*
— Казахстан, прекрати!.. Крылатый лишь смеётся и далее продолжает щекотать захлебывающегося в слезах, слюнях, воздухе и смехе украинца, не жалея и не думая даже о том. —Где щекотно? Тут? — Украину вновь накрывает волной болезненного смеха, когда казах щекочет его голую шею перьями золотого крыла. Став парой, они начали ещё больше сближаться: эмоционально, физически, ментально и умственно. Стали теми самыми друзьями в глазах других, что никогда не расставались и ходили вместе. Тосковали друг по друге в школе, когда один заболел или просто не мог придти. Защищали от гнева СССР, ведь если в случае Казахстана, то Украина просто был в любимчиках отца и тот его слушал, просто ворча и уходил восвояси, переставая ругать казаха, а если ругали уже украинца, то крылатый был лишь на пол головы меньше Союза и мог неплохо потягаться с ним. И просто любили. Сильно, чувственно и желанно, ощущая то же в ответ и не мечтая о большем. — Каз, пожалуйста!.. — отрывками кричал украинец, — хватит!.. Я сейчас.. ахахахах..! — он так и не закончил фразу, как облегчённо вдохнул воздуха, когда руки и крылья Казахстана наконец-то отсранились от него. — Ладно, живи, — хмыкнул парень и присел на колени. — Убить меня хочешь..? — нервно фыркнул украинец. — Никак нет, — завертел головой крылатый, — так, просто издеваюсь над любимым братцем. — Казахстан! Златоглазый засмеялся, поднимая руки в примирительном знаке. Украинец под ним тихо простонал, закрытая рукой глаза и откидывая голову. У него вырвалось что-то на подобии «придурок» и Каз ещё раз усмехнулся, вскинув плечами. Взгляд вновь зацепился за вид Украины: растрёпанные рыжие волосы, тяжёлое дыхание, о которого грудь ходит ходуном, открытый рот выдыхает хриплые вздохи, футболка съехала из плеча, открывая обзор на шею и веснушчатые плечи брата. Крылатый невольно облизал сухие губы и положил руки себе на ляжки. Он всё ещё сидел на украинце, но видимо не давил его, ведь украинец давно бы уже начал качать права, мол «слезь с меня, буйвол». — Чего?.. — тихо спрашивает рыжий, открывая глаза. Он положил руку на подушку сверху головы, глядя брату в глаза. — Ты такой красивый.. — Дідько, Каз.. Украина вновь краснеет, только уже от смущения, и таки пытается скинуть с себя Казахстана, однако тот продолжает сидеть шкафом, никуда не двигаясь. Его глаза не могли оторваться от украинца и ему самому было неловко от того, как он видимо цеплялся и пожирал брата взглядом. — Перестань на меня так смотреть, — отчаянно просит украинец, но в следующий миг чувствует мокрые от слюны губы на своих. Руки казаха забираются под футболку и отнимают талию брата, прижимая к себе и не желая отпускать. И Украине ничего не остается делать, как положить руки на щёку и шею крылатого, и целовать в ответ, поддавшись – он любил Каза, и потому очень любил и его поцелуи. Через некоторое мгновение они отстранились друг от друга, глядя туманными взглядами золота и изумруда, и явно читая в эмоциях желания и мечты. Украина отмирает первым и притягивает к себе Казахстана для нового поцелуя за лицо руками, отчаянно впиваясь губами в его и прижимаясь ещё сильнее прежнего. Каз углубляет поцелуй, делает его страстным и опускает руку на бедро украинца, сжимая и подтягивая к себе. Украина неосознанно отстраняется набрать воздуха и за его языком тянется струйка слюны, рвётся и начинает течь с его рта к шее – казах лишь проглатывает желание слизать прозрачную жидкость. Украинец притягивает к себе Каза и прижимается лицом к его плечу, вдыхая запах. Рука опускается с лица к руке самого крылатого, берёт её и перемещает на упругую ягодицу. — Хочу.. — вырывается у него изо рта и Казаху окончательно сносит голову. Он переворачивает Украину прямо под собой, сжимает руками его талию и подставленную ягодицу, наклоняется, обнажает зубы и небольшие клыки, желая укусить открытое и такое привлекательное плечо брата.. — Казахстан, Украина, ужинать! Оба синхронно вздрагивают при шагах возле двери в комнату и валятся с кровати Каза. Едва успевают сесть более прилично, крылатый хватает какой-то журнал и открывает его так резко, что тот