Под маской тьмы

- …Нет, нет, нет! Это конец, мы застряли здесь, прямо как тетя Ноктуа! Зачем я только тебя послушал! – в отчаянии причитал Оминис, мечась от стены к стене. Вся эта затея Себастьяна сразу была безумием, от Салазара Слизерина не стоило ждать ничего хорошего! Зачем только Оминис дал себя уговорить? Может быть, потому, что Анне не становилось лучше, и чем раньше Себастьян поймет, что темные искусства не несут исцеления и не смогут ее вылечить, тем лучше? Ведь он так одержим запретными знаниями, потому что уверен, где-то там есть способ спасти сестру… Если он наконец поймет, что это не так, что наследие Мраксов – действительно лишь боль и разрушение… Может, он наконец перестанет изводить Оминиса. Даже если будет смотреть на него с отвращением… Анна умирает, а Себастьян сходит с ума, и уж очень мерзко дорожить их добротой к тебе больше, чем их жизнями. По крайней мере, так думал сам Оминис, соглашаясь отвести Себастьяна в скрипторий. Судьба тети его, конечно, волновала, но он и так понимал – раз она не вернулась из похода в скрипторий, то мертва. И он был совершенно прав! Теперь они оба тоже навечно останутся здесь! - …Оминис! – он вздрогнул, когда друг внезапно схватил его за плечи. Кажется, Оминис запаниковал и ушел в свои мысли настолько, что Себастьян не мог его дозваться. – Я соболезную тебе, но сейчас главное, что твоя тетя была одна. А нас двое. Поэтому мы не останемся здесь. Я знаю, что нужно сделать, - мрачная решимость в голосе Себастьяна Мракса совсем не радовала. – Ты должен наложить Круциатус на меня, и мы пройдем дальше. - Нет! – Оминис отшатнулся от друга, сбрасывая его руки и болезненно хмурясь. – Нет, я не стану этого делать, - четко и холодно произнес он. - Слушай, я знаю, что у тебя был ужасный опыт в прошлом, но сейчас это не для чьего-то извращенного удовольствия! – Себастьян всплеснул руками, не менее упрямый, чем сам Оминис. – Это нужно, чтобы вытащить нас отсюда! Мне правда жаль, что приходится просить тебя, но я это переживу! Мы не можем остаться здесь! Неужели это хуже, чем смерть от голода и жажды? - Да ты даже не понимаешь, о чем просишь! – вышел из себя Мракс. – Чтобы Круциатус сработал, нужно желать причинить боль! Это… - голос Оминиса задрожал, и он постарался отвернуться, - это даже с незнакомцем… ужасно. Но тебе я не могу пожелать такого. И ты, зная, как это, тоже не смог бы. Я не пошел на принцип, я правда не могу, Себастьян! Оминис был в отчаянии. Себастьян считал, что спасение рядом, нужно только протянуть руку, но… это было не так легко. Они умрут здесь из-за того, что потомок Салазара Слизерина не в силах воспользоваться своим темным наследием, которого никогда не хотел! И хотя это была идея Себастьяна, но сейчас он, Оминис, подвел его и самого себя. Не стоило никому с ним связываться… Если бы он не был Мраксом, они бы здесь никогда не оказались! А теперь их ждет та же участь, что и тетю Ноктуа… Тяжелый вздох Сэллоу отвлек Оминиса от вновь подступающей паники. - Я… не хочу этого делать, и вообще не уверен, что у меня получится, но нам нужно выбраться отсюда. Если я применю Круциатус, ты… - Себастьян прерывисто вздохнул, не решаясь продолжить, - ты сможешь… - Пережить это еще раз? – вскинулся Мракс. – Неужели ты думаешь, что я смогу тебя научить, даже если бы хотел? - Я умею, - мрачно и одновременно обреченно ответил Сэллоу. – Я просто не пробовал. - Ч-что? – Оминис замер на месте и развернулся к другу, не веря в услышанное. – Как, зачем, когда ты… Что ты собирался делать?! – в ярости выпалил он. Он был готов простить, что Себастьян чересчур одержим спасением сестры, но Круциатус – это