Сон

Во сне ты становишься творцом. Неким богом, создающим свою реальность и несмотря на то, что миг нахождения в этой реальности краток, ты чувствуешь себя в нем как рыба в воде. Ощущаешь то тепло и спокойствие, которых не хватает в реальности. Ты создатель. Ты можешь что угодно пока находишься в плену своего сознания. Это твой мир, твоё творение и от этого захватывает дух. По крайней мере до тех пор, пока в сознание не врываются паразиты. Они травят тебя, отравляют тот мир, который ты так старательно отстраивал, берут в плен твоё сознание и сны уже не кажутся безопасным местом. На смену прекрасным грезам приходят кошмары. И страна грёз под твоим началом, превращается в руины. Натиск кошмаров слишком велик, ты не можешь противостоять, не можешь вытурить их из головы и они плодятся, множатся на три и вот ты уже третий день не спишь. Феликс слишком хорошо об этом знает. Из-за недосыпа его лицо украсили синяки под глазами, цвет кожи значительно посерел, а мысли все крутились вокруг паразита окупирововшего его безопасное место. Стоило закрыть глаза, как тут же всплывал образ личного дьявола, что разрушил его мир. Мир где он был правителем. Мир в котором его подданые в страхе ожидают его возвращения, но он просто не может вернутся! Ему страшно снова увидеть этого человека, столкнуться с ним взглядами, увидеть усмешку на кроваво красных устах. Страх железными тисками обнимает хрупкое тело, не позволяет выбраться. Правитель трус — именно таким его запомнит народ мира грёз. Захлопнув учебник по экономике, Феликс трёт красные глаза. Ни кофе, ни энергетики на него уже не действуют, поэтому он тянется в рюкзак за серебряным блистером. Модафинил, который он приобрёл недавно по совету Чана, должен сработать куда лучше. Выдавив таблетку на руку, Феликс смотрит на неё немигающим взглядом. Такие препораты явно не друзья для организма, но он сомневается, что его организм ему друг и смело закидывает колёсико в рот. Был бы другом не пропустил бы дьявола. Перед глазами снова вспыхивает образ фашиста. Карие с отливом в красный глаза, тёмные волосы, острый нос и блядская усмешка. Его передергивает от воспоминаний. Если паразит — это плод его воображения, то оно постаралось на славу. Поднявшись с излюбенного места, Феликс пошатывается на месте. В глазах рябит, ровные ряды библиотечных книг плывут, смешиваются в одну кучу, а после он проваливается во тьму, как из-под толщи воды ощущая столкновение головы с полом.

***

Перед глазами та же муть. Все плывёт и смешивается. Феликс напрягает зрение, фокусируясь на изысканном троне с высеченными львами на подлокотниках. Выглядит очень знакомо. Феликс присматривается, потирая колени на которых стоит. В голове мелькает воспоминание, как он несколько дней к ряду проектировал этот трон. Какой восторг испытал, когда тот получился таким как задумывалось и помнит как сидел в нем, наслаждаясь властью. В груди разростается страх, зрачки расширяются и пальцы мелко поддрагиваю. Это его трон. Это его мир грёз, а значит… За спиной слышатся шаги. Такие аккуратные, легки, будто их хозяин знает, что Феликс не убежит. Знает, что замереть перед опасностью — это его основной рефлекс. –Чего же вы на коленях, Ваше Высочество, –совсем рядом проскальзывает насмешливый голос. Его обладель проходит вперёд усаживаясь на трон, закидывает ногу на ногу и смотрит своими красными глазами. Страх удушливой петлёй сворачивается на шее, затягивается не пропуская воздух. Феликс задыхается. Он пытается сделать хоть что-то, но попросту не может. Уши закладывает, сердце бьётся так, словно желает пробить клетку из рёбер, словно вот-вот выйдет. –Так не пойдёт, –шепчет демон и щёлкает пальцами. Звук щелчка, пародоксальным образом, возвращает в реальность. Феликс поднимает заплаканные глаза на своего мучителя. На свой кошмар, что смотрит на него, как на главное сокровище мира. Желудок сворачивает от этого взгляда. –Ли Минхо, –губы немеют, звук выходит едва ли, но обладатель имени слышит. Прекрасно слышит, растягивая губы в улыбку. Нет. Ли Минхо не может быть старанием его воображения. Он пришёл откуда-то и нашёл пристанище в слабоохранемом сознание Феликса. Он нашёл что-то и в самом Феликсе. Удушливый выдох покидает тело, когда Ли Минхо поднимается с трона. Идёт к нему отщелкивая пальцами, зажигая по всему залу лампы, отгоняя часть липкого страха. Паразит подходит совсем близко, руку протяни и ухватишься за мягкую ткань брюк, но Феликс не двигается. В зале светло и неряшливые тени не пляшут по чужому лицу. Свет от ламп смягчает острые черты, придавая глазам какой-то ленивый, кошачий прищур. Словно завораженный Феликс следит за тем, как существо садится перед ним зеркаля позу и тянет руки к его лицу. Феликс устал боятся, поэтому просто позволяет тёплым ладоням накрыть свои щеки. –Не бегите от меня, Ваше Высочество. Возможно, только возможно, но Феликс слышит дрожь в чужом голосе. Паразит перед ним выглядит разбитым и таким сломленным. Он не должен его жалеть. Не должен. Но голова сама собой находит удобное место на чужом плече. Зарывшись носом в шею, Феликс тихо выдыхает наконец позволяя своему страху, своему демону, своему кошмару обнимать себя, покачивая из стороны в сторону. Он чувствует лёгкое касание губ к макушке и просьбы не бросать, но для Феликса это так странно звучит. Не должен демон, что держал его в страхе так распадаться. Не должен переживать, бояться за него. С этими мыслями, он закрывает глаза, снова погружаясь во тьму.