едва не рвётся. Они синхронно утыкаются в него, когда в спальню заходит Союз в своём любимом чёрном фартуке. — Что за грохот? — вскидывает он черную бровь. — Это не у нас, — качает головой украинец, глянув на отца. — А, — опускает мужчина взгляд. — А чего зашуганные такие? Будто три круга вокруг дома намотали. — Жарко, пап. Лето ведь, — отвечает крылатый, показательно оттягивая воротник толстовки. — Странно, вечера до сих пор прохладные, — вскидывает он плечами, — так, ладно. Чтобы через две минуты вы сидели на своих местах за столом, поняли? — Да, — вместе уверяют отца парни и тот им кивает, уходя. Как только дверь закрылась, казах с тяжёлым стоном роняет голову на кровать за собой, а Украина всхлипывает от боли в спине и закрывает руками голову. — Ещё бы немного.. — И этим летом мы поехали бы не в Артек, а в колонию. Оба улыбнулись от глупой и плачевной на самом деле шутки и вздохнули. Казах притянул к себе украинца, а тот обнял его за торс и положил голову на плечо. — Лучше не пытаться делать это дома. Отец точно не одобрит, если вдруг увидит или узнает, — с ноткой досады говорит Казахстан. — Ты прав, — кивает Украина, закрывая глаза. Вскоре парни наконец-то поднялись и ушли ужинать в большую столовую, а свидетельством их шалостям остались только вечернее время на дворе и спокойный месяц на небе.*
Переломные даты в их жизни пошли одна за другой и всё стало сложным, другим, таким неродным и неприятным.. Смерть Союза повлекла за собой кучу проблем: они все узнали о том, что всех их биологических родителей убил СССР во время и после второй мировой, что и стало причиной распада советского союза из четырнадцати республик; каждый из детей стал отдельной страной, которая должна была выбрать путь; в странах творился бедлам – каждый человек хотел себе власти, они были жестокими и даже убивали друг друга, пытаясь взойти на трон. Переломным это стало и для Украины с Казахстаном. Для их по отдельности и для их совместного и когда-то счастливого «мы». — Он заботился о нас! — рычит казах, накрывая своей тенью Украину. — Но при этом жестоко отнял у нас родителей! — вторит ему украинец, — Казахстан, одумайся! Он убийца и самый худший человек в этом мире! — Замолчи и не смей так говорить об уже умершем воплощении, — крылатый опускает голову в пол. — Он ведь даже не сказал нам правды! Вспомни, как он лгал о том, что наши родители просто бросили всех нас и мы, глупые дети, поверили ему! — продолжает кричать рыжий. — Замолчи. — громче говорит Каз и сжимает кулаки. — Мы шли у него на поводку все эти годы, доверяли ему и любили его. А он нагло врал нам в лица как последняя тварь! — Замолчи! — вспыхивает злостью Казах, его крылья сами собой распахиваются, делая фигуру парня ещё более ужасающей, и он замахивается. По кабинете несётся звук удара кожи о кожу и ударяется в стены, глушит двух воплощений и рвёт их сердца ещё больше. Украина отшатывается и закрывает руками лицо, испуганно глядя перед собой. Отстраняет руки и видит в них размазанную алую кровь. Жидкость течёт от скулы и капает на белоснежную рубашку, оставаясь страшными пятнами. Казахстан лишь стискивает губы и сжимает руки. В его левой руке ощущалось что-то влажное и крылатый готов был спорить, что это кровь брата. — Союз защищал нас, заботился и не бросил, когда мы остались одни. Да, мы все и потеряли своё начерченное сверху детство и родню через него, но если бы он был таким, каким ты его описываешь, то Союз убил бы и нас всех вместе с нашими родителями, а территори просто забрал себе. У меня было отличное детство, которое я провел под его прочным крылом и с любящими братьями и сестрами, и потому у меня нет поводов жаловаться, как и у тебя. Под этим его крылом мы с тобой стояли вместе и за руку. Неужели так сложно простить его..? — казах поднимает взгляд на брата, что смотрит стеклянными глазами в его, стоя ровно и лишь рукой прикрывая рану, чтобы кровь не запачкала и мраморный пол штаба ООН. — Я помню, как любил своих родителей.. Своих родных и друзей на территории своей страны.. Но он забрал это у меня, заменив фальшивым семейным ощущением