Сердце

Я стою в пустоте. Вокруг меня много людей. Но я не вижу их. Я слышу только отголоски их слов, эхом отзывающихся в темноте, что окутывает меня с ног до головы, словно плотное покрывало на птичьей клетке. И так продолжается до тех пор, пока рядом вдруг не появится расплывчатый силуэт. Он медленно приближается, черты становятся яснее. Я вижу, что лицо незнакомца искажено болью. Внутри словно все вздрагивает, отзываясь на страх чужого, неизвестного мне человека. Я не спрашиваю, что случилось. Мне не нужно это, чтобы помочь. Я просто протягиваю руки, в которых через мгновение оказывается сердце доверившегося мне существа. Внешне сердце выглядит как здоровое, но я чувствую, как быстро оно бьется под пальцами. Я не буду гадать о том, почему человеку страшно, что ему предстоит или уже пришлось пережить недавно. Я просто прижму его сердце к своему, что бьется спокойно и ровно, отдавая свое спокойствие. И когда сердце незнакомца успокаивается, я бережно отдаю его обратно, улыбаясь. И если мне улыбнутся в ответ, то я буду счастлив. Силуэт начинает отдаляться и я вновь остаюсь один. Мне не больно. Ведь я смог помочь человеку. Через некоторое время я слышу, как кто-то тихо плачет за моей спиной. Я поворачиваюсь и вижу человека, стоящего на коленях и держащего в руках свое сердце. Оно совсем не такое, как предыдущее. Оно все в заплатках, швах, шрамах, царапинах... я склоняюсь и опускаю ладонь на плечо рыдающего. Он всхлипывает и недоверчиво смотрит на меня. Я улыбаюсь и через некоторое время мне все же доверяют израненный орган чувств. Я беру его в свои ладони и не обращаю внимание на то, что на моих пальцах остается обжигающая кожу кровь. У меня уходит много времени, чтобы залатать все раны. Но и этого мало, чтобы сердце стало, как новое. Теперь оно выглядит намного лучше, но в нем по-прежнему остается пустота. Во вторую руку я беру свое сердце и, слегка морщась от боли, отрываю кусочек, заполняя им пустоту. Незнакомец удивленно смотрит на меня. Слезы на его глазах высыхают, а сердце начинает биться уверенно. Я возвращаю его и вновь остаюсь наедине с темнотой. Я часто слышу, как кто-то ругается, но стараюсь не обращать внимания. Но когда крики становятся слишком громкими, я хмурюсь и быстрым шагом направляюсь к источнику моего беспокойства. Я вижу человека, но в его руках нет сердца. Я не понимаю, почему. А затем мне удается разглядеть еще одного незнакомца рядом, в руках которого сразу два сердца. Одно из них здорово, а второе едва бьется, умирая. Тиран разжимает руку и я вижу, как чуть живое сердце падает, разбиваясь на сотни трепещущих от боли кусочков. Мне тоже больно. Когда жестокий эгоист уходит, я подхожу к безжизненному телу, рядом с которым блестят еще живые осколки. Я опускаюсь на колени, доставая ниточки-нервы и слегка затупившуюся иголку слез, начиная бережно сшивать осколки друг с другом, внимательно следя за тем, чтобы они подходили друг к другу, как пазлы. Когда работа закончена, я вновь беру в руки свое сердце и делаю надрез. Кровь звонко капает на сшитые осколки, заполняя пустоты между ними. Сердце начинает биться, а его владелец открывает глаза, испуганно глядя на меня. Быстро поднимаясь, он берет свое сердце и убегает прочь. А мне остается лишь надеяться, что он больше не поступит так с самым дорогим, что у него есть. Я стою в пустоте. Вокруг меня много людей. Но я не вижу их. Я слышу только отголоски их слов, эхом отзывающихся в темноте, что окутывает меня с ног до головы, словно плотное покрывало на птичьей клетке. Но я уже не тот, что был до этого. Мне страшно, больно. Я нервничаю и сильнее прижимаю к себе сбивчиво бьющееся сердце, стараясь успокоить его и вернуть недостающие части на места кровоточащих рубцов. Но рядом никого нет. Я шагаю в темноте, ища убежища в тех, чьи голоса я слышу вокруг. Я плачу и разжимаю руки, чтобы вытереть слезы. И в этот момент раздается оглушающий хрустальный звон. Но никто не приходит. И так продолжается до тех пор, пока рядом вдруг не появится расплывчатый силуэт.