я тебе не накапала зелий, не прочла заклинаний, не живёт под моей постелью исполнитель желаний. слабая женщина; я — колдовать не умею, вовсе не то, что ты думал, ни ведьма, ни фея. я не могу оставить тебя в покое, и не могу перестать постоянно сниться. не специально я стала твоей паранойей, даже не знаю как это могло получиться.
от чёрного колдуна зерефа веяло загадкой, лёгкостью лунного света в манящем мраке. руки его тонкие, изящные, вычерчивали чернилами заклинания, что отвечали на вопросы мироздания. от тёмных одежд, пришедших со страниц истории, пахло пряными лечебными травами, горечью лаванды и переплётами древних фолиантов. лицо: юношеское, нежное, — повсеместно носило кроткую улыбку. соблазнительная мистерия, сотканная из ночи; воплощение мудрости, к которому тянуло, манило до потери рассудка. в глаза мавис специально не заглядывала. тупила в землю, скользила по всему, лишь бы не упасть в бездну. она бы ведь потерялась, сгорела, погибла.не умоляй меня сделать всё так, как было, это не я в твоё сердце булавку вонзила, не понимаю зачем снова делаю больно, нежность моя и жестокость совсем бесконтрольны. не объяснить почему наваждения и слёзы, именно ты почему болен именно мною. не существует ответов на эти вопросы, не специально я стала твоей паранойей.
мавис чёрного колдуна зерефа коснулась, и на руках осталась терпкая сажа, прожигающая язвы. заключила в объятия, желая узнать каждую частицу того, что он может поведать. не пугали ни гнилое сердце, ни пустота, разливающаяся по телу. они ведь похожи. мавис ведь могла бы стать столь же близкой к волшебству, столь же могущественной, столь же сильной. лишь бы спасти, чтобы не быть одинокой, — разве за иное божество насылало проклятие? и она готова была отказаться от всех благ, от эфемерных мечтаний, забраться в ядовитую, но правдивую суть. не вместе с ним, а с его помощью. мавис не видела надежды в его глазах, радости, от которой потряхивали руки; была интересна лишь тайна.я твоей не владею душой, не владею телом, ничего не творила с тобой, ты сам всё сделал. как наркотик меня прими вместе с пыткой и счастьем, так всегда происходит с людьми, ослеплёнными страстью.
чёрный колдун зереф обнимал крепко. слёзы его падали на плечо, орашая солью ткань платья мавис, пальцы его забирались в золотистые кудри, губы дрожали от противоречивой помеси искреннего счастья и тревоги. не увидишь сейчас великого чародея: греховного и оттого потрясающего. и это разочаровывало. не за этим мавис дарила милые улыбки, колдовала иллюзорные венки, слушала повести о былом и теории о грядущем. перестал зереф быть чёрным лебедем, сложил крылья и утонул в пучине чувств, что мавис нужны не были. ослепли его глаза, застилаемые буйством желаний.я так слаба, так беспомощна, так уязвима, я упаду, если не за что будет держаться. хаос в моей голове, а в глазах испарина, кажется это смешным — от меня защищаться. я никаких психотропных не знаю секретов, ни изощрённых ловушек, ни тактики боя. это всего лишь любовь, нет вины моей в этом, не специально я стала твоей паранойей.
чёрный колдун зереф слушал признания мавис с лицом, не подобающим титулу, прозвищу, слухам. лежал на её коленях, неверящий, уязвимый. мавис его убила бы, раскрошила одним взмахом руки, гладящей по чёрным волосам. столкнула бы с обрыва за все её потери. а она ведь лишилась многого: тела, разума, человечности. лишь бы забраться в ядро мира, чтобы себе доказать возможность быть лучше. мавис сломала его, растрескала себя. начала следовать за зерефом пугающим, но любимым остатком от прежней девочки-цветка.не бойся, милый, это всего лишь чувство, неуправляема сила восторга и грусти, и ощущения сладостно невыносимы, так всегда происходит с теми, кто любит сильно.
чёрному колдуну зерефу, мавис знала, произносить: «прошу, оставь меня, не терзай», — больнее, чем ей слышать. покинуть его, растоптать всякие надежды несложно, хоть и саднило на стенке горла, покалывало внутри сердца. мавис стала его паранойей.