Светлое будущее

Тот день я помню до мельчайших деталей. Комплекс "Relith Science" был полон людей. Учёных, рабочих, охраны. Я помню крики, влажное чавканье мяса, хруст костей, перемолотых мощными челюстями бывшего подопытного. Так странно. Язык не повернётся окрестить его монстром, несмотря на весь ужас произошедшего. Ведь виноваты мы сами. Сколько себя знаю, я с детства тянулся к науке и природе. С корпорацией связался ещё в Сиэтле, переехав из тихого Саммамиша и окончив университет. Им были нужны биоинженеры, а мне – вера во светлое будущее человечества. Меня считали наивным идеалистом, но есть ли более достойная цель для учёного? К чему острота ума, если она не делает мир лучше? Идея об изучении аномалий и опасных объектов казалась многообещающей, а сама работа – поистине увлекательной. Мы модифицировали гены растений, найденных в Чернобыле, в десятки раз усиливая выработку кислорода. Создавали новые лекарства, меняя ДНК внеземных бактерий. Так было, пока меня не перевели в особое отделение подземного комплекса. Будущее взглянуло на меня усталыми бирюзовыми глазами за стеклом сдерживающей камеры. Лабораторию и сеть урановых шахт нашли заброшенными, как и удивительное хищное создание. Бывшие владельцы погибли, ненароком выведя опасный вирус, и предприимчивая корпорация продолжила за них служение науке. Но я спрашивал себя... Как можно "наукой" называть пытки? Как можно видеть оскалы коллег, шипящих гордое: "Возможности!", "Прогресс!"? Слышать их смех, когда я поставил близ камеры телевизор, чтобы хоть немного отвлечь существо? Перед ними было лишь бесформенное, зубастое чудовище, которому даже имя дать не потрудились. Просто "Биомасса". Зреющее орудие войны. А я видел кожу, иссыхающую и белеющую от облучений. Рваные, кровоточащие обрубки красных щупалец. Я видел слёзы. Мольбы к начальству о прекращении кошмарных экспериментов звучали назойливым комариным писком. Мне пригрозили увольнением, поясняя: - Тебе нужна идиллия, Крис, но как ты добьёшься её без жертв? Животное потерпит до окончания разработок, во имя науки и будущего. Приказ правительства. А негласно всё это значило: "Молчи, или поедешь отсюда в мешке для трупов." Я промолчал. "Relith Science" крепко сжала меня в тиски, поймала, как зверя - в клетку. Но истошные нечеловеческие крики звенели внутри, переплавив слова в действия. Я тайком подкармливал создание и давал таблетки обезболивающего. Чудом не попался на порче оборудования. Шептал что-то утешающее, гадая, как вытащить бедолагу из этого ада, а заодно - сбежать самому. С трудом удалось изучить комплекс вдоль и поперёк, раздобыв коды доступа к закрытым дверям. Благо, я был в команде учёных, и допуск мне и без того полагался во многие секции. Особо впечатлил громадный ботанический сад – пещеры, обросшие зеленью даже на потолках. Пышные растения не были заурядны – следы урана вызывали лёгкие мутации. Я взял парочку образцов для собственных разработок, борясь с желанием побыть там подольше. Сердце ныло и тосковало по природе родного города. Сиэтл так на него не похож... Пока чинили аппараты, которые я залил быстрорастущим живым известняком, коллектив работал над химикатами и биоматериалом. Плюгавец по имени Роб улыбался, скрываясь у себя в кабинете и хитро косясь на нас: - Трудитесь, пчёлки! А я готовлю прорыв. "Ну, я тебе покажу "прорыв"..." - подумал я, сделав новую порцию известняка и, позже, пробравшись в кабинет. Строительное чудо поселилось в ноутбуке Роба как миленькое, но прочтённая перед этим информация шокировала. Биомасса смог бы поглощать целые страны, если правильно настроить его гены и взрастить агрессию. Отдохнувший от живодёрства подопытный поправился, стал больше. Выражение, с которым он смотрел на меня, ничем не отличалось от взглядов в экран телевизора и на взбешённого мужичка с окаменелым ноутбуком. Или на куски мяса, приносимые мной из столовой. Не отпускало чувство, что за мной следит не только он, хоть я и действовал предельно осторожно. Понимал – время