Связанные желания.

Тэхён бежит по тёмному переулку, где вдалеке виднеется лишь единственный фонарный столб. Парень кричит и просит о помощи, пока его рубашка порвана, а ветер пробирает до мурашек по телу. Он не замечает холода, не замечает капли дождя, лишь бежит к свету, пока по его лицу стекают дорожки слёз и дождя. Протягивает руки, словно к единственному спасению, но фонарь отдаляется, погружая Тэхёна в полную темноту и не оставляя надежды. — Нет! Помогите! На помощь, кто-нибудь! Падая на колени и ничего не видя, Тэ ловит панику, а сердце пропускает множество болезненных ударов. Колени так горят. Видимо, он разбил их, но это не волновало. Волновало лишь то, что находится в этой темноте. То, что может уволочь за собой и нанести множество ран на сердце, оставив свои следы на теле. Склоняя голову к холодной земле, Ким не мог справиться с дрожью в теле, продолжая кричать и просить. Никто не поможет… Глубоко внутри угасала последняя надежда, а огонёк потухал под каплями дождя. Чьи-то холодные и грубые руки проходятся по обнажённой спине, резко хватая за волосы на затылке и утаскивая за собой, пока последний крик, сорвавшийся с губ Тэ, расплывался эхом по кромешной тьме. Тэхён резко поднимается на кровати, тяжело дыша и роняя слёзы. Сон… Снова этот сон. Он преследовал его уже на протяжении года, не позволяя забыть то происшествие. Холодный пот пробирал всё тело, а сердце, что не унималось, болезненно стучало в бешеном темпе. — Тэтэ, опять этот сон? На плечо упала тёплая ладонь парня, который спал рядом с Тэхёном и понимал всё без слов. Чонгук — самый близкий человек, а по совместительству ещё и его возлюбленный. Они встречаются уже на протяжении полугода, и Чон был в курсе того, с чем пришлось столкнуться Тэ. Они стараются не поднимать этой темы лишний раз, но каждая ночь встречала парня с объятьями того дня. Он долго ходил по психологам и смог решить все внутренние проблемы, даже людям стал доверять и отношения с мужчиной начал, но один страх всё же присутствовал — интимная близость. Чонгук всё понимал и, благо, не давил, за что Тэ был безумно благодарен ему, но и решать эту проблему нужно было. Чего именно боялся Тэхён? Боялся, что их первый секс с Чонгуком напомнит ему изнасилование, что снова не сможет отбиться, если на его парня нахлынет волна возбуждения, что Чон будет словно тигр в постели и потеряет над собой контроль, что Тэхёну снова будет больно, и его слова «нет» не услышат. Чонгук парень неплохой и понимающий, но по ту сторону баррикад Тэхён его ещё не видел, и эта неизвестность пугала. Но как же Ким его любит… До сердечек в глазах и бабочек в животе. Вот и сейчас он ластится к нему, словно кот, прижимаясь к широкой груди и обнимая. Не хотелось его отпускать, рядом с Чоном спокойно и пахнет ежевикой. Младший так же не заставляет себя долго ждать и обнимает возлюбленного в ответ, укладывая на кровать и целуя милое личико. Он хотел уберечь, спасти, помочь, но, к сожалению, был бессилен. Его сердце каждый раз обливалось кровью, когда в очередную ночь Тэхён подскакивал и еще долго не мог успокоиться. — Я рядом, все хорошо. — Чонгук поглаживал лицо своего хёна, и чмокая в губы, успокаивал. — Я люблю тебя, Тэхён-а. — И я люблю тебя, Гукки. Сейчас эти слова казались особенно важными и нежными. Чон всегда оказывался рядом, всегда успокаивал и обнимал, именно такого человека и не хватало в жизни Тэ. Темнота в их уютной квартире уже не казалась такой пожирающей, а наоборот, лишь расслабляла и успокаивала. Сильные руки, что обвивали тело Тэхёна, поглаживая его спину и талию, убаюкивали и вновь погружали в