Справедливость

Нельзя сказать, что у Мери Морстен совсем не было друзей. Да, их было немного, и да, никому из них она не доверяла достаточно, чтобы рассказать правду, но жить без друзей довольно уныло, а Мери, несмотря на сомнительное прошлое, была девушкой довольно общительной. После их с Джоном помолвки, когда они уже начинали готовиться к свадьбе, одна из её знакомых, с которой они вместе учились, услышав от будущей Ватсон чудесную новость, приехала в другой конец города, чтобы повидаться и провести время вместе, как в старые добрые. Вместе с этой Сесиль, рыжей бледной девушкой, довольно развязной и весёлой, Мери пошла на ярмарку, где, сперва оглядев заинтересованным взглядом тележку с яблоками в карамели, подруга вдруг обнаружила большой жёлто-зелёный шатёр и сразу переключилась на него. У входа в шатёр красовалась надпись "Предсказания и мадам Б." –О! Неужели? Вот это отлично, – заявила она. – Я была у этой гадалки, она предсказала мне знакомство с мужчиной и богатство, всё день в день сбылось! Пошли, посмотрим. Сесиль за руку потащила Мери в шатёр, не дожидаясь ответа. Внутри оказалось темно, в воздухе было что-то пахучее, что именно – Мери не различила. На самом деле обнаружилось, что внутри большого шатра находился ещё один, маленький, и таким образом образовывался своего рода круглый коридор между слоями брезента. На земле лежали жёсткие на вид тюфяки не то тёмно-красного, не то малинового цвета. –Входите, входите, – раздался бодрый и совсем не зловещий голос из маленького шатра. Подруги послушались и приподняли материю, закрывавшую проход. Убранство этого помещения оказалось куда интереснее. Свет, выливаясь из нескольких фонариков на полу, выпускал из лап темноты необычные предметы, которые от освещения казались ещё необычнее. За небольшим круглым деревянным столом сидела женщина в пурпурном плаще с капюшоном, из под которого выглядывали синие одежды. –Не бойтесь, я не кусаюсь, – сообщила гадалка. – А будущее – оно и так будет, не в предсказании зло. Ну, кто первый? Сесиль села на тюфяк возле стола. На её лице играло возбуждение. –Скажите, где мне мужа найти? Мери вышла в импровизированный коридор, чтобы не подслушивать. Скоро пришла её очередь. Сесиль с хитрой улыбкой появилась в коридоре, а Морстен сменила её на тюфяке. Она не сильно верила в предсказания и не знала, что спрашивать. Как пройдёт свадьба? –Будущее часто можно изменить, – спокойно сказала гадалка, не глядя на Мери и зажигая длинную свечу. – Не для того мы гадаем, чтобы жизнь отравить. Это предупреждение, вот и всё. Морстен задала свой вопрос. Свадьба – это любопытно, и это всего один день, так что даже если ей предскажут полный бедлам, всё будет не так уж и плохо. Мадам Б. подняла глаза и посмотрела на Мери сквозь пламя свечи. –Кровь. Вижу кровь, много крови. Прошлое и настоящее. – Её голос был ровным, безэмоциональным, словно гудящим. Мери сперва поразилась, но взяла себя в руки. –Я медсестра, – нервно усмехнулась она, словно извиняясь. Гадалка качнула головой. –Много крови, много плохого. – Мери похолодела. – Потом одну маску сняла и другую надела. И розу за спину спрятала, но захочешь – достанешь. Потом нашла себе того, кто сам себя потерял и другого видит, но не находит. И он у себя и у другого счастье забрал и тебе подарил, а ты это счастье на вас троих делишь, но не получается. И если завтра большой брат на тебя сверху посмотрит, то завтра ночью четыре буквы назовут четверых человек и кольцо спадёт с пальца. Морстен сидела, как громом поражённая. "Четыре буквы назовут четверых человек". Безобидное развлечение с гаданием превратилось в тяжёлую пытку, а ожидание свадьбы – в приговор. Это будет конец. Разве это возможно? Как могла эта женщина всё угадать? Может, это подстава, ловушка. Может, она только притворяется гадалкой. Но сейчас Мери не готова была обдумывать все варианты. Всё произошло слишком внезапно. –Что мне делать? – тихо спросила она. Гадалка посмотрела на свечу внимательнее. –Если в лесу, где сейчас лиса, заведутся медведи, большой брат пойдёт в лес за медведями, а медведей он сам всех поймает и на котят не посмотрит. –И что? Как это сделать? –Ты это не сделаешь. Я могу нанести рунный став, но за него надо платить. Три жизни сплелись не в косицу, а в узел, а если ты хочешь узлом их оставить, нужно договориться с плетущими. – Мери уже поняла, что речь не о деньгах. – Будешь с мужем жить, сколько выживешь, и вашу жизнь ещё другие жизни держать станут, но детей у тебя от этого мужа не будет. Морстен помолчала. Это было тяжело и больно. Но, если гадалка сказала правду, цена окажется самой выгодной. Ведь если Джон её разлюбит, детей у них точно не будет, ведь так? Ей не предлагают кого-то убить, отдать мадам Б. половину своей жизни или продать душу дьяволу. Просто ребёнок, которого нет и не будет. Он же не умрёт, просто не родится, так ведь? Можно жить счастливо и бездетно. В крайнем случае, можно взять малыша из детского дома. Мери останется с любимым человеком, и всё будет в порядке. –Я согласна. – Хриплым голосом ответила Мери. Она давно так не напивалась, как в этот день.

