"Мам, а братик девушку привел!"

Imagine Dragons – Radioactive - Братик, братик, а это твоя девушка? - детские глаза заинтересованно блеснули. - Э... Лиз, это Саша, мой друг, - слегка смутился старший брат маленького чуда. Какие-то казусы происходили в их семье постоянно, и чаще всего они были однотипны, но подобный - впервые. Младшая Петрова была особой крайне любопытной, удивительно прямолинейной и упорной, она стискивала маленькие кулачки с зажатой в них волей и шла вперед, сгибая свою палку. - У меня в садике так девочку зовут! - обрадовавшись, заявило чудо в перьях, звонко хлопая в ладошки и мило улыбаясь. Ямочки, выступившие на детских щечках, выглядели поистине очаровательно. - Но Саша - мальчик! - терпеливо объяснил брат, чуть дернув бровью. Ситуация для него была очень неудобная, а тут еще и друга почти оскорбили. Хотя последний и не особо возникал, с интересом глядя на разворачивающийся комедийный спектакль. - Но выглядит как девочка! - Лиза! - возмутился парень, кидая обреченный взгляд на друга, который еле держался от того, чтобы не расхохотаться. - Вова! - девочка насупилась, мотнув головой. Длинные тоненькие косички смешно заболтались в разные стороны. - Все нормально, Вов, я не обижаюсь, - парень, именуемый Сашей, и вправду был чем-то похож на представительниц слабого пола. Тонкий прямой нос без горбинки, морозный румянец на щеках, изящная шея, еле-еле выступающий кадык, не очень широкие плечи, узкая талия, пусть и не осиная, но для парня все равно слишком женственная. Но всю эту картину дополняли блестящие и длинные черные волосы с редкими белыми прядями, стянутые в тугой низкий хвост. - Саш, а ты любишь Вову? - ребенок тут же позабыл все свои обиды, обращая яркую лучезарную улыбку уже брюнету. Тюнин послал дитю точно такую же улыбку в ответ, задорно подмигивая. - Лиз! - брат девочки покраснел до кончиков ушей, стягивая с шеи длинный клетчатый шарф, и, скомкав, кинул в малютку. Девчушка же проворно увернулась от мягкого снаряда и, показав язык, убежала на кухню. - Ты это, не обращай внимания, короче, - вздохнул Вова, хлопнув друга по плечу. Сашка лишь ухмыльнулся, обув ноги в пушистые белые тапки с кроличьей мордочкой. Русоволосый лениво зашагал в сторону кухни, задирая футболку, и, совершенно не стесняясь Тюнина, почесал поясницу. - Мам, а, мам! Вовка привел свою девушку, ее зовут Саша, но она парень! - из уст маленькой Лизы подобные слова звучали словно сюжет какого-то мексиканского сериала. А так как подобные телепрограммы привлекали хозяйку этой квартиры, она безоговорочно поверила своему младшему чаду, со скалкой поворачиваясь к парням. - Вы чего тут содомию развели! Хоть бы при ребенке постеснялся, негодник! - Светлана Егоровна, а именно так звали мать Владимира, грозной тучей нависла над сыном, замахнувшись скалкой. - М-мам, Лизка опять не так все поняла! Это Сашка Тюнин, мой одногречник, сосед и друг! - русоволосый тяжело вздохнул, чуть загораживая улыбающегося брюнета. Лицо мамы тут же подобрело, она опустила деревянное оружие на стол и вернулась к кипящей кастрюле, которая чуть ли не прыгала на газовой плите. - Обед еще не скоро, мальчики, так что пока идите в комнату развлекаться! - вновь обернулась к ним Светлана Егоровна, вытирая крышку фартуком. Вовка несколько смущенно кивнул и обернулся к другу, взглядом говоря идти за ним. На двери висел большой плакат со знаком радиации и яркой надписью "Не входи - убьет", а к нему был скотчем прилеплен листочек с другой надписью, неровно накарябанной детским почерком. "ТуТ жИвЕт ЗлОй ВоВоДуН!" - гласили печатные буквы. - Воводун, а, Воводун! - не выдержав, прыснул в кулак Саша. Вова на него лишь выразительно посмотрел, открывая дверь в комнату, объятую полумраком. Петров направился к кровати, чтобы включить в помещении свет. Он уже который год возмущался неудобной проводке электричества в доме, но