Заткнись

Николай кусает пышные бедра, задирая её юбку выше, покрывает мелкими поцелуями смуглую кожу живота, оставляя влажные следы слюны, которая стекает по его подбородку на синее бархатное покрывало. В спутанные блондинистые волосы вплетаются тонкие, длинные пальцы, стискивают кудряшки в кулак и оттягивают, заставляя юношу поднять взгляд на королеву. Мужские припухлые губы пошло блестят от сладких соков Её Величества. — Незапланированная передышка? Коленька, ты меня разочаровываешь, — грудь, закрытая и обтянутая лишь тканью кружевного, полупрозрачного бюстгальтера, медленно вздымается. Рот приоткрыт, требуя больше кислорода, который позволит ясно думать. Но это случится явно не в в этой комнате и не сейчас. Упомянутый встречается глаза в глаза с девушкой над ним, снова смотря своим игривым, хитрым, лисьим взглядом. Та удовлетворённо улыбается, кончиками пальцев оглаживает бритую щеку и настойчиво притягивает курчавую голову обратно к промежности между своих ног. — Моя королева, не хотел вас огорчать ни в коем случае, — лепечет, проводя носом от бедра до половых губ, ластясь к девушке словно кот. Проводит несколько раз длинным языком по её самому чувствительному месту, заставляя Зою сильнее сжать его волосы и промычать что-то невнятное в тихом стоне. — Мне очень и очень жаль, ваше величество. — Мне показалось или ты снова пришёл ко мне, чтобы о чём-то попросить? — горячая, мокрая от возбуждения кожа касается его губ, и у голубоглазой вновь сбивается дыхание. Назяленская довольно стонет, приподнимая уголки губ, сводя бедра вокруг макушки Ланцова. У вас было такое, что перед вами стоял на коленях король Равки, пусть и бывший, и делал кунилингус? А вот у Зои было. И не раз. Ну и к тому же, как можно отказать такому милому мальчику? Королева снова дёргает его за волосы, утыкая носом в лобок и рокочет: — Или тебе просто нравится стоять передо мной на коленях, милый? — Безумно нравится, ваше величество, — хрипло, сипло выдыхает Николай. Лижет набухший клитор, заставляя упомянутую кусать губы, мурлыкать от удовольствия, а затем присасывается к внутренней стороны бедра, оставляя багровый засос. Насладившись пряным вкусом кожи и шоколадным ароматом, посчитав, что уже достаточно сильно раздразнил и без того нетерпеливую и возбуждённую до предела девушку, поднимает светлый взгляд вверх, призывно облизывая красные губы, будто беря ее на слабо. — Я готов стоять перед вами на коленях хоть целый день, моя королева. Наблюдать за тем, как у твоей королевы с каждым стуком сердца зрачки расширяются всё сильнее и взгляд темнеет океанической синевой, будто вот-вот начнется шторм, - лучшее, что можно увидеть в жизни. Николай услужливо двигает головой и языком, вылизывая каждый миллиметр, слыша одобрительные стоны, которые, наверное, слышит уже весь дворец. Ну и ладно. Зоя прикрывает глаза от удовольствия, сбито дышит, хватая искусанными губами горячий воздух с запахом страсти и откровения. Выгибается, сжимая покрывало под собой, сминая его дрожащими пальчиками. Ох, вот же и чертовка этот ваш Советник Королевы Равки. — Когда-нибудь я затащу тебя в свои покои с самого раннего утра, — громко стонет в потолок, подмахивая бедрами в нетерпении накрывающего с головой оргазма. Нет, конечно, королевы не молят, не просят и не хнычат. Они приказывают. Но если бы вы знали, как тяжело это делать в таком положении... — И ты будешь выполнять все мои указы. Никуда не отпущу тебя.. Зоя чувствует насмешливую ухмылку бывшего короля и сейчас ей хочется либо ударить его, либо сесть на это чудесное личико. А возможно и все сразу, она