Yen

Теплый майский вечер близился к концу. Комната пропахла сиренью, цветущей под окнами, наполнилась жаром безветренного дня, тревогой и тоской. Гвинет считала часы до того момента, как она сможет выйти. Она сидела перед зеркалом в рыжих солнечных лучах, держа на коленях коробку. Сколько недель Гвинет откладывала деньги, отказывая себе в привычных мелочах? Сколько раз проходила мимо обувной лавки, жадно вглядываясь в туфли цвета фуксии на тонком каблучке? Однажды Гвинет зашла в магазинчик и примерила их. До чего же изящными ей показались собственные ноги. И какой мягкой оказалась кожа, словно не туфли надела, а домашние тапочки. Она никому не рассказала о своем желании и озаботилась, чтобы случайно никто не узнал. Гвинет посетила лавку перед самым закрытием и уже через три минуты выскочила на улицу, прижимая к груди заветную коробку. До дома добралась переулками, лишь бы не попадаться на глаза никому из знакомых. Дрожащими пальцами Гвинет подняла крышку и, развернув оберточную бумагу, взяла их в руки. Сердце в груди гулко застучало. Морроу не сможет оторвать от нее взгляда. Это ведь его любимый цвет. Она тут же представила их встречу. Морроу прижмет её к себе, ласково заправит ей за ухо выбившуюся прядку и не поскупится на комплименты. Ночью он будет с ней нежен, а под утро заведет серьезный разговор, о котором мечтает каждая девушка. Прижав туфли к щекам Гвинет зажмурилась от удовольствия. Сегодняшний вечер обещает быть прекрасным. Несколько минут спустя она крутилась перед зеркалом в одном из своих лучших платьев. Новые туфли отлично с ним сочетались. Гвинет распустила косу и расчесала волосы — так она выглядела куда милее. Обувшись, Гвинет выскользнула через черный ход. Её маршрут пролегал вдалеке от знакомых улиц и площадей. Вдалеке от отцовского патруля и мест, где по вечерам прогуливалась Пегги. Об их встречах никто не знал, и Гвинет чувствовала, что так будет лучше. Место и время каждый раз одни и те же. Небольшая таверна на окраине города, на закате солнца. Торопиться некуда, но желание поскорее встретиться с ним гнало её вперед. Гвинет не видела его целую неделю. От одной мысли, что уже через несколько минут она сможет к нему прижаться, её охватывало нетерпение. А вот и он, стоит, прислонившись к каменной стене. Волосы блестят в последних лучах солнца, в стеклах очков отражается красная полоса заката. Он высок и статен, аристократически бледен и совершенно прекрасен. Гвинет не встречала никого красивее. Она каждый раз замирала от счастья, касаясь его. Каждый раз удивлялась, как ей повезло находиться рядом с ним. Гвинет бросилась к нему на шею и поцеловала, вдыхая пряный запах его кожи. Последние месяцы она жила ради таких моментов. Морроу сводил с ума, наполняя ее сладкой тревогой и вожделением, а когда его не было рядом, жизнь Гвинет теряла краски. — Идем, — Морроу лениво махнул рукой в сторону таверны. И она, послушно кивнув, последовала за ним. Внутри на миг вспыхнула досада от того, что Морроу не заметил обновки, но Гвинет тут же задавила её. Она ведь не такая, как остальные девушки, так? Она ведь не дурочка, постоянно требующая внимания. С Морроу бывало непросто, но Гвинет никогда не жаловалась. Никогда его не упрекала, не задавала неудобных вопросов, делала всё, что он попросит. И Морроу потихоньку оттаивал. В прошлый раз позволил ей переночевать в кресле вместо того, чтобы отправить домой. А до этого у них сложился доверительный разговор, и Гвинет узнала о нем чуть больше. Ей всего-то нужно и дальше окружать его нежностью и заботой, быть покорной и покладистой. Быть удобной ему. И тогда Морроу разглядит её чистую, искреннюю любовь и откроется ей. Тогда он ни за что не оставит её. За ней захлопнулась дверь крохотной комнаты, пропахшей серой и хвоей. Морроу привлек Гвинет к себе, а она робко поцеловала его, чувствуя, как плавится кожа. А когда Морроу ответил, она поняла, что счастлива. Но нет. Это больше счастья. То, что она почувствовала, называлось эйфорией. Бант развязался с легким шелестом, и Гвинет смогла вздохнуть полной грудью. Морроу ослабил переплетенные на спине ленты, а потом вдруг поднял её на руки безо всяких усилий и отнес на кровать. Его пальцы, удивительно горячие и сухие, скользнули по бедру, окончательно затуманивая разум. Морроу взялся за подол платья и потянул наверх. Гвинет столько раз оказывалась перед ним без одежды, но каждый раз чувствовала, как её захлестывает волна смущения. Ей хотелось прикрыться, но она не шевелилась. Потому что хоть он ни разу не снимал очки, она знала — он любуется ей. А ещё Морроу не нравилось, когда ему мешают. Он навис над Гвинет, концы его волос защекотали щеки. Она обвила его шею, вцепившись в подол плаща и закрыла глаза. Разве это не настоящая любовь? Ей так хорошо каждый раз, когда они оказываются в этой крохотной комнатушке со скрипучей кроватью. Разве стал бы он дарить ей всю эту бурю эмоций, если бы не любил её? Ну конечно же нет. А значит, Морроу дорожит ей. Значит, что дальше они будут становиться все ближе и ближе. Вот бы поскорее они совсем сблизились…