крути чёртову бутылку

— Кто здесь живет? Очередной друг-советник? — еле дыша дерзила Вай. У нее всегда находилось время на язвительные грубости и насмешки, которые каждый раз давали Кейтлин шанс испытать собственную остроту ума, отражая атаку новоиспеченной подруги. Ни у одной не было желания задеть или унизить «‎противницу»‎, нет! Это такая игра: кто кого перешутит‎. Кто на этот раз заставит оппонента застыть с раскрытым от возмущения ртом, который не в состоянии выдать нечто достойное. Кейт, оперевшись на партнершу, с трудом держась на ногах, уж было собиралась перейти в наступление, но была спасена собственной матерью, беспардонно ворвавшейся в покои дочери. Вид у нее был жуткий в первую очередь оттого, что обычно спокойный и рассудительный советник сначала вышиб с ноги дверь, а потом направил взведенное ружье на двух беззащитных девушек, застывших в не самой пристойной позе. Кейтлин едва узнала мать в этой женщине: дочь не объявлялась несколько дней, и несчастная Кассандра Киррамен все это время была совершенно лишена сна, пищи и отдыха. Она без устали цеплялась даже за самые призрачные возможности узнать, куда пропала ее дочь. Но как же быстро сменился гнев на милость, когда измученная женщина наконец нашла бесследно пропавшую дочь. — Кейтлин! — произнесла сквозь сбитое дыхание Кассандра. — Мы так волновались, — из-за ее спины вторил внезапно появившийся отец, бородатый добродушный мужчина средних лет, нервно стирающийся со лба выступившие капли пота, — слава небу, ты жива, — протягивая руки к дочери, восклицал он. Кейт с бесконечной теплотой обняла взволнованного отца. — А кто эта бродяжка? — настороженно вопросила мать, не позволив трогательной сцене воссоединение семьи затянуться надолго. — Ее зовут Вай, — отрезала Кейтлин. — Она из нижнего города. Девушка звучала убедительнее обычного, уловив смущение подруги за спиной. — Я догадалась, — не отставала мать. — На пару слов, Кейтлин. Наедине. Разозленная не самым теплым приемом Кейт поплелась вслед за родителями, оставив Вай совершенно одну в огромной комнате, где та сразу почувствовала, что не вписывалась в богатое убранство. Она была совершенно сбита с толку: все произошло так быстро, что ей не представилось возможности вставить и пары слов. Однако было уже поздно, ей ничего не оставалось, кроме как тихо-мирно ждать возвращения партнерши. Выдохнув, она решила осмотреться, оценивая обитель Кирраман. Ей не доводилось видеть ничего более гармоничного и «правильного»: упирающейся в потолок роскошные мраморные колонны, узорчатый ковер во весь пол и пионы в фарфоровой вазе в углу комнаты приводили в восторг. Но не Вай. Вай не жаловала все такое «правильное». Вылизанный до скрипа пол, аккуратно уложенные в стопки документы на резном дубовом столе. Черт, да у нее даже кровать застелена без единой складочки! При всем великолепии интерьера в комнате, Вай была бы не прочь навести здесь свои порядки, оживив это местечко. Ей нарочно хотелось поставить жирную кляксу прямо на середину белоснежного ковра в первую очередь потому, что так она не будет чувствовать себя лишней. Что-то еще в этой комнате, значит, Вай уже не так выбивалась из всей картины. Давным-давно она убедила себя в том, что вовсе никогда и не мечтала жить в комнате вроде этой, иметь излишне пекущихся за нее родителей, с рождения быть записанной в офицеры полиции… Она не верила в справедливость судьбы, в «жизнь всех накажет и все расставит по местам». Ну бред же, не находите? Все ее обидчики цвели и пахли, пока она медленно увядала за решеткой. И может ли человек вроде Вай доверять одному из тех, кто так или иначе причастен к ее длительному заточению? Как оказалось, может. Оценив обстановку, определив как «безопасно» и еле доковыляв до кровати, она рухнула. Вай наконец могла полностью расслабиться, утонув в мягких шелковых подушках, но успокоение никак не приходило, сердце отказывалось возвращаться к привычному ритму. Как будто что-то недосказано. Незакончено. Вай придвинулась к краю кровати, чтобы