Гости из Bleach или "Добро пожаловать в психушку"

19 июня. 10:09. Местонахождение неизвестно. О. Мой. Бог. Уй-й-й! Хочу сдохнуть… Моя голова-а-а-а! О, Господи! Да что же со мной делается-то!… Кажется, лежу…Да, точно, лежу! Но где? Не похоже на мою кровать… Надо открыть глаза… Ой, блин. Бессмысленная затея. Ладно, пока обождем. Что вчера было?.. Вчера… Пузатик… Парк… Урахара… Тортик… И… Не помню… Я… НЕ ПОМНЮ?! Почему я ничего не помню?! Дрожащими пальцами я коснулась своей шеи. Медальон был на месте. На прикосновение он отозвался волной приятного тепла. —Тайо. Почему… я ничего не помню? «Хорошая пьянка хороша тем, что натворишь глупостей, а с утра не помнишь, и тебе не стыдно!» — нехотя отозвался юноша и, немного поразмыслив, материализовался рядом. —Может кефирчику принести? —Не дури, я серьезно! —Ну да… Где я его возьму? В психбольнице-то... 19 июня. 10:20. Гостиная. Проблема Алисы, была строго противоположена моей. Напиться — не получилось. Да что там напиться, у нее даже захмелеть не вышло! Эх. Знала б что я чувствовала, так радовалась бы. Наверное… На диване спал Кераку, у него под боком сопела Лариса. Под диваном растянулся Везувий. На кресле-раскладушке дремал Укитаке, у него на груди пригрелся Пузатик. Хирако дрых прямо на полу. Роуз сновал где-то по дому. Он все еще находился в малость офигевшем состоянии. Конечно, как и все влюбленные, он был склонен идеализировать объект своего обожания, но такого от Наташи не ожидал никто. Вообще-то восприимчивость к алкоголю это, так сказать, семейная черта. Пьянеть с одной рюмки, а потом страдать весь следующий день от этой самой одной рюмки, умели все без исключения. Но странность заключалась даже не в этом, так как вела себя Наташа довольно адекватно, разве что немного заторможено. Самое веселье началось, когда она стала куда-то собираться. Сама Алиса, занятая тем, что стаскивала обратно в гостиную всех упорно расползавшихся по дому шинигами, даже не сразу это заметила, и застала сестру уже в дверях. На стандартный вопрос «Ты куда это, на ночь глядя?», она весело пробулькала что-то невнятное. Роуз, который активнее остальных порывался пойти с ней, долго и внимательно вслушивался в невнятные объяснения, нежно сжимая руку пьяной девицы, силясь понять что она лопочет, пока не получил короткое, зато понятное «Низззя» и щелбан в лоб. Момент когда Наташа покинула дом Алиса как-то упустила. Впрочем, за ней обещал приглядывать немного опьяневший то ли от выпивки, то ли от притока реацу, Тайо. Спустя пару минут, обнаружилось отсутствие Урахары, но разыскивать его сил уже не было. Раздался звонок, а затем громкий, настойчивый стук в дверь. «Тела» заворочались и начали приподниматься. Алиса подскочила. —Ну наконец-то! Меня уже достали твои «самоволки»!.. — выкрикнула она распахивая дверь, но увидев посетителей, замерла как вкопаная. 19 июня. 13:15. Психбольница. —Господи, да что ты так убиваешься? — не выдержал Роман. Я только вздохнула. Сухость во рту, головная боль, раздражительность, покраснение глаз, повышенная чувствительность к свету и шуму, тошнота, светобоязнь, боль в конечностях, потеря аппетита, депрессия. Вот примерный список симптомов похмелья. Но мне повезло. Всего-навсего сушняк и дикая мигрень. Судя по словам Романа, я пришла к ним в гости. И, вероятнее всего, тем же путем что и в прошлый раз. Как мне это удалось, так и осталось загадкой, хотя вполне вероятно, что имел место подкуп. Собственно говоря, пришла я вместе с Урахарой, ночью, весело позвякивая бутылками конька, и почему-то в хаори Роуза. Н-да-а-а! Вот так и выявляется кретинизм человечества! Мой-то, по крайней мере - точно! Какая, на хрен, «благодарность»! Мне б только в неприятности какие-нибудь не вляпаться! Хотя уже поздно… Обитатели палаты в лице горбоносого Романа, дяди Васи, ушастого Димона и ничем не примечательного Ивана быстро сориентировались в ситуации, подсуетились насчет закуски (чай не каждый день халявное бухло само приходит), и начали гулять. Очень скоро в гулянку оказались втянуты гости из соседних палат, примчавшиеся на шум медсестры, санитары и пара врачей, включая главного. А вместо принесенных мной трех бутылок коньяка, пол устилали не меньше пятнадцати бутылок из-под водок, вин… Что там еще пьют? В общем, с дисциплиной в этой больнице явный напряг. Из всех моих недавних собутыльников, в адекватном состоянии находился только Роман, да и тот не был сильно расположен к разговору, так что ограничился лишь общей историей. Мне хватило. 