Один актёр и два зрителя

Яшамару лежал розбитой куклой на крыше. Кровь стекала с его лица, пачкая джоуниновский жилет. Сквозь затруднённое дыхание и помутнившееся зрение он смотрел на своего племянника, что безмолвно смотрел в ответ своими пустыми бирюзовыми остекленевшими глазами. На лице красноволосого мальчика не проявилось не капли эмоций. Ни сейчас, ни в том момент когда он послал волну песка в его сторону, ни когда сорвал маску с лица Яшамару, признавая в нём его очередного убийцу. Гаара просто смотрел в его глаза. Без тени эмоций. Без сожаления. Это должна была быть простая проверка на пригодность джинчурики. И судя по тому, что Яшамару сейчас лежал в собственной крови, явно неудачная. Монстр, что убил его сестру, сейчас собирался убить и его. По плану Казекаге он, собрал оставшиеся силы и распахнул свой жилет открывая множество взрывных бирок плотно прикреплённых к телу. В свои последние минуты жизни он собирался высказать этому красноволосому выскочке всё, что накипело. Не подумайте неправильно, он любил своего племянника, хоть и до отдури боялся, но то как мальчик безжалостно пронзил его волной песка и то как он смотрел на него... Слова вытекали из уст Яшамару, проработанные, прорепетированые перед зеркалом, лично написаны самим Казекаге. Слова предназначены для того, чтобы задеть юношу перед ним, ввергнуть в отчаяние, проверить на пригодность. В то время как перед Яшамару проносились их совместные с Гаарой воспоминания, его племянник... вообще не проникся данной ситуацией. * — Ха ха ха хах!— Громко гогочя на всё их подсознание, однохвостый биджу с упоением наблюдал за предоставленым спектаклем. — Нет, ну ты только погляди на него, какой актёр! — Не смейся Шукаку, он всё таки старается. — Мысленно произнёс Гаара, хотя явно забавляясь ситуацией также как и его невольный сосед. — А как он распинается: "Ты убил мою сеструуу, я тебя никогда не любииил!" — Биджу пискляво и совсем не похоже имитирует голос Яшамару и заваливаясь на пол их подсознания начинает смеяться ещё сильнее. — Уверен они на пару с Казекаге не один месяц текст писали... — Сомневаюсь, что у Казекаге есть на это время. — ... а твой дядя, небось ещё и перед зеркалом репетировал. — И не один раз. — Как невчём не бывало добавил Гаара. — Погоди, правда что-ли? — Изумился Ичиби и возмущённо произнёс. — Ты почему меня не разбудил на самое интересное. — Чтобы ты потом мне спать пол ночи не давал. "Убей того", "Убей этого", "Раздави того", "Впечатай его мордой в землю" и бла бла бла... — Я не так говорю. — Не так, а хуже. — А вот и нет. — А вот и да. — Нет. — Да. — Нет, и точка. — Вздёрнул подбородок Ичиби и показательно отвернулся. И ему всё равно что джинчурики его даже не видит. Гаара тяжко вздохнул и скрестил руки на груди. * Если внутренне Гаара вёл ожесточённые дебаты, то снаружи оставался спокойным как удав. Яшамару уже заканчивал свою речь, как движение со стороны Гаары заставило его прерваться. Тяжко вздохнув он скрестил руки на груди. Его глаза словно оживились и он оценивающе прошелся взглядом по лежащему дяде. Яшамару стало не по себе под его пронзительным взглядом, словно племянник только впервые за эту ночь обратил на него внимание. Мысленно собравшись он хотел было продолжить, но слова Гаары выбили весь воздух из груди. — Неплохая постановка, но реализация подкачала. — Спокойно произнёс Гаара. Неизвестно что, странная формулировка неприсущая Гааре, непонятная осведомлённость джинчурики о происходящем или всё сразу, заставили Яшамару зевать ртом как выкинутая на берег рыба. Не видя надобности больше оставаться здесь, Гаара ушел с крыши будто его и не было. Через час когда узроза биджу миновала, Казекаге послал отряд АНБУ на место происшествия. Яшамару нашли в собственной крови с потрясенный выражением лица. Позже написанный им отчёт сочли полнейшим бредом, а его самого отправили на психологическую оценку. Ведь не мог же джинчурики сказать такое. Верно? К слову, некий Ичиби ещё три дня хохотал над удивлённым лицом Яшамару. К неудовольствию одного невыспавшегося Гаары.