изучить бумажки, аккуратно разложенные по полу, соединенных красными нитями, ведущими к фото Джинкс. Девушка еще сильнее опечалилась. Теперь болело сразу в двух местах — и все еще в груди. Ничего другого не оставалось, кроме как дожидаться Кейт. Она, полностью потеряв счет времени, беспрерывно о чем-то размышляла. Спроси у Вай, о чем болит душа на этот раз, она бы не дала внятного ответа, как бы сильно ей этого не хотелось. Все, что выдавало ее бесконечную ноющую печаль, — глаза. Глубокие, серые, они теряли всякий огонек. Когда Вай сражалась, во взгляде полыхал костер, языки которого перекидывались на всякого, кто ловил этот взгляд на себе. Сейчас в них будто показывался очень старый, немой черно-белый фильм, понятный только глубоким старикам, скучающим по молодости, сожалеющим об ошибках. Именно так иногда ощущала себя Вай в свои «чуть за двадцать». *** — Получилось, — еще не войдя в комнату, заявляла Кейтлин. — Мы предстанем перед советом. Сегодня же, — она отчиталась быстро и четко, смотря в пол и всеми силами пытаясь скрыть волнение. —Ты разгадала это все сама, не спускаясь к нам? — обводя рукой листочки спросила Вай, решившая проигнорировать громкое заявление о совете. Кейт медленно, едва осмелившись поднять глаза, застала на кровати Вай. Она почти проводила одеяло с постели, а вслед за ним и большинство подушек. Наведя свои порядки, она, лежа на животе и подперев голову рукой, очень пристально разглядывала Кейтлин. Чересчур пристально. — А я думала, Паудер одержимая, — переворачиваясь на спину закончила Вай. Кейт присела рядом, боясь лишний раз посмотреть на девушку. Она боялась спугнуть Вай — была будто ветром для слабого огонька внутри неё, который могла либо безвозвратно затушить, либо заставить воспылать. Однако взгляд Кейтлин то и дело предательски цеплялся за подругу, выдавая неравнодушие. И как хорошо, что та испытывала то же самое, потому что отвернулась в сторону двери. Они обе боялись окончательно и бесповоротно влюбиться, понимая, что все именно к этому идет. Боялись, но хотели. Где-то совсем глубоко, но хотели так сильно, что сопротивляться с каждой секундой, проведенной в этой сверкающей комнате наедине, становилось все сложнее. Кейт, не выдержав напряженной паузы, сдалась первая. — Ты не виновата в том, что с ней стало, — сказала она, и тут же плюхнулась на кровать рядом. Еще не время. Не стоит. — Пока наши родители были живы, мы с Паудер спали на одной кровати. Только в два раза меньше этой, — неожиданно заговорила Вай. — У нас была такая игра: мы притворялись большими и страшными чудищами. — С каждым словом она все больше расплывалась в легкой улыбке и предавалась воспоминаниям, чего в интонации девушки Кейт не могла не расслышать. Она почувствовала, что Вай открывается ей. Настала ее очередь сделать шаг навстречу. Кейтлин, подложив руку под голову, медленно повернулась лицом к Вай, уверенно подняв глаза и зафиксировав взор их точно на ней. — Она говорила: «Я чудовищный ядовитый слизняк!» А я отвечала: «А я чудовищный шипастый краб!» — совсем растаяв, рассказывала Вай. Улыбка предательски растянулась почти до ушей, а брови сделались домиком. Она с теплотой рассказывала о не самом завидном детстве, но другого у нее не было, поэтому она цеплялось за каждое хоть немного счастливое. Она не забывала Паудер. — Иногда я слишком увлекалась, и она сильно пугалась, — внезапно изменила тон Вай. — Я делала вид, что прогоняла своих чудищ, и клялась, пока я рядом ее, никто не тронет. Кейт не сводила глаз с девушки, которая с каждым словом все больше открывалась ей. Она знала, что когда человек вроде Вай рассказывает что-то, вовсе необязательно сразу отвечать. Лучше внимательно слушать, вникая в каждое слово. — Но только я убежала. Бросила ее, — дрожащим голосом, съеживаясь от боли закончила Вай. Кейтлин, выслушав откровение партнерши, сделала то, что должна была. То, что от нее ждала Вай, возможно даже не отдавая себе в этом отчет. Она провела кончиками пальцев по щеке подруги, которая тут же перехватила