другое, это совершенно точно никак не поможет исцелению Анны, это заклятье, которого вообще быть не должно! - Я не собирался им пользоваться! – тут же принялся оправдываться Себастьян. - Тогда зачем? – требовательно повторил вопрос Мракс. - Я… - Сэллоу на мгновение растерялся, но потом заговорил твердо и вполне серьезно, не пытаясь спешно найти оправдание, которое успокоило бы Оминиса. – Я хотел понять, чего ты боишься. Вот и… изучил. Оминис прикрыл лицо ладонью, не зная, как реагировать. Это было… ужасно, что он так влияет на друга, даже сам того не желая, и для проявления заботы это было странно и чересчур. Но все же… это было так в духе Сэллоу… - Тебе обязательно изучать все подряд? – почти со стоном спросил Мракс. Хотя он уже знал ответ. Конечно, да, это же Себастьян, человек, который считает, что любая книга должна быть прочитана, и никакое знание не бывает лишним. Как тяжело и иронично, что он оказался прав… - Прости, но по-моему, именно эта моя привычка дает нам шанс на спасение! – парировал Сэллоу, но тут же стушевался, - Если ты… позволишь мне. - Если я позволю тебе меня пытать, - холодно закончил Оминис, сжимая руки до того, чтобы почувствовать свои ногти ладонями. Это была ужасающая перспектива. Но… сказать по правде, менее ужасающая, чем голодная смерть, хотя это не так просто было признать. - Оминис, я не хочу тебя мучить, - голос Себастьяна зазвучал непривычно мягко. – Я скорее бы согласился принять боль. Но еще меньше я хочу, чтоб мы тут умерли. Ты же понимаешь, правда? Оминис и правда понимал – он вообще не был дураком. И то, что Себастьяну приходится его уговаривать, как ребенка… Хотя, от этого, к стыду самого Оминиса, становилось легче. Будто это и правда помогало убедиться, что самый близкий друг все тот же увлеченный, бесшабашный, но хороший человек. - Понимаю. *** Боль была хуже, чем он думал, хуже, чем помнил. Она сжимала мышцы, заставляла кости гореть огнем, превращая их в неспособное удержать на ногах желе, криком выжимала из легких остатки воздуха. Раскаленная, всепоглощающая… Слепящая даже те чувства, что есть у незрячего, лишающая их и не оставляющая ничего, кроме себя. Разрывающая на части. Оставляющая в абсолютной пустоте, где нет ничего иного, кроме боли. Оминис не сразу осознал, что боль ушла. Не сразу почувствовал, что сидит на полу и по его щекам текут слезы. Не сразу расслышал тихий шепот Себастьяна и почувствовал, что тот обнимает его. - Прости, Оминис… Прости, прости, прости… Если бы я знал… - Ты бы так сделал снова, - прохрипел Мракс, стараясь, чтоб его голос не слишком его выдавал. – Иначе мы тут умрем. Себастьян, не отрицая, помог другу подняться и переступить порог скриптория. Но сейчас даже эти касания давили, казались… неправильными. Незаслуженными и чужими одновременно. Оминис отпрянул вглубь комнаты и внезапно снес собой какую-то стойку. Он все еще ориентировался хуже, чем обычно, даже с помощью палочки. Чувства так и не складывали привычную картину. - Оминис! – Сэллоу попытался приблизиться, но Мракс остановил его на расстоянии вытянутой руки, опираясь о дерево стойки и сам поднимаясь на ноги. - Не трогай… Мне нужно прийти в себя. - Ладно, - остановился Себастьян, не решившись настаивать после произошедшего. – Я осмотрюсь вокруг. Себастьян поднялся по лестнице, судя по всему, ведущей куда-то выше, оставляя Оминиса внизу. Тот вцепился в свою палочку, помогавшую ему воспринимать реальность, и стараясь успокоиться, чтобы все снова встало на свои места. Что же он наделал?... Да, в конечном итоге они оба, но… если бы не Оминис, Себастьян вообще никогда не выучил бы этого заклинания. Не говоря уже о