Семнадцать укусов бешеного пса

Соль спокойно читала книгу, укутавшись в плед, когда услышала за стеной характерные стоны и скрип дивана, которые заставили ее замереть и быстро покраснеть от смущения. Или от неожиданности — конечно, взрослая женщина, работающая парамедиком, не смущалась интимных тем, когда дело касалось ее службы в участке, но когда ее коллега, неприступный и холодный детектив Джин, привел домой девушку… Где только он нашел время, чтобы познакомиться и сходить на свидание? Не он ли говорил о том, что все свои силы тратит на расследования?! 

 В глубине души Соль была расстроена и сконфужена — она не могла отрицать свои чувства к Хоге, но точно так же понимала, что не хотела бы с ним отношений. Иногда такое случается — ты влюбляешься в образ «плохого парня», а ведь Бешеный Пес и правда был привлекателен, он имел чертовски пытливый ум, слащавое личико, он был смелым и справедливым (иногда). Он был привлекательным — это Соль отрицать не могла. Но он не был надежным, он лез в огонь (в прямом смысле), не надев защитный костюм, он ставил на кон свою жизнь, даже когда игра явно была не в его пользу. После всего, что произошло, Соль не хотела связывать свою жизнь с кем-то, вроде Хоге. Она была рада общаться с ним, иногда заботиться о нем, как о несмышленом ребенке, но на отношения с ним… Нет. После стольких стрессов на работе, в личной жизни хотелось стабильности и тишины. 

 И вот тишины как раз и не хватало — шум за стеной не прекращался, Соль даже пришлось надеть наушники, которые она периодически вынимала, проверяя, не закончилась соседская содомия — и нет, не закончилась. Раз на пятый она услышала, как соседская дверь хлопнула — к своем стыду, девушка не удержалась и в два шага оказалась около дверного глазка, пытаясь утолить свое любопытство. Кто же эта безумица, что повелась на дьявольское очарование Бешеного пса?


 — А? Э? Это шутка? — В поле зрения Соль оказался растрёпанный Мёнпиль, который смеялся, оборачиваясь через плечо на выходящего из своей квартиры в пижамном костюме Хоге. — Это у них был следственный эксперимент такой?!

 Соль правда хотела рывком открыть дверь и предъявить за непотребный шум — и ладно бы она, а если бы кто-то из соседей пустил слухи, что уважаемый детектив устроил в своей квартире притон? Ей, конечно, было бы смешно посмотреть, как Чжин Хоге будет оправдываться, но… Она уже потянулась рукой к двери, когда детектив схватил Пиля за запястье и дернул на себя, чтобы поцеловать. 

— Серьезно? — Если бы у Соль остались мысли — она бы их подумала, но она только продолжала смотреть, приоткрыв рот. 

Мужчины, казалось, вообще не смущались, не боясь того, что кто-то из жильцов случайно, продолжали целоваться прямо перед лифтами, и, кажется, были абсолютно счастливы. Увидеть искренне смеющегося, одетого в домашнюю пижаму, Пса Чжин Хоге, можно было очень редко, можно даже сказать — никогда. Да, он на работе умел радоваться, шутить и улыбаться — но это был азар дикого зверя, который учуял добычу, сейчас же он напоминал огромного сенбернара, который радостно ластился к хозяину. Мёнпиль только смеялся, пытаясь нашарить кнопку лифта, уворачиваясь от десятков поцелуев в щеки и шею. 

 Соль почувствовала себя неловко, виноватой — она из своего жадно-ревнивого желания вторглась в чужую жизнь. Хотя — в чем ее вина? Кто мешал им не целоваться в общественном месте? 

 И еще — она была действительно удивлена. Тем, что, оказывается, Хоге умеет быть искренним и дорожить кем-то настолько сильно. Это сбивало с толку. Но это не было ее дело — главное, ей больше не будут мешать читать, а парочку неловких ситуаций на работе она переживет. 

Вероятно, ей даже стало легче. Теперь, когда у нее очевидно шансов с ним быть не может — точно стоит расслабиться и просто плыть по течению. 

 — Ай, зубы при себе держи! Дворняжка, — Мёнпиль попытался сделать вид, что очень расстроен фактом укуса в основание шеи, но у него не получалось убрать улыбку с лица. Это ощущалось так странно — они действительно вели себя глупо, как подростки, хотя их время уже подходило к сорока, но… Не все ли равно? 

 Хоге только рассмеялся, а когда двери лифта открылись, впуская Пиля внутрь, он снова тронул его на рукав и поцеловал. Он не умел прощаться и отпускать, даже с расчетом, что они завтра увидятся в участке. Ему было так чертовски мало этих эмоций, которые он позволил себе спустя столько лет, ему было так чертовски мало Мёнпиля. 

