Точка невозврата (2 сезон сериала)

— Итак, кто в игре? — звучно потер руками Аякс.       В ответ раздалось единогласное «Я», и он начал мешать карты со скоростью опытного крупье. — Какой входной взнос? — спросила Уэнсдей раскладывая фишки. — 10 баксов, — выпалил Аякс. — А можно чеком? — Так, только кэш, Дивина! Знаю я ваши рыбьи фокусы! — Ц, лааадно, — закатила глаза сирена.       Один за другим каждый выложил по 10 баксов, Аякс раздал карты и объявил начальную ставку. Игра началась. — Я пас, у меня карты отстой, — скинула карты Йоко. — Я в игре, — поставил Кент. — И я, — уравняла Энид.       Минато пристально смотрел на карты и молча скинул, за ним Дивина. Оставшиеся поддержали ставку. Аякс выложил карты из общей колоды на стол: десятка и пара девяток. — Поднимаю, — поставил фишки Ксавье.       Его поддержал Кент, за ним Бьянка и Энид. — Удвоила, — сказала Аддамс. — Уууу, становится жарко, — подначивал ребят Аякс. — Отвечаю, — поддержал Ксавье. — Дальше без меня, — скинула карты Энид. — Я тоже пас, — присоединился Кент. — А я поддержу, — Бьянка сделала ставку.       Аякс выложил последние карты. Дама и король, такое нарочно не придумаешь. — Удваиваю, — не унимался Торп. — Я пас, — Бьянка сдала карты.       Уэнсдей смотрела на Торпа и он готов был отдать руки на отсечение, что ее непроницаемые глаза смеялись и ликовали. — Ва-банк.       Все замерли в ожидании что, ответит Торп. — Отвечаю.       Аякс собрал фишки на середине стола и торжественно произнес: — вскрывайтесь!       Ксавье с самодовольной улыбкой перевернул карты. — У меня стрит. — Сильная карта, Торп, — Уэнсдей молча перевернула карты, — фулхаус. — Дамы и господа, это было потрясающе, — жеманно произнес Аякс — Просто повезло, — буркнул Ксавье. — Нужно уметь проигрывать, Торп, а то победы перестанут радовать, — холодно сказала Уэнсдей, пока Аякс перемешивал карты. — Круто же Аддамс тебя вышибла из игры, да? — подколола его Бьянка. — Я же говорю, ей просто повезло. — Если ты в этом так уверен, то докупись и докажи это, Торп.       Уэнсдей и Ксавье буравили взглядом друг друга, воздух между ними можно было резать ножом. Аддамс разозлило, что ее точный просчет Торп назвал везением. Всего пять минут назад этот долговязый назвал себя ее другом, а теперь сомневается в ней. Ну уж нет, он не встанет изо стола с триумфом, не сегодня. Или она не Аддамс.       Ксавье чувствовал смесь восхищения и глупой мальчишеской обиды. Он и не помнил, когда в последний раз проигрывал в покер, как художник он распознавал тонкие изменения в лицах и читал их, но с Аддамс черт возьми не работает ничего из того, что он знал.       И что его так расстроило? То, что он проиграл 10 баксов или то, что, приблизившись к ней так близко, он снова оказался на исходной? Еще вчера Ксавье прижимал ее к себе, едва дышал, чтобы ни нарушить, ни потерять связь, которая образовалась между ними. Может быть, выражение лица Уэнсдей и скрывало ее эмоции, но язык тела в момент близости не врет никогда.       Она прижималась к нему и тяжело дышала, расслабилась, стала мягкой и податливой в его объятьях. Эту разницу Ксавье уловил отчетливо и не допускал шанса, что ошибся. Он был четырежды прав во всем, что чувствовал, но все равно проигрывал ей. И похоже был готов проигрывать дальше, лишь бы видеть, как меняются ее движения, когда они стоят рядом. — Я докупаюсь, — улыбнулся Торп. — Твои фишки будут моими, — предупредила Аддамс. — Так, ребята, несите огнетушитель, сейчас полыхнет. — Аякс с энтузиазмом мешал карты. — Все в игре?       Четыре круга подряд Ксавье и Уэнсдей скидывали карты — рука не шла. Бьянка сорвала неплохой куш, изрядно проредив фишки Кента и Минато. Энид дважды выиграла у Дивины. Еще спустя три круга из игры вышли Йоко, Минато и Кент. Они не слишком внимательно следили за игрой, их больше интересовал Xbox.       Азарт в семье Аддамс практически фамильная драгоценность. Дядя Фестер научил играть Уэнсдей в покер, когда той стукнуло 5. И если она входила в игру, то у других не было шанса. Помешать ее эйдетической памяти и расчётам могла только чистая удача, минимальная погрешность на грани чуда.       Игра шла довольно лениво пока из нее не вышла Дивина и Энид. Только Бьянке и Торпу хватало настоящей спортивной злости, чтобы играть наравне с ней. — Итак, три человека за столом. Уже интереснее! — Аякс не унимался и добавлял драматичности голосу каждый новый круг.       Ребята остались за столом несмотря на то, что планировали играть в видеоигры. Игра собрала зрителей и импровизированный букмекерский клуб, каждый сделал свою ставку на победителя. С большим отрывом лидировал Торп, сильно уменьшив банк Аддамс и Бьянки. Художник вышиб сирену из-за стола сокрушительным каре двоек против флеша. — Я бы могла сделать тебя, примени я песню сирен, — ехидничала Бьянка, выходя из-за стола. Проигрыш ничуть ее не расстроил, сам факт схватки с достойными соперниками доставлял ей удовольствие. Да и потом, кто сказал, что всегда нужно выигрывать? — А мне даже песня не понадобилась, — лукаво улыбался Торп с сигаретой во рту. Аддамс показывала высшее мастерство самообладания, учитывая, что башенки ее фишек раза в 3 уступали в размерах банку Ксавье. — Аддамс, сколько у тебя в банке? — спросил Торп. — 1000 фишек. — Хватит на 2 больших блайнда. Может сыграть ва-банк? — Только если ты поставишь все в противовес моему банку. — Но у меня в 3 раза больше фишек, чем у тебя, Аддамс. — Тогда забудь об этом и наслаждайся тем, как я медленно разоряю твою казну.       