ее руку и прижала к себе. Вай была готова к этому. Вернее, даже надеялась на жест, давший бы ей понять, что партнерше можно довериться. Всецело открыть себя без оглядки на то, что увидя ее слабы стороны человек уйдет. Вай подняла глаза. Серые, но светящиеся, полные надежды глаза. Она еще сильнее сжала руку Кейтлин, чуть щуря глаза и улыбаясь уголками губ. *** — Ого, офицер, что я вижу! — растягивая слова, громко рассмеялась Вай. Пока Кейт уходила за винтовкой, она не теряла времени: внимательнее изучила обстановку в комнате, даже умудрилась осмотреть личные вещи подруги. Она старалась ничего не трогать, но флакончик с духами на туалетном столике так и манил распробовать аромат Кейтлин. До этого она улавливала нотки дерзкого парфюма, но, сами понимайте, в нижнем городе со всем его разнообразием запахов не получится в полной мере оценить по достоинству наверняка неприлично дорогие духи. Она поднесла к носу небольшой флакончик с жидкостью цвета, напоминавшей ей коньяк, и вдохнула желанный аромат. Вай никак не рассчитывала, что он будет таким резким. Запах ударил ей в нос так, что она от неожиданности закашлялась. Это были первые духи, что ей доводилось держать в руках, поэтому в голову не пришло понюхать крышечку, а не сам дозатор. «Кошмар!» — пронеслось у нее в голове, но отнюдь не из-за скверности аромата. Для Вай духи пахли сандалом. Пахли Кейт. Инстинктивно вертя головой и размахивая перед носом руками, пытаясь выветрить аромат, среди полок застекленного книжного шкафа что-то сверкнуло. Вай прищурилась и напряглась. Конечно, поначалу она предположила, что просто показалось, но осторожно наклонив голову, снова усмотрела блик. Но что может прятать Кейт? Зная ее несколько дней, Вай пришло в голову буквально «все» и «ничего»: или правильной и благовоспитанной на первый взгляд девушке было совершенно ничего скрывать, или она прятала что-то такое, о чем далеко не безгрешной Вай не доводилось и задумываться. Она присела на корточки, наклонила голову и прищурилась, чтобы разглядеть припрятанную вещицу. Она моментально расплылась в улыбке, когда поняла, что за книгами, стоявшими в два ряда предательски поблескивала бутылка вина. — Воу, Кейт, — задумчиво произнесла она. Вай достала бутылку, уже, к огромному ее сожалению, пустую. Вертя в руках и разглядывая с разных сторон, по еще не высохшим каплям вина на этикетке, ей удалось понять, что бутылка была опустошена недавно, из-за чего к Кейтлин появилось много вопросов. Как хорошо, что она вернулась с новой винтовкой так вовремя, и Вай не пришлось гадать слишком долго. — Черт… — немного потупив, выдохнула Кейт. — Скажи, зачем ты шарилась в моих вещах? — Ее тон был серьезен, но Вай знала, что она совсем не злится. — Она сама нашла меня, — с трудом сдерживая смех, отозвалась девушка. Кейт залилась вымученным смехом: — Отдай мне, пожалуйста, — попросила она так, как будто ее только что пристыдили. — Только после того, как объяснишь, что здесь произошло, — уже настырнее спрашивала Вай. — Или мне сразу рассказать твоей маме? — выдержав паузу, добавила она, усмехнувшись. За время их непродолжительной беседы у нее возникло несколько версий произошедшего, одна из которых должна была подтвердиться прямо сейчас, в ином случае Вай не выдержала бы ни секунды более в неведении! Кейтлин уж было хотела возразить, но, ловя на себе пристальный взгляд подруги, сдалась: опустила глаза и отчиталась: — Да ничего не произошло, у меня был тяжелый день. Взяла из родительского винного погреба бутылочку. Их все равно там слишком много, а пропажу не самой дорогой они уж точно не заметят! — С каждым словом Вай все сильнее менялась в лице. Кейт ничего не стоило соврать сейчас, но она чувствовала, что девушка говорит правду. Чувствовала, что ей стыдно за содеянное. — Не оправдывайся, — после недолгой паузы ответила Вай. Кейтлин подняла взгляд на подругу, встретив растерянность в ее лице, секундой позже сменившиеся на понимание. — Я понимаю, — прибавила Вай. Вспоминая события в борделе, Вай решила