Бесконечно...Навсегда

Настоящее время 2003 г . После нашей последней битвы прошло чуть больше недели. Новостей от Кингсли или Грюма не поступало. На последнее моё письмо пришёл краткий ответ «Сидите тихо, не высовывайтесь». Все это было похоже на затишье перед бурей. И это давило на всех. Даже вечно веселые близнецы и то поутихли. Напряжение в доме росло с каждым днём. Мелкие стычки между ребятами грозились превратиться в выяснение отношений. Мой характер всегда оставлял желать лучшего, и сейчас я сдерживалась изо всех сил, чтобы никому не нагрубить. Получалось это довольно плохо… Ссора с Кэти Белл началась с простого разговора. Слово за слово, и мы уже высказывали друг другу претензии. Гермиона и Полумна старались нас образумить и предотвратить скандал. — Кто дал тебе право решать за нас? Почему мы должны слушать тебя и сидеть здесь взаперти? — с повышенной интонацией спросила она. — Думаешь если мы живём в твоём доме, значит должны подчиняться? — Молодец, что помнишь об этом, Кэти. — я старалась держаться спокойно. — И да, думаю то, что финансовое обеспечение всех вас лежит практически на мне, даёт мне некоторые привилегии. Но приказ «Не высовываться» — не мой, а Грюма. Хочешь его оспорить, мешать не буду. Только не забудь, что вытаскивать ваши задницы придется опять мне! — Да ты даже в боях не участвуешь! Да. Пару раз ты спасла нам жизни, но это не делает тебя всеобщим героем! — Кэти уже не сдерживала себя. — Как скажешь. В следующий раз я не вмешаюсь, и дам завершить Долохову задуманное. Хочешь уйти, иди, тебя никто здесь не держит. Можешь хоть в логово пожирателей ввалиться, используя Остолбеней или Экспелиармус против Авады. Вы же здесь все до сих пор считаете использование тёмной магии недопустимым. — язвительно сказала я. Кэти была неплохой девчонкой. У нас было много общих тем для разговоров, и мы неплохо ладили. Но в моменты отчаяния она, как и все гриффиндорцы, не умела держать свои эмоции и мыслить трезво. Большинство состоящих в Ордене считали, что добро может победить зло, не прибегая к тёмным заклинаниям. Из-за этих убеждений наши ряды заметно поредели. Даже Гермиона уже понимала «что идти на медведя с мухобойкой — это самоубийство». — Да как ты можешь такое говорить! Чем мы будем лучше их, если прибегнем к тёмной магии? — возмущалась Белл. — Это Он на тебя так повлиял? Правильно про тебя говорили, что ты… — Кэти!!! Не говори того, о чём потом пожалеешь! — вмешалась Гермиона. — А ты? — не унималась Белл. — Почему ты её все время защищаешь? Хотя кого я спрашиваю, ты такая же, как она. Подстилка Нотта! Все знают, что Рон умер из-за тебя! Гермиона, еле сдерживая слезы, выбежала на улицу. Звонкий удар пощёчины разнёсся по маленькой кухне. Кэти, держась за покрасневшую щёку, смотрела на меня ошарашенными глазами. — Запомни, Белл. Про меня ты можешь говорить что угодно. Мне абсолютно плевать на твое мнение и твои слова. Но Гермиона — это последний человек, который заслуживает такого обращения. — холодно сказала я. — Прости… Я не хотела этого говорить. — донеслось до меня у двери. Гермиону я нашла на детской площадке недалеко от дома. Она сидела на качелях, закрыв лицо руками, лишь лёгкое подрагивание плеч говорило о том, что она плачет. Присев перед ней на корточки, я убрала её руки от лица и большим пальцем смахнула слезинку. — Она права, Кэтрин. Я предала всех своей любовью к Тео. — всхлипывая, произнесла она. — Я тоже считаю, что Рон погиб из-за меня. Она снова закрыла лицо руками, заходясь в беззвучном плаче. — Гермиона. Посмотри на меня. — ласково сказала я. — Скажи мне, если бы тебе предложили прожить жизнь заново, но без Нотта? Согласилась? Она отрицательно покачала головой. — Но это же неправильно? Любить его. Я — гриффиндорка, он — слизеринец, и вдобавок чистокровный. Мы же не в сказке про Золушку. — отчаянно выдавила она. — А кто решает, что правильно, а что нет? Где написано, что вам запрещено любить друг друга? Ты же знаешь, что