Белладонны загудели, предвкушая битву разумов. Аякс тщательно перемешал карты. Аддамс аккуратно выдвинула фишки на середину стола, Ксавье сделал то же самое.       Аякс раздал карты.       Спустя четыре круга Аддамс уровняла шансы. Торп понял, что пахнет жареным. — Теперь, когда мы равны в фишках, предлагаю открытую игру. Ва-банк. — Заманчиво, но что еще кроме фишек ты можешь предложить? — Мои фишки и я сделаю все, что попросишь. — Опасно мне такое предлагать, Торп. — Опасно идти ва-банк с той, кто помнит расклады с самой первой раздачи. Но я рискну. — Ну, что ж, тогда не хныкай, когда я разделаю тебя под орех. Я в деле.       Ставки сделаны. Аякс вновь раздал карты. Все затихли и любой незначительный звук пронзал напряженную обстановку. На флопе лежали три карты рубашкой вверх. Аякс перевернул одну за одной: Дама, туз, валет. И все пиковые. Аякс извлек из колоды еще две карты и выложил их на стол: пиковый король и червовая десятка.       Торп знал, что у него под ладонью пара королей. Силы были явно на стороне художника, и он это знал, потому не нервничал: просто ждал победы. Аддамс дышала ровно и сидела неподвижно. — Вскрывайтесь, — еле слышно сказал Аякс, будто испугавшись того, что произойдет.       Аддамс невозмутимо выложила на стол пиковую десятку и валета.       Все ахнули. Торп завопил: «Что?! Как это возможно?! Не может быть!». Идеальный стрит Торпа против еще более идеального стрит-шлеша Аддамс. — Это было невероятно, ребят! Круче русских горок! — заявил Аякс. — Поздравляю, Аддамс. Теперь у тебя есть 100$, и я в должниках. На этой лирической ноте я поднимусь к себе в студию и напьюсь. — Ну ладно тебе, чувак! Было круто, согласись! — не унимался Аякс.       Все поздравляли Аддамс и строили планы на остаток дня. Ксавье пошел к себе. Уэнсдей догнала его на лестнице в студию. — Я иду с тобой, — твердо сказала Аддамс. — Чего? — Торп вытаращил глаза. — У тебя полно острых предметов в студии. — Ты льстишь себе, Аддамс. — А может тебе? — Я не проигрывал в покер с 16-ти. Мне нужно привыкнуть, что я все время позади тебя, Уэнсдей, — сказав это Ксавье резко замолчал, будто взболтнул лишнего. — Ты гораздо ближе всех тех, кто позади, Ксавье, — неожиданно ответила Уэнсдей не своим голосом.       Торп улыбнулся и слегка удивился. — Мне показалось или ты сейчас сказала что-то приятное в мой адрес? — Тебе не показалось — О, нет, Аддамс. Это жалость? Ты что, меня жалеешь? — Торп, я раздела тебя в покер не моргнув глазом, жалость мне неведома. — И что? Будешь обыскивать студию и заберешь все, чем можно себя убить?       Ксавье повернулся к рабочему столу, окидывая руками инструменты, начал их хаотично собирать: — вот, например, очень опасный нож для бумаги, мастихины тоже возьми, кисточки, из них могут получиться отличные заточки.       За спиной Торпа послышался грохот, — «Эй, в чем дело?», и он обернулся: Аддамс!!!       Уэнсдей лежала на полу с широко распахнутыми глазами. Торп сразу понял, что у нее видение и кинулся к ней, чтобы поддержать голову. Аддамс долго не приходила в себя и Ксавье стал переживать, съедая себя мыслью: «что же ты видишь, Аддамс, возвращайся».       Едва Торп отвернулся к своему столу, Уэнсдей ощутила мощный толчок в груди, голова загудела до звона в ушах. Картинка была нечеткой, но знакомой, все это она уже видела раньше. Энид в схватке с Хайдом, но на этот раз лес зеленый и не такой сырой, как в Невермор.       Темная пещера и лязг цепей, крик, незнакомый ей мужчина блуждает по лесу, явно в поисках добычи. Он точит нож, проверяет припасы. Кто он? Паника в глазах Аякса и Бьянки, все как перед битвой за Невермор. Что она видит? Прошлое? — Очнулась, наконец. — выдохнул Торп. — Ты часто отключаешься так надолго?       Уэнсдей понемногу возвращалась в реальность, оцепенев от увиденного. Напугать Аддамс задача непосильная, да и другие люди ее не особенно интересовали, но что-то в этом видении по-настоящему напугало ее. Пульс, до этого не поднимавшийся выше 100 ударов в минуту отдавал бешенным ритмом в висках. — Ты в порядке? — Не могу дышать. Где я? Как долго я в отключке?       Торп проверил ее пульс, на лице Аддамс выступила испарина. — Около пяти минут и, по-моему, у тебя паническая атака. Что ты видела? — Ксавье, я видела Хайда и Энид в жестокой схватке, она вся в крови, а еще цепи и… какого-то мужчину, я его не знаю, но лицо кажется знакомым… и имя…       Уэнсдей замолчала. — Какое имя? — Ты знаешь, кто такой Доктор Джекилл?