применить уже знакомую стратегию разрядки обстановки. Она прищурила глаза и расплылась в широченной улыбке, после чего она выдала: — Хочешь избавиться от вещественных доказательств? Тогда тебе придется сделать мне одолжение! — Кейт, смутившись, не нашла, что ответить, поэтому Вай продолжала: — Идем за мной. Она не спеша, широким шагом направилась прямо в сторону ковра посреди комнаты. Подождав, пока Кейтлин догонит ее и встанет напротив, та сначала получила ободряющую улыбку, а потом внезапно опустилась на пол. Затем Вай выдала зазывающий жест, который Кейтлин распознала как «садись», и тоже уселась на пол. Короткая юбка ее униформы не была рассчитана на такие маневры, поэтому повторить уверенную позу Вай она не смогла, а лишь скромно присела подогнув под себя ноги. Они больше не боялись смотреть друг на друга. Вай то разглядывала подругу с ног до головы совершенно без стеснения, беспородно скользя взглядом по девичьему телу, то заглядывая ей прямо в глаза. Кейтлин смущалась, притягивая к себе столько внимания, но сама не могла оторваться от Вай. Оказавшись на полу, напротив друг друга, Вай сначала уложила бутылку между ними, а потом выдала: — Крути. — Что? — опешила Кейтлин. Она явно представляла их первый поцелуй другим. О да, ей представился шанс об этом подумать. — Крути чертову бутылку, — настаивала девушка. Ее голос звучал убедительно. Она знала, что Кейт будет не в силах отказаться от такого заманчивого предложения, хоть и будет стесняться по началу. И правда, Кейтлин растерялась. Она хотела этого, всем существом хотела! Но боялась, сама толком не зная чего. Однако в один момент чувства пересилили всякий страх: она легонько коснулась бутылки, и прежде, чем закрутить, окинула Вай оценивающим взглядом. — Как хорошо, что это вечеринка только для нас двоих, — подхватила настроение подруги Кейтлин закрутила бутылку. На мягком ковре она крутилась бодро, совершив несколько оборотов, прежде чем указать горлышком на Вай. — Ну надо же, какое совпадение, — рассмеялась та, — не возражаешь, кексик? Кейтлин не возражала. Она, ничего не ответив, придвинулась и наклонилась в сторону Вай, чем последняя и воспользовалась, приблизившись и обхватив руками лицо Кейт. Самое сложное в первом поцелуе — коснуться губ друг друга, а дальше события сами примут очень интересный оборот. Сложно сказать, кто из них был более опытен в этом вопросе, но когда поцелуй по-настоящему желанный для обеих сторон, такие тонкости совсем не важны! Девушки наслаждались друг другом. Они по очереди перенимали инициативу в поцелуе, хотя Вай сначала пыталась удержать все в своих руках, скользя ладонями по щекам подруги и жадно покусывая нижнюю губу. Однако Кейт и здесь дала понять, что она не из робкого десятка, не позволяя той слишком долго держать все под контролем. Когда Кейтлин перехватывала поцелуй, Вай была не в силах сопротивляться: она давала девушке то, чего хотела бы получить от нее сама. Вай даже удалось уловить тот самый аромат, который она впервые в полной мере раскрыла для себя пару минут назад. На девушке он пах совсем иначе: дерзкие нотки парфюма перетекали в сладковатые, хотя запах все еще оставался довольно резким. Вай же первая и разорвала поцелуй. Тяжело дыша, она подалась в сторону подруги и упала в ее объятия. Ей хотелось еще сильнее почувствовать Кейт. И немного оттянуть момент соприкосновения взглядов, потому что в ее глазах сейчас разгорался тот самый всепоглощающий огонь. Она улыбалась. Услышав, что Кейт еле слышно хихикает, тоже поддалась эмоциям и рассмеялась. Их первый поцелуй прошел как нельзя лучше для обеих. Вай, прильнув к шее Кейт жадно вдыхала аромат благородных духов, чего девушка не могла не ощутить. — Шанель номер пять, — все еще широко улыбаясь, произнесла Кейтлин. — Что? — переспросила девушка. — Мои духи. Шанель номер пять. Вай снова прислонилась к шее девушки, вдыхая уже знакомый аромат, и немного погодя неуверенно выдала: — Погоди, а Шанель это… пятая из тех девчонок, которых ты так же протащила сюда через окно?