У меня едет крыша, но я этого не осознаю

Твик, уставший и вымотанный, вернулся домой на такси. Принял душ и улёгся спать, но сон совсем не шёл. Тогда парень уселся за стол и открыл свой блокнотик. 24 марта Какой же я придурок. Поехал к Крейгу на смену, мы зашли за угол клуба и я признался ему в любви. Он опять был с теми девушками, а голос в голове сказал мне взять нож. Он начинает быть более настойчивым. Не хочу опять переживать этот кошмар. Твик посмотрел на часы. Уже поздно, а ему завтра в две смены пахать. — Где там моё снотворное?.. *** — Встаю, встаю… — сонно бормотал парень. Будильник неистово колотил уже несколько минут. На часах 07:33. Суббота. — Будь ты проклята, управляющая, — прошептал себе под нос бариста и ленивой походкой пошёл собираться на работу. А от Крейга ничего. Твик шёл по практически безлюдной улице. Было светло и уже не так холодно. Школьники со спортивными сумками в панике бежали на тренировку, а уставшие взрослые медленно шагали на станцию метро. — Твик, доброе утро, — поздоровалась Венди, которая только-только вышла из подсобки. — И тебе, — сонно потянул бариста. — Тоже не повезло на этой неделе? — спросила Тестабургер, проверяя содержимое шкафчиков. — Ага, до конца месяца без выходных. — И я до апреля, — грустно вздохнула девушка. Твик переоделся и ребята приступили к работе. Первые полтора часа клиентов почти не было, но, а потом пошло — поехало. — Твик, сделай ещё два айс-латте для Кэтрин. — Хорошо, но у меня тут небольшая задержка. — Извините, мы немного не успеваем, — улыбнулась девушка, пытаясь своим выражением лица загладить вину и придать гостю позитива. — Ничего страшного, — ответила женщина, и улыбнулась в ответ. Перерыв. Наконец-то наступил долгожданный отдых. Радостная Тестабургер, словно маленький ребёнок, подбежала к двери и перевернула табличку на ЗАКРЫТО. Твик же свалился на стул. В голове до сих пор слышался шум людей и заказы. Айс-латте тому, американо другому. Кстати, об американо. Что теперь будет с ним и Крейгом. Парню будет неловко смотреть мужчине в глаза, да и вообще разговаривать с ним. Как теперь жить? Тем более что у него в основном вторые смены, а Крейг приходит только по вечерам. — Управляющая, можно? — постучался бариста тихо. — Да, заходите, — крикнула женщина, перебирая бумаги. И Твик несмело вступил на зону кабинета. — По поводу графика, — неуверенно начал он. Тема рабочего времени не обсуждалась. Как написано, так и работаете. Сотрудники это прекрасно знали и понимали, а те, кто осмеливался перечить этому принципу, сталкивались, как правило с не очень хорошим исходом. Женщина посмотрела на него как ужаленная и быстро сказала: — Ты работаешь до апреля без изменений, у нас не хватает сотрудников. — Да, но можно смены в будние дни поменять? — Не поняла. Ты хочешь работать утром? — Да. — Разбирайся с Венди, — управляющая махнула рукой и вернулась к распечаткам. Твик кивнул и вышел из кабинета. Он был удивлён, что управляющая не накричала на него и не прокляла всю его семью. Ведь для неё график — это всё. Тестабургер сидела в зале, оперевшись на стул и листала ленту новостей. — Венди, можно кое о чём тебя попросить? — О чём? — девушка не отводила взгляда от телефона. — Можно мы сменами поменяемся? Я на дневную, а ты на вечернюю. — О, — она наконец отвлеклась, — я тоже хотела тебе это предложить. — Ну так что? — Меняемся. Только в пятницу мне надо выйти на работу утром. У меня ноготочки в четыре, а я к этому мастеру месяц не могла попасть. — Договорились. Выходные прошли относительно спокойно. Ребята хорошо потрудились и ещё больше подружились. — До скорого, — попрощалась девушка, схватила сумочку и ушла. — Ага, давай. Твик тоже спокойненько собрался и ушёл. В кофейне осталась только управляющая. Парень застал красивый закат. Сегодня они закончили пораньше, поэтому управляющая и похвалила, и отпустила их. Счастливые работники поскорее разбежались по домам. 