***
Рыжий идет рядом со Стервятником, постоянно оглядываясь и нервничая. В этом нет необходимости, потому что Шакал, похоже, устроил нечто грандиозное в столовой. Туда стянулись почти все жильцы дома. Остальные либо заперлись в своих комнатах в попытке скрыться от странного шума с первого этажа, либо так же заперлись в комнатах, но уже по причине занудства. Последнее относится к фазанам. Неаккуратно расправленные под узкими джинсами шорты натирают, а огромная кофта с капюшоном, по мнению самого Рыжего, выглядит на нем до ужаса нелепо и неестественно. Не его стиль. Одно хорошо — капюшон без проблем можно натянуть до носа. Спешно наклеенный квадратный пластырь неприятно стягивает кожу на левой скуле. Стервятник решил перестраховаться и заклеить маленькую розу, больше похожую на пожеванную жвачку. Тяжелые двери — как портал в другую жизнь. В стерильную жизнь, насквозь пропахшую спиртом и мазью. Жизнь, в которой нет места чересчур подвижным детским играм и грязи. Рыжему кажется, что чем ближе он подходит к этим дверям, тем дальше оказывается от того мира, жителем которого он так усердно учился быть, когда был младше. Что чем ближе он подходит, тем больше букв в его привычном «Рыжий» трансформируются в буквы из далекого «Смерть». Оказавшись в Могильнике, парень начинает спешно стягивать с себя птичью одежду. Он аккуратно складывает ее на стул рядом. Потом срывает пластыри и ворошит волосы. Очки бережно заворачивает в мягкую цветную ткань и убирает в рюкзак. — Спасибо, — Рыжий благодарно смотрит на Стервятника и кривовато улыбается. — Удачи, — Стервятник хмурится, когда Паук, проходящий мимо, скользит по нему взглядом. Рыжий видит, что Птице не нравится здесь. Он осматривается и подходит к парню ближе, чтобы тот смог лучше его услышать. — Я сделаю все, чтобы остаться тут на несколько дней, — он сглатывает и продолжает шептать. — Иногда присматривай за моими крысами. Знаю, они — не твои дети, или что ты там любишь говорить. Просто присмотри, пожалуйста, — Рыжий слегка поворачивает голову. На веках Стервятника поблескивают темные тени, которых в этот день было нанесено меньше, чем обычно. — Я могу украсть для тебя самый блестящий ключ из всех здесь водящихся, соглашайся, — парень хитро ухмыляется. Облизывает высохшие губы и сквозь полуприкрытые веки смотрит на белесый шрам Птицы. — Ладно, — соглашается Стервятник и резко разворачивается. Он забирает вещи со стула и быстро уходит. Уносится в привычный для себя мир. Рыжий выдыхает и прикрывает глаза на несколько секунд. Потом делает медленный вдох, убирает волосы с лица. Когда он подходит к Паучихе, сидящей за большим столом, заваленном бумагами, в его глазах плещется сожаление, а на губах проступает извиняющаяся улыбка.Часть 1
23 апреля 2023 г. в 21:19
Рыжий шагает по длинному коридору, рассеянно смотря на стены, сплошь покрытые рисунками и надписями. Стены рядом со второй покрыты неприличными словами и такими же грязными изображениями. Стоит поучить своих крысенышей манерам. Хотя надеяться на то, что его послушают, очень глупо. Подумают, что он либо переборщил с таблетками, украденными из Могильника, либо просто не в себе. Для них он — главный пример неприличности. Сам построил такой образ — молодец, будь добр, терпи до выпуска. Не говори красиво — вставляй грязные междометия через каждые два слова, не веди себя по-человечески — ты же вожак крыс.
Он проходит мимо комнат, выходит к лестнице. Если хочешь уединиться — иди к лестнице. Такого правила придерживаются все, поэтому днем это место одно из самых людных. Но только не ночью. Ночью вообще редко кто высовывает носы из своих комнат. Ночь для жителей дома — одно из самых таинственных явлений. Ночь раскрывает тайны, запрятанные давно и глубоко, растравливает фантазию, воскрешая старые и оживляя новые сказки, срывает маски и оголяет душу.
Парень перегибается через перила, чувствуя грудью нагретое чужими ладонями место на тысячу раз перекрашенных деревянных балках. Это Кукла и Красавица. Кукла — хрупкая, с большими глазами и жужжащим моторчиком. Красавица — с неловкими руками, из которых постоянно что-то падает, и боязнью навредить. Никто кроме них не бывает в этом месте так поздно. Они встречаются здесь только тогда, когда все остальные уже закрылись в спальнях и начали зарываться в одеяла.