тепла и заботы. — Фальшивым..? — переспрашивает крылатый. Украина расширяет глаза от осознания того, что сказал, заикаясь, пытается уточнить: — Не в том смысле, Каз, я.. — Значить и отношения у нас были фальшью, верно? — Нет же, Казахстан..! — Тогда их стоит закончить. — Украина замирает от стального голоса брата, — на лжи и фальшивой любви никуда не выедешь. — Каз.. — Я хотел обсудить с тобой возможное партнёрство после того, как мы все рассыпались по миру, но, вижу, что и оно будет для тебя фальшивым, — холодно заканчивает крылатый, проходя мимо украинца. Рыжий смотрит шокированным и испуганным взглядом в пол, пока в глаза набирается влага. Он слышит хлопок закрывающейся двери и падает на колени. Плачет громко, рыдает, и корит себя за те слова, что вылетели из его рта жалкие пару минут назад. Казахстан отходит от двери на пару шагов и слышит громкий крик, сжимаясь. Он не хотел быть причиной его слёз. Никогда не хотел. Но сегодня Украина ранил его больше всего, что было, разрывая сердце на части. Парень едва успел забежать в свой новый кабинет перед тем, как наружу вырвался рваный всхлип и слезы суровыми бусинами потекли по лицу. Только что они оба потеряли то, что было причиной их счастья и вряд-ли когда-то обретут такое же или хотя бы похожее.***
Спустя двадцать лет.. — Юким, ты должен поговорить с ним, — говорит вновь Штаты, глянув на украинца. Тот лишь напряженно смотрит в окно ресторана, за которым шел дождь, и ничего не отвечает. — Нет смысла дальше просить вас сойтись за чашечкой кофе, потому прошу в обычном деловом формате. Ваши президенты не могут подписать многие типы договоров без вас самих. Поэтому согласись на это хотя бы ради своей страны и её развития. Независимый не отводит взгляда от хмурости и дождя, наблюдает за суетливым Киевом внизу. Думает. Очень детально обдумывает слова США – они правда многое уже успели упустить через то, что Казахстан и Украина прервали любые связи между ними самими ещё с того разговора два десятка лет назад и на отрез отказывались видеться друг с другом. Между их странами сейчас почти нет никаких договоренностей: ни о экономике, ни о образовании, ни о поставке, ни о бизнесе, ни о любом другом сотрудничестве. И это не очень радует власть как в их странах, так и в Объединенных Нациях. — Вас даже ООН просил найти хоть малейший компромисс, Юки, — говорит Энтони так, будто это было его последней надеждой. Украина смотрит на него из под опущенных рыжих ресниц и хмурых бровей, а после вздыхает и садится к Кингу ровно, складывая руки на столике. Неужели..? — Только ради моего народа, — качает головой украинец, будто доказывает сам себе. Штаты вспыхивает пожаром и радостью, подскакивает и крепко обнимает Украину так, что тот едва не задыхается в «объятиях». — Спасибо! — радуется американец, уже представляя размер того, что он только что и наконец-то спас, а после отходит от Украины и тот вдыхает. — Дурень, — бурчит украинец. — Да ладно тебе, такое событие, — смеётся Кинг, заставляя украинца улыбнулся и закатить глаза. Парень извиняется и отходит, чтобы позвонить Беларуси. — «Да?». — Получилось! — вскрикивает Тони. — «Правда?» — недоверчиво спрашивает белорус. — Yeah, — кивает сам себе Штаты, — только что закончили разговор об этом. Он сказал, что только ради своего народа готов на это. — «А у тебя что?» — Ещё в процессе, — отвечает альбинос. США желает удачи и они заканчивают звонок. Белослав вздыхает и оборачивается к Казахстану, что сидел за своим рабочим столом. — Каз, тебе нужно хоть попытаться, — говорит Беларусь, сев возле брата. Тот не отвлекался от бумаг и дальше буравил взглядом золотых глаз отчёты. — Ваши люди не могут сойтись на договорённостях ровно так же, как вы не можете сойтись с Украиной. — У меня нет желания с ним общаться, — холодно отвечает крылатый, а после берёт ручку и начинает что-то писать в каком-то договоре. — Подумай о народе, если власть тебе не авторитет, — ведёт плечом белорус. — У нас много других партнёров, и потому мы не так и сильно нуждаемся в украинском рынке. — Но ты нуждаешься в самом Украине, — беловолосый слышит