Наш секрет

— Мир Вам, и помните, что взросление вредит Вашему здоровью. — Парень заканчивает озвучку к очередному ролику и смотрит на время, устало потирая глаза, снимая очки и скидывая их на стол. Алекс шумно выдыхает. Без пяти двенадцать. За то время, пока он зачитывал текст к видео, соседи за стеной совокупились раз десять, включили кальянный рэп на полную мощность, и, кажется, их даже успели разогнать коменданты. Уж слишком тихо потом стало. А вот его соседа все нет и нет. Не удивительно, ведь такое случалось и не раз. Глеб говорил, что пойдет прогуляется перед тем, как сесть за написание курсовой работы, возможно зайдет в магазин за очередной баночкой энергетика или бутылкой пива, а после вернется в общежитие. Вот только прошло уже пять часов с того момента, как парень ушел. Михайлов прочищает горло, встаёт из-за стола, на котором стоит ноутбук, предварительно закрывая ненужные вкладки. Парень стягивает фиолетовый свитер, под которым уже слегка смялась салатовая однотонная футболка, которая вмиг отправляется в след за первым элементом одежды. Следующим делом Алекс хочет стянуть черные джинсы, в которых проходил с самого утра, но в комнату резко, с грохотом, врывается Калинин не в самом своем трезвом состоянии и лучшем виде. Запах крепкого алкоголя быстро наполняет небольшую комнатку общежития и от этого блондину вмиг становится тяжелее дышать. Он начинает кашлять, а его глаза слезиться. Глеб закрывает за собой дверь, проворачивая ключ. Он запирает их. — Прости, задержался немножко. — Извиняется парень и снимает куртку, небрежно бросая ее на свою кровать, чуть ли не падая самостоятельно. Выпитый алкоголь определенно дает о себе знать. — Ты.. Ты совсем охренел? Тебя совсем не заботит курсовая? Вылететь хочешь на четвертом курсе? Ты почему так поздно пришел? Ты обещал помочь мне со сценарием, а в итоге шарахался непонятно где! — Михайлов откровенно закипает, еще немного, и, кажется, он выгонит соседа из их общей комнаты. — Ты чего так кипятишься? Как мамка, реально. Не волнуйся ты так, не вылечу. А со сценарием херово получилось, извини, забыл совсем об этом. — Чуть помедлив, сказал парень, и, устремив свой взгляд на внешний вид возлюбленного, искренне удивился. — А ты чего это полуголый посреди комнаты стоишь? Или настолько соскучился, что решил раздеться до моего прихода? — Усмехается Глеб и подходит вплотную к соседу. — Что..?! — Восклицает высоко — как девчонка — парень. Некая обида и рассерженность ушли на второй план. Их перекрыло чувство смущения. Настолько Алекса это возмутило, что щеки побагровели, а руками он прикрыл оголенные части тела, скрещивая их на груди. Русоволосый рассмеялся от таких действий своего парня, а после исследования взглядом тела напротив, заприметил ничем не прикрытую шею. В эту же секунду Калинин накинулся на блондина, впечатывая его в стол. Он тут же впивается в открытую часть молочной кожи губами. Любовник оставляет метки, наслаждаясь тихими всхлипами соседа, чье возмущение полностью перекрылось чувством удовольствия и возбуждения. Уши и щеки покраснели настолько, что, казалось, у парня подскочила температура тела, которое сейчас так ярко отзывается на ласки. Руки блондина перестали защищать собственную грудную клетку. Вместо этого они обвили русоволосого за шею, приближая к себе в молящем жесте — продолжить эту сладкую пытку, которая, к счастью обоих, не прекратится. Калинин, оторвавшись от искусанной шеи, переходит к ключицам. Замечая кости, остро выглядывающие из-под тонкой — будто фарфоровой — кожи, Глеб тянется к ним, дабы укусить. На что слышит стон удовольствия сверху. Алекс запрокидывает свою голову назад, открывая больше пространства для деяний любовника, которые потом придется скрывать под привычной черной водолазкой. Однако, сейчас это совсем не важно. Важно то, что блондин чуть ли не задыхается в своих стонах. От переизбытка эмоций приходится болезненно закусить нижнюю губу, которая позже будет неприятно саднить от облизываний или поцелуев. Но внезапно ласки прекращаются, слышится сбитое дыхание Михайлова, которое тут же нарушается его оглушительным стоном. Глеб перешел к соскам возлюбленного — эрогенной зоне, о которой не знал никто. Калинин, на пробу, обводит языком вокруг ореола, после чего скользит по розовой горошинке. Из блондина вырываются настоящие крики и мольбы о продолжении. Русоволосому приходится накрыть рот Алекса рукой, дабы его заглушить. Иначе под их дверь сбежится все общежитие, чего никому из парней не хотелось бы. С другим же соском любовник проделывает последующие махинации: он накрывает его своими музыкальными пальцами, сжимает и прокручивает между ними — играется с возбуждением своего партнера. А Михайлов плавится от этого — чуть ли не плачет, впиваясь короткими ногтями в плечи и шею парня, оставляя саднящие метки — полумесяцы. На что Калинин лишь хмыкает и прикусывает нежную плоть эрогенного участка кожи. И Алекс взрывается от переизбытка ощущений. Он натурально дрожит от кайфа. Дорожки слез все-таки полились из его глаз. А член болезненно дергается в джинсах и выплескивает горячее семя, пачкая кожу и боксеры блондина. Глеба натурально ведет от того, что он смог довести своего партнера до разрядки без дополнительной стимуляции. Животное наслаждение захлестывает его. Он впивается в искусанные губы блондина, который только успел прийти в себя после оргазма, требовательным поцелуем. Пара кусается, вылизывает рты друг друга, пока воздух в легких обоих не заканчивается окончательно и им не приходится отстраниться, дабы не задохнуться. — Больше не задерживайся так долго, пожалуйста.. — Скулит блондин, прячась носом в шею партнера, после чего продолжает. — Или хотя бы предупреждай о такой долгой прогулке. — Так ты ждал меня? — Удивляется Глеб, но ответа на свой вопрос не получает. Пара обязательно еще раз поговорит об этой ситуации, раскладывая все по полочкам «от» и «до». Настолько качественно они проговорят эту тему, что кровать будет биться о стену весь последующий час, стоны не будут прекращаться, а после оба парня придут на следующий день на пары в водолазках с высоким горлом и прекрасным настроением.