Громоздкие и уродливые очки начинают соскальзывать с носа — Рыжий резко снимает их убирает в полупустой рюкзак, завернув перед этим в какую-то грязную тряпку. Без очков все выглядит слишком ярким — настолько ярким, насколько может быть темный коридор, — и чересчур незеленым. Быстрые пальцы находят в кармане шортов почти выдохшуюся зажигалку — тусклый огонек освещает кусочек лестницы. Рыжий быстро оборачивается и смотрит в коридор, потому что слышит тихий скрип, а потом, убедив себя, что ему просто показалось, расслабляется и вздыхает.
Ребра уже болят от долгого нахождения в неудобном положении. Парень выпрямляется и быстро проскальзывает под лестницу. Там пыльно, холодно и жестко настолько, что он уже жалеет, что понадеялся на удачу и решил не брать свой спальный мешок. Думал, что сможет устроиться на этом месте так же вполне удобно, как полгода назад. Но сейчас не так тепло. Сейчас ветер завывает в бесконечных трубах, а стены дышат холодом. Но все лучше, чем спать в крысятнике. Там стало слишком неуютно — от всего в этой комнате он ощущает скрежущую зубами злобу. Может, он слишком сильно волнуется из-за пустяков. А может, у кого-то из крыс все-таки припрятан в глубинах мешка наточенный ножик.
Рыжий вытаскивает из рюкзака застиранный маленький плед. Он заворачивается в него и удобнее садится на пол, положив за спину рюкзак. Он надеется, что это место сейчас — одно из самых безопасных. Что он просто сможет спокойно поспать, не подрываясь каждые десять минут из-за случайного шороха. Парень не был в состоянии нормально спать уже две недели, потому что невидимое напряжение в комнате постепенно нарастало, а у крысиного вожака неплохая чуйка на это. Зеленые очки скрывали его синяки под глазами первое время, но сейчас и они плохо справляются. О заторможенности и говорить нечего. Некоторые крысята уже начинают догадываться, что слова о том, что он засыпает позже всех и просыпается до подъема, чтобы осмотреться в коридоре, просто вымысел. Нельзя давать им знать, что он боится.
Он засыпает, сжимая в ладони бритву. Просто по привычке. Ночь окутывает его своим мраком и холодом, заставляя сжимать челюсти и утыкаться носом в поджатые к груди колени. Она подкидывает в его сны старые воспоминания о Могильнике и ушедших друзьях. О его тихих пребываниях у кроватей будущих мертвецов и о громкой скорби по ним же после. Его сны превращаются в странный водоворот из событий, на которые он смотрит то своими темными глазами, то приобретенными зелеными. Иногда ему снятся успокаивающие аккуратные прикосновения и тихий шепот, теплые пальцы на щеках и поцелуи в макушку. Иногда — драки и сильные руки, сжимающие его шею. Иногда — расплывающееся небо и невозможность вдохнуть.
В один момент ему снятся холодные пальцы, которые слегка треплют его волосы, тихий шепот, который прогоняет другие сны и полностью занимает их место, и еле различимый запах сырости и земли. По телу пробегают мурашки, когда что-то проводит длинными ногтями по спине через легкую рубашку. Слышится яркий звон, после которого по всему телу разливается тепло. Оно и внутри него, и снаружи. Оно окутывает его тело и как бы убаюкивает, заставляя еще глубже проваливаться в сны. Рыжий проваливается настолько глубоко, что картинки перестают сменять друг друга — все просто гаснет. Он не ощущает ничего, кроме легкого, чуть горьковатого запаха алоэ.
Парень просыпается от нехватки воздуха. Он выныривает из-под пледа и сразу же прячется, потому что необычно яркое солнце успело резануть его по глазам. Рыжий резко садится, когда понимает, что находится не под лестницей. Что лежит не на холодном полу. Что укрывается не своим крошечным застиранным пледом. Он шарит рядом с собой в попытке найти свои зеленые очки, но на кровати их нет. Парень вспоминает, что положил их в рюкзак, но рюкзака рядом с собой он тоже не видит. Он встает с кровати и бегло осматривает комнату перед тем, как закрыть глаза и сесть обратно из-за появившегося шума в ушах и мушек перед глазами. Комната птиц. Пустая. По стенам тянутся бесконечные зеленые стебли. Они переплетаются с другими, образуя невообразимые узоры. На каждой тумбе и на каждом подоконнике стоят цветы и маленькие лейки. У одних кроватей висят гирлянды из шишек и палочек, у других — цветные отпечатки листьев на серой бумаге. Валяющаяся на незастеленных кроватях и полу одежда до жути одинаково-черная.
Рыжий проводит по волосам, слегка их тянет, чтобы немного приглушить боль в висках. Потом быстро соскакивает на пол и находит рюкзак под кроватью. Вытаскивает из него свои очки и вздыхает с облегчением. Так-то лучше.
