Неизбежность

Спустя 6 лет. В любом городе, где мы захотим остановиться, наша жизнь будет складываться в зависимости от того, что мы хотим от него. Если мы приехали побродить по музеям и театрам, наша жизнь будет легкой и праздной; если же мы хотим совершить шопинг в главных магазинах города, он откроет свои объятия с радостью, соизмеримой размеру вашего кошелька. А когда ты, никому неизвестный парень, рискнувший бросить все ради маячившего призрака славы и признания, он обязательно проверит на прочность силу твоего желания. И пусть в тебе хоть семь пядей во лбу, если в тебе нет настойчивости и упорства, то ты вряд ли добьешься успеха… Весенний город, еще серый и грязный, с трудом отвоевывающий свои позиции у зимы, был украшен ночными огнями и вывесками. Тонкий силуэт мужчины, стоявшего у распахнутого не по погоде окна и докуривающего сигарету, не мог быть замечен ни одним из прохожих. Вряд ли хоть кому-нибудь из спешащих горожан было интересно, кто наблюдает за ними с высоты шестого этажа. Пожалуй, это было интересно парнишке, сидевшему на диване в этой же квартире и любующемуся тем, кто только что довел его до сокрушительного оргазма. Глубоко втянув в себя дым, так что опалило горло, Джастин пытался выровнять дыхание. «Кажется, что шесть лет - достаточный срок, чтобы перестать реагировать на каждое напоминание о прошлой жизни. Хотя как можно сбежать от воспоминаний, если даже его работа самым непосредственным образом связана с ним. Все равно. К черту его! К черту воспоминания о нем! Он-то уж точно не помнит, кто я такой. Как он всегда говорил? «Я забуду о тебе, как только выйду за эту дверь, и тебе советую!» У меня же так не получилось. Конечно, воспоминания притупились, и боль стала не такой интенсивной, только и смысл жизни стал зыбким, как смог над городом. Вышло так, что без него все то, что казалось таким необходимым, потеряло смысл. Ладно, к чему самокопание? Я живу в другом штате, здесь вполне может оказаться рекламное агентство с похожим названием». Ник почти бесшумно подошел к Джастину и обхватил его со спины, делясь теплом своего тела. - Ты расстроился, что я ухожу из анимационного отдела? – он виновато заглянул в лицо, но, увидев, что тот отрицательно мотнул головой, облегченно вздохнул и уперся подбородком в плечо блондину. - Ты хоть выиграешь в зарплате? - Первый месяц, пока буду стажером, буду получать столько же, сколько и в нашем отделе. А затем, если моя работа будет одобрена шефом, и меня переведут на должность художника, она увеличится вдвое! – обрадованно затараторил паренек. - Ты сказал матери? – Джастин развернулся в его руках, и ему стало неловко от желания быстрее остаться одному. Он это сделает. Пусть позже, но ему жизненно необходимо побыть в одиночестве. - Да, она обрадовалась, что наконец-то рассчитается с тобой. - Пусть не выдумывает, я помог, потому что мог помочь. Вы ничего мне не должны, лучше пусть уйдет с ночных смен. Блондин закрыл окно и двинулся на кухню, зная, что парнишка последует за ним. Эта квартира была его цитаделью, местом, где он отдыхал и телом, и душой. После почти двух лет полного безденежья и скитания с квартиры на квартиру, он при первом же серьезном заработке взял ипотеку на эту квартиру, и сейчас она уже частично оплачена им. Это было то, чем он по-настоящему гордился. Пересечение 54 и 5 улиц, это центр города, благополучный и удобный квартал. Три квартала пешком до галереи и четыре до «Bray Studios». Здесь он был хозяином и устанавливал свои правила. И первое его правило было - никто не остается до утра. Кроме Сэмми. Ему позволялось все, - от лежания на его подушке до таскания вкусных кусков из его тарелки. Кухня в квартире была совмещена с гостиной, и в ней царил творческий хаос. Это давало ему чувство защищенности, позволяло подавить воспоминания о другом доме. Распахнув холодильник, он достал две бутылки пива и протянул одну Нику, наконец спросив то, что вертелось на языке. - Агентство, в котором ты будешь работать, является филиалом? - Нет, это центральный офис, но, говорят, у него есть четыре филиала, - Ник ласково заглянул ему в глаза, - ты, что, когда-то работал с этим агентством? - Нет, с этим не работал, – блондин отвел взгляд, хлебнув глоток холодного пива, и, увидев выходящего из спальни Сэма, потягивающегося и зевающего во всю пасть, усмехнулся, - ну что, мы тебе спать не даем, или ты решил, что пора подкрепиться? Тот в ответ важно прошествовал к его ногам и потерся. Жест, говорящий без всяких слов, но Сэмми не был молчаливым котом, он задрал голову и громко заявил о своем желании. - Понял я, понял, сейчас положу покушать. Джастин вынул из шкафа баночку с влажным кормом и выложил в