том, чтобы заставить его работать… Конечно, Мракс его предупреждал. Предупреждал сто раз уже, что к темной и запретной магии нельзя относиться легкомысленно, нельзя просто изучать ее с обычным Себастьяновским «вдруг пригодится», будто это что-то безопасное, нельзя надеяться на нее. Но он ведь прекрасно видел, что Себастьян не понимает. Любопытный и самоуверенный исследователь… И чем дальше, тем глубже сам Оминис его заводил. Да, упрекая за безрассудство, но… не в силах сделать главного. Не в силах сам разорвать связь с человеком, который дороже всех на свете. С едва ли не единственным, кто настолько дорог. Убеждая себя, что все будет хорошо, он ведь не хочет зла… когда его наследие и есть зло, и никак от этого не избавиться. - Ого! Письмо самого Салазара Слизерина! – азартно воскликнул Себастьян сверху. - Да? И что там? – Оминис смог уже вполне уверенно подняться по лестнице, хотя вряд ли можно было сказать, что обрел душевное равновесие. - «Я больше не могу этого видеть, - начал читать Сэллоу. – Я думал, Годрик разделяет мои стремления, пока он не высказался против на последнем совете раньше, чем успел высказаться я. У меня больше нет надежды на наше детище. Я могу уповать лишь на то, что один из моих потомков установит так необходимый порядок и не допустит магглов в залы, которые мы собирались сделать священными…» Мракс затрясся от беззвучного смеха. Все было напрасно. Его надежды, что его роду и правда досталось от предка что-то большее, чем злоба и ненависть… - Оминис? – Себастьян явно не понимал, что происходит и почему его обычно спокойный друг ведет себя так. - Она умерла ни за что, - проговорил Оминис, стараясь задушить подступающую истерику. Слишком много для одного дня… Давящее подземелье, воспоминания из детства, Круциатус и наконец… разочарование глубиной до самого ядра земли, если сравнивать. – Тетя Ноктуа... Она так верила, что у нашей семьи есть и другое наследие, которым можно было бы гордиться, что один из основателей Хогвартса оставил после себя что-то большее… Только здесь ничего подобного не было! Салазар Слизерин оставил в наследство лишь тьму и ненависть! Он был таким же, как мои родители, и братья, и все, кто принял его наследие с распростертыми объятиями! – Оминис наконец перестал нервно, горько улыбаться и почти кричать. Его едва не трясло. – Пожалуйста, скажи, что отсюда есть выход. Я не могу больше здесь оставаться, - севшим голосом он практически умолял. – Давай уйдем. Прошу. И упрямый, жадно желающий узнать что-то новое Себастьян не стал возражать. Лишь в его вздохе проскользнуло отчетливое сожаление. - Иди сюда, кажется, эта штука должна поднять нас наверх. *** - Оминис? – тихий оклик Себастьяна у задвинутых штор балдахина в полутемной спальне. Мракс не собирался отзываться, но отсутствие ответа не остановило Сэллоу. Он вполз под балдахин, усаживаясь на другую сторону кровати позади лежащего на боку Оминиса и тут же наложил на полог заглушающие чары. Значит, пришел поговорить о чем-то… Только Мракс не собирался ему помогать. Он вообще не знал, что можно сейчас сказать. Когда они поднялись наверх из скриптория, Оминис просто сбежал. Дождался, пока Себастьян не утерпит и пойдет его искать, и проскользнул в спальню. Сил где-то прятаться не было, но, пока Себастьян догадается вернуться, пройдет время, и Оминис надеялся, что ему хватит этой передышки. Хватит, чтобы смириться с тем, что Мракс и так о себе всегда знал – нет в нем ничего хорошего. И в увлечении Себастьяна темной магией виноват, как ни крути, он. Хватит оправдываться, что это из-за любопытства Сэллоу, или из-за Анны, или что Оминис делает все, чтобы