*
Следующее утро для Шэнь Цяо не было привычным, давая ему возможность проснуться без суеты рутинных дел горы Сюаньду, но в объятиях Янь Уши. Сквозь неплотно задернутые занавески уже пробивались утренние лучи солнца, которое достаточно времени провело на небосводе. Ранний подъем не страшил Шэнь Цяо, даже наоборот, позволял полюбоваться только проснувшимся миром. Рядом заворочался Янь Уши, чуть крепче смыкая кольцо рук на его талии. — Еще рано, А-Цяо, спи, — хриплым ото сна голосом заговорил он, щекоча горячим дыханием шею, но так и не открывая глаз. Похоже, глава Хуаньюэ так и собирался нежиться в постели дальше, будто это он ночью сходил с ума от чужих ласк и мучительного удовольствия, отдуваясь за все дни, что они были вдали друг от друга. От таких мыслей Шэнь Цяо смущенно запахнул нижнее одеяние, в раскрытый ворот которого уже успела скользнуть наглая рука, и аккуратно высвободился из чужих объятий. На сегодня у него уже было запланировано одно дело, и необходимо было собираться. Или причина была в том, что останься он в постели хоть ещё на одну секунду дольше, ему больше не захочется уходить? Слуги поместья уже успели заблаговременно подготовить бочку с нагретой водой, которая по температуре оказалась в самый раз, приятно разогревая тело и чуть пощипывая рассыпанные по белоснежной коже следы ушедшей ночи. Шэнь Цяо позволил себе немного расслабиться, прежде чем приступить к утренним ритуалам. — А-Цяо собирался сбежать без меня? Стоило только Шэнь Цяо, одетому в легкие нижние одежды, выйти из-за перегородки, отделяющей бочку для омовений от остальной комнаты, как он тут же угодил в чужие объятия. Янь Уши поцокал языком, и в его сонном взгляде уже были видны озорные искорки. Судя по его небрежному виду, он только встал, но даже так его шарм никуда не делся, привлекая взгляд. — Ты спал, — оправдался Шэнь Цяо, разглядывая серебристые пряди у висков Янь Уши, которых, как ему показалось, стало чуть больше. — Тебе нет надобности куда-то бежать в такую рань, пока ты здесь. — Янь Уши уткнулся носом во влажные волосы Шэнь Цяо, приятно пахнущие ароматным маслом. — Лучше составь мне компанию. Глава Хуаньюэ не стал выслушивать возражения, что Шэнь Цяо уже успел принять ванну, утягивая его за собой. Никто бы не смог помешать ему насладиться приятным ощущением изящных пальцев, перебирающих чуть спутанные со сна волосы, поливая их водой. Когда они вернулись в комнату, утреннее солнце уже стояло высоко, а на столике был приготовлен завтрак. — Я хочу навестить храм Сюаньду, — сообщил Шэнь Цяо, остужая рисовую кашу, приготовленную слугами. Те отлично запомнили его предпочтения, боясь крутого нрава хозяина. Янь Уши вздохнул, небрежно покачивая в руке чайничек с вином. Тонкие нефритовые стенки красиво просвечивали в свете солнца, отчего было видно плескавшуюся в нем жидкость. — Даже вдали от ордена ты все равно думаешь о делах, — разочарованно протянул глава Хуаньюэ, все же наливая вино в такую же полупрозрачную чашку. Шэнь Цяо ничего не ответил, жестом пытаясь отказаться от предложенного напитка. Все же его переносимость алкоголя не стала лучше, и если он пойдет на поводу главы Хуаньюэ, то рискует не попасть в храм. — А-Цяо так неравнодушен к чужому благополучию, — посетовал Янь Уши, оставляя попытки напоить партнера, но в его голосе слышалась улыбка. Которая тут же расцвела на его губах, а мелкие морщинки в уголках глаз добавили хитрецы в его взгляд. — Может, ты уделишь толику такого внимания и этому достопочтенному? Шэнь Цяо мысленно закатил глаза. — Глава Янь, я уже начинаю жалеть, что разбудил тебя. — В голосе чжанцзяо горы Сюаньду проскользнули гнусавые нотки, как обычно бывало, когда он пытался остудить пыл своего иногда не в меру прилипчивого возлюбленного. — Так уж вышло, что теперь мне придется отправиться с тобой. — Янь Уши не выразил ни капли раскаянья, но убрал уже протянутую было руку. Лишний раз злить своего А-Цяо он не хотел, зная, что тот в отместку может весь день игнорировать его.*
На оживленных улицах Чанъаня было легко слиться с толпой горожан, бегущих по своим делам или просто прогуливающихся мимо открытых лавок. Но для Шэнь Цяо это оказалось сложной задачей. Прекрасная внешность даоса, больше похожего на спустившегося в мир смертных небожителя, привлекала внимание, периодически вызывая у проходящих мимо девушек восхищенные шепотки. Не отстающий от него ни на шаг Янь Уши совершенно не спасал ситуацию, а наоборот усугублял ее своим высокомерным, но несомненно красивым видом. Чужое внимание он принимал, как данное, совершенно невозмутимо вышагивая настолько близко к Шэнь Цяо, что их черные и белые одежды создавали яркий контраст. — Шэнь-чжанцзяо, неужели это вы? — послышалось откуда-то сбоку, и Шэнь Цяо замедлил шаг, поворачиваясь в сторону позвавшего. Ладонь Янь Уши легла на его талию, будто бы оберегая его от столкновения с толпой, но с большей вероятностью он сделал это для того, чтобы Шэнь Цяо ни на секунду не забывал о его присутствии. Окликнувшего его человека Шэнь Цяо уже не раз видел в храме Сюаньду, когда сам посещал его при каждом своем приезде в Чанъань. Чжэн Чао был одним из чиновников при императорском дворе, получившим свою должность благодаря новым реформам Императора. Шэнь Цяо ранее уже обменивался с ним парой фраз и запомнил его как человека вежливого и не глупого. — Приветствую господина Чжэна. — Губы Шэнь Цяо тронула дружелюбная улыбка, которая всегда привлекала чужие взгляды, никого не оставляя равнодушным. — Вы тоже направляетесь в храм? Чжэн Чао закивал головой, но вдруг его внезапно пробрала дрожь, будто бы он находился на грани жизни и смерти. — Глава Янь, приятно встретить вас тоже, — нервно зачастил он, тушуясь под надменным взглядом Янь Уши, чем только больше подтвердил фальшивость собственных слов. Шэнь Цяо мысленно вздохнул, не в силах ничего поделать с поведением главы Хуаньюэ. Янь Уши, привыкшему к миру боевых искусств, где все решали сила и мастерство, не было никакого дела до мелких чиновников, по уши зарытых в свои свитки с документацией. Единственной причиной, почему он обратил внимание на Чжэн Чао, было то, что то же самое сделал Шэнь Цяо. — Как ваши дела? — вежливо поинтересовался Шэнь Цяо, надеясь, что Янь Уши не станет язвить в своей привычной манере, доводя несчастного чиновника до обморока. — Помнится, в прошлый раз вы жгли благовония на удачу. Откликнулись ли боги на вашу просьбу? Чжэн Чао тут же просиял и забыл о неловкости, полностью очарованный учтивостью Шэнь Цяо. Янь Уши рядом только хмыкнул, нисколько не удивленный тем, как тот влияет на других людей. — Как хорошо, что вы спросили! — радостно воскликнул советник, будто вспоминая что-то важное. Чжэн Чао засунул руку в рукав, выуживая оттуда красиво украшенный конверт и тут же протягивая его собеседнику. — Завтра я устраиваю банкет в честь своего повышения по службе. Для меня будет честью, если вы посетите мое скромное торжество. Шэнь Цяо принял конверт, задумчиво глядя на него. С одной стороны он не хотел оказаться в центре внимания, ведь сюда он приехал не за этим. Но с другой стороны за время отсутствия в столице он совершенно выпал из событий внешнего мира, поэтому неплохо бы было восполнить недостающие знания и пообщаться с теми, кто был близок к политике. — А-Цяо, тебе не обязательно принимать приглашение только ради этого, — наконец-то заговорил Янь Уши, и Шэнь Цяо понял, что все его мысли и сомнения вновь