треск ручки и морщится от образовавшемся пятне от пасты на бумаги. Казахстан вздыхает и бросает взгляд на брата, а после нажимает на кнопку стационарного телефона. Тихий писк, а потом уверенное «слушаю, сэр». — Пришлите в мой кабинет уборщицу. И пусть секретарша принесёт копию договора номер пятьсот сорок три на поставку товара, Китай. — Уже высылаем, — отвечает голос по ту сторону, Казах кидает «спасибо» и заканчивает связь. Бел всё ещё сидел на месте, наблюдая за крылатым. Он смотрит в белые глаза брата и вздыхает. — Ты же знаешь, как мне сложно о нём думать и вообще вспоминать. Так зачем на больное давишь? — тихо говорит Казимир. — Я говорю правду, а она за частую неприятна, — качает головой белорус и поднимается. Забирает из стульчика рядом свою куртку и надевает её. — Вам обоим нужно поговорить, — с прикрытой грустью говорит Белослав, — не только по бумагам, а и по душам. Казах опускает глаза и, убрав запачканный бумаги, начинает писать что-то новое. Он слышит, как шуршит одежда брата. — Я буду в Казахстане ещё пару дней. Звони, если что, — крылатый кивает и провожает Белослава взглядом. Белорус выходит из кабинета и вздыхает, а после него в помещение сразу заходит девушка с бумагами, что приветливо улыбнулась воплощению. Двери закрываются и альбинос хочет набрать номер США и сказать, что ничего не получилось, как слышит разговор: «— Передай это письмо резиденции. — А что это? — Предложение на деловые переговоры между казахской и украинской сторонами.» Белоглазый аж рот открыл от того, что услышал. Получилось, таки! Он тут же пишет Америке, что Казахстан тоже готов. В ответ приходит эмодзи хлопушки с конфетти, заставляя парня улыбнуться.*
Переговоры состоялись в пятницу той же недели в Астане. В день перед тем было видно, как волнуются люди из наспех образовавшегося рабочего состава посольства, как на нервах ходят депутаты, и как неловко встречают людей с украинской стороны люди с казахской. Утром начался дождь, был пасмурный день, однако всё было в силе. В аудитории уже сидели люди, президенты прибыли в одно время с ООН, что должен был присутствовать на таком роде мероприятия – фактическое начало политических отношений между странами. Сами Казахстан и Украина припозднились, но пришли всё равно в разное время. Когда все были на своих местах, Организация провозгласил открытие встречи. — От пшеницы Казахстана мы откажемся, — отвечает на очередной пункт в документе с предложениями Украина, обращаясь к человеку, что занимался экспортом и импортом зерна, — у нас своей достаточно. — Но главное-то качество, — сверкает глазами Казахстан на украинца, подслушав. — Качество доказано производством хлебо-булочных в половине Европы, Азии и Африки, — ядовито отвечает Юким. — А далее по планете? Нету чем доставить? — огрызается Казимир и Украина хочет ещё что-то сказать, как перебивают: — Дорогие страны, — аккуратно окликает их Оскар, качнув белоснежными крыльями, — оставьте подобные вопросы на время после переговоров, пожалуйста. Воплощения кивнули и люди продолжили дискуссию. Казах кинул взгляд на Украину, а тот в ответ закатил глаза и отвернул голову. Крылатый скривился и после обратил всё внимание уже на то, что говорил ему человек по правую сторону. Через несколько часов собрание наконец-то закончилось. Все нужные вопросы были обсуждены, планы построены, договора подписаны, а власть счастлива. Собирая вещи, Юким не заметил как к нему подошёл ООН, однако как тот прокашлялся, парень вздрогнул и обернулся на звук. — Да.. Чего-то хотели? — украинцу пришлось поднять голову, чтобы смотреть Организации в глаза – Оскар был очень высоким, что характерно таким воплощениям. — Украина, я бы хотел попросить тебя поговорить с Казахстаном, — мелодичным голос говорит ООН. Было видно, что ему неловко об этом просить, ведь он знает с каким трудом этим двум далась сегодняшняя встреча, — состояние ваших отношений сейчас может плохо повлиять на ситуацию в будущем. И не только политическую, — он украдкой улыбается и, видимо, смотрит в сторону. У Оскара не было зрачков, потому было сложно понять, куда тот смотрит. — Я