Оллария слезам не верит

Ричард сидел прямо, чинно сложив руки на коленях - именно так, как, по мнению Мирабеллы, полагалось примерному сыну. Но это, кажется, было сейчас единственным привычным явлением. Ричарда не оставляло ощущение, что он ошибся - улицей, домом, квартирой. И появилось это ощущение с той самой секунды, как удивленная Мирабелла открыла ему дверь. Сама. Да еще и одетая в легкое домашнее платьице с яркими кэнналийскими розами и небольшим, но всё-таки достаточно заметным вырезом на груди. А волосы... Их Ричард впервые увидел на стянутыми в тугой строгий узел. Они были легкомысленно распущенны, и кажется, даже слегка растрепаны. Как будто матушка забыла причесаться - вот это уж совершенно невозможно! - или, что еще невозможнее, позволила чьей-то руке бесцеремонно касаться своих волос! К примеру, руке генерала Суавеса. Эта сомнительная и в той же мере отчаянная личность, о которой Ричарду доводилось слышать в бытность секретарем у Рокэ Алвы, обнаружилась в этой же самой квартире. Суавес имел откровенно разбойничий вид, белозубую кэнналийскую усмешку и масляный взгляд, которым прямо-таки пожирал герцогиню Надорскую. Еще совсем недавно Мирабелла не поленилась бы достать из сейфа именной пистолет покойного мужа и пристрелить мерзавца. А сейчас, похоже, чувствовала себя под этим взглядом очень даже неплохо. Даже почти не краснела. Так что Ричарду приходилось стараться за двоих - уши пылали прямо-таки фамильным оттенком. - Не думала, что ты решишь так скоро вернуться в столицу, Ричард. - Приехал договориться о закупке медицинского оборудования. Строительство больницы наконец-то закончили, - Ричард довольно улыбнулся, но тут же словно спохватился. - И решил заодно навестить тебя. Мама, ты ведь поехала на поиски Айри. Есть какие-нибудь новости? - Разумеется! - усмехнулась Мирабелла. - Негодная девчонка! Я все клубы и злачные места в столице обегала, а она, видите ли, в военном училище! Теньент Окделл! Подумай сам, что я могла с этим сделать? Не уговаривать же ее забрать документы? Тем более, там она на хорошем счету! Да еще и связями успела обзавестись, просто не разлей вода с дочкой генерала Вейзеля! - Молодец девчонка! - одобрительно хмыкнул Суавес. - Ну а что до злачных мест - пройтись по ним тоже иногда бывает полезно, верно? Если бы не это, мы могли бы и не встретиться! Он подмигнул. Герцогиня всё же соблаговолила покраснеть ярче, покосившись на сына как-то смущенно. Ричард подскочил на месте. - Мама! Ты что, встретила генерала Суавеса в... - Дом Капуль-Гизайлей - место по столичным меркам даже приличное, - парировала краснеющая Мирабелла. - Актеры, богема, беседы об искусстве... - И прочие изысканные развлечения! - подхватил Суавес. - Скажем, чтение последней литературной новинки. Это так сближает! Мир определенно перевернулся, подумал Ричард. Матушка - и в доме Марианны Капуль-Гизайль, известной как своим актерским талантом, так и весьма вольными даже по столичным меркам привычками? Да еще и занималась там чтением на пару с генералом Суавесом?! Да какие книги могут водиться в доме у Марианны? Разве что творения небезызвестного порнороманиста Павсания. Одно из которых, кстати, и заставило разгневанную Мирабеллу примчаться в Олларию. И возвращаться в Надор в ближайшее время она, похоже, не собиралась. - Я рад за вас, правда. Честно говоря, я думал, мама всё ещё расстроена по поводу разговора с эром Лионелем перед отъездом. Мирабелла пожала плечами. - С чего вдруг? Граф Савиньяк не сообщил мне почти ничего нового. Я всегда знала, на что способен Эгмонт. Но, конечно, то, что произошло между ним и графом Савиньяком... Такого устыдился бы даже Леворукий! - Согласен. Однако, мне, как оказалось, нужно было это узнать, - Ричард сделал над собой усилие, чтобы посмотреть матери в глаза. - После этого я понял многое, и не только об отце. О себе тоже. - И что же? - поинтересовалась Мирабелла. - Что я не вправе осуждать тебя за что-то. И тем более, не вправе требовать больше, чем ты можешь мне дать. Я слишком сильно напоминаю о многом, что ты хотела бы забыть. Что поделать? Насильно мил не будешь. Усмешка Суавеса потухла. Румянец слегка отхлынул от щек Мирабеллы, но глаза блеснули. - Ричард... - Нет, позволь мне договорить, пожалуйста. Я всё понимаю. И всё равно, никто, даже ты сама, не запретит мне любить тебя. Ты моя мать. Единственная, другой не будет. Ты не оставила нас с Айри, не отказалась. Растила и воспитывала, как могла. Ты была матерью, а я всегда буду сыном. А как мне им быть - решить тебе, мама. Захочешь - останусь с тобой, и сделаю всё, чтобы ты не вспоминала о