26 марта Отработали с Венди две смены. Получили похвалу от управляющей и ушли пораньше. Завтра опять на работу. Утренняя смена была тяжёлой. Неудивительно, что работают два человека. Первые два часа так это вообще кошмар. — Твик, капучино и американо, — крикнул Кайл. Бариста старался делать максимально качественно и быстро, но всё равно что-нибудь на себя проливал. Пол возле кофемашин и фартук были в молоке, порошке и воде. — Хорошо. придётся потом недостачу считать… Перерыв. — Мальчики, приветик, — поздоровалась Тестабургер, заходя с улыбкой в подсобку. Парни отвлеклись от телефонов, поднимая на девушку полные усталости глаза. — Приветик, — хором сказали парни. — Устали? — Утром и правда тяжело, — признался Твик. — Теперь буду считать всех ребят, работающих рано, героями. Кайл и Твик разбежались по домам, пока Венди заступалась за вечернюю смену. Когда бариста вернулся домой, то был немного озадачен. Время четыре часа дня. До вечера делать так-то нечего. — Чем вообще люди занимаются? — спросил сам у себя Твик. Благо дела нашлись. Слишком грязный пол в квартире и много других мест, где бы уже давно надо было убраться, не заставили себя долго ждать. Через боль в спине и усталость парень драил квартиру. — Вроде бы дом маленький, а как начинаешь убираться, блять, пентхаус, — процедил сквозь зубы Твик, натирая плиту. Без сил он свалился на диван и заснул. Твик стоял в темноте без одежды. Вокруг него не было ничего, кроме густой тени. Тебе больно? Нет. Я знаю, тебе тяжело. Просто признай это и я помогу. Нет, я в порядке. Знаешь, когда плохо в одном месте, нужно просто сделать больно в другом, и тогда стане легче. Твик открыл глаза, сидя на бортиках ванны. В руках бритва, а на коже порезы. — Твою мать, — выругался парень. Даже сквозь пелену ночи он видел, что его левая рука буквально раздроблена на кусочки. Боль была невыносимой. Он аккуратно схватился за пострадавшую конечность, роняя бритву. Закрыл глаза и заплакал. Ты был не прав. Боль не ушла, её стало больше. Но тебе стало легче? Нет, мне по-прежнему больно. У меня кровоточит рука. А душа? При чём тут это? Я хотел, чтобы ты отдохнул от душевной боли, переключившись на физическую. Парень вскочил и поплёлся к выключателю. Картина в ванной его изрядно напугала. Некогда белоснежная ёмкость, которую он так старательно мыл несколько часов назад, уже не сверкала чистотой. Бортики и бежевая плитка были в крови, а на полу, в красных каплях валялась синяя бритва. Но на бардаке парень пока зацикливаться не мог. Рука ныла так, словно её обжигают чем-то горячим или поливают кипятком. В панике Твик стал рыться в полках, где могла находиться аптечках. На верху завалялась старая, наполовину использованная перекись и открытая пачка ваты и бинтов. Сполоснув руку под едва тёплой водой, что далось ему с большим трудом, он стал обрабатывать раны перекисью. Однако это оказалось той ещё ошибкой. На лекарство порезы реагировали резкой жгучей волной боли, и парень закричал, словно роженица. Твик понял, что так дело не пойдёт. Он дал ранам слегка затянуться, прежде чем приступить к бинтам. Это было жутко неудобно перекрывать всё это дело одной рукой. Но он справился. Хоть бинты и легли неаккуратно. На часах почти четыре утра. По-хорошему надо идти спать, но Твика ещё ждала уборка в ванной. Кафель и акрил пришлось заново отмывать от крови, а синяя бритва оказалась в мусорке. Только после этого парень пошёл спать, но заснуть сразу не получилось. Его охватил шок. Он ещё долго ворочался в постели. 28 марта Мне приснился сон. Я был в полной темноте, а со мной разговаривал он. Проснулся я в ванной с бритвой в руках, а левое предплечье и ванная были в крови. Весёлая ночка. — Твик, а ты чего так укутался, холодно? — спросила Барбара. — Немного, — соврал парень. — Венди сказала, что вчера приходил какой-то мужчина, спрашивал, где ты. Заказал американо и ушёл. Ты его знаешь? Твик замешкался. — Да, он часто заходит по вечерам. 