тянуть нельзя. Замученный хищник был способен на многое, поэтому я попытался подкупить охрану. Отдать все свои сбережения от зарплаты и доходов с изобретений, выпустить его в заповедник, подальше от городов - казалось бы, что могло быть проще? Чёрт с ней, с мечтой об уединённом особняке в горах - я был готов хоть на улице жить, как собака. Что угодно, лишь бы не слышать криков и не видеть слёз. Что угодно, лишь бы не создавать машину для убийства. Увы, это было роковой ошибкой. Бравых ребят предупредили обо мне. Скорчившись на полу от крепкого удара под дых, я ожидал любой расправы – заточения в урановых шахтах, пули промеж глаз, в конце-то концов... Но меня швырнули в камеру к Биомассе. Мол, попробуй теперь его пожалеть! Сразу вспомнились издёвки одноклассников и толчки в грязь. Я ловил на дорогах лягушат и отпускал в траву. Не хотел, чтобы их давили колёса велосипедов. "Поквакай, ботаник!" По правде сказать, я уже ничего не боялся. Не страшно было взглянуть на подросшее, вьющееся усиками и щупальцами тело со множеством клыкастых пастей. Не страшно – встретиться с бирюзой без преграды из толстого стекла камеры. Не страшно – прошептать: - Я понимаю. Сокрушённо склонив голову, я закрыл глаза - учёный и жертва науки, что за ирония... Но смерть приходить отказалась. Один из языков лизнул щеку, и щупальца осторожно притянули к себе, обвили, прижали ко скользкой красной плоти. Как товарища по несчастью. Как старого друга. - Прости. Я так облажался... - струились из меня отчаянные тихие слова. - Не позволяй им сломить тебя, ладно? Будь сильным... Существо утробно и выразительно мурлыкнуло, будто пытаясь ответить. Вояки поражённо наблюдали за тонким усиком, кольнувшим мне подушечку пальца и набравшим немного крови. Бирюзовые радужки сменили цвет на лимонно-жёлтый. Задрожав, тело выпустило сотни острых лезвий. Природа тоже разбиралась в генетике. Биомассу никогда не кормили людьми, и моя ДНК укрепила его. Да и добавки к еде были не лишними. Я уткнулся носом в натянутые мышцы и заслонил голову, когда он рванул вперёд. Мгновения пролетели как в тумане – звон разбитого стекла, выстрелы, рык. Одежда и волосы, вымокшие в чьей-то крови. Щупальца отпустили меня, а пасти довольно заурчали на сорвавшуюся шутку об одинаковых цветах и генах. - Мы как два брата. Предстоял долгий и опасный путь ко свободе. Смотрелись мы странно - скользящий по всем поверхностям, грозный здоровяк и едва поспевающий за ним безобидный хлюпик. Бывший узник защищал меня от охранников и дронов, паливших по нам обоим. Я открывал закодированные двери, отключал турели и подсказывал, как быстрее выбраться из комплекса. Он – парень умный, всё понимал. И я был невероятно рад согласию с просьбой не убивать безоружных. Корпорации всё-таки не удалось сделать из него мясника. Сам же я за свои принципы поплатился - какой-то смельчак поднял с солдатского трупа огнемёт и обжёг мне половину лица. Что ж. На то они и принципы, верно? Брошенная из укрытия пробирка с модифицированной лианой-мутантом позволила мигом запутать агрессора. Вместе с Биомассой мы пробились через бункер и подземную железную дорогу, выйдя наконец в лесной глуши. Я не мог не остановиться, закрыв глаза, с наслаждением вдыхая ароматы хвои, прислушиваясь к пению птиц. - Ненавижу Сиэтл, - вырвалось у меня. Мой товарищ, видимо, подумал, что я устал, поэтому, подхватив щупальцами, усадил верхом на скользкое, мощное подобие спины. Деревья замелькали быстрой каруселью. Кажется, до встречи с ним я и не жил по-настоящему. Долгое время приходилось прятаться и учиться этой новой жизни. Порой было тяжко, но мы справились. Сила и знания - лучшего союза не найти. После всех невзгод прошлого, друг бережно обвивает меня, прижимая к большому, тёплому, пульсирующему телу. Мурлычущий рокот вибрирует эхом по сотканному в горных пещерах гнезду, нашему скрытому убежищу. Быть может, теперь настоящий монстр – это я. Отступник и дикарь с обожжённым лицом. Предатель человечества. Но за будущее я спокоен.