прошлом. Но если нет... Что ж, я вернусь в Надор, и обещаю, больше никогда не потревожу. Разве что поздравлениями в праздники. А если тебе понадобится что-то, что угодно, ты всегда можешь... - Ричард, довольно, - голос Мирабеллы дрогнул. Ладонь Суавеса легла ей на плечо, и она даже не подумала отстраниться. - Да, ты права, - Ричард неловко поднялся. - Я не буду мешать. Что ж, мне пора, надо еще успеть взять билет на ночной поезд. И вздрогнул, почувствовав, что мать взяла его за руку. - Только пришел - и уже торопишься уйти? Это невежливо, Ричард. - Верно, - голос Суавеса прозвучал чуть хрипло, но улыбка возвращалась на губы. - Никуда ты не пойдешь на ночь глядя. Заночуешь у нас. Места хватит. - С избытком, - подтвердила Мирабелла, не выпуская сыновней руки. - Ты разволновался, Ричард. В таком состоянии тебе лучше никуда не уходить. А если случится приступ? Ричард постарался дышать ровнее. На удивление, получилось легко, надорская болезнь не думала заявлять о себе. Интересно, рассказал ли эр Лионель о том приступе, вызванном его откровениями, из-за которого Ричард попал в больницу и лишь чудом не узрел Рассветные Сады? Хотя, едва ли. Что бы там ни было, а после такого рассказа Рассветные Сады мог узреть уже сам эр Лионель. Мама бы церемониться не стала. И неважно, насколько сильно Ричард напоминает ей - глазами, лицом, самим своим существованием - непутевого и нелюбимого мужа. - И кроме того, - продолжал Суавес, - Белла сегодня как чувствовала, испекла к ужину совершенно потрясающий мясной пирог. Вдвоем не управимся! - Хуан! - упрек в голосе матери прозвучал деланно и как-то игриво, отчего у Ричарда снова возникло подозрение, что он попал не туда. Чтобы мама пекла пирог? Сама хлопотала в кухне в таком вот платье и не краснела от взглядов кэнналийца с неоднозначной репутацией? Это было слишком невероятно, чтобы уйти, не насмотревшись на это вдоволь. Пирог и в самом деле оказался потрясающим. Ричард ел, оживленно рассказывая о Надоре, о новых шахтах, о больнице, о том, как радуется молочная сестренка - наконец-то будет куда приложить медицинские навыки! Тем более, под руководством доктора Савиньяка. Да, эр Эмиль решил задержаться на какое-то время в Надоре, и это замечательно, сейчас нужны специалисты по всем областям. Нет, никаких подозрительных личностей пока не появлялось, но вы правы, бдительность терять ни к чему, я непременно сообщу в случае чего, конечно, генерал Суавес... Да, Хуан. Конечно, Хуан. Ричард говорил и осознавал - его слышат и слушают, а не просто обдают холодными взглядами, заставляя слова разбиваться о броню старомодной чопорности, которая, как иногда казалось, родилась вместе с Мирабеллой Окделл. Ледяной панцирь раскололся, являя удивленному Ричарду совершенно другую Мирабеллу, у которой даже руки были теплее, чем у прежней. Ричард почувствовал это, когда мама легко провела рукой по его волосам. Во второй, в третий раз за всю жизнь? А, неважно. Теперь уже неважно. И уже засыпая, отяжелевший от сытного ужина и заботливо укрытый теплым одеялом, он вдруг услышал приглушенные голоса - то ли из-за стены, то ли из-за завесы подступающего сна. - Вот честное слово, зря ты с ним так, Белла. Хороший мальчишка. Ну да, отец у него не Рассветное создание, так кто в этом виноват? И в том, что твой благоверный, чтоб ему в Закате икнулось, с деньгами смылся? Он ведь и детей ограбил тоже. Тут на кривую дорожку свернуть недолго, а они что? Дочка еще и генералом станет, помяни моё слово! - Уж сразу маршалом, чего мелочиться? - Тоже верно. А Рикардо? Чуть не голыми руками Надор поднимает, не каждый бы за такое взялся, а он... Вот верно что тан, иначе и не скажешь. А тану разве прилично перед родной матерью дрожать, как новобранцу перед генералом? - Хуан, - вздохнула Мирабелла, - я тебя не узнаю. Когда мы с тобой встретились ты мне, кажется, морали не читал, наоборот! - А вы не слишком-то против были, ваша светлость! - Дрожать, - проворчала Мирабелла, - скажешь тоже! Я что, такая уж страшная? - Ну, - задумчиво протянул Хуан, - я полагаю, в этом вопросе надо разобраться как следует... - Ты что? Руки убери, кот закатный! С ума сошел! Ричард услышит! - А мы тихо... Я по бесшумным атакам спец. Показать? Ответный возглас Мирабеллы прозвучал совсем уж невнятно, переходя в другие звуки, которым уж точно не было места во сне Ричарда Окделла. Такое могло присниться разве что сочиняющему очередной шедевр таинственному Павсанию. Который наверняка и не подозревал, какую неожиданную пользу способны приносить его романы, как в разжигании чувств, так и в укреплении сугубо семейных отношений.