сон. Чонгук терпеливо ждал, когда длинные ресницы его парня сомкнутся, а с губ начнёт срываться тихое посапывание. Он ждал, пока его любовь спокойно заснёт, чтобы и самому наконец провалиться в мир Морфея, но остаток ночи он провёл лишь в раздумьях. Поглядывая на мирно спящего рядом, хотелось улыбаться и просто затискать этого котёнка, но он себя сдерживал, дабы не разбудить парня. Все мысли были направлены на то, чтобы помочь старшему с его проблемой. Он хотел показать Тэхёну, что секс приносит не только боль, но и наслаждение, но как это сделать, если он боится? Дальше поцелуев у них никогда не заходило, а напирать или уговаривать Чону не хотелось — это лишь усугубит ситуацию. Нужно было придумать что-то такое, что даст Киму спокойствие и контроль над ситуацией. Такое, чтобы Тэ чувствовал себя в безопасности и не думал о том, что Чонгук может сделать ему плохо или больно. И, кажется, у него даже есть решение… Утром Тэхён уехал по делам, которые ему нужно было решить на работе, и это был замечательный шанс для Чонгука, чтобы воплотить свой план в реальность. Хватая телефон и набирая номер своего друга, который всегда мог помочь, несмотря на всю абсурдность идеи. Тот самый друг, которому ляпни что-нибудь по пьяне, а он согласится, и вот вы уже в самолёте на пути в Монако. — Хосок? Мне нужна твоя помощь. Купи верёвку и бегом ко мне. Позже всё объясню. А Хосоку объяснять и не нужно. Он купит верёвку и приедет, потому что помочь близкому другу — самое главное. Он был готов ко всему: связать грабителя, кинуть верёвку, чтобы Чонгук спустился через окно, привязать что-то к машине, но… Но связать полуголого Чонгука явно не входило в его планы. — Ты извращенец? — с лица парня не сходила улыбка. — Да блять, Хосок. Просто свяжи мне руки за спиной и проваливай. Тэхён должен скоро прийти. — Уже представляю его реакцию, если он застанет нас в таком виде. Чонгук был лишь в домашних шортах до колен, а торс был обнажён. Заводя руки за спину, он позволил Хосоку связать их от локтя до запястья, чтобы точно не выбраться. Он хотел отдать контроль над ситуацией Тэхёну, хотел, чтобы ему не было страшно, поэтому и попросил друга обездвижить себя прочной верёвкой. По окончанию работы, Чон стал проверять, сможет ли выбраться, но тщётно. Он и не будет пытаться, когда Тэхён вернётся, но для спокойствия старшего нужно предусмотреть всё. — Странные у вас игры, конечно. — Я тебе сейчас пинок отвешу. Смеясь, но всё же выполнив свою работу, Хосок ушёл, прикрыв входную дверь. Чон вернулся в спальню и, садясь на кровать, нервно кусал свои губы. А если хён посчитает это странным? А если это его оттолкнет лишь сильнее? Чонгук понимал, что повернуть назад уже не вариант, что всё уже предусмотрено, кроме реакции его парня на это. Если Тэхён посчитает нужным, Чон готов быть снизу и отдаться возлюбленному в пассивной роли. Но гнетущие мысли, что Чонгук переборщил и это не понравится его парню, не покидали голову. Только думать уже поздно, ведь Тэ стоит на пороге спальни, не веря своим глазам. — Гукки, ты что задумал? — он был слегка потерян, смотря на связанного Чонгука перед ним. — Тэхён, я хочу дать тебе контроль над всей ситуацией. Хочу, чтобы ты победил свой страх и мы открылись друг другу с новых сторон. Прошу, не отвергай меня, я люблю тебя и хочу помочь. Я не сделаю того, что тебе не понравится и не наврежу, обещаю. Парень, чьи мышцы сводили с ума уже долгое время, был со связанными за спиной руками. Он сидел на кровати, оперевшись спиной о мягкое изголовье кровати, в одних лишь шортах. Чонгук был для Тэхёна ходячим фетишем, а смотреть на него