Чёрный поток.

– Снова ты мне врёшь. Слёзы в который раз текут по влажным щекам. Та искра уже давно пропала вместе с счастливой жизнью, которая уже вряд-ли когда-то наступит ещё. Может быть когда-нибудь всё встанет на круги своя, но не сейчас. Не в этот день. Не в эту минуту. Можно винить себя целую вечность. При жизни и после. – Ты ведь обещала мне не делать этого. Мы оба поклялись и пообещали друг другу не делать этого. Ты соврала мне. Почему ты так поступила? Почему? Обещания. Все мы живём на обещаниях, которые мы сами даже не в силах сдержать. Даже для близких и родных для себя людей. Кричать о том, чтобы тебя простили, уже бессмысленно. Глаза тускнеют у обоих. Уже никто из них не сможет сохранить доверие друг к другу. Теперь имеет ли смысл продолжать это. Продолжать жить на одних обещаниях, которые уже давно разрушились вместе с доверием. Они оба прекрасно знали, каков будет исход. И вот они оба уже проживают это. Они вместе. Они пока что вместе. Но стоит ли надеяться, что спустя какое-то время они всё ещё будут вместе? Их чувства уже угасают, как и надежда. Можно миллион раз обещать, но можно ли сдержать все эти обещания, которые с каждым днём превращались в большой комок. – Изана. Мне очень жаль, что так получилось. Её холодные руки дрожали. Руки, что когда-то касались рук парня. Все эти прикосновения были для них обоих ужасно родными. Руки, которые приобрели знакомые раны. Слёзы капали на запястье, смешиваясь с бордовой жидкостью, а следом последовало неприятное жжение, от которого глаза жмурились. Их объединяют проблемы, с которыми они сами не в силах справиться. Однако это будет объединять их ещё долгое количество времени. Просто рядом физически их уже не будет. Они уже не смогут помочь друг другу. Их души будто превратились в губку, которая постоянно впитывает в себя воду. Впитывает новые переживания. Новые обиды. Новые проблемы. Им казалось, что вместе они смогут всё решить и, наконец, обрести счастье и покой. Обрести умиротворение. Но когда всё пошло не так? – Даже если ты уйдёшь от меня, помни, что я люблю тебя. Буду любить. Всегда. Прости меня. Внутри всё сжимается до мучительной боли, которую уже они не в силах терпеть. Лучшее решение. Какое оно? Уйти, ничего не ответив? Остаться с ней? Помочь? Голова уже у обоих забита кучей мыслей, от которых в висках уже начинает неприятно давить и пульсировать. – Я ведь… Я очень тебя любил. Мы с тобой через многое вместе прошли. Ты так клялась мне в очередной раз, что не возьмёшься за это чёртово лезвие. Так почему сейчас я вижу его в твоих руках? Я разве не смог помочь тебе? Почему Т/И? Я очень верил, что мы сможем выбраться из этого. Я надеялся… Молчание окутало их так же, как и отчаяние. На душе образовалась пустота, которую на этот раз уже никак не заполнить чем-то приятным и тёплым, как раньше. В комнате стало пусто. Она осталась одна. Никого нет рядом. Всё кончено. Этот холодный, дождливый и мрачный день, что забрал у них всё самое ценное и дорогое, что у них когда-то было. Ей оставалось лишь так же сидеть на холодном полу, обнимая свои тонкие и худые ноги. В этой комнате теперь будет царить полное отчаяние. Тьма. Ненависть. А стены будут хранить в себе все те крики из-за внутренней боли, что вскоре поглотит девушку и заберёт в свои оковы полной безнадёжности. Пропадут те поцелуи по утрам. Слова на подобии «С добрым утром, любимая». Всё это пропало навсегда и бесследно. Больше никогда это не вернётся. Для них это были последние минуты и последнее терпение. Они никогда теперь не увидят те искренние улыбки, что они дарили друг другу каждый день. – Изана, мне больно… Вернись. Шёпот еле был слышен в пустой комнате, где находилась лишь она. Только она. Большего никого. Курокава уже давно ушёл из дома оставив девушку одну со своими мыслями. Она это понимала, но продолжала его звать тихим и дрожащим шёпотом, будто хотела, чтобы тот услышал и вернулся к ней. Обнял бы крепко, как никогда, прижал к себе, согревая своим теплом. Поцеловал бы в губы и сказал: «Я рядом». Как это он делал однажды. Но не сейчас. Сейчас его нету. И не будет. Полная пустота. – Я не смогу, Изана. Пожалуйста, вернись. Я ведь люблю тебя. Мёртвую тишину прерывает дрожащий женский шёпот. Её тело медленно поднимается руками держась о стену. Сил нету. Всё тело вялое и ватное. Девушка пошатывается и начинает идти к двери из комнаты. Она хочет пойти за ним. Догнать его. Попросить прощения в очередной раз, но простит ли он. А вообще, как далеко он уже смог уйти. – Изана… Последнее, что вымолвила девушка, падая на пол от слабости. Перед глазами всё расплывается и темнеет. С глаз начинают литься горькие слёзы, что скатывались на пол. Женская рука находит ещё силы и сжимается в кулак, а другой тянется к подвеске, что висела на её тонкой и бледной шее. Подвеска, что когда-то подарил Курокава на её день рождения. Она лишь прижала её к своей груди. Это единственная вещь, которая осталась от него. Вещь, которая будет ей напоминать о Изане. Больше ничего, кроме этой подвески и каких-то воспоминаний, что будут терзать её душу до мучительной боли, от которой она уже вряд-ли избавится.