Когда двери лифта открылись еще раз, Ге все еще стоял в пижаме около своей открытой двери, задумавшись. 

 — Э? Дворняжку выставили за порог? — На этаже появился Доджин, уставший после рабочей смены, у него единственного сегодня было дежурство. 

Ответом ему стала только хлопнувшая дверь. Пожарный только пожал плечами и покачал головой. 

Пиль был уверен — человеческие чувства это глупости, собакам они чужды. Они умеют быть благодарными, умеют привязываться и боготворить. Но бешеные псы опасны — их годится только пристрелить и забыть. Была бы Мёнпилья воля — он бы в первый же день, когда только встретил Пса Чжин Хоге, пустил бы пулю ему прямо в лоб. До того, как этот сукин сын своей слюной испачкает всю его куртку, а потом вцепится своими клыками в самое сердце, заражая бешенством. 

 Мёнпиль псом не был — даже не были медведем, он знал, что немного глуповат, недостаточно серьезен, не соображает так же быстро, как Пэк Чам, не настолько эмпатичен, как Соль, не вспахивает землю отвалом, как Бульдозер До Джин. И точно не имеет такого нюха, как дворняжка Хо Ге. Он был простым полицейским, который просто рад выполнять свою работу — даже если для этого придется держать в руках поводок. Пустой — потому что дикого пса на цепь сажать дело гиблое. Мёнпилю оставалось только пытаться поспевать за его темпом, и — впитывать. Учиться. После тридцати это давалось уже чертовски тяжело — но с появлением этого человека в участке, мозгам словно придали реактивного ускорения. 

 Что бы сделал Пес? Как бы поступил детектив Чжин? На что посмотрел бы ХоГе?

 На Гон Мёнпиля. Отличительной чертой этого несносного, ублюдочного детектива была обжигающая прямолинейность. Когда ему кто-то не нравился — его неприязнью несло за версту, когда он к кому-то тянулся — ощущался огромным магнитом. К сожалению или счастью Мёнпиля — сам Пиль оказался алюминиевой ложкой, которую примагнитили и оставили. 


 Когда все у них пошло так?
 Наверное, когда детектив впервые укусил его. Это была ночь — Пиль задержался в участке из-за чертовых рапортов, был прилично подавлен, устал и злился. И, когда уже собирался уходить, нашел на диване спящего пса. Детектива Пса. Который кутался в свою куртку, вздрагивал во сне. Может быть, сказалась усталость. Может быть — уже тогда все было «так», но Пиль стоял несколько минут и просто смотрел. А потом коснулся его ссадины на щеке, просто провел по ней пальцем, в груди что-то заныло. Когда Хоге не выебывался — он казался вполне себе миленьким. И даже, в каком-то смысле, беззащитным. Когда спал вот так, вообще не замечая вторжения в его пространство. 

Пиль опустился на корточки, а потом вовсе уселся на пол возле дивана. Зачем? Он устал. Возвращаться в свой холостяцкий бардак в маленьком ванруме не хотелось, а здесь атмосфера была такой сонной и уютной… Он сам не заметил, как задремал сидя, закинув руку на диван где-то рядом с головой детектива. 

Проснулся он от ощущения чужих зубов на своем запястье. И правда — ну не псина ли? Укусы играючи — так, чтоб не было отметин или синяков, неизвестно, что такого Хоге в этом нашел, но кусать он стал часто. На семнадцатом укусе Мёнпиль сдался. 

 Они сидели у него дома, что было довольно странно. Он редко приглашал кого-то из коллег к себе, да и друзей не водил, отношения долгосрочные не заводил, предпочитал встречаться в отелях — он давно знал, что ему нравятся мужчины, а слухи от глазастых аджум, которые сразу же донесут матушке… Такая перспектива ему не нравилась. Чжин Хоге появился тут неожиданно — они просто созванивались по какому-то делу, обсуждали, как посадили очередного ублюдка за решетку, а потом — Пес уже стоял на пороге, разве что тапки в зубах не держал. 

 Он принес выпить и закуски — это было приятно. Он предложил посмотреть какой-то фильм — это было необычно. Он укусил три раза за час — это сбивало с толку. Наверное, Пиль первый потянулся к нему целоваться, он выпил две бутылки соджу (и совсем не был пьян), но Ге так смотрел на него, уронив голову на свое плечо, он выглядел таким безопасным, таким спокойным, что Мёнпиль просто поддался.


 И когда в тысячный раз Бешеный пес укусил его — за безымянный палец — Пиль понял все и без слов.