Whatever

Эмбер и Джейкоб бесцельно слонялись по парку. В мыслях она называла эту прогулку свиданием — интересно, разделял ли спутник эту точку зрения? Или, как в случае с Тоддом и его «клубом неудачников», стал бы открещиваться? Да и как вообще теперь вести себя с ним? Значит ли что-то для Джейкоба тот поцелуй на дежурстве? Не слишком ли она, Эмбер, сильно на него давит? Не объясняется ли их сближение простым всплеском адреналина перед лицом угрозы? Эмбер старалась перебороть эти мысли, повторяя про себя фирменную фразу Джейкоба, его девиз, который мог бы быть выгравирован на его фамильном гербе — если бы он у него, конечно, был. «Да пофиг». Только как же было, чëрт побери, не пофиг! Удивительное дело: ещё каких-то несколько часов назад Эмбер храбро (во всяком случае, так представлялось ей постфактум) сражалась с роботами-убийцами — а сейчас мнëтся и робеет перед парнем, ставшим ей… другом? Кажется, Джейкоб недавно сокрушался, что стал абсолютно бесполезен для их компании? Эмбер набрала в грудь воздуха и выпалила: — Между прочим, твой гипс — очень даже неплохое оружие. Джейкоб недоверчиво нахмурился: — Думаешь? — А то! Не хотела бы я такой махиной по башке получить. Губы Джейкоба тронуло подобие улыбки — на совсем малую долю секунды, научного названия которой Эмбер и не знала. Пока поймать эту улыбку не удавалось. Скитания подростков привели их к площадке, с которой открывался умопомрачительный вид на звёздное небо. Несмотря на то, что Эмбер в последнее время узнала о космосе гораздо больше, чем рассчитывала узнать, звëзды по-прежнему завораживали её. «Вот это точно место для свидания», — шепнуло подсознание. На площадке располагалась скамейка, спинка которой, как предположила Эмбер, должна была быть испещрена памятными надписями влюблëнных вандалов. Однако, подойдя ближе, она с облегчением осознала, что была неправа. Они с Джейкобом приземлились на скамейку. Эмбер прислушалась к ночным звукам: шелестела листва, пересвистывались какие-то ночные птицы, издалека раздавался приглушëнный и даже будто неуместный в такой обстановке шум мотора… Как ни крути, Джейкоб научил её находить в молчании особую прелесть. — Спорим, тебе никто ничего не рисовал на гипсе! — всë же нарушила тишину Эмбер, доставая из кармана так удачно там завалявшийся маркер. — Рисовать на гипсе… Глупая какая-то традиция, — проворчал Джейкоб. От осознания предсказуемости его реакции в душе разлилось странное тепло. — Глупая, не глупая… Всё бывает в первый раз! Уловив в собственных словах некий подтекст, который там совершенно не подразумевался, Эмбер покраснела. Она надеялась, что в полумраке это не заметно. — Да пофиг, — ожидаемо произнёс Джейкоб, протягивая ей повреждëнную руку. Эмбер положила её на самый край своих колен и вновь чуть не вспыхнула, случайно задев здоровые пальцы. Обещание научить рисовать узоры Джейкоб пока выполнить не мог, так что оставалось придумать что-нибудь менее мудрëное. После нескольких секунд размышлений Эмбер принялась выводить легендарное «да пофиг». Гипс был не лучшим холстом, но изображать на нём нечто читаемое всë же получалось. Эмбер изо всех сил сжимала губы, давя смешок, но на последней букве не выдержала и прыснула. — Что такое? — Джейкоб резко обернулся, а прочитав надпись, удивлëнно вскинул брови. — Так всё по твоему заказу! — уже не сдерживаясь, Эмбер разразилась хохотом. Джейкоб и сам улыбнулся. Она ликовала: наконец-то победа! Раньше она видела эту улыбку лишь единожды — когда он делился впечатлениями от просмотренного их компанией боевика. — Подожди, остался последний штрих. Снова открыв маркер, Эмбер торопливо добавила к надписи сердечко. Если только она ошиблась и всё неправильно поняла… Ну, можно будет сказать, что это точка такая странная, или смайлик, или… — Это намëк? Эмбер пожала плечами: — А ты как думаешь? Доходит, как до жирафа. — То я носорог, теперь жираф… — фыркнул Джейкоб. — Полегче с зоологическими ассоциациями! Он наклонил корпус в сторону Эмбер, переводя взгляд с надписи на её — как ей думалось, красное, словно помидор — лицо. Было что-то парадоксальное в том, что Джейкоб, такой смелый и бесстрашный, был столь скромен и нерешителен в отношениях, так что его приходилось постоянно встряхивать и направлять. Что-то парадоксальное и оттого манящее. «Вот только попробуй сейчас сказать "да пофиг"!» Джейкоб не сказал. Он неловко обнял Эмбер за плечи — сначала здоровой рукой, потом загипсованной, и вгляделся в её лицо. — Эмбер, — от его глубокого тембра по спине побежали мурашки, — а имя тебе подходит. Твои глаза похожи на янтарь. Янтарь Эмбер видела только на страницах энциклопедии, и то давно, так что точно судить не могла. Но сам факт, что Джейкоб выдал нечто романтичное, сносил крышу. — Вот можешь же, когда захо… Он сократил расстояние между их лицами до минимума. Эмбер закрыла глаза, и бескрайнее ночное небо пропало. Исчезли тысячи, миллионы, миллиарды звёзд — вместо них остались только губы и руки простого земного парня. Совсем непростого. Они целовались. Сколько секунд, минут… может, даже часов? Эмбер не знала, не понимала, не помнила. Время измерялось взволнованными ударами сердца, частыми вдохами и выдохами, смелеющими слияниями губ и подрагиваниями век.