не.. — хотел было Юким перечить, но его перебили. — Я понимаю, что тебе сложно. Казимиру сейчас так же, но, прошу, сделайте это ради себя самих, — мужчина кладет руку на плечо Украины. Украинец мнётся, а потом вздыхает и кивает, не глядя в глаза ООН. Тот благодарно улыбается, желает хорошего вечера и уходит из помещения. Независимый провожает Оскара взглядом, а потом устало стонет и трёт пальцами переносицу. И зачем он согласился? С подобными мыслями он оказался возле дверей в кабинет крылатого, через которую просвечивал свет от лампы. Украинец вдыхает и набирается смелости, а потом стучит. — Да, — откликается казах и в комнату кто-то заходит. Парень поднимает взгляд и удивляется до невозможного, — Украина? Ты чего здесь забыл? — Как гостеприимно, — закатывает украинец глаза и закрывает дверь. Подходит к столу златоглазого и кладет на него стопку бумаг, — копии. — С каких пор ты стал моей личной секретаршей? — вскидывает бровь Казах, откидываясь на спинку. — Как стал, так и уволюсь, — язвит Украина. — У меня работники не плачут, так что я бы не советовал, — Казимир поднимается. — На кой мне быть чьим-то псом на побегушках? — скрещивает руки на груди и смотрит из-под лоба на брата – тот всё ещё был старше и выше, как не крути. — Почему это ты себя псом возомнил? Я бы оценил тебя на крысу, — Каз упирается руками в стол и наклоняется к Юкиму — Страх потерял? — вспыхивает Украина и сверкает горящими глазами на брата. — Всё бегает, примеряется где еды больше, а потом как эта еда заканчивается – уходит, так ещё и гадости после того чешет, мол еда помойкой на вкус была, — объясняет казах. — Ах ты..! — не выдерживает Юким и набрасывается на опешившего Казахстана. Сцепившись в драке, парни не замечали как сносили всё вокруг, только мутузили друг друга, пытаясь попасть как можно больнее для оппонента. Ругались, сыпали матом и угрозами, портили внешний вид, и долго ещё бы пиздились, если бы Казах не повалил Украину на пол спиной и не навис сверху, замахнувшись для очередного удара и держа парня за воротник рубашки, а потом.. вдруг остановился. Его грудь ходила ходуном, раны и синяки по телу и лицу росли, а со рта вырывались глухие рыки. — Ну? Чего остановился?! Бей давай, мудак! — кричит на него Украина, схватившись за руку на рубашке и больно вцепившись в неё. — Заткнись! Щас ещё погавкаешь, так прибью и места мокрого не оставлю! — рычит казах. В его глазах всё ещё блестит гнев и лютая ярость, было видно, какого труда ему стоило удержать себя и не ударить, а Украина только подливал масла в огонь. — Нет уж, — кашляет, отхаркивая крови, — раз начал, так закончи! Или совсем раскис тут, что добить даже не можешь?! — Ты мазохист что-ли, уёбок?! — вспыхивает в ответ Казимир. — Да пусть кто, какая разница?! Ты что, доводить дело до конца не умеешь?! Если это так, то чёрта с два мне сдался такой деловой партнёр! — срывая голос орёт Украина, а после ударяет коленом в живот казаху. А потом чувствует, как на его щёку капает горячая кровь. Скатывается по коже и пропадает в рыжих волосах. Сморщившись, крылатый держал в себе то, что пошло ко рту от удара, а с раны на лбу хлынула кровь, что продолжала каплями падать на побитое лицо украинца. Кое-как удержав рвотный позыв, Каз нервно и прерывисто выдыхает, а после опускает руку и отпускает рубашку Украины. Тот неподвижно лежал, ошарашенно глядя на Казахстана и его состояние, пока свои собственные раны начали гореть жгучей болью, будто только-только сейчас осознав, что они оба натворили. Ему стыдно, плохо, обидно и очень неприятно от того факта, что они только что побили друг друга. И не просто лёгкими пощёчинами и оплеухами, как в детстве, а подрались как в тех самых жестоких перепалках из фильмов. Казахстан выдыхает и прикладывает руку ко лбу, стирая кровь и пачкая ладонь, но это потом. — Нужно в медпункт, — тихо говорит Казимир и слезает. Садится под стенкой и упирается в неё спиной. Резко поднимает взгляд, когда слышит смех со стороны Юкима. — Какой к чёрту медпункт? — качает он головой, всё ещё лежа на полу. Казахстан улыбается следом. — Мы какие-то