после душа было невыносимо. Ощущая, как внизу связывается узел легкого возбуждения, а по телу бегут мурашки, Ким решил поддаться своим желаниям. Идея со связыванием была безумна. Так же безумна, как и сам Чонгук. Это в нём и притягивало. Подходя ближе к кровати и стягивая свою футболку, парень сел на накаченные бёдра Чона, проводя пальцем по кубикам пресса и сразу получая реакцию в виде дрожи. Действительно ничего не сделает? Даже выбраться не сможет из собственной западни? Притягиваясь ближе и целуя излюбленные губы Чонгука, Тэ положил ладони на его щёки, поглаживая и спускаясь к шее. Младший охотно отвечал, сминая губы своего парня и поддаваясь чуть вперед. Хотелось прижаться к нему сильнее, хотелось обхватить его талию своими руками, чертовски хотелось сжать задницу, но он был будто недоступен. Так близок, но так далёк одновременно. Тэхён не торопился, словно осторожно исследовал и проверял, настолько ли всё безопасно. Наверное, глупо так не доверять человеку, с которым встречаешься, но старший ничего не мог с собой поделать. Ощущая, как в задницу упирается бугорок чужого возбуждения за тканью шорт, напрягся и, видимо, слишком явно, раз Чон отстранился от поцелуя. — Хён, если ты хочешь, я могу быть снизу, могу быть пассивом, если тебе так будет спокойнее. — на лице Гука было беспокойство, пока Тэ сменяла одна эмоция за другой, начиная с негодования, заканчивая улыбкой и последующим смехом. — Гукки, ты такой дурачок, но как же я тебя люблю. Обняв своего парня, Тэ вновь поцеловал его губы, уже более пошло и настойчиво. Этот ребёнок, что связал себя и утверждал сейчас, что может быть пассивом, безумно веселил и умилял. Только его Гукки могла прийти такая идея. Только его Гукки мог найти такой подход к ситуации, и это неотразимо. Как бы Тэхён не хотел услышать сладкие стоны этого парня, он знал, что Чонгук по натуре актив и ему будет гораздо лучше оставаться в своей роли. Языки стали сплетаться в мокром поцелуе, пока по комнате разносилось тяжёлое дыхание и причмокивание губ. Тэхён нетерпеливо ёрзал попкой, задевая вставший член под ней и ощущая, как он лишь увеличивается и твердеет. Настолько не терпится? Не терпится. Уже как полгода не терпится. Ким был безумно благодарен своему возлюбленному за шесть месяцев терпеливых ожиданий. Как бы не хотелось этого признавать, но сейчас Тэтэ чувствовал себя гораздо спокойнее, контролируя ситуацию и осознавая то, что против его воли ничего не сделают. Все будет так, как хочет сам парень, и это чудесно, ведь хочет он Чонгука. Хочет до покалываний в пальцах, до дрожи в коленях и головокружения. Делая бедрами круговые движения и специально нажимая попкой лишь сильнее на вставший член Чонгука, целовал его шею, оставляя краткие поцелуи. Младший не хотел как-либо обделять своего возлюбленного, но без рук всё казалось сложнее, а то, как хён его дразнил, было просто невыносимо терпеть. Он рычал и кусал свои губы, нетерпеливо подаваясь бедрами навстречу упругой заднице и желая зайти уже дальше. Ким, слегка прикусывая тонкую кожу на шее парня и зализывая после себя, словно извинялся, сполз с чужих коленей. Нужно было помочь Чону раздеться, ведь он остался без рук, поэтому Тэ опускается вниз и, обхватывая резинку спортивных шорт, стягивает с накаченных бёдер вместе с боксерами. Наверное, это глупо, но Тэхён впервые видит своего парня обнажённым до такой степени. Это его слегка и затормозило. Неуверенно кусая губы и осматривая обнаженное и сексуальное тело перед ним, мешкался. — Тэхен-а, если ты сомневаешься, то мы не будем ничего делать. — Как ты можешь говорить такое, когда у тебя