защитить лучшего друга и самого дорогого ему человека… Мракс не хотел принимать это, не хотел замечать… пока Себастьян открыто не сказал, что Круциатус выучил из-за него. Чтобы понять… только ничего не понял. Между знанием и пониманием – пропасть, пропасть между ученым и жертвой… Только стать жертвой темной магии Оминис никому не желал, и уж Себастьяну – меньше всего. - Я обыскал ползамка и не догадался проверить у себя под носом, - Сэллоу невесело усмехнулся. – Туше. - Не вижу ничего смешного, - хмыкнул Мракс, не обернувшись. Себастьян облегченно выдохнул, услышав привычную реакцию на неуместный смешок или дурацкую шутку. Посчитал, что так Оминис позволяет подойти к себе, даже если сам не готов помириться первым. И это было отчасти верно. Потому что помириться и сделать вид, что все хорошо, Оминис был абсолютно не готов. - Ну так… чего ты тут спрятался? – спросил Сэллоу, осторожно тронув друга за плечо, будто проверяя. Оминис отдергиваться не стал. Он не был обижен. Подавлен, расстроен, даже зол, возможно, но не обижен. Он не привык винить других, если виноват сам. Себастьян положил руку ему на плечо и чуть сжал, настойчиво напоминая о своем присутствии. - Не хотел, чтоб ты меня видел, - наконец ответил Оминис. – Я и так достаточно испортил, и не знаю, что с этим делать. - Что за чепуха? – Сэллоу разве что не фыркнул, решительно перевернув друга за плечо на спину, вынуждая практически лечь этим плечом к нему на ногу. Мракс чуть отвернулся в сторону, хотя и не сопротивлялся, практически чувствуя, как Себастьян пытается рассмотреть выражение его лица. – С чего ты взял, что что-то испортил? - Потому что такова моя суть, - нахмурился Оминис, кусая губы. – Ты же был в том подземелье, ты сам прочитал мне письмо. Во мне нет ничего светлого, как бы я ни старался. Даже ты… ты потянулся к тому, чего не понимаешь, из-за меня! Ты изучил запрещенное заклинание из-за меня! Как бы я ни оправдывался, что стараюсь тебя отговорить, ты каждый раз вытягиваешь из меня что-то… страшное. Потому что такова уж моя семья. Такое у меня наследие – тьма, отравляющая все, к чему прикасается. И я не лучше других потомков Слизерина… - Перестань, - не выдержал Себастьян, прерывая этот монолог. Рука Сэллоу все еще лежала на плече Оминиса, удерживая от того, чтобы вновь отвернуться. – Ты зря не дал мне дочитать то письмо. - Откуда ты знаешь? – не сдержал скептического хмыканья Мракс. - Ну, разве я мог не прихватить его с собой, чтобы дочитать? – в голосе Сэллоу явно слышалась его излюбленная самоуверенная усмешка. – К тому же, я должен был дать тебе фору на случай, если найду слишком быстро, надо же было чем-то заняться. - Но оказалось, что в поисках ты просто профи, - ответил Оминис, не скрывая саркастических ноток. – Считаешь, стоить выслушать до конца? – уже всерьез спросил он, повернув голову к другу. - Любой текст нужен для того, чтобы его прочитали, - напомнил Себастьян свою личную непогрешимую истину. - Ладно, - вздохнул Мракс, соглашаясь. Себастьян завозился, послышался шорох пергамента и тихое «Люмос». - Где мы там остановились… - пробормотал Сэллоу. – А! Вот. «…установит так необходимый порядок и не допустит магглов в залы, которые мы собирались сделать священными. Молюсь, чтобы Хогвартс устоял до этого дня. Ибо принимать к себе тех, кто еще вчера был готов сжечь нас, наших детей и женщин – подлинное безумие». - Это… не ненависть, - удивленно выдохнул Оминис, осознавая. – Это страх. - Я тоже так думаю. Может быть, твой предок не был презирающим всех, кроме себя, садистом, как ты подумал или как думает твоя семья. Может, он был… - Себастьян задумался, пытаясь