сумасшедшие, — через время говорит Украина, глядя в потолок, — сначала пиздим друг друга едва не насмерть, а потом смеемся от глупой шутки как старые друзья. — Тогда «сумасшедшие» – это мягко сказано, — качает Казах головой. — Ебанутые? — исправляет рыжий, вскидывая бровь. — Когда ты успел стать таким хамлом? — украинец фыркает, — но правда. Их взгляды встречаются – золотые Казахстана и изумрудные Украины. Как красиво объединяются эти цвета. Каз заинтересованно наблюдает, как Юким с трудом поднимается, аккуратно придвигается ближе и робко кладет ладонь на щеку. Нежно оглаживает большим пальцем подбитую скулу и наклоняется. С надеждой смотрит в золотые омуты брата, а после чувствует на своих губах чужие и металлический привкус крови. Казах прижимает к себе, аккуратно обнимая за плечи и талию, тянет на себя, заставляя украинца опереться о стену рукой, чтобы не сесть тому на колени ибо с чего должен. Они борются даже в поцелуе, пытаясь переманить на себя власть, толкаются языками и, причмокивая, делают поцелуй как можно более развратным и мокрым, страстным, и воплощая ним все свои скопившееся за двадцать лет моральной и физической разлуки чувства. Казахстан вскоре отстраняется и подхватывает Украину на руки, поднимается и сажает его на стол, сгребая оттуда всё, что не задело в момент драки. Слышит приглушённый вскрик и поднимает взгляд на Юкима. — Копчик, — стонет он и вздыхает, — заниматься сексом сейчас будет очень травмоопасным, долбень. Ещё и на столе. — Тоесть ты против? — Украина мнётся, отведя взгляд, — тогда я продолжу, — ответом хмыкает казах. Кусая парня за шею, Казахстан чувствовал на своих крыльях чужие руки, что перебирали перья и дёргали за них, когда казах задевал особые точки зубами или языком и проводил руками там, где больше всего ощущается. Обоим было больно, что Украине за укусы, что Казахстану за крылья, но обоим так же сильно нравилось. И прямо до дрожи в коленях нравилось. Убрав руки от золотых крыльев партнёра, Юким начал снимать с себя грязную от пыли и крови рубашку, а после скинул и выкинул ее куда-то за пределы видимости. Потянувшись к одежде Каза, он успел снять только галстук, которым прежде в драке чуть не придушил парня, как его забрали. Казахстан же отвлекся от шеи и лица украинца, обращая всё внимание уже на открывшийся перед ним пресс Украины. Несколько кубиков на животе, довольно сильные руки.. Да ещё и талия присутствует. — Да ты прям сокровище. — Чего? — переспрашивает Юким, краснея. — Говорю, теперь понятно, почему мы на равных дрались, — Каз начинает тихо смеяться, пока сам Украина чуть смущается и, закатив глаза, хмыкает, оперевшись руками на стол сзади себя. То же действие сделал и казах, откинув галстук, который отобрал, и наклонился над украинцем, что едва уже не лежал на столе, приглашая к себе всеми возможными способами. Сняв вскоре и штаны, Казимир начинает оставлять влажные поцелуи и горячие колкой болью укусы по открытому для него телу, слушая тихие стоны и мычания брата. Украина только прижимал его к себе ближе – обвёл ногами талию Казаха, а руками шею. И всё наслаждался, пытался как можно больше ощутить и запомнить это, чтобы вспоминать потом. Казахстан отстранился, когда в поцелуях дошел до резинки боксёров украинца и, чуть подумав, оттянул их зубами, поддерживая руками под бёдра. Сняв их, казах взял Украину под коленками и полностью уложил его на стол, слыша тихие шики боли от ран и синяков на спине. Нагнувшись, Казах целовал брата в губы, а после двумя пальцами правой руки нажал на нижнюю губу Украины. Парень же быстро понял и, закрыв глаза, вобрал пальцы Каза в рот, обсасывая их и покрывая как можно обильнее собственной слюной. Иногда поглядывая вожделенным взглядом на возвышающимся над ним братом и незаметно улыбался от его реакций и эмоций. Посчитав, что слюни уже хватит, Казахстан вынул пальцы и заменил их своим языком и губами, снова начиная целовать Юкима. Тот зарылся ладонью в голубоватые волосы Каза и чуть сжал их. Аккуратно отодвинув одной рукой упругую ягодицу Украины, Казахстан вставил сразу два пальца, пока украинца сразу чуть