отражались на его лице. — Этот достопочтенный с радостью расскажет тебе все, что ты захочешь, за чашей вина. Я даже велю приготовить ужин не хуже, чем на банкете. Эти слова совершенно не совпадали с привычным поведением главы Хуаньюэ, который обычно только рад был оставить своего возлюбленного в самой гуще событий и наблюдать за происходящим. Янь Уши явно хитрил, и ему было известно что-то, о чем не мог знать Шэнь Цяо. И, судя по всему, рассказывать об этом он не собирался. Как и Шэнь Цяо не собирался попадаться на его уловки. — Глава Янь, невежливо отказываться от приглашения, — бесстрастно ответил он, назло пряча конверт с приглашением к себе в рукав и вновь обращаясь к Чжэн Чао с легкой улыбкой: — Господин Чжэн может рассчитывать на мое присутствие. — А-Цяо, ах, А-Цяо, ты как всегда мягкосердечен, — сокрушенно вздохнул Янь Уши, но похоже, он не особо был расстроен решением Шэнь Цяо. Возможно ли, что это тоже было частью его какого-то плана? Шэнь Цяо оставалось только ждать, когда глава Хуаньюэ не выдержит и сам расскажет о своих интригах. Вечером этого же дня в поместье прибыл Юй Шэнъянь, и Янь Уши пришлось отлучиться, чтобы выслушать доклад своего ученика. Чтобы провести время наедине с собой с пользой, Шэнь Цяо отправился на тренировочную площадку. Хоть он и был одним из сильнейших мастеров Поднебесной, совершенствованию никогда не было предела. Ци привычно разлилась по всему телу, наполняя меридианы силой и направляя ее в меч. Шаньхэ Тунбэй в ладони Шэнь Цяо казался продолжением его руки, повинуясь каждому его жесту, будто ничего не весил. Все его движения были изящными и гармоничными, но будь это настоящий бой, противник был бы сокрушен силой, вложенной в каждый жест. Шэнь Цяо был настолько сосредоточен на выполнении каждой техники, что казалось, как будто он оказался погружен в свой собственный мир, где существовал только лишь он один. Его восприятие было обострено до предела, поэтому чужое вторжение он больше почувствовал, чем увидел. Поток чужой ци всколыхнул волосы Шэнь Цяо, успевшего от него уклониться. — С возвращением, глава Янь, — заговорил он, тут же отступая назад под новой атакой. Пальцы Янь Уши, умелые и в бою, и в любви, скрестились с мечом, и порыв ветра, вызванный всплеском силы, всколыхнул одежды двух мастеров. За одно мгновение они успели обменяться несколькими десятками ударов, и будь сейчас рядом кто-то из посторонних, то он увидел бы только смазанные тени. Судя по всему, Юй Шэнъянь принес хорошие новости, и теперь Янь Уши был в приподнятом настроении. Его атаки отдавали некоторой ленцой, и можно было ошибочно предположить, что он поддается. Но Шэнь Цяо прекрасно знал, что это впечатление обманчиво, и не стоило терять бдительность. — Ты, наверно, скучал без меня? — поинтересовался Янь Уши, делая выпад и специально метя в самые уязвимые точки и заставляя Шэнь Цяо уйти в оборону, используя Радужную тень. — Этому достопочтенному пришлось оставить тебя ненадолго, но я готов искупить свою вину. Улучив момент между шквалом ударов, Шэнь Цяо сделал свой ход, делая взмах мечом и направляя больше ци в его лезвие. Шаньхэ Тунбэй в умелых руках своего владельца был способен разрубить что угодно, но Аппликатура Чуньшуй недаром была одной из самых известных техник в мире боевых искусств, что Янь Уши с легкостью мог остановить оружие всего лишь двумя пальцами. — Тебе не стоит утруждать себя, — торопливо отозвался Шэнь Цяо, возводя барьер из ци, чтобы отразить очередную безжалостную атаку. — Этот скромный даос не смеет тратить ваше время. Янь Уши усмехнулся, и его губы на мгновение сложились в самодовольную улыбку. Но она тут же исчезла, сменившись скучающим выражением. — А я думал, что тебе будут интересны свежие новости, — протянул он, одновременно отражая ответный выпад Шэнь Цяо одной рукой. — В Императорском дворце ходят такие слухи, что даже я удивлен. Неужели А-Цяо вдруг стал таким толстокожим, что превзошел меня? Оба партнера одновременно отскочили назад, и от мощи их ци земля под их ногами пошла сеткой трещин. Никто из них не выглядел уставшим или напряженным. Этот спарринг для них был одним из способов общения. — С бесстыдством главы Янь сложно соперничать, — чуть резче ответил Шэнь Цяо, держа меч наготове, чтобы в любой момент встретить любой удар. Такой ответ только сильнее развеселил Янь Уши, раззадоривая его дразнить еще больше. Он оттолкнулся от земли, поднимая брызги каменной крошки из-под ног, и сократил расстояние в попытке не нанести удар, а схватить. — Благородный Шэнь-чжанцзяо не стесняется клеветать на других, — цокнул он языком, будто на самом деле был огорчен этими словами. Шэнь Цяо ловко увернулся, используя свой цингун, и свел к переносице брови, несправедливо обвиненный в клевете. — Если глава Янь хочет что-то рассказать, то ему не следует ходить вокруг да около, — раздраженно ответил он, в последний момент успев выставить ладонь, чтобы встретить удар своего партнера. — Так бы и сказал, что тебе интересно послушать меня, — рассмеялся Янь Уши своим низким бархатистым смехом, не давая Шэнь Цяо опомниться и нанося ладонью новые удары один за другим. Возмущенный Шэнь Цяо не стал ничего отвечать, поджимая губы и молча отражая чужие атаки. Глава Хуаньюэ не обратил никакого внимания на это, продолжая говорить, как ни в чем не бывало. — Я думал, тебе будет интересно послушать, что произошло при Императорском дворе, — вкрадчиво заговорил Янь Уши, не забывая теснить партнера своими атаками. — А ведь многие уже начинают поговаривать, что Ян Цзянь считает, что Чанъань стал маловат для столицы. Шэнь Цяо навострил уши, все еще не говоря ни слова. У него плохо получалось скрывать свои эмоции, которые всегда были написаны на его лице. Янь Уши понимающе усмехнулся, видя заинтересованность, и играючи нанес несколько молниеносных ударов, вновь заставляя противника использовать навыки цингуна. Дальше рассказывать он, видимо, не собирался. — Есть ли у Его Императорского величества на примете подходящие города? — не выдержал от любопытства Шэнь Цяо, когда молчание слишком затянулось, а его партнер сосредоточился на битве. — А-Цяо, неужели тебе все-таки стало интересно? — удивленно вскинул брови Янь Уши, и Шэнь Цяо тут же пожалел, что заговорил с ним. Потакая своему желанию ударить главу Хуаньюэ, он пошел в атаку, возвращая себе свои позиции. В обычной ситуации он бы не позволил себе такого поведения, но сейчас же они в бою, не так ли? Довольно усмехаясь, Янь Уши спокойно встретил чужой натиск. Ему хватило лишь несколько движений, чтобы нанести удары по акупунктурным точкам потерявшего бдительность Шэнь Цяо. Его обездвиженное тело упало в объятия Демонического владыки, прижимаясь к крепкой груди. — Янь Уши! — только и мог воскликнуть Шэнь Цяо, и румянец то ли от злости, то ли от смущения разлился по белоснежной коже его скул. Губы главы Хуаньюэ тронула соблазнительная улыбка, которая не сулила ничего приличного, что может сорваться с этих самых губ. — Если тебе так не терпится услышать, что я еще узнал, то почему бы тебе не попытаться задать вопрос правильно? — проворковал он, приподнимая лицо Шэнь Цяо за подбородок. — Ты же знаешь, что стоит тебе назвать меня Янь-лан, и я сделаю для тебя все, что угодно. «Это неправда!» — хотелось возразить Шэнь Цяо. Сколько бы он ни просил во время их близости, так смущающе зовя своего возлюбленного, Янь Уши даже не думал давать ему передохнуть, истязая его удовольствием