19 июня. 13:20. Психбольница. —Твоя выходка с проникновением в больницу в таком состоянии стала последней каплей моего терпения, даже, как ты выражаешься, "человеческий кретинизм" имеет определённые рамки, которые тебе сегодня преградой, видимо, не стали. —Не грузи! Скажи по-человечески! —Какого хрена тебе тут делать? Доходчиво? —Ну, каюсь, каюсь! С кем не бывает? Затупить каждый может в таком-то состоянии! А, кстати, ты-то, умник, где был? Что ж не отговорил, а? Задолбал! Когда надо предупредить, так он тихенько так молчит в тряпочку, а когда уже хреново - пожалуйста, развозникался! В общем, так! Молчать! Пока не спрошу. —Эй! Я между прочим о тебе беспокоюсь! — справедливо обиделся Тайо и отвернулся. —Не ори. И прости, — буркнула я. —Да не страшно. Эй, глянь-ка! Кажется Урахара просыпается! —Нет, просто шевелится… — вздохнула я, бегло глянув на капитана. — Так почему я не помню? —Я же уже ответил. —Это не ответ. Ведь я должна помнить… —Да понял я. Ладно, скажем так… Возможно я… Ну, скажем… Кое-что подтер. НЕЧАЯННО! Ну, не то чтобы совсем, нечаянно… Просто поверь мне, это для твоего же блага. Во всяком случае я так думал когда корректировал твою память. —Ладно, с этим разобрались. А ты можешь… ну… — немного помялась я. —Восстановить все? —Хм… Теоретически могу. Но гораздо интереснее будет этого не делать! —Урод! А ну вернись! 19 июня. 14:20. Коридор. Сцену прощания с обитателями больницы, и последующий обмен клятвами в вечной дружбе Тайо предпочел смотреть со стороны. Ну и черт с ним. Переживу как-нибудь. Слава Богу что в кармане джинсов обнаружился телефон того самого таксиста, так что проблем с транспортировкой обратно домой не возникло. Он даже помог Урахару до машины дотащить. В этот раз мне уже можно было не опасаться преследования, так что я решила ехать на такси до самого дома. Тайо на зов не откликался, и, судя по моим ощущениям и странным отголоскам в ушах, что-то там шаманил. Обычно такой шум поднимался когда он что-нибудь лепил из рассеивающихся крупиц реацу, ну одежду там новую, или еще что. Больше всего ему нравились кимоно, и именно занимаясь их созданием он теперь проводил большую часть своего абсолютно незанятого времени. Во всяком случае, он мне так говорил, хотя показывать результаты своих бдений наотрез отказывался. Кстати, данное слово он сдержал, и в мои сны больше не совался. И, как оказалось, не зря. Снилась мне просто полнейшая хренотень, а что самое обидное, она не забывалась после пробуждения. Уже который день перед моими глазами стояли всякие фиолетовые кротики, танцующие вальс в обнимку с моим любимым игрушечным гремлином, и икающие в такт мелодии. —Вот сейчас направо! — сказала я когда мы подъехали к поселку. — И дальше по прямой… —Да-да! Я знаю, сегодня отвозил по этому же адресу! — бодро отозвался таксист, продолжая с интересом поглядывать на постепенно приходившего в себя Киске. Я онемела. «Наверное это Алиса? Я же дала ей телефон, может ее тоже куда-нибудь занесло? Интересно только — куда? Ладно, сейчас подробно ее расспрошу!» — думала я заходя в калитку, и поднимаясь по ступенькам. Нажимаю на кнопку звонка. Раздается трель и звуки шагов, звучащие так, как будто тот кто спешит открыть дверь сшибает все на своем пути. —Наташка! Ну что ты так долго? Я уж думала не случилось ли чего! — вопила Алиса пропихивая меня в прихожую, а Урахару в кладовку. —Ты что это делаешь? — удивленно приподняла бровь я. —И кстати, ты сегодня никуда не… —Явилась, не запылилась! — громыхнул сзади чей-то бас. Я икнула, боясь обернуться. —П-папа? Отец расхохотался и загреб меня в медвежьи объятия. —Че-то ты поправилась! Или мне кажется? — задумчиво протянул он, закончив меня мутузить. —Папа! — возмутилась я, заливаясь краской. —Хы! Да шучу я, шучу! Приготовь че-нить поесть, а то твои сестры даже разогреть ничего не смогли — микроволновку сломали, сковородку потеряли, даже чайник сожгли. А мы с Ленькой с дороги уставшие! — заявил папа скрываясь в комнате. —Дядя Леня тоже приехал? —Здесь я! — с кухни высунулся Алискин папа и, потрепав меня по голове, протопал в гостиную. —Наташ! А ты не знаешь, куда делся весь коллекционный коньяк?.. 