***

Когда на свадьбе Шерлок сказал Мери, что она беременна, та почувствовала сперва шок и огромную радость. А потом – смесь радости, облегчения, шока, сомнения, боли. Она боялась, что не сможет родить. Что что-то случится с ребёнком. Эту мысль не удавалось просто выкинуть из головы, хотя Мери пыталась с нею ужиться. Однажды миссис Ватсон до того измучили страхи, что она ринулась искать мадам Б. Задача оказалась непростой: поиск в Интернете не дал ни адреса, ни контактного телефона, ни даже фамилии. Она готова была попросить о помощи Шерлока, придумав какую-нибудь более-менее правдоподобную историю, однако, к счастью, этого не потребовалось. На каком-то дремучем форуме, где, казалось, никто не общался лет так десять, Мери написала не то троюродная сестра, не то внучка троюродной сестры бабушки мадам Б., а может – другая дальняя родственница. Как бы то ни было, миссис Ватсон узнала адрес маленькой чайной лавки, принадлежавшей гадалке. При первой же возможности она, сказав мужу, что хочет съездить за хорошим чаем, села за руль и помчалась вдаль на недавно купленной "в семью" машине. Мери давно так не кружила по городу. Машина долго скользила по улицам, как по лабиринту, пока наконец не остановилась недалеко от стеклянной двери в коричневом косяке. Мери со вздохом облегчения пошла в помещение. Внутри лавка оказалась совсем крошечной. Слева от входа поместился прилавок с витриной, откуда смотрели корзины с подарками, чайники, чашки, чаи и прочий живописный товар. На высоких полках из тёмного дерева стояли, помимо него, книги и статуэтки, а в дальней стене имелась закрытая дверь. Несколько круглых столиков в компании таких же небольших стульев занимали пространство справа от входа. За прилавком стояла мадам Б., а у полки с чаями возился какой-то молодой человек в зелёном переднике. –Здравствуйте, – обратилась Мери к мадам Б. – Мы виделись на ярмарке, я бы хотела спросить вас по поводу предсказания. Посмотрев на неё своим пристальным серьёзным взглядом, гадалка повернулась к молодому человеку: –Карл, подмени меня. Подождите, – гадалка открыла дверь и вышла на лестницу, а через несколько минут появилась с колодой карт в руках и села за стол. –Я беременна, – начала Мери, – вы говорили, что у меня не будет ребёнка от Джона. Мадам Б. положила руки на её живот, как будто к чему-то прислушиваясь, после чего взяла в руки колоду и, прошептав неразборчивые слова одними губами, стала её тасовать. Скоро на столик легли видавшие виды карты – Мери запомнила двух рыцарей, мальчика пажа и женщину в ярко-красном одеянии и большой короне. Эта женщина, с весами в одной руке и длинным мечом в другой, имела вид строгий и царственный. –У вас с мужем не будет общих детей, – заявила предсказательница, – этот младенец здесь не при чем. –Но он точно от Джона, – возразила Мери. То, что ответила ей гадалка, трудно было осознать, а ещё трудней было в это поверить. Не дождавшись более правдоподобного объяснения, миссис Ватсон купила две пачки зелёного чая и поехала домой. Больше она не искала мадам Б. – не то потому, что смирилась со своей участью, не то потому, что посчитала гадалку сумасшедшей и закрыла глаза на предсказание. Когда родилась Рози, Мери и Джон были просто счастливы. Роды прошли нормально, девочка появилась на свет совершенно здоровой и вполне похожей на отца, так что Джону волноваться было не о чем. Даже Шерлок, немного грубый и весьма нелюдимый, вскоре нашёл с ребёнком общий язык. Рози росла, развивалась и хорошела, как роза в саду. Иногда Джон, глядя на неё, искал в лице девочки схожесть с родителями, но не находил ничего от матери. Что ж, такое бывает. Генетика, рецессивные гены, ему ли не знать. Кроме того, с возрастом