les retrouvailles

вы встречаетесь на концерте — сколько же лет прошло и сколько воды утекло. между вами сотня несказанных слов, тысяча извинений и миллионы «я люблю тебя». зал оглушает своими криками — фанаты в восторге, конечно же, им все нравится. словно и не было всех этих лет, словно так и должно быть. будто бы «моцарт» был буквально вчера, а не тринадцать чертовых лет назад. ты думаешь, что это неправильно. ты думаешь, что это очень странно — когда вы ведете себя так, словно ничего не было. ты думаешь, что ты, на самом деле, скучал. нет смысла отрицать очевидное, когда ты сам знаешь — ты все еще влюблен. влюблен в его лебьян, влюблен в его голос, в то, как он говорит, в его улыбку на вивре, в его смеющиеся глаза, в его тонкие морщинки под глазами, в его вьющиеся волосы, которые когда-то доходили ему до плеч и собирались в хвост. «on se reverra» — кровь пульсирует в висках, сердце бешено бьется, ты улыбаешься, а внутри шторм, буря, стихийное бедствие. у тебя улыбка натянутая, от нее больно почти физически, у него — искренняя, практически детская. между вами восемь лет разницы и ты чувствуешь себя на его фоне почти мертвым. он шутливо грозит тебе пальцем, как отец, читающий нотацию маленькому ребенку и тебе хочется смеяться. тебе рядом с ним легко. ты влюблен, ты влюблен, ты влюбен. ты женат и дома твоя дочь. «к черту» — решаешь после концерта. у вас снова гримерка общая — все как во времена моцарта, как тринадцать лет назад. между вами напряженное молчание и пара слов, но ты не говоришь главные. он говорит. — я скучал. — звенящая тишина. твои руки трясутся, глаза на мокром месте, в груди щемящая нежность. мота до безумного хочется обнять. хочется прижать его к себе крепко и больше не отпускать ни в какую канаду к зао, хочется самому никуда не возвращаться. ты давишь истерический всхлип, рвущийся наружу. — я тоже. — у тебя дрожит голос. во всем этом есть что-то интимное — в этом разговоре вполголоса, в одной гримерке на двоих, в воссоединении после долгих лет молчания. ты трешь глаза, забывая, что накрашен — предательские слезы туманят взгляд, зато ты видишь невнятный силуэт. ты цепляешься за рукава его сценического костюма, словно обезумев. «к черту» — решаешь ты, притягивая его к себе и сжимая в объятиях. флоран скован, ему явно неловко, но он обнимает в ответ. гладит тебя по спине, успокаивая. шепчет что-то, утыкаясь тебе в макушку, зарываясь в твои волосы лицом. ты разбираешь из его беспорядочного шепота только «тише, что же ты» и «все хорошо». тебе сорок девять, мать его, лет, но хочется расплакаться, как маленькому мальчику. «к черту» — решаешь ты, притягивая его к себе, целуя смазанно и нежно.