Эта комната и так чересчур зеленая, поэтому очки превращают все чуть ли не в болотную мешанину, от которой в животе крутить начинает, но Рыжий, как вполне вежливый гость, просто поворачивается к комнате спиной и утыкается лбом в единственный чистый кусочек стены, который чудом спасся от завешивания лианами. Спустя несколько минут он медленно ложится на бок, утыкаясь уже в подушку. Он обнимает ее руками. Ноги поджимает к груди.
Его бритва одиноко валяется под лестницей.
Каша, которая до этого момента была в его голове, рассасывается, и теперь он может подумать. Сомнений в том, что это устроил Стервятник, нет. Комната пустая, потому что сейчас идут занятия, но в любой другой день в комнате даже во время занятий можно найти свернувшуюся от боли в животе на своей кровати птицу. Обычно они жрут гнилые стебли или не едят вообще, если не хотят присутствовать на уроках, потому что знают, что другие отмазки на Папу Стервятника не подействуют. Но сегодня он смог выгнать из комнаты всех. Хорошо, идем дальше. То есть, дальше назад.
Скорее всего, его принесли в комнату те же птички. Рыжий не может понять две вещи — как он не услышал чужих шагов и даже не почувствовать, как его несут, и как вообще Стервятник узнал о том, где он спит.
Ладно, уже неважно. Уже поздно думать об этом.
Он слышит звонок и вздрагивает. Через минуту за закрытой дверью комнаты слышатся перешептывания. Дверь открывается — в щелочке Рыжий успевает заметить несколько любопытных глаз — и внутрь проскальзывает Стервятник. Он стучит тростью, и этот звук до ужаса похож на тиканье часов, которые отмеряют время до его, Рыжего, маленькой смерти. Он иногда побаивается находиться слишком близко к Стервятнику. Как, например, сейчас.
— Выспался? — он произносит это в тот момент, когда мягко приземляется на свою кровать рядом с Рыжим. Шуршание одежды, позвякивание ключей и звон множества сережек почти заглушили его, но Рыжий все услышал. Услышал, но промолчал. — Выглядишь уже лучше.
— Может быть. Спасибо… за то, что позволил выспаться, — Рыжий достает зажигалку. Сигарета материализуется в его пальцах, но зажигать ее он не торопится. Ждет разрешения.
— Твои крысята думают, что ты опять в Могильнике, — спокойно говорит Стервятник, прикрывая глаза. Потом легко кивает на сигарету Рыжего. — Только в окно, — Рыжий подрывается с кровати, а потом, неловко споткнувшись, нервно идет к окну, открывает его, раздвигает цветы на подоконнике и запрыгивает на освободившееся место, сразу же закуривая.
— Спасибо, — быстро бормочет парень, делая еще одну затяжку.
— …они собираются протестовать против насильного удержания вожака в этом гиблом для каждого домовца месте, как они сами выразились. Я, конечно, немного приукрасил их высказывание, да и от слов-паразитов избавился. Ты понял, — Рыжий чувствует на себе пронзительный, но в то же время какой-то расфокусированный взгляд парня, поэтому по старой привычке встряхивает головой и опускает глаза на свои голые колени, сплошь покрытые ссадинами и шрамами.
— И что делать, когда они узнают, что меня там нет? — по телу Рыжего начинают бегать мурашки, поэтому он подтягивает ноги к себе и обнимает их одной рукой. Только сейчас он начинает понимать, к чему может привести эта дурацкая ситуация со сном. Ладно бы он сам проснулся под лестницей, но чуть позже, чем следовало бы. Но нет — в это решил вмешаться Стервятник. Слез со своего насеста, думая, что станет для него спасителем, а на самом деле все испоганил.
— Кто сказал, что тебя там не будет? — парень поднимается с кровати и неспешно идет к подоконнику. Кладет ладонь на плечо Рыжего, заземляя этого поломанного параноика. Он чувствует его злость. Живущие в доме долгое время вожаки всегда хорошо ощущают эмоции. Здесь этот навык можно уже приравнять к базовым рефлексам человека, без которых выжить невозможно. — Крысы начнут свое представление не раньше четырех. У тебя есть время. У нас есть время. Пораскинь мозгами, ты всегда находишь лучшее решение.
Стервятник хватает парня за подбородок холодными пальцами и заставляет поднять взгляд. Он морщится, когда на него глядят зеленые крысиные глаза. Рыжий аккуратно поднимает очки на лоб и вздыхает перед тем, как посмотреть на Птицу и увидеть на его лице благодарность.
— Никогда не любил эти очки, — он щелкает по исцарапанным стеклам длинным ногтем. — Табаки поможет, не беспокойся.
— Я и не беспокоюсь, — Рыжий отводит взгляд. Стервятник сильнее стискивает его подбородок. Глаза закрываются. Холодные пальцы мягко пробегаются по шее и исчезают.
— Те тряпки для тебя, — парень кивает на черную гору вещей, неаккуратно лежащих на одной из кроватей. — Переодевайся быстрее, представление Табаки скоро начнется.