и потоком непристойностей горячим шепотом на самое ухо. Но Шэнь Цяо не стал говорить это вслух, краснея еще сильнее от таких мыслей. — Что же такое ты сейчас вспомнил, А-Цяо? — поинтересовался Янь Уши, подцепляя пальцами выбившуюся из аккуратной прически своего возлюбленного прядь и заправляя ее за ухо, чтобы открыть его смущенное лицо. — Глава Янь, для начала освободи меня, — назло ответил Шэнь Цяо, желая спрятать свое покрасневшее лицо от пристального и насмешливого взгляда, но заблокированные акупунктурные точки не позволили это сделать. Улыбка Янь Уши говорила о том, что эта просьба не сработала. Вместо ответа он подхватил податливое тело своего возлюбленного, поднимая его, будто тот ничего не весил. Он мог преодолеть любое расстояние всего лишь несколькими прыжками, но вместо этого он медленно направился прочь от тренировочной площадки. — Ян Цзянь приказал начать строительство нового города недалеко от Чанъаня, — заговорил Янь Уши, как будто между делом, даже не глядя на Шэнь Цяо в своих руках и смотря вперед. — Говорят, что именно там будет расположена новая столица. Шэнь Цяо молчал, все еще недовольный его поведением, Янь Уши тоже больше ничего не сказал. Непонятно было, хотел он еще потянуть интригу или ему действительно больше нечего было сказать на эту тему. — Куда ты меня несешь? — спустя какое-то время их молчаливой прогулки отстраненно спросил Шэнь Цяо, устремляя взгляд куда-то между ключиц в чуть распахнутом вороте мужчины, чтобы не смотреть ему в глаза. — Я рассказал тебе секрет, как и обещал, а ты так и не выполнил свое условие, — тут же ответил Янь Уши, многообещающе улыбаясь. Он замедлил шаг и склонился к уху своего партнера. — Сегодня я точно услышу, как ты зовешь меня Янь-лан. Зная мстительную натуру главы Хуаньюэ, Шэнь Цяо понимал, что это не пустые слова.*
Когда Шэнь Цяо и Янь Уши прибыли в поместье Чжэн Чао, там уже было шумно и многолюдно. Прибывшие гости общались друг с другом, поздравляя хозяина банкета и занимая свои места. Чжэн Чао лично встретил двух выдающихся мастеров, желая показать свое почтение. — Я рад, что вы все-таки решили уделить внимание моему скромному празднеству, — поклонился он, принимая из рук Шэнь Цяо красный конверт и жестом приглашая пройти. — Ваши места уже готовы. В зале гостей было на порядок больше, чем во дворе поместья. Многие уже успели разлить вино по чашам, ведя между собой светские беседы. Все эти люди были разного ранга чиновниками, но никто из них не владел боевыми искусствами. Шэнь Цяо чувствовал это на уровне собственных инстинктов — каждый мастер всегда ощущал присутствие другого мастера, но единственным источником ци рядом был только Янь Уши. Их места оказались близко к центральному столу, предназначенному самому хозяину поместья. Чжэн Чао не хотел угодить в немилость сразу обоим сильнейшим мастерам, особенно непредсказуемому главе Хуаньюэ, поэтому выделил им почетные места. Стол уже был сервирован различными яствами, что каждому можно было выбрать что-то себе по вкусу. Некоторые гости узнали в двух прибывших глав известных кланов и подошли поприветствовать их. Казалось, что вежливости Шэнь Цяо хватило бы на весь мир и еще столько же осталось. Он обменивался с собеседниками незначительными фразами, обсуждая новости, о которых ему вчера все-таки рассказал Янь Уши после того, как решил, что достаточно измотал Шэнь Цяо своей ненасытной натурой. Сейчас глава Хуаньюэ сидел рядом с ним, и Шэнь Цяо чувствовал, как под столом его бедро прижимается к нему — настолько близко он был. За всеми этими приветствиями Шэнь Цяо так и не успел притронуться к еде, только выпил чашку ароматного чая, оставив без внимания предложенное вино. Только учтивость не позволяла ему игнорировать тех, кто выделил время на разговор с ним. Но сидящий рядом с ним Янь Уши терпеливостью не отличался. Стоило только Шэнь Цяо вновь открыть рот, чтобы ответить очередному чиновнику, как в его губы ткнулся кусочек великолепно приготовленной рыбы. Под пораженным взглядом невольного свидетеля ему пришлось прожевать угощение, прежде чем повернуться к Янь Уши, который с невозмутимым видом облизнул кончики палочек для еды. — Шэнь-чжанцзяо так и не прикоснулся к своей еде, так что этот достопочтенный взял на себя заботу не оставить его голодным, — пояснил он, ласково улыбаясь, но у стоящего рядом чиновника от этой улыбки по спине пробежались мурашки, и он поспешно ретировался. — Глава Янь, имей самоуважение! — возмутился Шэнь Цяо, понижая голос, чтобы его не смогли услышать другие. Янь Уши сделал глоток вина из собственной чаши и удивленно выгнул брови. — Неужели Шэнь-чжанцзяо говорит со мной? — с совершенно незаинтересованным видом спросил он, но в его взгляде читалась насмешка. — Я думал, ты совершенно забыл про меня. Шэнь Цяо очень захотелось опрокинуть на его голову какое-нибудь из блюд, но жалко было тратить впустую труды поваров. Вместо этого он отвернулся, пряча раздражение за чашкой чая. — Если ты будешь так делать, то я не буду с тобой разговаривать, — отстраненно сообщил он, чуть хмуря брови. С Янь Уши чаще всего работала именно такая тактика. — Не сердись на меня, А-Цяо, — примирительно ответил Янь Уши, чуть приобнимая Шэнь Цяо за талию. — Мое ранимое сердце разрывается, когда ты так говоришь. Но наверно каждому в этом мире было известно, насколько каменным у главы Хуаньюэ было сердце, а его кожа была толще Великой стены. Шэнь Цяо уже было собирался вывернуться из его объятий, как в центр зала выбежали танцовщицы, а приятная музыка заполнила помещение. Все внимание присутствующих заняло развернувшееся представление, поэтому и чужая рука на талии внезапно перестала казаться неприемлемым жестом. Шэнь Цяо не сказал бы это вслух, но такие невинные прикосновения были приятны, как бы он ни был зол на Янь Уши. Всеобщая атмосфера веселья расслабляла, как и вино, безостановочно наполняющее чаши. Между развлекательными номерами внимание на себя брали гости, желающие поздравить хозяина торжества с его праздником, выходя к его столу и произнося тосты, один другого напыщенней. Остальные не упускали возможности пошептаться и посплетничать за спиной у каждого из выступающих. Шэнь Цяо не одобрял такое поведение, но это давало ему некоторое представление о том, что происходит сейчас при Императорском дворе. — Приветствую даочжана, — внезапно раздалось со стороны, и Шэнь Цяо повернул голову, чтобы встретиться взглядом с одним из гостей. Этого человека он видел впервые, но тот выглядел дружелюбно, вежливо склонив голову в коротком приветственном поклоне. — Необычно увидеть даосского монаха на светском приеме. Могу я поинтересоваться о вашем имени? — Фамилия этого скромного даоса Шэнь, — ответил Шэнь Цяо, складывая руки в приветствии, но назвать свое имя он не успел. С другой стороны уха Шэнь Цяо коснулось теплое дыхание Янь Уши, вызывая непрошенные мурашки. — Это Ван Юньсюэ. Он тоже совсем недавно вступил на новую должность советника при дворе, — негромко пояснил глава Хуаньюэ, бросая взгляд на соседа и тут же повышая голос, чтобы тот мог услышать. — Какое невежество с его стороны не узнать чжанцзяо горы Сюаньду. А мой А-Цяо слишком скромный, чтобы об этом говорить. Янь Уши насмешливо улыбнулся, наблюдая за тем, как лицо Ван Юньсюэ сначала побелело от осознания своей ошибки, а затем покраснело от того, что его пристыдили. Шэнь Цяо бросил укоряющий взгляд на Янь Уши, показательно отодвигаясь от него чуть в