не подбросило и тот больно для обоих прикусил язык брата и свою губу. Они отстранились и крылатый высунул язык, с которого текла кровь, а Юким прикрывает одной рукой ранку на губе. Тихо извинившись, казах начал растягивать зеленоглазого, периодически поглядывая на личико Украины. А он просил власти, просил соответствовать и властвовать, подчинять и делать приятно. Изменяя принципам, Юким поддавался и манил к себе, притягивал и целовал как судорожно, будто последний раз в жизни, когда пальцы казаха заменились чем-то лучшим и куда большим. Стонал, вскрикивал имя брата, царапал его шею и спину, кажется даже случайно вырвал несколько перьев из золотистых крыльев. И Казахстан был отнюдь не против. Да, было слегка больно, но эта боль – ничто против экстаза от крышесносящего украинца на столе под ним и секса с этим же хохлом. Трахать его было одним удовольствием, а в добавок к всему Юким ещё и давал и делился эмоциями и чувствами, что делало это время едва не самым лучшим в жизни обоих. Финал случился так неожиданно, что парни едва не вырубились сразу же после него. Казахстан, порыкивая, опускает украинца на стол и тот, плавлясь, растекается по поверхности, томно и очень часто дыша. Оба растрёпанные, уставшие, всё ещё возбужденные, но такие счастливые, что словами сложно было бы передать. — Это было.. неперевершенно, — срывается Украина на родной язык и казах хмыкает. Осторожным движением выходит из горячего тела Юкима и поднимает его. С украинцем на руках, Казимир оборачивает и садится на стул, что был не далеко и садит на колени Украину, поворачивая его к себе лицом. Целует горячими губами и откидывается на спинку. Украинец кладет голову на плечо брата и начинает гладить его крылья, думая о том, что только что произошло. Как, в принципе, и Казахстан.*
На следующий день они вновь встретились в зале переговоров. Уже не кидая к друг друга язвы, грубости и подколы, они, лишь иногда шутя, подписали то, на что никогда не были бы готовы при ссоре. Позже оба, сначала обрадовав власть, обрадовали и ООН, к которому поспешно позвонили и поблагодарили за то, что тот того вчера так настойчиво просил пойти в кабинет казаха. Воплощение лишь посмеялся и ответил, что это его работа. — А знаешь, — заговорил вдруг Юким, положив голову на плечо Казаха. Сейчас они были в доме крылатого, уже сделав все вечерние дела, улеглись в кровать. — М? — вопросительно мычит Казахстан, не отвлекаясь от книжки, которую читал. Юким фыркнул и закатил глаза. Забрав книгу, он отложил её на тумбочку со своей стороны и, взъерошив волосы, поднялся и перекинул ногу через ноги казаха. А после опустился ему на колени, наклонившись как можно ближе. Одной рукой оперся в стену за головой Каза, а второй взял за ворот футболки и притянул к себе. — Ты сильно повысил свои умения в сексе, — голосом, от которого у крылатого пошли мурашки, говорит Украина, — и это очень даже привлекательный факт. У тебя кто-то был? — Разве я должен отчитываться о своих партнёрах «до»? — вопросом на вопрос отвечает Казах. — Это в целях интереса, — хмыкает украинец. — О, раз уж так, — он держит паузу и вскоре продолжает, — все умения, за счёт которых ты вчера так беспамятно кричал моё имя – это благодаря Кореи. — Спасибо, — кивает с улыбкой Юким и слезает с уже успевшего охереть казаха и ложится к нему спиной. — А ну-ка стой, — после минутного молчания Каз отмерает и забирает украинца в охапку, сажая обратно себе на колени, — артқа. — Да что? Я спросил, ты дал ответ и всё, больше мне от тебя ничего не надо. На крайняк, сегодня, — чуть возмущённо объясняет Украина. — А мне от тебя надо, — фыркает казах. Украинец только закрывает глаза и хмыкает, а после резко наклоняется и целует. Прижав Казахстана к себе, Юким валит обоих на кровать. А Казаху долго намекать не нужно. Пока ночь бушевала за окном, они бушевали на кровати. После на столе, диване, и ещё где-то, о чём вспомнят только на утро, потому что сейчас это не колышет ни возбужденного Казахстана, ни наслаждающегося Украину. Они нашли то, чего им не хватало столько лет, поэтому этой ночью только они и их чувства.