слушать его никто не хотел. Даже когда он запнулся о футбольный мяч и с оглушительным грохотом вписался в шведскую стенку, его мама сказала, что он неряха и сам виноват в том, что получил сотрясение мозга, перелом носа и ссадину на лбу. Вот и сейчас русоволосому не особо свезло: нога наступила на маленькую гоночную машинку, и Вова растянулся на собственной кровати причинным местом кверху. - Шикарный задок у вас, мой милый друг! - ехидно скалясь, подметил Тюнин, звонко шлепая по обтянутым школьными брюками ягодицам. Вова тут же перевернулся и возмущенно засопел, сверля товарища злым и обиженным взглядом. - И ты, Брут! Потом парень попытался достать до выключателя, но почему-то Саша решил, что в темноте им сидится веселее. Особенно, если брюнет нахально сидит на животе обескураженного друга, прижимая плечи Вовы к кровати. - Т-ты ч-чего эт-то? - Да вот, решил, что мне надоело терпеть твои жалостливые взгляды и печальные вздохи в мою сторону, - хмыкнул Тюнин, склоняясь над парнем и опаляя его лицо горячим дыханием. Вова тут же покраснел, стыдливо прикрыл глаза и попытался отвернуться. - Открой глаза, - попросил Саша, касаясь холодным носом чужой пылающей щеки. Русоволосый вздрогнул и приоткрыл один голубой глаз, тут же ловя взгляд друга и судорожно вздыхая. Тюнин, не отрываясь и почти не моргая, смотрел на Вову, закусив нижнюю губу. - Т-так! Так н-нельзя... - промямлил русоволосый, бегая взглядом по лицу брюнета. - Почему? Ты хочешь и не отнекивайся! Да и я не против, в общем-то, - нахмурился зеленоглазый, еще больше налегая на Петрова сверху, - так почему нельзя? Мы оба хотим этого! - Но почему т-ты? Ты же не "этот"! - продолжал шепотом вопить Вова, не найдя в себе сил хоть чуть-чуть сопротивляться этому человеку. Да и не хотелось ему, чего лгать-то? Русоволосому этот парень давно нравится, но такого он явно не ожидал. Ни от себя, ни тем более от Тюнина. - Какой-такой "этот"? Я би! - возразил Саша, убирая руки с чужих плеч и перемещая к кистям. Он сплел свои тонкие и холодные пальцы, которые вечерами перебирали гитарные струны, с пальцами друга, грубоватыми, теплыми, которые часто сжимали толстый деревянный шест на тренировках. Вова от подобного действия тут же еще больше покраснел и сжал в неверии губы. Он и мечтать не мог о том, что когда-нибудь будет сжимать руку любимого человека. Не как друг. Почти как парень, словно они и вправду встречаются. В сердце тоскливо защемило. Отчего-то парню казалось, что это все фарс, просто глупая шутка, а его друг сейчас встанет на ноги и звонко рассмеется. Но Сашка не спешил потешаться. Он даже и не думал об этом, тяжелым взглядом буравя русоволосого и не давая тому лишней свободы. - Ну же... - зеленоглазый еще раз невесомо провел кончиком носа по щеке, перемещаясь к линии верхней губы. Сашины губы ласково мазнули по подбородку, заставляя чужой кадык дернуться от горячего дыхания, которое резко контрастировало с холодной кожей Тюнина. Вова еще раз судорожно вздохнул, распахивая аквамариновые глаза, и, решившись, вырвал одну руку из ладони Саши, тут же хватая брюнета за хвост и стягивая резинку с мягких волос. Вплетая пальцы в чёрный шелк, русоволосый притянул к себе друга, неловко касаясь губами чужих тонких губ. Саша ответил на поцелуй, закрывая глаза и перемещаясь уже на колени парня, утянув его за собой. Брюнет скрестил ноги за спиной Вовы, прижимаясь еще ближе к телу друга, целуя уже более развязно и несдержанно, кусая мягкие губы и зализывая маленькие ранки. Голубоглазый не выдержал, с силой вцепляясь в волосы Саши, и, разомкнув тонкие не сопротивляющиеся губы, скользнул языком во влажный, теплый рот, лаская бархатистое чувствительное нёбо. Тюнин застонал сквозь поцелуй то ли от щекотки, то ли от того, что было очень приятно. Тонкие пальцы с силой сжали плечи Вовы, но не отталкивали его, наоборот притягивая еще ближе. Петров переместил