колом стоит? — такое спокойное поведение его бойфренда, даже слегка возмущало Тэ. — Потому что я люблю тебя, и секс для меня не главное. Но несмотря на это, я уверен, что ты сможешь себя пересилить и справиться со своими страхами. Боже, он невыносим! У него сбито дыхание, колом стоит член, он, чёрт возьми, связал себя! И говорит так спокойно, что Тэхён может повернуть назад? Это! Это… Это так глупо, но до безумия мило. Щёчки старшего краснеют и, всё же решая продолжить, он залезает в прикроватную тумбочку и достает тюбик смазки. Реакция Чонгука видна незамедлительно, он напрягся, видимо думая, что Тэ все же решил быть активом. Нервно сглатывая, он не брал своих слов назад, а лишь терпеливо ждал, пока его хён намажет достаточное количество смазки на ладонь. — Не бойся, сегодня попробуем позу наездника. Подаваясь вперёд и целуя Чонгука в губы, смазанная рука легла на вставший член парня, потирая и медленно водя, размазывая вязкую жидкость по всему размеру. Дыхание младшего прерывается, а с губ срывается мычание, пока мелкая дрожь, вперемешку с приятными ощущениями, разливается по всему телу. Тэхён отстраняется и начинает стягивать с себя джинсы, слегка смущаясь. Хотя, казалось бы, чего уже стесняться? Но нет, Чон же не видел его голым, а такой пристальный взгляд чёрных глаз, что устремлен на него сейчас, безумно смущает. Стараясь пересилить себя и всё же стянуть остатки одежды, Ким наконец открывается своему парню. Тонкие изгибы талии и аккуратное тело, по которому взгляд скользит, а не рука. Чонгук ещё никогда не хотел получить что-то настолько желаемое, как Тэхёна сейчас. Только бы прикоснуться к его бархатной коже, почувствовать её мягкость на кончиках пальцев, но нет… Он сам себя связал и будет сдерживать своего зверя внутри. Наблюдая, как Ким перекидывает ногу через его тело и заводит руку за спину, хотел посмотреть… Хотел сам растянуть своего хёна и помочь ему, но он обездвижен. Чёрт… шипя и недовольно рыча себе под нос, младший не унимался и постоянно перебегал глазами с любимого лица к бёдрам. Тэхён, выдавив ещё смазки на свои пальцы, заводит руку за спину и, опуская вниз, входит в себя первым пальцем, прикусив губу. Делать такое под возбуждённым взглядом Чонгука очень смущающе, но Ким лишь прикрывает глаза, входя до последней фаланги. Совершенно не подготовлен… Жар между двумя телами лишь увеличивается, а атмосфера становится невыносимо пошлой. Чонгука разрывает изнутри дикое желание взять всё в свои руки и довести Тэхёна до оргазма лишь пальцами, но он обещал… Тэ входит вторым пальцем и откидывает голову назад от слишком непривычных ощущений, что слегка неприятны. Смазанные пальцы с легкостью проходят внутрь и растягивают колечко мышц, разводясь на манер ножниц и вызывая у парня приглушённое мычание. — Не сдерживай стонов, прошу… Это и так невыносимо… Чонгук говорил прерывисто и низко, словно рычал от возбуждения. Член уже пульсировал, а головка покраснела от налившийся к ней крови. Нельзя коснуться, нельзя податься ближе, нельзя насадить на свой член, можно лишь смотреть. Смотреть, но не трогать. Как же это сложно… Тэхён послушно не сдерживает стонов и, опуская свободную руку на чужое плечо, слегка сжал его, протяжно и сладко постанывая от входа уже трёх пальцев. Такие странные ощущения: его словно распирает два желания, прекратить и продолжить одновременно. Он ничего не понимает, его сознание уже затуманено, а желание стать ещё ближе с Чонгуком становится все сильнее. Двигая внутри пальцами, он сладко стонал, представляя, как длинные, татуированные фаланги входили бы в Тэхёна и пачкались в