The Last Run

– "Можешь перестать кричать". Арно застонал, когда Амиция изо всех сил попыталась остановить его кровотечение. Она умоляла его встать, но, глядя на лужу крови, быстро расползающуюся вокруг него, она знала, что уже слишком поздно. Слезы текли по ее лицу и попадали на руку Арно, которую она взяла в его последние минуты. – "Самое время..Если бы не самые лучшие обстоятельства", – процедил он сквозь стиснутые зубы. "Я получил то, что хотел..Мой сын отомстил..И ты дала мне последний шанс". Амиция слышала напряжение в его голосе и знала его достаточно, чтобы понять, что он не готов умереть. В свои последние минуты он все ещё пытался защитить ее. Пытаясь не показать ей, насколько опустошенным он себя чувствует теперь, когда его единственная жизненная миссия выполнена, и все же это не доставляет ему радости. Темная сажа, безжалостно падающая с неба, уже начала затемнять лужу крови, в которой он лежал, а его дыхание становилось все реже. Резко вздохнув, он продолжил: "Он отличный мальчик. А ты.." Арно попытался сделать глубокий вдох, но обнаружил, что у него нет сил; его зрение угасало с каждой секундой. Казалось, весь его мир рушился, и все же в этой тьме таилась не пустота, а надежда. Надежда – вот что должно было быть, когда он посмотрел вниз, чтобы увидеть Гуго. Мальчик, который покончил со всем миром, но спас свой. Гуго напомнил ему собственного сына, который всегда бежал впереди него и никогда не мог сдержать своего волнения из-за того, что может быть прямо за следующим холмом. Он увидел Гуго на кровати, удобно спящего, завернувшись в синее одеяло. Амиция держала одну из рук Гуго, внимательно наблюдая за ним со слезами на глазах. В ней было что-то такое, о чем Амиция, которую он знал, и мечтать не могла. Недостаточно карманов или какой-либо кожаной брони, чтобы защищать ее и брата. Возможно, она была одета не так, как обычно, но по ее глазам он понял, что это была она. Он видел в этих глазах потребность оберегать Гуго любой ценой. С того момента, как он встретил ее, это было все, что она делала. Защищала своего брата. Это видение, которое теперь было всем, что он мог видеть, вызывало у него улыбку. Каким-то образом, увидев этих двоих в странной одежде и в странной, чистой белой комнате, он почувствовал, что все будет хорошо. Ему показалось, что он слышит ее извинения. Он был почти полностью в этом другом мире, но все ещё мог слышать ее скорбные слова и чувствовать ее руку, сжимающего его. Ему хотелось выкрикнуть все, что он видел, дать ей понять, что она спасет своего брата и что ей не нужно плакать из-за такого старого дурака, как он. Арно попытался начать снова: "Ты..." Но даже если бы в его лёгких остался воздух, он вряд-ли смог бы произнести нужные Амиции слова. Ей придется найти собственный путь к Гуго. Вместо этого он сжал ее руку изо всех оставшихся сил и надеялся, что она поняла это как его прощение. Поскольку мир вокруг него исчез, он даже не мог почувствовать шишку на голове, когда она уронила на него деревянную балку. Нет, он не винил ее. Он больше не видел необходимости обвинять кого-либо. Его слух пропал, и теперь даже ощущение руки Амиции словно исчезло. Он знал, что в следующий раз, как он закроет глаза в этом слишком ярком видении, это будет последнее перед тем, что произойдет дальше. Он почувствовал, как Амиция в последний раз сжала его ладонь, как он надеялся, это было своего рода пониманием того, что он не мог сказать вслух. Он закрыл глаза и двинулся дальше.