Дитя света и тьмы

Ничто в этом злосчастном мире не вечно. Люди часто находят повод для ненависти. Неважно, что именно в тебе не так. Не важно, насколько ты хорош или плох. Есть такой типаж, который найдёт изъяны там, где их совершенно нет.

16 век. Сент-Огастин, штат Флорида.

Тяжёлые шаги раздавались по всему коридору, который едва освещался факелами. Сырость помещения, плесень на стенах, собачий холод были прекрасным источником для разнообразных болезней. Именно по этой причине многие заключённые просто не доживали до суда. Смерть была весьма мучительной и очень долгой. Заключённые буквально умоляли пощадить их и убить раньше времени. Самой распространённой болезнью была , Катара. Синдром Котара (нигилистический бред) — психопатологический симптомокомплекс, относящийся к группе аффективных расстройств. Или по-другому, синдром "живого мертвеца". Многие просто не выдерживали по долгу находиться в четырёх стенах. Кормили отвратительно. Иногда просто приносили кружку воды и заплесневелый хлеб. Стражники считали, что кормить такое отродье и вовсе не стоит. Ведь всё равно, они рано или поздно окажутся на костре, или им попросту отрубят голову. Ведьмы были единственные, кого подвергали просто зверским пыткам. Но итог всё равно был один: сожжение заживо на костре. Остановившись напротив железной решётки, высокий мужчина в чёрной мантии с высока смотрел на сидящую на полу красивую девушку. На его голову был натянут капюшон. Улыбка, полная ненависти, озаряла его лицо. Глаз не было видно, но девушка знала, что на неё смотрят глаза зверя. Она уверенно смотрела прямо на него. Отвести взгляд означало лишь одно — показать свой страх. — Вижу, ты не боишься смерти ведьмочка, — тихий скрипучий голос невольно заставил её вздрогнуть. — Не ожидал такой смелости от той, которую скоро будут по новой пытать. Но твоя вина уже доказана. Ты ведьма. И это даёт мне право на применение самых ужасных пыток. Единственное, что мне искренне не хочется делать, так это уродовать такое милое личико. Ведьма, а такая красивая. —Жаль, я не могу сказать того же о тебе. Я ничего не боюсь. Можешь пытать меня сколько хочешь, но своих сестёр я не выдам, — весьма невинная улыбка появилась на лице ведьмы. — Слова твои остры, как меч, но мы то оба знаем истинную правду. Ты пытаешься сделать вид, что я тебе безразлична, но на деле это не так. Не можешь признаться даже самому себе, что пал перед чарами ведьмы. Не так ли, инквизитор? Остальные тебя боятся. Ведь нет ничего хуже вывести из себя зверя. Но не я. Я не боюсь твою истинную сущность. — Такая смелая за решёткой. Но скоро птичка запоёт по-другому. Слышишь? За тобой уже идут. Ты будешь умолять о смерти. Ты будешь кричать от боли. Но вместо ответа — тишина. Подойдя к старшему инквизитору, младшие молча поклонились. Открыв дверь, они зашли в камеру и, грубо схватив девушку, повели её на выход. Каждый шаг давался ей с трудом. Ноги сильно болели после прежних пыток, но остановиться девушка не могла. Её всё время толкали в спину, заставляя идти. Пройдя пару метров и поднявшись на этаж выше, они завели её в комнату, посреди которой стояло «кресло ведьмы» . Сняв всю одежду, младшие инквизиторы посадили на него девушку и привязали руки и ноги. Прикрыв глаза, она медленно дышала. Металлические шипы начинали причинять адскую боль. Стиснув челюсть, она только мычала. Одинокая слеза скатилась из её глаза. Мужчины смеялись, глядя на эту жалкую попытку их разжалобить. — Вы ещё пожалеете обо всём! Настанет наше время. Каждый из вас будет подвергаться тому, что сейчас испытывает мои сёстра. — Смотри, какая разговорчивая ведьмочка то попалась. Обычно они уже на этом этапе умоляют пощадить их жалкую шкуру, а эта прям угрожает нам, — откинув голову назад, инквизиторы засмеялись. Их груди сотрясалась от смеха. — Живите, пока живётся. Придёт Великий Каратель, и вам, оборотням и вампирам придётся ой как не сладко. Вы будете страдать точно так же, как и мы сейчас. Нет. Во сто крат больнее будет. Ваши жалкие жизни он не пощадит. Ведь Великий будет на нашей стороне. На стороне ведьм, — в глазах больше не было