холодный пот. Это омерзительно. - У тебя руки дрожат. Может скажешь, в чем дело? - опять доносится настойчивый шепот, но даже так слышно, что парень переживает. Но, стоп, Дзёно дрожит? А может, он и не пришел в себя ещё... Ответа не следует, двинувшись ближе, руки обхватывают чужой торс, притягивая ничего непонимающего Тачи к себе и заключая в объятия. Голова опускается тому на плечо, а дрожь, кажется, начала проходить. Наверное, он так нелепо выглядит со стороны... В этот раз уже в его волосы зарываются и начинают гладить. Это приятно. Обнимать тоже приятно. Хотелось бы просидеть так вечность. Не отпуская. Не боясь за жизнь, ведь вот он. Живой и обнимает в ответ. Но понимая, что со стороны он и правда кажется странным, Дзёно отстраняется, оставляя поцелуй сухими губами на лбу. -Кошмар приснился... Не хочу заострять внимание на этом. Просто испугался за тебя. Врать смысла нет, тем более рядом не посторонний. И Тачихара всё понимает, даже без подробных объяснений. Он сам страдает от кошмаров и по ночам обычно успокаивать приходилось его... Но иногда можно поменяться ролями. Рыжеволосый говорит о том, что всё в порядке и тихо посмеивается, искренне, словно ребёнок. После всего произошедшего, Сайгику выглядит таким растрёпанным, домашним и родным, сравнение с котом само вырывается, и смеются уже оба. Руки уже не дрожат, а сердце не бьётся со скоростью сотни ударов в секунду. Успокоиться получается быстро, и в этом заслуга Тачихары. Он понимает и не спрашивает лишнего. По крайней мере сейчас это не нужно, на утро он поинтересуется что же произошло. Он находится рядом, ведь именно тут его место, рядом с садистом, которого боится большая часть преступников, а дома он такой же обычный человек, как и все. Он тоже умеет быть нежным и заботливым, и он тоже может иметь свои страхи. Засыпают, как бы это не было банально, в обнимку. Одеяло становится третим лишним, уходя куда-то в ноги. Тачихара ждёт, пока Сайгику начнет засыпать, и перед тем, как самому продолжить свой сон, целует парня в губы, а в ответ лишь тихое "Надо и правда бальзам для губ купить тебе". Тут уже Тачихаре приходится сдерживать усмешку, дабы не мешать чужому сну.