19 июня. 14:34. Кухня. Приготовить хоть что-то, мне помогла только память. Я практически не осознавала что делаю, пока в окно не постучали. Это был Роуз. Он влез в распахнутое окно, тяжело вздохнул и уселся на стул. Я осторожно подошла поближе и положила руку ему на лоб. —Ты как? Капитан криво улыбнулся, но не ответил. Немного помявшись, я достала из холодильника трехлитровую банку рассола с огурцами и поставила перед шинигами. Он как-то насторожился. —Что это? —Компот!— пожала я плечами, вспомнив прочитанный когда-то анекдот. —Какой-то он… странный… —Так ведь огуречный! — весело подхватила я, чувствуя, что необходимо как-то разрядить обстановку. Пауза как-то затянулась. —А зачем? —Как это «зачем»?— почти искренне удивилась я.— У тебя разве голова не болит? —Болит… Но это ведь от выпивки… Я думаю… —Так, а вот это уже интересно! — присела я рядом. — Вы что не лечите похмелье? Оторибаши только похлопал ресницами. —Мать моя Айзен! — а вот это вырвалось вполне искренне. —Причем тут лейтенант пятого отряда? — снова не понял капитан. —Забудь. Просто выпей!— я придвинула к нему банку.—Полегчает! Роуз настороженно оглядел содержимое банки и снова посмотрел на меня. —А… Ты? — осторожно спросил он. —Хочу хорошенько запомнить эту боль… Чтобы никогда больше не пить!— вздохнула я, облокачиваясь на стол и прикрывая глаза. Сейчас немного отдохну… И… Буду готовить… Только… Посплю… Немного… —Наташа… — голос капитана раздался совсем рядом.— Я хочу сказать тебе… Я очень тебя люблю и не смогу прожить ни минуты без тебя. Ты счастье в моей жизни, и я до сих пор не могу поверить, что мне посчастливилось встретить тебя…— шептал капитан осторожно прижимая меня к себе и нежно целуя. «Кажется рассольчик помог!» — Тайо премерзко захихикал. Я едва не завыла. «И давно ты здесь?» «Я всегда здесь, меня погулять не выпускают». «Интересно, ведь наверняка должен быть какой-нибудь рычажок, чтобы выключить этот назойливый шум в моей голове?» «Пф. Я, собственно, что сказать-то хотел… А, вот. ШУХЕР!!!» —Как дела?! — дверь на кухню распахнулась, впуская моего отца. —А-а-а! Папа! Нельзя же так пугать-то! — взвизгнула я, разворачиваясь к двери и вскакивая со стула. Папа хохотнул и, каким-то образом умудряясь громыхать домашними тапочками, прошествовал к плите и принялся за дегустацию блюд. Я осторожно покосилась назад. Роуза не было. Рассола тоже. —Ладно, так что там с коньяком? — подал голос папа, разворачиваясь, и беря курс на холодильник.— Хм… Странно… Здесь вроде царапина была? — он провел пальцем по дверце холодильника. —Стекла! — выпалила я, первое что пришло в голову. Отец так удивился, что колбасой подавился. Я заботливо похлопала его по спине. —К-какие еще стекла?! —Ну, понимаешь… Мы решили навести порядок… А… средства для чистки окон… Кончились… Вот мы и взяли… —Коньяк? — шепотом, отказываясь верить собственным ушам, переспросил папа. —Ну… в общем, да. Молчание. —А ваша горничная? — наконец спросил папа. —А что горничная? — я небрежно передернула плечами.— Надо же и самим убирать уметь! —Н-да… Лень! Ты представь себе, какие у нас оказывается хозяйственные дочери! — крикнул папа, выходя с кухни. — Они коньяк не выпили! Не продали! Они им стекла мыли! С тихим стоном, я сползла на пол, обхватив голову руками. Пространство рядом всколыхнулось и рядом появился, пребывающий в самом скверном расположении духа, Тайо. Он некоторое время просто глядел на меня, а потом схватил меня за плечи, и рывком поставил на ноги. —Не раскисай,— вяло бросил он, разворачивая меня к плите.— И давай просыпайся! Сейчас все сгорит. —Легко тебе говорить… — буркнула я потирая глаза. —Вот любопытно, на сколь многогранен может быть кретинизм человеческий? И сколько граней тебе посчастливится словить за свою жизнь?.. — задумчиво протянул блондин. — Едят ли кошки мошек… Едят ли мошки кошек… —Что ты несешь? — спросила незаметно вошедшая в комнату Алиса, подозрительно прищурившись. —Цитата из «Алисы в стране чудес»! — важно прокомментировала Лариса входя вслед за ней. —Да я знаю! Я вообще не об этом… — Алиса, кажется, была немного сбита с толку. —Вы есть-то хотите? — спросила я, так как уже раскладывала все по тарелкам. —Я — нет! — вздохнула Лариса выуживая из холодильника бутылку холодного кваса. —А я бы поела… — призналась Алиса, после некоторых раздумий. — Заколебалась за сегодня… Кстати, дядя Коля сказал что они с папой приехали по работе, а это значит, что минимум на несколько дней! Что делать-то будем? —Ты про капитанов?.. Честно говоря, не знаю… —Значит, придется импровизировать! — подвела итог Лариса, прикладывая уже полупустую бутылку себе ко лбу и прислоняясь спиной к холодильнику.