миску. За что был вознагражден еще одним ласковым толчком морды в ногу и благодарным урчанием. Хозяин погладил своего любимца вдоль туловища с сильным нажимом, и кот заурчал еще сильнее. Выпрямившись, он вздрогнул, словно удивился, что не один, и тут же, решив исправить свой невольный жест, спросил: - Тебе есть, в чем идти? Рубашка, галстук? Ник смущенно заерзал. - Конечно же, есть, ты сам мне покупал рубашку. - Подожди, сейчас принесу, - и Джастин ушел в спальню. Оставшись наедине с Сэмом, Ник взобрался на табурет с ногами. Но Сэмми все равно недовольно заворчал. - Ну чем ты недоволен? – тихо зашептал паренек, он изо всех сил пытался скрыть, что его отношения с котом находятся в стадии холодной войны, причем со стороны Сэма. За что он невзлюбил парнишку, который изо всех сил старался ему угодить, так и оставалось загадкой. Но как только Джастин вернулся из спальни, ворчание прекратилось. - Я взял ее для тебя, чтобы сходить на десятилетие «Гнева», но первый день на работе не менее важен. И вот к ней галстук. Пусть у тебя все получится. Твой талант заслуживает признания. И я рад, что ты нашел работу, которая позволит помогать матери. Парнишка, забыв про кота, прыгнул на шею Джастину, покрывая его обнаженное тело поцелуями и запуская шаловливые пальчики за резинку домашних штанов, но блондин его остановил. - Остановись, это просто рубашка, к тому же, я не в настроении. Ник лукаво глянул на обожаемого мужчину. - Неужели третий раз уже не потянешь? Старость подкрадывается? – и он обхватил ладонью полувозбужденный член Джастина. - Ага, она самая, старость. Иди собирайся, мать уже волнуется. - Вообще-то, я ее предупредил, что могу остаться у тебя, ведь до моей новой работы от тебя совсем близко. И я подумал, мы могли бы вместе пойти завтра на работу, тебе ведь завтра в галерею. - Да, в галерею, но разве твой рабочий день начинается с 11 часов? Джастин ненавидел, когда Ник заводил такие разговоры. В такие минуты он чувствовал себя редкостной сволочью. Паренек, словно почувствовав, что перебарщивает с давлением на партнера, резко соскочил с табурета и, схватив майку, стал ее натягивать. - Точно, мне же к девяти, ну тогда не буду мешать! - Ты не мешаешь, просто я люблю спать один. Позвони завтра, когда будет перерыв, и мы встретимся, пообедаем. Только позвони заранее, чтобы я успел дойти. Глаза Ника засияли. - Там, рядом с офисом, кафе, в которое ты обычно ходишь, когда работаешь в галерее. - «Аригато»? – удивился блондин, а Ник закивал головой и уже абсолютно счастливый рванул домой, напоследок мокро чмокнув Джастина в щеку. - Господи, и угораздило же меня связаться с ребенком! Мужчина закрыл за парнем дверь и прошел в гостиную, обставленную синей мягкой мебелью. Журнальный столик был завален набросками для юбилейного выпуска «Гнева». Свободную от окон стену занимал стеллаж, заваленный дисками, книгами и художественными принадлежностями. Центр комнаты занимал серо-голубой ковер с высоким ворсом, на котором, растянувшись, валялся Сэмми. Блондин опустился на ковер и последовал примеру кота. Положив под голову руки, он рассеянно уставился на потолок, по которому скользили блики огней с улицы. Думать категорически не хотелось, а если и хотелось, то только о том, что это не его агентство. Не может такого быть, чтобы они находились так близко друг от друга и ни разу не столкнулись! Что они скажут друг другу, и будет ли им неловко при встрече? Думать было больно. Его последние полгода жизни с Брайаном расставили все точки над i, и если до этого Джастин надеялся, что Брайан поймет и признает их отношения, то ему пришлось расстаться с этими иллюзиями. Итог жизни без Брайана оказался не обнадеживающим: Джастин не хотел заводить постоянного партнера, такого, чтобы жить с ним. Он честно пробовал с Терри. Они прожили три месяца, но это стало душить его. Тогда он задумался, что, если он начал жить с Терри просто, чтобы не быть одному, а на самом деле ничего к нему не чувствует, кроме симпатии и неплохого секса. Когда они разбежались, он даже не переживал. Этот разрыв был легкий и безболезненный. Тогда, выходит, и Брайан ничего не испытывал к нему или не настолько сильно, как хотелось думать Джастину. Ведь его уход никак не отразился на Брайане, он словно и не сожалел ни о чем. Когда такие мысли раздирали душу Джастина, он изо всех сил пытался вытащить на свет лучшие моменты их с Брайаном жизни, чтобы напомнить себе, что он не всегда был так равнодушен к нему. Ему часто было не все равно, хотя он и любил натянуть на себя маску засранца. Из ненужных мыслей его выдернул громкий звук наполнителя, которым шуршал Сэмми. -Иду, Сэмми, иду, - прокричал Джастин и поднялся с ковра.