пока что не решила. — Моя королева, я никогда и ни в чем вам не отказывал. Видите ли, настолько предан вам, что не могу даже допустить мысли о таком.. беспутствии. — Губы касаются ее лона, и острый на словечко язык проникает внутрь, оглаживая нежные, до безумия влажные стенки самого сокровенного, тайного и чувствительного местечка. — А вечером.. — рычит, стонет, не в силах договорить замолкает. Почему она каждый раз соглашается на это? Знает же, что проиграет, но опять идёт в эту непонятную игру с ним. Азарт. Да, точно, он самый. — Вы хотели что-то сказать, моя королева? Простите меня за мою невежливость, ваше высочество. — Резко останавливается, отстраняется и убирает голову от горячего, пламенного органа. — Коля.. чёрт.. — трепетно шепчет, прижимая своего советника ближе к своему лону, хотя кажется, куда еще больше, за милые, безумно красивые кудряшки. — Продолжай. Это приказ королевы. — Конечно-конечно, моя королева, — саркастично кивает Николай, сводя брови, делая до безумия серьёзное лицо, будто сейчас будут решаться жизненно важные вопросы всей горячо любимой страны. Улыбается прямо в бедро Зои, а затем принимается вновь двигать языком внутри Её Величества, помогает себе пальцами, доводя до искушения шквальную. Зоя кончает через пару мгновений, громко простонав, кажется, на весь Большой Дворец. Часто дышит, облизывает сухие губы, разжимает бедра от головы Ланцова, позволяет ему подняться с колен, откидывая руки, держащие его за волосы секундами ранее, на кровать. Собственный член Николая неприятно давит на ширинку солдатских брюк, сделанных точно на него. Ничего нового. — Что на этот раз, Николай? — сводит бедра вместе, приподнимаясь на локтях, чтобы столкнуться с возбужденным взглядом карих глаз. — Субстанциалов не трогай, Зой. Они не специально. — Вновь одаривает ее своей улыбкой, пожимает плечами, мол, в каждом эксперименте есть шанс на то, что что-то пойдёт не по плану. — Я даже не хочу знать, что они снова натворили в процессе своих экспериментов, в которых ты точно участвовал, — устало выдыхает, пару напряженных мгновений молчит. — Не буду я их "трогать", ладно. Хмурится, пытаясь оказать на Ланцова хоть какое-то влияние и давление, а затем продолжает: — Но это в последний раз. Ты в конце концов мой советник, а не их личный защитник. — Я знал, что ты не сможешь устоять передо мной, — целует тыльную сторону ладони Назяленской, поднимаясь с мягких перин. Уже собирается открыть двери на выход, но слышит льющийся, будто живящая вода из кувшина прекрасной девы из древних мифов Равки, голосок королевы. — Стой. Вернись. — Зоя гордо приподнимает голову, все еще пытаясь сохранять самообладание, поднимается с кровати. Практически полностью нагая, не считая лифчика, который не очень то уж что-то и прикрывает, шагает к Николаю размеренным шагом, сумев совладать со своим телом, дрожащими коленями. Ланцов гортанно хрипит, разворачиваясь к шквальной, громко выдыхая от одного лишь ее вида. Безусловно, он видел много красивых женщин за свои года, но Зоя.. Зоя- отдельная история. Она совершенно другая, как и духовно, так и внешне. Возбуждение затягивается крепким узелком внизу живота, а вся кровь и тепло приливают к половому органу. — Да, моя королева, что-то еще? — делает несколько шагов к ней, услужливо кивая, как и полагается каждому, кто оказался перед королевой. Убирает руки за спину, склонив голову. — Прекрати, нормально же обещались без всех этих важностей, — фыркает, притягивая Ланцова к себе за руку, заставляя сесть на широкое кресло, надавив на его грудь. Упирается коленом между его