Moj crveni somot

Ты медленно касаешься моих плеч, обвиваешь своими пальцами и направляешься вниз, попутно стягивая рукава удушливой белой рубашки. Это не только пошло, скорее, приятно. Когда ты мокро и резко целуешь меня в шею, когда оставляешь багровые следы из засосов, смешанных с красной, пачкающейся помадой, которой ты накрасился лишь для того, чтобы произвести впечатление. Когда ты утыкаешься в меня носом, я чувствую тёплое дыхание на своей коже и где-то внизу живота начинают порхать бабочки, разливается тепло, а в голове лишь ты. Ты, кажется, уложил волосы этим утром. Но сейчас ты их растреплешь и будешь лохматым, непричёсанным, таким же красивым и манящим. Блестящий костюм полетит на пол, но я этого не замечу. Я вижу только твоё лицо, твои губы со смазанной в сторону помаду, твои подведённые чёрным глаза и краснеющие с каждой минутой щёки, твоё утомлённое, но радостное лицо, твои закатывающиеся глаза. Я слышу лишь твой звонкий смех, твои комплименты, твои ярко выраженные и дразнящие причмокивания, твои просьбы ни за что не останавливаться и твой томный, сдерживающийся изо всех сил стон. Ты всё ещё держишь меня за плечи, трясёшься как мокрый щенок и пытаешься не надорвать горло. Хочется встать и открыть окно, потому что в маленьком помещении стало слишком душно и горячо, но не хочется прерывать только начавшуюся близость, не столько интимную, сколько, скорее, душевную. Ты обвиваешь мою спину ногами, руками залазишь под ещё оставшуюся на мне рубашку, холодными, мокрыми ладонями, хотя сам ты горяч до безумия. Ты смотришь в мои глаза, обхватываешься руками сзади моей шеи и будто умоляешь меня о чём-то, чего я никак не могу понять. Ты будто пьян, хотя единственный алкоголь, который ты пил за сегодня — это чёртова рюмка ракии за обедом с твоим отцом. Твоё одышливое бормотание у меня под ухом, когда ты упираешься подбородком в ключицу, возбуждает ещё сильнее. Где-то за дверью звучит глухая музыка из зала и ещё более глухие разговоры. Дверь наглухо заперта, можно не опасаться внезапных гостей. Света практически нет, но эта черноволосая бестия успела зажечь свечи. Кажется, будто сейчас время остановится. Тепло разливается по всему телу, уходит от низа живота до ног, рук и распространяет кровь во все места, кроме, кажется, мозга. Голова отказывается думать совершенно. Мои руки лежат на его бёдрах и плавно регулируют движение, постепенно вжимаясь в них всё сильнее. Будто страшно упустить такой шанс. Будто его уже никогда не случится. А что случилось сейчас? Мне самому это было не очень понятно. Мы общаемся не так давно, но я, кажется, произвел на него огромное впечатление. Другой причины по которой то, что происходит сейчас, и вправду происходит, на самом деле и нет. Я чувствую горячее тело, которое уже переняло всю инициативу на себя, которое, чёрт возьми, заставляет меня выгибать шею и спину, лишь бы всё было намного ярче. Перед глазами всё плывёт, обои на стене приобрели множество новых цветов, на лбу выступает пот и только его лицо видно чётко. Как ты пробираешься пальцами вглубь волос, как хватаешься за них и притягиваешь к себе, вовлекаешь в глубокий и горячий поцелуй. Голова кружится. Вокруг всё такое пёстрое, цветное, кругом царят удушливые запахи каких-то сладких духов и прочих ароматизаторов, но не получается остановиться, совсем никак. Ты держишь меня за подбородок и улыбаешься, точно лис, играющий со своей жертвой перед смертью. Начинаешь двигаться всё быстрее, удерживая громкие звука прикусыванием языка, уже заставляя протягивать твоё имя всё громче и громче. Два слога, два долгих слога и протяжные гласные рвутся из моего горла, когда ты буквально выбиваешь их из меня своими действиями. Очень горячо. Кажется, будто сейчас лишусь сознания. Взгляд не фокусируется на чём-то кроме твоего лица, твоего похотливого и улыбающегося лица. Руки ложатся на живот, скользят ещё ниже. Приятные мурашки пробегают по телу. Ты уже устал, но хочешь большего. Протягиваешься к моему уху и срывающимся голосом шепчешь: — Я отдаюсь тебе, отдайся и ты мне, — улыбаешься ты. — Не будь таким хрупким, дорогой. И у меня срывает крышу от ощущений. Будто ударил адреналин и я уже сам хватаю тебя за плечи, тяну к себе и обкусываю шею, забываясь в пространстве и времени, перемещаю руки на бёдра и заставляю двигаться быстрее, отчего с твоей стороны вновь слышны возбуждающие стоны.

***

И ты знаешь, что сейчас я сижу у себя и пишу это тебе. Я не могу отделаться от мыслей, что что-то между нами осталось незавершённым: мы упустили часть нашей истории. И я прямо говорю тебе. Приходи сегодня ко мне и мы всё обсудим. Да, я обращаюсь именно к тебе, чёртова бестия по имени Филип Балош. Ты запомнился мне надолго и никогда не уйдёшь из моей памяти. Ты запомнишься как самый вёрткий, но самый горячий серб, которого я встречал. И я не хочу терять таких знакомых. С любовью, Лука.