сторону. — Извините этого ничтожного, что не признал вас сразу, Шэнь-чжанцзяо, — зачастил Ван Юньсюэ, и если бы они сейчас не сидели, он бы наверняка бросился в ноги с извинениями. — Все в порядке, господин Ван, — поспешил заверить его Шэнь Цяо, чувствуя неловкость ситуации, которую намеренно создал Янь Уши. — В отличие от главы Янь этот скромный даос не стремится получить всеобщую известность. Янь Уши усмехнулся, позабавленный колким ответом, но больше ничего не говорил, получив достаточно веселья. Как Шэнь Цяо знал, это молчание не затянется надолго, поэтому поспешил как можно дольше пообщаться с новым собеседником и обсудить не только государственные дела, но и философские вопросы. Ван Юньсюэ оказался заинтересован в даосском учении, и Шэнь Цяо с воодушевлением поделился с ним своими знаниями. — Прошу меня простить, Шэнь-чжанцзяо, но вы не против, если я отлучусь, чтобы поздравить господина Чжэна? — Ван Юньсюэ бросил на собеседника виноватый взгляд, будто действительно проявлял к нему неуважение. Стоило только ему получить от Шэнь Цяо заверение, что это нисколько его не обидит, Императорский чиновник вышел в центр зала, чтобы взять слово. Его слуга, весь банкет стоящий у стены за его спиной, вышел вместе с ним, неся драгоценную шкатулку. Стоило только ей оказаться в руках хозяина банкета, как двери поместья с силой распахнулись, заставляя всех присутствующих повернуть головы в их сторону. Четыре фигуры, одетые во все черное, ворвались в зал. Их лица скрывали маски, а в руках были мечи. Одного взгляда на них хватало, чтобы понять, что они пришли не с благими намерениями. — Что вы себе позволяете?! — послышался уже знакомый голос, когда один из непрошенных гостей схватил Ван Юньсюэ, угрожающе приставляя свое оружие к его шее. Остальные вторженцы ощетинились мечами, чтобы никто не посмел подойти ближе. Чжэн Чао вскочил со своего места, и его охрана тут же сплотила свой строй вокруг него, чтобы никто не посмел покуситься на их господина. — Как вы смеете нападать на моих гостей? — возмущенно воскликнул он, глядя на незваных гостей с высоты платформы, на которой восседал. — Кто вы такие? Врываетесь в мой дом, скрывая свои лица, как нечестивые разбойники! Если нападаете на подданных Императора, то имейте смелость не утаить свою личность! Стоило только прозвучать этим словам, как в стол перед Чжэн Чао вонзился кинжал. Это было просто предупреждение, но императорский чиновник вскрикнул от испуга, отступая ближе к страже. — Не вмешивайся, — пригрозил один из разбойников, держащий меч у горла Ван Юньсюэ. — Этот человек должен получить то, что он заслуживает. — Стража, взять их! — Чжэн Чао не собирался прислушиваться к чужим советам. Если кто-то из гостей на его банкете пострадает, то это событие падет тенью на его репутацию. Личная охрана поместья тут же устремилась к нарушителям спокойствия, но волна ци с силой врезалась в их строй, отбрасывая их назад. Нападающие оказались не простыми разбойниками, но еще и мастерами, владеющими боевыми искусствами. Сражение со стражей не входило в их планы, поэтому все четверо, как один, взмыли в воздух от пола, не выпуская своего заложника. Мастерство цингуна позволило им в одно мгновение преодолеть расстояние до дверей. Но не всегда все идет по плану. Их путь преградил кто-то еще. Одетый в белоснежные одежды, этот человек создавал впечатление, будто и вовсе не принадлежал этому миру. Он был изящен и строен, но его тонкие пальцы держали меч уверенно и крепко. — Прошу освободить господина Вана, — спокойно заговорил Шэнь Цяо, и его лицо не выражало ни капли злости или волнения, — и я не причиню вам вреда. — С дороги! — рявкнул один из нападающих, наставляя меч на вставшего на их пути даоса. Последнее, что он успел увидеть — всколыхнувшиеся от молниеносного движения белоснежные одежды, прежде чем волна ци, направленная мечом, столкнулась с его оружием. Ударная волна прошлась по закаленной стали, отдавая в руку. Меч выскользнул из онемевшей руки разбойника, и тут же еще несколько ударов пришлись по акупунктурным точкам. Тело нападавшего обмякло, падая на пол. Это все происходило так быстро, что почти никто не успел заметить движения чжанцзяо горы Сюаньду. С его техникой Радужной тени мог конкурировать разве что только Янь Уши, который даже пальцем не пошевелил с момента, как начался беспорядок. Он был единственным, кто никак не показывал своей заинтересованности в происходящем. Казалось, его сейчас больше волновало вино в его чаше, чем назревший конфликт. Потеряв одного из своих товарищей, еще двое непрошенных гостей бросились в бой. Шэнь Цяо с легкостью определил текущую по их меридианам демоническую ци. Его плавные и изящные движения создавали ошибочное впечатление, что они не опасны, но любой, кто хоть раз сталкивался с ним в бою, понимали, насколько они могут быть смертоносны. Великому мастеру было несложно справиться даже с несколькими противниками, пусть и владеющими ци. Попавший в самую гущу битвы Ван Юньсюэ не успел даже понять, что произошло, как его похитители уже лежали на полу без сознания, а совершенно невозмутимый Шэнь Цяо возвышался над ними, направив кончик меча в пол. — Вы в порядке, господин Ван? — спросил он, и в его голосе не слышалось ни капли усталости, будто он просто прогуливался тут. Шокированный Ван Юньсюэ не сразу понял, что вопрос был адресован ему, а потом быстро закивал головой. В мыслях Шэнь Цяо пронесся вопрос, а не сломает и тот себе шею от такого усердия? — Вы мой спаситель, Шэнь-чжанцзяо! — чуть ли не плакал он, готовый бухнуться на колени то ли от благодарности, то ли от пережитого потрясения. — Не знаю, как вам за это отплатить! Я готов дать вам любую награду. — Этот скромный даос не смеет вас обременять, — вежливо отказался Шэнь Цяо. Он спасал этого доброго господина не из-за награды, а лишь из чувства долга и симпатии, которой он успел проникнуться за приятную беседу. — Лучше будьте осторожны, господин Ван. Остальные гости тоже постепенно начали отходить от шока, начиная шумно обсуждать произошедшее. Прибывшая стража связала бессознательных разбойников, унося их в темницу при поместье. Постепенно прежняя атмосфера веселья вернулась, будто ничего и не происходило. — Что беспокоит моего дорогого А-Цяо? — Подошедший Янь Уши приобнял Шэнь Цяо за плечи. Тот даже не воспротивился такому жесту и не ответил ничего, погруженный в собственные мысли. Заметив это, Янь Уши ненавязчиво потянул его за собой, направляясь к выходу из зала. Среди всеобщего празднества никто бы не заметил отсутствие двух гостей. Не то, чтобы главу Хуаньюэ беспокоило чужое мнение об их уходе без прощания. На улице уже был поздний вечер, но летний ветерок давал приятное ощущение прохлады после душного зала, полного людей, легко теребя пряди волос у двух людей. Вместо того, чтобы вернуться к повозке, на которой они прибыли на банкет, Янь Уши решил, что стоит прогуляться. Звуки поместья остались далеко позади, и улицы Чанъаня, обычно шумные в дневное время, сейчас оказались такими спокойными. Все уличные фонари уже успели погаснуть, и теперь с легкостью можно было разглядеть звезды и луну в небе. Но они не волновали Янь Уши, когда рядом с ним был самый красивый человек. Шэнь Цяо все еще слегка хмурил брови, будто какая-то мысль беспокоила его, и он никак не мог ее отпустить. Главу Хуаньюэ это тоже беспокоило. Он внезапно остановился, и его рука на талии Шэнь Цяо заставила встать и его. Шэнь