29 марта Сегодня хорошо поработали. Было много народу, но мы справились. С больной рукой работать тяжело, но я стараюсь. 30 марта Сегодня Кайл психанул и накричал на гостя, получил от управляющей. Звонил Крейг, но я не ответил. Я считаю себя виноватым в том, что случилось тогда, у клуба, а он, наверное, злиться на меня. Ребята говорят, что он заходит каждый день за американо и интересуется, как я. Скорее бы уже выходные, я так устал. Сегодня бариста шёл на работу к обеду. Он немного волновался, ведь мог столкнуться с Крейгом. А возможности поработать на утреннею не было. Стэн и Венди опять поссорились, и Марш хотел снова наладить с ней отношения. И Твик пошёл на уступки. — Так, сегодня уборка на тебе, я пошла, — сказала управляющая, накидывая пальто. — И сними худи, жара же. — До свидания, — попрощался парень. Женщина была права. Парень целый день парился в этом чёрном кошмаре, пора бы его уже снять. Развязав фартук, он стянул с себя чёрную ткань, под которой оказалась белая майка. Снова завязав передник, Твик уселся на стул. Он посмотрел на часы. До закрытия десять минут, надеюсь, что он не придёт. Парень положил телефон на стойку и заметил, что бинты немного ослабли. Сквозь марлю были видны порезы. Он разберётся с этим, но не сейчас. В кафе залетел приятный вечерний ветерок. Бариста посмотрел на дверь и застыл от тревожности. — З-здравствуйте, но мы уже закрыты, — заикаясь сказал Твик. — Ещё десять минут, — напомнил Крейг. Мужчина осмотрел парня. Улыбнулся, а затем застыл в ступоре, увидев бинты. — Что с рукой? — быстро спросил он. — Вам как обычно? — перевёл тему Твик, вставая и направляясь к кофемашине. — Американо? Такер даже не стал снимать с себя куртку. Он уселся напротив работника. — Твик, что с рукой? — он снова повторил вопрос. — Ничего, всё нормально. — Я вижу, что нет. Молчание. — Ты не отвечал на мои звонки, — напомнил Крейг. — Я волновался. Твик замешал кофе, а затем упёрся пальцами в деревянную поверхность, не поворачиваясь к гостю. — Давай поговорим. — Нам не о чем разговаривать, — чуть ли не с криком выпалил бариста. — Это было просто…я не знаю. Извини, забудь. — А с рукой что? — снова спросил мужчина. — Обжёгся, — солгал Твик. — Врёшь. Снова тишина. — Это из-за меня? — тихо послышалось над ухом Твика, и парень резко повернулся к мужчине, упираясь в стойку поясницей. — Я же сказал, что обжёгся, — Твик отвёл глаза. — Придумай другое оправдание. Такер бережно взял предплечье баристы. Сквозь бинты он чётко видел порезы. Некоторые были глубокие, а некоторые не очень; какие-то покрылись корочкой, а какие-то выглядели так, словно появились около часа назад. Но все они были достаточно яркими и свежими. — Есть бинты и перекись с собой? — спросил мужчина, бережно опуская пострадавшую конечность. — Надо поискать. На двери красовалась табличка ЗАКРЫТО. Основной свет в зале не горел. Гостей не было, но в подсобке сидели два человека.Под слабым освещением один обрабатывал порезы другому. — Ай-щ, больно, — зашипел бариста, напрягая руку. — Тихо, тихо, я буду нежен, сейчас всё будет хорошо, — приговаривал Крейг. Твик, расположившись, на стуле, доверчиво протягивал мужчине руку, пока тот, сидя на корточках, аккуратно водил по ней ватой. Это заняло достаточно времени. — Готово, — улыбнулся Такер, вставая во весь рост. Парень рассматривал предплечье, что теперь не выглядело так ужасно. По крайней мере, бинты были наложены почти идеально. Он повертел конечностью, проверяя её работоспособность, и был доволен результатом. — Может, всё-таки расскажешь, что произошло. — Я не могу, — тихо сказал Твик, рассматривая ободранные стены подсобки. Они снова замолчали, но теперь смотря друг другу в глаза. Крейг подошёл ближе и медленно заключил парня в свои объятия. А тот прижался ближе. Неловкость моментально испарилась.