слёз. Лишь презрение. Ведьма улыбалась, глядя им в лицо. — Да как ты смеешь вести такие порочащие нас разговоры? Кем ты себя возомнила,ведьма? Кем? Бессмертной? Ты не такая. Скоро наступит твой конец. И он будет весьма плачевным. Великий Каратель не более чем пустые разговоры. Его не было, нет и не будет. Эти миром правят только инквизиторы, вампиры и оборотни. Нет такой силы, которая сможет нас уничтожить. Младший инквизитор надеялся, что своей агрессией сможет подавить волю девушки, но она лишь громко рассмеялась на гневную тираду. Несмотря на боль, ведьма улыбалась, глядя на покрасневшую от злости рожу младшего инквизитора. Улыбка сквозь боль на лице ведьмы заставляла скрипеть зубами молодых инквизиторов. От бессилия они лишь сжали кулаки. — Вы ничего не сможете мне сделать. Ничего! Такие глупцы лишь бессильны перед величием ведьм! Если вы думаете, что причиняя нам физическую боль, становитесь лучше, то глубоко ошибаетесь. После смерти ваши души окажутся в аду! Рай вам явно не светит! – снова презрительная улыбка появилась на её лице. — Довольно! — прокричал младший инквизитор. Резво подскочив к ведьме он нанёс ей удар по лицу и она, по инерции, дёрнулась назад, но улыбка на её лице стала лишь шире. — Ты только посмотри на неё. Да ей всё ни по чём! Живо принесите «испанский сапог». Может после этого наша птичка запоёт по-другому? А чуть позже твоё тело привяжут к столбу и ты будешь предана очищающему огню. — Делайте что хотите. Только ничего этим не добьётесь, — злобный смех вырвался из её уст. Слуги инквизиции быстро принесли «испанский сапог». Даже зная, что её ожидает, она не переставала улыбаться. С безумием в глазах девушка смотрела на присутствующих, словно не она была их пленницей, а они её пленниками. Встав на одно колено, инквизитор быстро обул на тонкую ножку ведьмы сапог. С помощью клинков орудие пыток начало сжимать стопу девушки. Острые шипы внутри сапога стали впиваться в кожу девушки, разрывая её и дробя кости. Адская боль пронзила девушку, и она громко закричала. Тело ведьмы поддалось вперёд. Она пыталась порвать цепи, так крепко державшие её на кресле. Но острые шипы на нём впивались в тело, тем самым причиняя дополнительную боль. — Ааааааааа Ааа! — пронзительный крик разнёсся по всей пыточной, доставляя массу удовольствия для инквизиторов. — Достаточно, — голос старшего инквизитора раздался, как гром среди ясного неба. — Сегодня её тело предадут очищающему священному огню. Точнее сейчас же. Готовьте ведьму. Младшие инквизиторы поклонились и тут же принялись исполнять приказ. Освободив девушку, они, случайно уронили её на пол. Упавшая без сил, она даже не смогла поднять голову. Раздробленная стопа и разорванные мышцы причиняли ей просто адскую боль, которая красной пеленой стояла перед её глазами. Кровь окрасила пол пыточной. Быстро накинув на её тело платье, они, схватив её, потащили в сторону улицы. Заметив ведьму, толпа взревела диким криком. Они изрыгали проклятья в её сторону, но она лишь равнодушно висела на руках своих палачей. Дотащив её до столба, они стали привязывать её тело. Столб стоял посреди костра. Спустившись на землю, палач поджёг факел и поднёс его к соломе, которая моментально загорелась. Подняв голову, ведьма с трудом смогла сконцентрировать свой взгляд на толпу. Она слышала проклятья в свою сторону. — Вы все обречены! Великий Каратель родится и окрасит ваши земли вашей кровью и кровью ваших близких людей. Будет океан крови! Вы все умрёте и ответите за свои грехи! — истерический смех разносился по всей главной площади. Языки пламени мягко касались раздробленных стоп девушки. Огонь отражался в безумном взгляде ведьмы. Широкая улыбка на лице заставляла в ужасе шарахаться толпу. Со стороны выглядело так, словно горящая заживо не испытывала боли. Лишь безумный смех эхом отдавался в ушах горожан. Дым с огнём полностью поглотили её. Последний вдох ядовитых паров... Последний удар сердца... Огонь не оставил шанса ведьме. Она сгорела заживо. Лишь бесформенная масса сажи висела на столбе, а с него капала зловонная жидкость желтоватого цвета. Это всё, что осталось от ведьмы.