Цяо поднял голову, и его лицо в холодном свете луны казалось выточенным из молочного полупрозрачного нефрита. Даже праведник бы не смог устоять перед такой красотой, но Янь Уши и не был праведным. Его ладонь обвела контур лица Шэнь Цяо, а сам он склонился, чтобы поцеловать его. Они стояли посреди пустой улицы, и Янь Уши не беспокоило, что их кто-то мог увидеть. Он просто не мог не воспользоваться таким уязвимым сейчас состоянием своего возлюбленного, завладев его губами. Пальцы Шэнь Цяо вцепились в роскошную ткань одежд главы Хуаньюэ, но не было похоже, что он собирался его оттолкнуть. Поцелуи Янь Уши обладали поразительной способностью заставлять забыть о беспокойствах. Этот поцелуй как будто отрезвил Шэнь Цяо, приводя его в чувства. Его скул коснулся смущенный румянец, но он просто опустил лицо, скрывая его от взгляда Янь Уши. Его затрудненное дыхание срывалось с зацелованных губ. — Глава Янь, я хочу разобраться, что стоит за произошедшим, — наконец-то заговорил он, и его голос постепенно обретал привычную уверенность. — А-Цяо, ты хочешь потратить время, отведенное для нас двоих, на то, чтобы поиграть в детектива? — Вкрадчивый голос Янь Уши раздался над ухом, и его губы тут же коснулись чувствительного места за ним. Шэнь Цяо вздрогнул в его объятиях. — Это дело не стоит твоего внимания. Брови Шэнь Цяо нахмурились, и он уперся ладонями в грудь своего возлюбленного, чтобы отстраниться. В чужих руках вести серьезные беседы было невозможно, особенно когда твой собеседник — Янь Уши. — Сегодня мне удалось спасти Ван Юньсюэ, но что, если ему до сих пор грозит опасность? — возразил Шэнь Цяо, ловя руку главы Хуаньюэ, предпринявшего попытку вновь обнять его за талию. — Кто мог затаить зло на такого человека? — А-Цяо, всему есть свои причины, — парировал Янь Уши, в ответ перехватывая его запястье и поднося руку к губам, чтобы оставить на тыльной стороне поцелуй. — И я хочу их узнать, — упрямо ответил Шэнь Цяо, выдергивая руку и пряча обе ладони в рукавах. — Я не смею просить твоей помощи, я справлюсь сам. Янь Уши разочарованным взглядом проследил, как изящные руки возлюбленного скрылись в складках ткани, и вздохнул. — А-Цяо, ах, А-Цяо, ты невероятно благороден, но упрям, — посетовал он, разворачиваясь к дороге и продолжая прерванный путь. — Этому достопочтенному только и остается, что уступить тебе. Можешь делать то, что считаешь нужным. — Благодарю главу Янь за дозволение, — ответил Шэнь Цяо, в его голосе вновь проклюнулись саркастичные нотки. Янь Уши усмехнулся и остановился. Заложив руки за спину, он развернулся к своему возлюбленному, и на его губах появилась хитрая улыбка. — Но при условии, если мы заключим с тобой пари, стоит этот человек твоей милости или нет, — заговорил он, скользя взглядом по фигуре Шэнь Цяо, будто бросал ему вызов. — В чем интерес разрешать спор поддавками, когда нет ни капельки азарта? Победитель получит все, что захочет. Шэнь Цяо на мгновение оторопел, приоткрыв губы. Все же Янь Уши никогда не переставал его удивлять, внося перчинки в их отношения. — Только в рамках приличного, — торопливо отозвался чжанцзяо горы Сюаньду. Его упрямство оказалось впереди здравого смысла, вызывая желание в очередной раз доказать циничному главе Хуаньюэ, что в этом мире еще осталась доброта. Янь Уши только самодовольно усмехнулся.*
— К сожалению, хозяина сейчас нет в поместье. — Слуга согнулся в извиняющемся поклоне. — С утра ему срочно пришлось отбыть по приказу Императора. Без его разрешения мы не можем впустить вас. Шэнь Цяо бросил быстрый взгляд на Янь Уши рядом, который послужил причиной того, что они задержались утром после сна. Тот даже не раскаивался, будто не замечая взгляд на себе. Как теперь получить разрешение допросить пленных — неизвестно. Единственное, что успел узнать Шэнь Цяо, что пойманных разбойников еще не успели передать городской страже. — Шэнь-чжанцзяо делает твоему хозяину услугу, так милосердно беря на себя ответственность разобраться со вчерашней проблемой, — вмешался Янь Уши, высокомерно глядя на слугу сверху-вниз и закладывая руки за спину. — Интересно, что будет, когда на Чжэн Чао упадут обвинения в том, что в его поместье произошло покушение на одного из гостей? Слуга согнулся еще сильнее под напором главы Хуаньюэ, будто его взгляд имел неподъемный вес, легший на его плечи. Янь Уши мастерски умел давить на чужие слабости, запросто вычисляя их. Шэнь Цяо думал, что тот останется в стороне и займет позицию наблюдателя. Вероятно, он так поступал, потому что хотел увидеть исход их пари, а бедный слуга просто встал на пути его эгоистичных желаний. Это объяснение больше всего походило на правду. — Этот ничтожный не смеет подставлять под удар репутацию хозяина, — совсем сник слуга, отступая в сторону, чтобы пропустить мимо себя двух господ. — Только умоляю, не говорите ему, что я ослушался его приказа. — Я уверен, что господин Чжэн поймет, что вы сделали это ему во благо, — попытался успокоить его Шэнь Цяо. Янь Уши только усмехнулся, кладя ладонь на его поясницу и побуждая не терять время и двигаться вперед. Темница в поместье была совсем небольшой, предназначенная больше для временного заключения, чем для полноценного наказания. Когда отворилась дверь, на пришедших тут же уставились четыре пары глаз. Со вчерашних нападающих уже сняли маски, и теперь можно было увидеть лицо каждого. Они не отличались ничем от других людей, что их запросто можно было потерять в толпе. В присутствии двух мастеров пленники и вовсе перепугались. Что Шэнь Цяо, чье мастерство они увидели ещё вчера, что Янь Уши, о чьей славе знал даже новичок в боевых искусствах, внушали благоговейный страх. В обстановке подземелья оба человека выглядели чуждо. Глядя на пленных, Шэнь Цяо не сразу смог решить, с чего начать. Допрашивать он никогда не умел, всегда вежливо и на равных общаясь с собеседником. — А-Цяо, тебе не стоит церемониться, если ты хочешь выиграть в споре, — видя трудности Шэнь Цяо, усмехнулся Янь Уши. — Ты. Палец главы Хуаньюэ, украшенный простым, но искусно сделанным кольцом, указал на одного из пленных. Под его взором человек почувствовал себя ещё более ничтожным. — Ты выглядишь более сообразительным, будешь отвечать, — велел Янь Уши, тут же вновь закладывая руки за спину, будто показывая, что закончил распоряжаться. Шэнь Цяо вздохнул, с сочувствием глядя на запуганного человека. Методы главы Хуаньюэ как всегда не отличались мягкостью. — Могу ли я узнать ваше имя? — спросил Шэнь Цяо, и его спокойный и доброжелательный тон несколько смутил пленника. — Фан Минь, — отозвался тот, и его глаза бегали то к лицу красивого даоса, то к надменному виду главы Хуаньюэ, пока не остановился на первом. Страх, ранее мешавший оценить ситуацию, постепенно рассеялся, и в голове Фан Миня, видимо сложилась логическая цепочка, связывающая посетивших его людей. Если Янь Уши невозможно было не узнать, благодаря его эксцентричным поступкам и местом на вершине списка лучших мастеров, то скромного главу даосского ордена номер один до сих пор в лицо знали ещё не все. Фан Минь не узнал его сразу как вчера во время битвы, так и сегодня. — Шэнь-чжанцзяо, пощадите этого ничтожного, — взмолился он, то ли извиняясь, что не узнал, то ли действительно прося пощады. — Господин Фан, лучше расскажите, пожалуйста, зачем вы хотели похитить советника Вана? — попытался прервать самобичевание пленника Шэнь Цяо, стараясь говорить как можно мягче. Он