ладони на бедра, оглаживая ягодицы, обтянутые джинсовой тканью. Вова одной рукой разомкнул ноги зеленоглазого, подхватывая под одно колено и переворачивая парня на спину, подминая того под себя. Сильные большие ладони заскользили по бокам вверх, задрав тонкий свитер до груди, прошлись по ребрам легкой пальпацией, вызывая на коже Саши целые мурашиные скАчки. Брюнет приподнял таз, прижавшись пахом, давая почувствовать его возбуждение и нетерпение, он, чуть закатив глаза, прикусил собственную нижнюю губу и слегка потерся о голубоглазого. Вова, подавив матерные слова по поводу развязного поведения парня, опустил руку к ширинке Сашкиных штанов и потянул собачку молнии вниз, накрывая теплой ладонью влажный бугорок, скрываемый лишь тонкой тканью боксеров. Брюнет схватил вторую руку Петрова, которая запуталась в его разметавшихся по подушке волосах, и, стрельнув озорным взглядом в Вову, втянул средний и указательный пальцы русоволосого в рот, тут же начиная интенсивно облизывать, довольно причмокивая. - Т-ты чего? - удивился Петров, уже стягивая вниз нижнее белье и брюки Сашки. Яркий румянец горел на щеках Вовы. - Фа фто, нефя? - ответил ему зеленоглазый, совершенно не стыдясь своих действий и хлопнув ресницами. Он чуть куснул чужие пальцы, посасывая и обильно смачивая их своей слюной. Почему-то Вове это казалось вовсе не противным, а... таким возбуждающим и манящим, притягательным, пошлым, желанным. То, о чем не скажешь вслух, но расскажешь на языке тел, переплетающихся друг с другом. Желание скапливалось внизу живота, заставляя огнем пылать все, что было ниже пояса. Русоволосый вытянул свою руку из цепких пальчиков Саши, опуская ее на вставший аккуратный, с выступающими венками, член Тюнина, и провел по всей длине, от чувствительной красной головки с выступившими каплями смазки, размазывая и смешивая со слюной, до основания, чуть сжимая небольшие яички. Зеленоглазый сжал до скрипа зубы, сдавленно застонав, и толкнулся в руку Вовы. - Быст... рее! - парень ускорил фрикции, большим пальцем сильнее надавливая на уретру и доводя Сашку до пика. Зеленоглазый, содрогнувшись всем телом, выгнулся и почти застонал, если бы не чужие губы, заглушившие слишком громкий звук. Полупрозрачная, белесая, горячая струя испачкала руку, которую Вова тут же вытер о простынь. Парень лег рядом с Сашей, пытаясь отдышаться и глядя в потолок невидящим взглядом. Все происходящее напоминало недавний "мокрый сон", а подобные сновидения часто посещали русоволосого, особенно с участием его друга, поэтому Петрову казалось, что это всего лишь его воображение, галлюцинации, а скоро придется проснуться. - Хах... Эй, а ты? - поинтересовался Саша, медленно садясь на дрожащие ноги и оборачиваясь к Вове. - Мх? - не очень понял его парень, переведя мечтательный взгляд на взлохмаченного расслабленного друга, который даже не пытался натянуть на себя одежду и поскорее прикрыть обнажившиеся участки тела. - Я мог бы помочь... - ответил Сашка, взглядом указывая на ширинку. - А... я уже, - пробормотал Вовка, прикрыв глаза. - Что? - глаза брюнета в неверии округлились, он чуть подался вперед, немного раскрыв рот. «Он кончил всего лишь оттого, что мне дрочил? Чёрт, как же это мило...» - Братик, мама зовет вас есть! - оповестила ребят Лизавета, ногой долбая по двери. Парни тут же подскочили, засуетившись и приводя себя в порядок. Вовка похлопал руками по щекам, пытаясь охладить горящее лицо. Саша чуть усмехнулся, поднимая с пола маленькую резинку и собирая спутанные волосы в привычный низкий хвост. - Идем, еда не будет ждать! - воодушевившись, провозгласил Тюнин, хлопнул в ладоши и разблокировал замок на двери, который сам же и защелкнул пятнадцать минут назад. Вова прошел чуть вперед, сворачивая к двери ванной, но его тут же нагнал друг, схватил за руку и озорно шепнул на ухо: - Я не люблю быть снизу~ /обоснуй? а что это?/