сердцу не прикажешь, — я ободряюще улыбнулась подруге, — а Рон погиб по своей глупости. Зима 1998г. Уже прошло чуть больше года с тех пор, как мы вчетвером отправились на поиски крестражей. Как сказал Гарри, это было последнее задание Дамблдора. Конечно же никаких конкретных данных у нас не было. Мне все это напоминало сюжет русской сказки про «Федота-стрельца», где царь отдал приказ «Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». Гарри же слепо действовал указаниям мертвого волшебника. На протяжении этого времени наше настроение оставляло желать лучшего. Мы жили в палатке, которую Гермиона предусмотрительно взяла с собой, питались чем попало, а о нормальном душе речи и не шло. Постоянно скрывались от егерей, не задерживаясь на долго в одном месте. Мы нашли только один крестраж за это время, но не знали как его уничтожить. Трансгрессировав на очередную поляну посреди леса, ребята ставили палатку, а мы с Герми накладывали защитные заклинания. Этот день отличался от других. Рону удалось раздобыть несколько бутылок пива и немного еды. Каждый из нас чувствовал необходимость немного отвлечься. Несколько бутылок алкоголя на голодный желудок сделали своё дело. Мы веселились впервые за последнее время. Я вышла покурить вместе с братом. Сославшись на то, что ему нужно в туалет, Гарри скрылся в лесу, а я вернулась в палатку. Картина, представшая передо мной, заставила быстро протрезветь. Пьяный Рон нависал над плачущей на кровати Гермионой. Одной рукой он держал её горло не позволяя вырваться, второй пытался расстегнуть её джинсы. Подруга отбивалась, царапая его лицо. Её палочка валялась в другом конце палатки. Рон замахнулся для того, чтобы дать пощечину Гермионе, когда кончик моей палочки упёрся в его горло. — Убери свои грязные руки и отойди от неё. — я старалась, чтобы мой голос не дрожал. Парень убрал руки и медленно поднялся с кровати, пошатываясь. Я встала напротив него, загораживая собой Гермиону. — Что? Одна слизеринская подстилка, пришла защищать вторую? — заплетающимся языком спросил Рон. — Что здесь происходит? — Гарри появился на входе. — Спроси у своего лучшего друга. Он пытался изнасиловать Гермиону! — я сжимала палочку, пытаясь скрыть дрожь в руках. В голове проносились мысли, что было бы, если бы я зашла в палатку чуть позже. Злость на Уизли заставляла закипать кровь. Зверь внутри, подгоняемый демонами, требовал разорвать уже бывшего друга на куски. Разбросать части тела по всей Англии, оставив на каждой метку «НАСИЛЬНИК» — Как ты мог, Рон?! Это же Гермиона! Она же нам как сестра! — кричал Гарри. — Она — предательница, Гарри! Она трахается с Ноттом! И твоя сестра этому виной! Сама раздвинула ноги перед змеями, да ещё и Гермиону подложила под них! — голос рыжего сорвался на крик. Гарри налетел на друга, сбивая с ног. Завязалась драка. Парни катались по полу, стараясь нанести как можно больше ударов друг другу. Красная вспышка раскинула их по разным углам. — Хватит! — Гермиона встала между ними, держа палочку в руке. — Быть с Тео — это мой выбор, Рон! Я люблю его! И тебе стоит принять это! Признание Гермионы отразилось болью в глазах парня. Вытерев кровь из разбитого носа, гриффиндорец поднялся на ноги. Взяв свой рюкзак, он направился к выходу из палатки. — Куда ты? — брат кинулся за ним. — Вы все мне противны! Я не хочу видеть никого из вас! — окинув нас презренным взглядом, Рон ушел. Через несколько дней в одном из трактиров мы услышали разговор егерей, один из которых хвастался, как убил какого-то рыжего парня. Он достал из кармана делюминатор который принадлежал Рону…. *** — Как думаешь, это затишье как-то связанно с поиском нас? Или они готовят что-то масштабное? — после недолгого молчания спросила Миона. — Даже не знаю, что хуже. Но чует моё сердце, что наши чувства и воспоминания стоит спрятать очень далеко и глубоко. — грустно усмехнулась я. Гермиона покачала головой. А у меня в голове мелькнула мысль «И кто любовь эту выдумал?»