верил, что получить признание можно не только через страх, но и через доброе отношение. Фан Минь перестал причитать, замолкая и бросая быстрый взгляд на своих товарищей. Он медлил, будто ожидая от них поддержки, но сообщники не решались заговорить под ленивым, но опасным взглядом Янь Уши. — Так приказал наш глава, — наконец-то ответил Фан Минь, понявший, что отдуваться ему придется в одиночку. — Мы следовали его приказу. Какой-то господин заплатил ему денег за это задание. — Какому клану ты принадлежишь? — задал вопрос молчавший ранее Янь Уши. По его голосу было понятно, что на самом деле ему не интересен ответ, но Шэнь Цяо приготовился получить новую информацию. Практически под каждым словом или действием главы Хуаньюэ был скрыт мотив. Очевидно, что тот не мог не знать, какие кланы ведут дела не только на территории Чанъаня, но и по всей Поднебесной, поэтому задавал вопрос с другой целью, о которой Шэнь Цяо ещё предстояло узнать. — Я ученик из клана Цзисин, — поторопился ответить Фан Минь, будто от скорости его ответа зависела его жизнь. Шэнь Цяо задумался. О таком клане он слышал впервые. После того, как сменилась династия правления, все больше людей собирались в кланы, объединенные общей идеей и целями. Как бы Шэнь Цяо ни старался, уследить за всем происходящим в мире было сложно, и возможно, что он мог не знать о существовании малоизвестных кланов. Но судя по вчерашнему бою, клан изучал демонические техники, хоть и не мог конкурировать с тремя самыми главными кланами, произошедшими от клана Солнца и Луны. — Не могли бы вы знать, кто может желать зла господину Вану? — спросил он, возвращаясь к первоначальной теме. — Это очень поможет мне. Но Фан Минь не знал. Неизвестный заказчик пожелал остаться анонимным, прислав вместо себя слугу. По изначальному плану все должно было пройти гладко, и четверо похитителей собирались передать заложника в обусловленном месте, но все пошло наперекосяк, когда на банкете оказались два великих мастера. Янь Уши усмехнулся от этих слов, и Фан Минь невольно бросил опасливый взгляд в его сторону. — Что это за место? — Шэнь Цяо тоже посмотрел на главу Хуаньюэ, но только с немым укором. А затем обратил прежний доброжелательный взгляд на своего собеседника. — Какое-то поместье недалеко от храма Юньцзуй, — ответил Фан Минь, переключив внимание на даоса и вновь успокоившись. — Не знаю точно, кому оно принадлежит, но говорят, что кому-то из Императорских чиновников или его семье. Шэнь Цяо тоже не знал, что это могло быть за поместье, но с большой вероятностью это зацепка, ведущая к тому, кто заказал похищение. Единственным здесь, кто прекрасно знал обстановку в городе, был Янь Уши, но Шэнь Цяо не хотел спрашивать его об этом сейчас. Тот не упустит возможности схитрить и просто так ничего не расскажет. Это было бы слишком стыдно — спрашивать у него информацию прямо здесь, при посторонних. — Оно принадлежит семье Чжэн, — выкрикнул кто-то из остальных трех пленных, отвечая на так и не прозвучавший вопрос. Мимо него тут же со свистом рассекаемого воздуха пролетел поток ци, сорвавшийся с пальца Янь Уши. Он пролетел совсем близко с горлом человека, срезав прядь волос. — Кто разрешал тебе говорить? — Холодный голос Демонического владыки пробирал до костей всех, кто присутствовал в этом помещении. Пленные притихли, понимая, что глава Хуаньюэ сейчас промахнулся намеренно, предупреждая, что в следующий раз удар прилетит в цель. Если Янь Уши захочет кого-то убить, то он это сделает. — Глава Янь, это была важная информация, — укорил его Шэнь Цяо, добавляя отстраненности в голос и даже не поворачиваясь в сторону Янь Уши. Вместо этого он коротко поклонился испуганному бедолаге. — Благодарю, что сказали мне об этом. Но этой информации было ничтожно мало, потому что пленные больше не сказали ничего важного, что могло помочь Шэнь Цяо продвинуться в своих суждениях. — Все сказанное указывает на то, что виновник — господин Чжэн, — заключил Шэнь Цяо, обдумав сегодняшний разговор в темнице. Они уже успели вернуться в поместье клана Хуаньюэ и теперь обедали в открытой беседке в саду. Густая летняя растительность скрывала их от посторонних глаз, поэтому Шэнь Цяо позволил себе остаться в объятиях своего возлюбленного. Свежезаваренный чай в чашке радовал своим ароматом, но не облегчал чужие думы. — Но это неправда, — оспорил свое же умозаключение Шэнь Цяо, чуть хмурясь от задумчивости. — План нарушился из-за нашего присутствия на банкете, но господин Чжэн сам нас пригласил. Зачем ему мешать собственным замыслам? Янь Уши улыбнулся, подушечкой большого пальца разглаживая хмурую складку между его бровей, прежде чем оставить на этом месте легкий поцелуй. — Мой А-Цяо такой смышленый. Ты становишься еще красивее, когда так говоришь, — проворковал он, наблюдая, как щек Шэнь Цяо касается румянец. — Но почему ты решил, что Чжэн Чао не может быть виновным? Шэнь Цяо не знал, как ответить на этот вопрос. Он не так хорошо знал этого человека, но впечатление о нем сложилось положительное. Шэнь Цяо просто хотел верить и верил в то, что добрых людей в мире много, и что в каждом человеке можно найти что-то хорошее. Шорох кустов тонкий слух мастера боевых искусств различил в одно мгновение, и Шэнь Цяо напрягся, дернувшись из объятий Янь Уши. Тот только крепче ухватил его, не давая отстраниться или вовсе сбежать. Сколько бы лет они ни были вместе, Шэнь Цяо всегда смущался проявлять свои чувства при других. — Янь Уши! — негромко возмутился он, будто боялся привлечь к себе еще больше внимания, и тут же замер, когда из кустов высунулась оленья голова. А-Цяо издал радостный звук при виде хозяев и поспешил к столику, чтобы выпросить для себя угощение. Шэнь Цяо смутился еще сильнее, понимая, что испугался олененка, и опустил голову под насмешливым взглядом Янь Уши. Глава Хуаньюэ притянул своего возлюбленного ближе к себе, игнорируя то, как олененок ворует со стола кусочек яблока. — Шэнъянь, можешь больше не прятаться, — вдруг позвал он, и вслед за питомцем из густой растительности сада неуверенно вышел Юй Шэнъянь. Он не хотел смущать Шэнь Цяо, но и приказа учителя тоже не мог ослушаться. Младший ученик клана Хуаньюэ подошел ближе и учтиво поклонился перед старшими мастерами. — Надеюсь, у тебя что-то важное, — сказал Янь Уши, будто был недоволен появлением своего ученика, но при этом нагло обнимал Шэнь Цяо, все еще смущенного, но принявшего свою участь. — Учитель, я проследил за поместьем Чжэн Чао, как вы и просили, — отчитался он, все еще склоняя голову. — Пленников только что выпустили на свободу, не передав страже. Шэнь Цяо встрепенулся в объятиях Янь Уши, услышав эту новость. Чжэн Чао обещал передать наемников страже, а теперь решил их отпустить. В мысли чжанцзяо горы Сюаньду закрались сомнения. Все же Янь Уши слишком часто оказывался прав насчет человеческой натуры, называя Шэнь Цяо наивным. Он и сам понимал это, но всегда давал людям шанс доказать обратное. Может ли быть такое, что Чжэн Чао действительно мог быть виновным во вчерашнем нападении? — Как так получилось? — спросил Шэнь Цяо, совершенно забыв о собственном смущении. — Клан выплатил за них залог, — тут же ответил Юй Шэнъянь, все еще склонив голову, чтобы ненароком не попасть в немилость учителю за неправильный взгляд. Тот, казалось, заскучал, больше совсем не обращая внимание на своего ученика и дразня одной рукой олененка. Животное хотело полакомиться предложенным фруктом, но