смазке. Ох, чёрт… — Гукк-и… — Хён… Старший словно дрочил на собственные фантазии, пока их главный объект находился прямо под ним. Решая уже начать, он убрал пальцы и, устраиваясь поудобнее, обхватил толстый ствол Чонгука рукой, направляя головку к дырочке и смотря прямо в чёрные глаза напротив. В них бесы пляшут и без слов читается дикое желание, кажется, Чон больше не позволит себя связать. Медленно насаживаясь, он пытается привыкнуть к чужому размеру, что кажется невозможным. Скуля и сжимая ручками чужие плечи, парень насаживается до безумия медленно. Чонгук шипит и, откинув голову назад, кусает свои губы, лишь бы не податься бёдрами и не вогнать весь ствол сразу. Казалось, что силы покидают Тэхёна чертовски быстро, а разум путается и плывет от новых возбуждающих ощущений. Жадно глотая воздух губами и выгибаясь в спине, Тэ царапает мужской торс под собой, садясь до основания. Им двоим сейчас сложно, но никто не хочет останавливаться. В Тэхёне горячо и до безумия узко, невыносимо узко, его стенки сжимаются лишь сильнее, а каждое неловкое движение бёдрами меняет положение члена, который, упираясь прямо в простату, вызывает протяжный стон. — Гукки! Чёрт… Я не понимаю, что со мной… Двигаться было чертовски сложно, а головка терлась о комочек нервов, сводя с ума. Старший лёг на накаченную грудь и, горячо дыша в шею, скулил. Не выдерживая, Чонгук свёл ноги в коленях и осторожно подался бёдрами вверх, входя глубже и вновь выходя, стараясь не сделать больно, но последующий сладкий стон Тэхёна говорил об обратном. Ему не больно, а чертовски приятно, настолько, что хочется ощутить это вновь. Упираясь ручками о мужскую грудь и седлая бёдра, Ким начал двигаться самостоятельно, с каждым прыжком увеличивая темп. Шлепки двух тел, вперемешку со стонами, разносились по спальне, пока смазка издавала пошлые чвокающие звуки. Чонгука это сводило с ума… Прямо сейчас на его члене прыгает самый сексуальный парень в мире и громко стонет, получая удовольствие. Эту картину хотелось запомнить навсегда, хотелось выжечь её в своей памяти. Подаваясь корпусом ближе, он целует медовую кожу на шее и плечах, тяжело дыша и рыча от не менее приятных ощущений. Забывая про свои руки, он желает лишь того, чтобы эти стоны никогда не прекращались, а становились лишь громче. Упругие ягодицы Тэхёна громко ударялись о накаченные бёдра Чона, разносясь громкими шлепками по комнате. С каждым скачком становилось все сложнее двигаться, но прекращать это не хотелось. Тэ, без задней мысли остановившись и стараясь перевести дыхание, потянулся к верёвке за спиной Чонгука, но тот отдёрнул руки. — Ты чего? Не нужно, вдруг тебе станет хуже? — Гукки… Не глупи, я скачу на твоём члене и мне так хорошо сейчас, что я готов делать это всю ночь. — было сложно говорить через прерывистое дыхание, но глаза Тэхёна, в которых виднелись уверенность и удовольствие, убеждали Чонгука в его словах. — Тэхен-а, я люблю тебя… — И я тебя люблю, мой родной. Не сдерживайся, прошу. Развязывая чужие руки, Тэхён сразу оказывается поваленным на кровать, но ему не страшно. Сейчас он возбуждён до предела и находится с любимым человеком, ему нечего бояться. Нависающий сверху Чонгук начинает целовать излюбленное тело, оглаживая талию, и сжимать бёдра. Лишь сейчас он замечает, что на его руках остались следы от верёвки, а кисти чертовски болят, но плевать… Плевать он хотел на эту боль, когда перед ним Тэхён, который льстится и ноги раздвигает, желая продолжить. И Чонгук знал, что эту ночь они проведут без кошмаров, как и все последующие ночи. Засыпая в обнимку, их перестанут мучать ужасающие сны уже навсегда.