дети меняются. Необычным казалось то, что Рози не просто была непохожа на Мери – она походила на Шерлока. Да, неизвестно как и почему, но все видели в Рози черты лица высокоактивного социопата. Это казалось забавным совпадением, но впору было расхохотаться, когда у девочки появились первые кудрявые волосы. Из всей семьи одна Мери знала, что происходит. Насмешка судьбы, цена жизни с Джоном. Она оказалась на чужом месте и не захотела с него уходить. Но чужое счастье остаётся чужим, даже если его отобрать. И Рози была и будет этим "чужим" счастьем для Мери. Миссис Ватсон в глубине души понимала, что если она погибнет, всё может встать на круги своя. Конечно, закрывая Шерлока от пули, она не успела об этом подумать. А может, всё же успела, просто её мысли ускорились и превратились в молнии осознания. Она просто среагировала – сделала то, что должна была. И не пожалела, когда поняла, что не выживет. Шерлок и Джон справятся, она это знала наверняка. Мери Ватсон не ошиблась. Её смерть бурей разыгралась на и без того не безоблачном небе над Джоном и Шерлоком, и густые тучи опустились так низко, что давили своей свинцовой тяжестью на них обоих. Скорбь, ненависть, злоба и боль разлуки – всё смешалось в порывах холодного острого ветра, и слезы лились на землю дождём, но и это закончилось. Это смогли прогнать, победить, и тёплые чувства стали надёжной защитой от урагана. Постепенно таяли тучи, и растворялись иллюзии. Ложь, заблуждения и сомнения ослабели и после тяжёлых испытаний перестали казаться такими прочными и необходимыми, их смысл ослабевал и стирался на фоне прошедшего. Хотелось просто жить – просто и счастливо. Почему бы и нет? Они сделали это, им надоело держать башню лжи и секретов, готовую в любой момент развалиться, и вдруг всё заработало так, как должно было. Быстро, просто и правильно. Джон и Рози переехали в квартиру на Бейкер-стрит, клиенты перестали обнаруживать детектива в нетрезвом состоянии, а Майкрофт обрёл почётный титул дяди. Что касается Рози, она была вполне довольна своей жизнью на Бейкер-стрит. К пяти годам девочка так и не стала похожа на Мери, как не стала бы и к пятидесяти. Зато черты обоих отцов до сих пор ясно угадывались в её детском личике, а однажды Джон обнаружил, что у его дочери с Шерлоком одинаковые родинки. Делать тест ДНК, конечно, никто не подумал – слишком нелепой была идея. Да у них бы и не получилось, наверное, ведь не всё следует проверять. В любом случае, это сходство было настолько явным, что, впервые увидев всю троицу вместе, сестра Джона Гарриет в шутку воскликнула: "Я хочу знать, как вы это сделали!" Девочка росла довольно общительной и способной, хотя иногда при ссоре с кем-нибудь демонстративно шла "дуться". Неожиданно для всех она показалась милой даже Донован. Тогда родителям пришлось взять Рози с собой в Скотланд-Ярд, но пустить её в кабинет инспектора и рассказывать при ней подробности убийства они не решились, и Лестрейд попросил Салли присмотреть за ребёнком. Та, правда, не знала, кто родители девочки, и нужно было видеть выражение на лице Донован, когда Шерлок и Джон вернулись за дочерью. Впрочем, она промолчала. Немного позже Розамунд предстоит раскрыть в себе способность к дедукции, и когда это случится, её семейство будет в восторге. Услышав от Шерлока эту сенсационную новость, хмурый дядя Майкрофт не забудет отметить, что у младшего брата этот дар проявился позднее, а сам хитро улыбнётся на другом конце трубки – но вовсе не из насмешки. Никто не знал историю о гадалке, а если бы знал – не поверил бы. Но они сами всё поняли, без расследований, тестов и поисков. Рози принимала обоих отцов, как родных, и любила обоих. Потому что они были её настоящей семьёй