ног, строго и властно взглянув на него. — Не беси этим. — А то что, Зоюшка? — чеканит имя до безумия сладким голоском, сверкая глазками. — Не уж толь выгонишь из дворца? Лишишь всех званий? Бросишь в стену? Воздух из легких выбьешь? А может быть запретишь посещать себя по вечерам и доставлять удовольствие? — Заткнись, — громко сглатывает, усаживаясь на советника сверху, обвивая его бедра своими, пышными. Расстегивает пуговицы белой рубашки в нетерпении, касаясь горячими пальцами его кожи груди, нервно вздыхая. Кажется, сегодня они зашли слишком далеко. Наверное, стоило бы остановиться и позволить ему уйти, как и всегда. — Сама заткнуть не хочешь, милая Зоюшка? — в сознании даже ни одной мысли не пролетает о том, как же плохо он поступает, его королева будет очень зла и сердита на него. Нет. Его королеве такое нравится. Он видит. Он прекрасно это знает. Она рычит, хватаясь обеими руками за его щеки и накрывая губы напротив своими. Целует страстно, ненавистно, любя. Вываливает все чувства, которые таились где-то глубоко внутри так долго, что можно было сойти с ума. А точно ли она не сошла с ума? Кажется, что это и вправду случилось, если она творит такое сейчас. Назяленская держится за голые широкие, крепкие плечи, ставшие такими от бесконечных тренировок в Первой Армии и флоте, из-за войны и гражданского переворота. Целует, кусая и оттягивая его губы, проникая языком глубже, постанывает от его горячих ладоней на своей коже. Николай переплетает языки в непонятном танце, бродя руками по сильному, но хрупкому девичьему телу, сжимая ее бедра и грудь. Не стесняются себя, друг-друга. Не боятся ничего, никого. Нарушают границы. Ну и к Черному Еретику их. Надоело. — Бесишь, — шепчет Зоя, поддаваясь ласкам, поцелуям и касаниям мужчины. Вот же.. хитрый лис. Хрипит, откидывая голову назад. И что же она делает? Пожалеет. Но это будет потом. Поэтому неважно. Ланцов в ее губы впивается снова, заставляя замолчать, умело расстегивает бюстгальтер, откидывая его куда-то в угол. Спускается ниже, посасывает чувствительные соски, задевая зубками, заставляя девушку рычать и что-то невнятно бормотать. — Ланцов.. — выдыхает, расстегивая ремень и ширинку брюк, приподнимается, чтобы снять оставшуюся одежду с Николая. Вещи сейчас не нужны. Мешаются. — Зоя.. — шепчет легче воздуха ей на ухо, когда та проводит ладошкой по его члену несколько раз. Прикрывает глаза, откидывая голову назад в удовольствии. Как же он долго этого ждал. Размазывая предэякулят по всей длине органа, девушка слегка улыбается, пользуясь небольшой слабостью любимого корсара, резко кусает за шею, обводя горячим, мокрым языком артерию. Медленно, практически мучительно, и для себя, и для Николая, садится на половой орган, протяжно стонет. Сбито дышит, царапая мужскую кожу ногтями. Начинает двигаться быстрее, а громкие удовлетворенные крики и стоны вырываются из ее уст без разрешения. — Слуги будут болтать, буря моя, — снова тихо молвит ей на ухо, наслаждаясь звуками, исходящими от девушки, принявшись двигать своими бедрами в такт ей. Придерживает за ягодицы, сжимая их до алых пятен, во время особо острых ощущений. — Теперь хотя бы оправданно... — утыкается в его шею лицом, пытаясь быстрее двигать бедрами, не позволять Николаю брать позицию лидера. Вот еще чего удумал. Окунаются в приятный, тянущий за собой океан оргазма через некоторое время, которое в их случае невозможно сосчитать- то ли прошла вечность, то ли считанные секунды. Тяжело дышат, смотря друг на друга- он в голубые, небесные глаза, она в карие, книжные омуты. Тонут. — Что будет между нами теперь?