Янь Уши в самый последний момент убирал угощение, заставляя его тянуться снова и снова. — Как малоизвестный клан мог собрать сумму, достаточную для залога, чтобы высвободить собственных учеников? — удивился Шэнь Цяо, с упреком бросая взгляд на возлюбленного, чтобы тот не издевался над олененком. — Шэнь-чжанцзяо считает Хэхуань малоизвестным кланом? — в ответ удивился Юй Шэнъянь. Теперь он стоял, прикованный к месту двумя взглядами. Шэнь Цяо был удивлен, но задумчив, а Янь Уши улыбался. Юй Шэнъянь еле сдержался, чтобы не сглотнуть нервно — эта улыбка обещала ему вечные муки. — Хэхуань не помогла даже смена главы, — презрительно усмехнулся Янь Уши, все же отдав олененку его лакомство. Дразнить А-Цяо ему мгновенно надоело. — Бай Жун берет в клан все таких же слабаков, как и раньше. Есть ли еще какие-то новости? Юй Шэнъянь вновь почтенно поклонился, даже еще ниже, чем раньше. — Этому ученику больше нечего сказать, — уже не так жизнерадостно ответил он, поспешно сбегая, как только получил от учителя разрешение идти. На взгляд Шэнь Цяо Янь Уши ухмыльнулся, спокойно откидываясь на спинку скамейки, устеленной расшитыми покрывалами и подушками. В его руке тут же оказалась чаша с вином. — Если ты хочешь спросить, почему я не сказал тебе про Хэхуань, то ответ очень прост, — заговорил он, смакуя напиток и подтягивая к себе успевшего отодвинуться Шэнь Цяо. — Тебе было бы неинтересно расследовать это дело. «Или тебе было бы неинтересно смотреть, как я его расследую», — подумал Шэнь Цяо и больше не открыл рта до самого вечера, игнорируя все попытки Янь Уши с ним заговорить. А главе Хуаньюэ, получившему бойкот, необходимо было на ком-то отыграться, поэтому Юй Шэнъянь по дурной воле своего учителя вновь отправился тренироваться к пику Полушага.*
После злополучного банкета новости о том, что Шэнь Цяо спас одного из чиновников, распространилась по всему Императорскому двору и, естественно, дошли и до самого Императора. Приглашение посетить дворец Шэнь Цяо получил от одного из слуг правителя, красиво упакованное в конверт с императорской печатью. — Этот достопочтенный вынужден оставить тебя без компании, — заявил Янь Уши, увидев письмо от Ян Цзяня, когда они сидели в комнате для отдыха. — Есть несколько дел, которые я должен успеть сделать. Глава Хуаньюэ задумчиво повертел в пальцах камень для вэйци, прежде чем поставить его на доску среди точно таких же. Он как всегда вел какую-то свою стратегию, что в игре, что в жизни, и Шэнь Цяо приходилось разгадывать, какой ход он совершит дальше. За все время пребывания в Чанъане Янь Уши практически не оставлял его одного, следуя за ним везде, но тут внезапно сослался на дела. Лениво развалившийся на мягких подушках на полу глава Хуаньюэ занятым не казался. Императорский прием оказался радушным. Ян Цзянь помнил то добро, с которым Шэнь Цяо отнесся к нему еще до того, как он взошел на престол, поэтому, несмотря на свой титул, он обращался к спасителю семьи с уважением. Шэнь Цяо был рад видеть Императора в добром здравии и провести с ним приятную беседу. Сын Неба даже попросил у своего гостя совета в государственных делах, осведомленный о незаурядном уме Шэнь Цяо и его благочестивости. — Этот скромный даос не смеет навязывать свое мнение Вашему Величеству, — вежливо отказался Шэнь Цяо, делая поклон. Только Император может знать, как вершить свои собственные дела, ведь ему благоволят сами Небеса. — Тогда может Шэнь-чжанцзяо захочет поприсутствовать на собрании Совета? — сделал еще одно предложение Император, и Шэнь Цяо не смог второй раз ответить отказом. Но чем ближе они были к главному залу, тем слышнее были чужие голоса. Люди не сдерживались, повышая интонацию, отчего происходящее было похоже на рыночную площадь в самый разгар торговли. Ян Цзянь нахмурился и ускорил шаг, наконец-то заходя в зал через предназначенный для него вход, впуская за собой и Шэнь Цяо. Среди присутствующих чиновников явно назревала драка, будто они были безродными бродягами, делящими последний кусок хлеба. Несколько из них обступили кого-то с разных сторон, что из-за их спин ничего не было видно. — Потрудитесь Нам объяснить, что здесь происходит. — Сердитый голос Императора заставил замолчать всех и расступиться, чтобы обратить свои взоры на Его Величество. В центре этой толпы оказался Ван Юньсюэ, замерший под неожиданным и пристальным вниманием Императора. Шэнь Цяо перевел взгляд с него на человека, стоящего рядом. Бянь Яньмэй тоже смотрел на него, крепко держа господина Вана за руку, а в другой был зажат небольшой нефритовый сосуд. Он еле заметно кивнул в знак приветствия, но Шэнь Цяо не стал раскрывать старшего ученика Янь Уши, понимая, что тот продолжает служить при дворе по велению своего учителя. — Советник Ван пронес с собой на Совет яд, — тут же ответил один из чиновников, почтительно сгибаясь перед правителем в низком поклоне. — Он собирался незаметно подмешать его в еду советника Чжэна, — подхватил его объяснение второй чиновник, повторяя его жест. Шэнь Цяо внимательно посмотрел на этих людей. За такое короткое время с двумя его знакомыми произошел уже второй случай, угрожающий их жизни и репутации. Это уже не могло быть простым совпадением. — Ваше Императорское Величество, это все неправда! — воскликнул Ван Юньсюэ, вырываясь из хватки Бянь Яньмэя и падая на колени перед правителем. — Я поймал тебя за руку, когда ты собирался тайком подмешать что-то в еду советника Чжэна, — холодно ответил Бянь Яньмэй, и в его голосе промелькнула знакомая интонация его учителя. Янь Уши обучил своих учеников не только искусству ведения боя, но и искусству мастерски унижать противника. Хотя своего учителя им в этом никогда не превзойти. — Ваше Величество, прошу, рассудите нас, — вступил в разговор ранее молчавший от шока Чжэн Чао, осмелившись попросить Императора об одолжении. — Только вы сможете судить честно и беспристрастно. Чиновники одобрительно закивали, переговариваясь вполголоса между собой и склоняя головы перед Ян Цзянем. Император опустился на свой трон, жестом приглашая Шэнь Цяо сесть на почетное место подле него. — Приведите Гао Жуна, — приказал Его Величество, и один из его слуг тут же исчез, чтобы исполнить его волю. Упомянутый человек оказался придворным евнухом, который отвечал за проверку пищи Императора на наличие ядов. Он тут же взялся за работу, принимая из рук Бянь Яньмэя нефритовый пузырек и выливая его содержимое в чашу. В его пальцах звякнули серебряные пластинки, которыми он ловко орудовал, опуская их в опасную смесь под внимательными взглядами Совета. — Ваше Величество, этот ничтожный смеет утверждать, что в этом пузырьке находится яд, — наконец-то вынес вердикт Гао Жун, демонстрируя всем результаты своей проверки. Среди чиновников вновь пронесся шепот. — Меня подставили! — вновь воскликнул Ван Юньсюэ, услышав слова евнуха. Его взгляд тут же упал на молчавшего все это время Шэнь Цяо, и советник, забыв о своем статусе, прополз вперед на коленях. — Шэнь-чжанцзяо, вы спасли меня в тот раз от нападения! Поверьте мне, кто-то снова упорно пытается меня устранить! Но во взгляде Шэнь Цяо уже были видны сомнения. Он все же склонялся больше доверять Бянь Яньмэю, который под страхом расправы от собственного учителя не посмел бы никак навредить Шэнь Цяо. К тому же Ван Юньсюэ был пойман с поличным при всем Совете, что тоже только добавляло подозрения. — Извините, господин Ван, но последнее слово останется за Его