подобрать слово, - травмирован, как и ты, только не темной магией, а… людьми? Настолько, что тоже хотел спрятать свои секреты от всего мира, - Оминис распознал улыбку по смягчившемуся голосу Себастьяна. - Думаешь, магглы могли причинить ему какой-то вред? – с сомнением хмыкнул Мракс. - Может, не ему, но кому-то, кто не мог защититься? – предположил Сэллоу. - «Сжечь наших детей и женщин»… - задумчиво повторил Оминис. – Может быть. - Так что не течет внутри тебя никакой тьмы, обязанной портить всем жизнь, - Себастьян разлохматил его волосы в попытке хоть немного оживить друга, и тот невольно фыркнул, едва заметно улыбаясь. – Я не вижу в тебе ничего плохого. - Ты и в темных искусствах не видишь ничего плохого, - нахмурился Оминис. - Поверить не могу, что мы опять об этом! – раздраженно фыркнул Сэллоу. – Мне правда жаль, что пришлось так с тобой поступить, но что плохого в том, что мы вернулись из скриптория, а не остались там навечно? Что плохого, если я не собираюсь никому причинять реальный вред, если только ситуация не будет безвыходной? А она бывает безвыходной, Оминис! Что плохого, если я все же найду способ исцелить Анну?! - Ты не понимаешь, - Оминис вздохнул, усаживаясь на кровати и покачав головой. Он надеялся, что Себастьян поймет, даже злился, думая, что тот все прекрасно знает, но… Сэллоу способен пропустить что-то у себя под носом. Ему просто… не видно. Или он не позволяет себе увидеть. – Темная магия требует платы. Не абстрактной, а вполне ощутимой. Не всегда от мага, чаще… - он запнулся, выдохнув сквозь зубы, - от его жертвы. А теперь подумай, какой будет плата за спасение жизни. - Да мне все равно… - начал было Себастьян, но Оминис наощупь приложил палец к его губам. - Заткнись и подумай, - более жестко потребовал Мракс. – Ты же умный, если ты дашь себе подумать, то догадаешься. Пауза затянулась. Наконец Себастьян отвел его руку от лица, взяв в свою. - Ты не знаешь наверняка, - попытался тихо упрямиться Сэллоу. - Неужели? – Оминис язвительно хмыкнул. – Тогда как ты понял? Что говорит логика? Ну же! - Чтобы спасти жизнь, нужна другая жизнь, - мрачно произнес Себастьян. Мракс медленно выдохнул. - Я не хочу однажды увидеть, что ты способен на убийство, - опустив голову, пугающе четко проговорил Оминис. – И не хочу однажды тебя потерять. Не хочу вернуться в мир, где тебя еще не было. Была лишь пустота и семья, принимающая ненависть за добродетель, а любую слабость за повод для наказания… Не хочу знать, что меня больше никто не спасет, раз тебя не существует… И что я не смог отплатить тебе тем же, не смог спасти, когда у меня был шанс… - Ну-ну, нафантазировал себе уже, - проворчал Себастьян, сжимая руку Оминиса в своей и обнимая его за плечи, чтобы прижать к себе. Знакомое тепло успокаивало, и Оминис позволил себе положить голову на плечо к другу. Себастьян ведь понял, правда?... – Давай так: я пообещаю, что не будет никаких убийств и преждевременных смертей, а ты… - Сэллоу вздохнул. – Я бы сказал, перестанешь винить себя за все подряд, но это ты не выполнишь. Тогда вот что: ты пообещаешь никогда больше не думать, что мне без тебя было бы лучше. Идет? - И ты сдержишь слово? – Мракс и правда хотел бы верить, но кому, как не ему, знать, что Себастьян умеет хитрить, как черт. - Да, - ответил тот тихо и серьезно. – Я… не могу спасти Анну, фактически убив тебя. Я найду способ, который этого не потребует. Оминис вздохнул, зарываясь носом в плечо Себастьяна. Это не обещание отказаться от темной магии… но такое Сэллоу не сдержит. Он же не требует от Оминиса невозможного, хоть и хотел бы… - Ладно… тогда я сдержу свое и буду рядом с тобой.