Величеством, — ответил Шэнь Цяо, не желающий вмешиваться в дела Императорского двора. — Уведите его под стражу, — приказал Ян Цзянь, вынося вердикт. Лицо Ван Юньсюэ исказилось от смеси злости и отчаяния, и он гневно уставился на Чжэн Чао. — Это все ты виноват! — прошипел он, кривя губы в злобной гримасе. — Если бы не ты, то эта должность досталась бы мне! Я столько лет работал, стремясь ее получить, но потом появился ты и забрал ее! Выплюнув эти слова, Ван Юньсюэ с необычайной прытью подскочил на ноги и рванул к выходу из главного зала так быстро, будто он владел цингуном. Желание спасти свою шкуру от наказания взяло верх над здравым смыслом, и он бежал изо всех сил. Темная тень метнулась ему наперерез, и в следующее мгновение раздался болезненный вопль Ван Юньсюэ. Бянь Яньмэй держал беглеца за руку, до боли выкрутив ее за спину. На его лице было бесстрастное выражение, но Шэнь Цяо знал, что тот сделал так намеренно, в предупреждение провинившемуся советнику. Подоспевшая стража приняла Ван Юньсюэ из рук Бянь Яньмэя, уводя плюющегося проклятиями сквозь болезненные стоны чиновника. — Сожалею, что вам пришлось наблюдать эту сцену в свой визит, Шэнь-чжанцзяо, — обратился к Шэнь Цяо Император, когда крики стихли, а все советники разошлись по его приказу. — Все в порядке, Ваше Величество, — ответил Шэнь Цяо, вставая с места и складывая руки в поклоне. — Но этот скромный даос больше не может злоупотреблять вашим гостеприимством. Уже в коридоре Императорского дворца он нагнал Бянь Яньмэя, который как будто специально не торопился никуда уходить. — Молодой господин Бянь, благодарю за то, что ты не позволил произойти убийству, — поблагодарил Шэнь Цяо старшего ученика Хуаньюэ. — Хорошо, что ты успел вовремя. Бянь Яньмэй поприветствовал Шэнь Цяо уже по-нормальному, соблюдая этикет. После всех событий прошлого его уважение только возросло, и Бянь Яньмэй чувствовал почтение к человеку, который смог не только вернуться на вершину мастерства, но и покорить сердце циничного Янь Уши. — Я следовал приказу учителя, — ответил он, когда они вместе направились к выходу из дворца. — Он велел мне следить за Ван Юньсюэ. Выходит, оба ученика Янь Уши шпионили за двумя советниками. Умение главы Хуаньюэ быстро и точно определить политическую обстановку как всегда впечатляло. Где были интриги, там был и он. Шэнь Цяо только мысленно вздохнул. — Я посмею предположить, что нападение в поместье господина Чжэна тоже было подстроено советником Ваном, — сказал он, уже уверенный в собственной правоте. Бянь Яньмэй кивнул. — Он заплатил ученикам Хэхуань в обход их старейшин, чтобы те инсценировали его похищение и подставили Чжэн Чао, — пояснил он, подтверждая слова Шэнь Цяо. — А после собирался занять его должность, пока тот сидит за решеткой. Но после неудачи отчаялся и начал действовать безрассудно, искал в дворцовой библиотеке книги про яды, а потом посетил аптеку. За этим разговором собеседники дошли до выхода, и здесь их пути должны были разойтись. Бянь Яньмэю нужно было возвращаться к своим делам, а Шэнь Цяо собирался отправиться обратно в поместье клана Хуаньюэ. — Благодарю, что пролил свет на это дело, — вежливо поклонился Шэнь Цяо, и Бянь Яньмэй в очередной раз поразился тому, насколько же искренним и скромным был этот даос. — Приятно было встретиться с вами вновь, Шэнь-чжанцзяо, — ответил он, прощаясь, и скрылся за воротами дворца.*
Янь Уши нашелся на террасе поместья со свитком из деревянных дощечек в руках. Он вальяжно лежал среди маленьких расшитых подушечек на скамье в тени навеса, больше наслаждаясь праздным времяпрепровождением, чем чтением. — А-Цяо, ты вернулся. — На его губах заиграла лукавая улыбка, когда он отложил свиток в сторону. — Надеюсь, я не пропустил ничего интересного. Глава Хуаньюэ откровенно забавлялся, и Шэнь Цяо захотелось тут же развернуться и уйти. Но Янь Уши оказался проворнее, успев поймать его за руку и притянуть к себе на скамью. Несколько ударов по акупунктурным точкам, и Шэнь Цяо больше не мог сбежать. — Ты все знал, — отстраненно сказал он, больше утверждая, чем спрашивая. Было и так понятно, что глава Хуаньюэ был в курсе всего происходящего. — Конечно, — еще шире улыбнулся Янь Уши, ласково оглаживая красивое лицо своего возлюбленного. Шэнь Цяо демонстративно отвернулся, недовольный ограничением движений. — Этот достопочтенный не зря отговаривал тебя посещать банкет. Я знал, что мой благородный А-Цяо не сможет остаться в стороне. Глава Хуаньюэ нисколько не обиделся от такого жеста, наоборот поцеловал его в висок, чуть задерживая прикосновение губ к гладкой коже. — Ты такой упрямый, А-Цяо, разве я мог с тобой спорить? — пожаловался он, но его ухмылка, щекочущая висок, говорила о том, что тот всем доволен. Шэнь Цяо мысленно закатил глаза. — Похоже слишком долгое пребывание на горе Сюаньду пагубно влияет на тебя. Ты вновь начал забывать, какими на самом деле могут оказаться безобидные на вид люди. Шэнь Цяо устремил гневный взор на Янь Уши, но тут же сдулся и смутился, заметив его ласковый, но не без доли насмешки взгляд. Видя, что возмущение Шэнь Цяо постепенно утихает, он вернул ему возможность двигаться. Изящные ладони тут же уперлись в его грудь, отвоевывая толику личного пространства. — Кстати об этом, — как бы невзначай вспомнил глава Хуаньюэ, внимательно наблюдая за Шэнь Цяо сквозь ресницы. — Похоже на то, что этот достопочтенный выиграл в нашем небольшом пари. Шэнь Цяо смотрел на то, как губы Янь Уши медленно растягиваются в предвкушающей улыбке, и почувствовал, как вспыхнули щеки. Его непредсказуемый возлюбленный мог придумать все, что угодно, и это точно загонит Шэнь Цяо в еще большее смущение. — Что же глава Янь хочет за победу? — пробормотал он, пряча смущенный от собственных же мыслей взгляд за ресницами. — К чему же так формально? — протянул Янь Уши, склоняя голову и иронично поднимая бровь. — Неужели ты зол оттого, что я оказался прав, раз не хочешь называть меня Янь-лан? Шэнь Цяо поднял удивленный взгляд на главу Хуаньюэ. — Это твое желание? — спросил он, чуть хмуря брови от непонимания. Янь Уши как всегда дразнился, специально ходя вокруг да около. — Конечно же нет, А-Цяо, — рассмеялся он, не сдержавшись и насмешливо поцеловав Шэнь Цяо в нос. — Этого я могу добиться, не тратя свой приз. Я придумал кое-что поинтересней. От его многозначительной улыбки Шэнь Цяо забеспокоился, еще сильнее упираясь руками в его грудь, готовый дать отпор. — Ты обещал, что это будет в пределах приличного, — торопливо напомнил он с горящим лицом, от чего Янь Уши вновь зашелся смехом. — Шэнь-чжанцзяо с виду такой праведный, а в мыслях одни непристойности, — поддразнил он, тут же крепче сжимая в объятиях собравшегося вырваться Шэнь Цяо и добавляя уже более серьезно: — Этот достопочтенный держит свое слово. А теперь и ты мне пообещай, что пока ты здесь, все это время мы проведем только вдвоем. Услышав это, Шэнь Цяо тут же перестал вырываться, уставившись на Янь Уши, будто у того внезапно выросла вторая голова. В который раз он убеждался, насколько непредсказуемым тот мог быть в любой ситуации. Янь Уши выжидающе смотрел на него, давая время осознать его слова и не торопя. Шэнь Цяо опустил голову, неосознанно комкая пальцами тонкий шелк домашних одежд на груди главы Хуаньюэ. — Я обещаю, Янь-лан, — только и успел тихо проговорить он, преодолевая смущение, прежде чем с невольным охом утонуть в куче мягких подушек в объятиях Янь Уши.