Мы найдем дорогу, но если нам это не удастся, мы построим ее сами. Ганнибал Барка. «…Я верю, что впереди есть место для нас…» Ньют.
Ньют провалился в сон, как только берг тронулся. Рядом грел бок Томми, а потом еще и Дантэ примостился сверху и парня разморило. Проснулся он уже после посадки, оттого что Томми ласково гладил его по щеке и звал по имени. - Уже? Так быстро? – удивился блондин, пытаясь проморгаться и как можно быстрее прийти в себя. - Четыре часа летели, - усмехнулся Минхо, который в этот момент одевал рюкзак на спину, - хорошо тебя вырубило. Дантэ поднялся на ноги и теперь потирал заспанные глаза, зевая. А рядом уже суетилась Джоан, одевая его в теплую кофту. - Там прохладнее. Надо накинуть что-то теплое, - произнес Томас, протягивая куртку Ньюту и тот кивнув в знак благодарности, начал одеваться. Все в берге пришло в движении. Кто-то облачался в теплую одежду, кто-то перекидывался короткими фразами, кто-то напряженно следил за обстановкой. Ньют понимал, что после многих потерь и пережитых мучений, люди с трудом верили во что-то хорошее. Он и сам-то никак не мог поверить в происходящее. Парень обернулся к Томасу и увидел, что тот нервно жует губы. Томми явно нервничал сильнее и Ньют понял, что обязан быть сильным. Протянув руку, блондин взял парня за кисть и ободряюще улыбнулся, затолкав собственные переживания и страхи в самый дальний угол. - Пойдем. Может, это, наконец, и есть то самое «наше место», - ободряюще произнес он и повел любимого к открывшемуся из берга выходу. Проверка заняла четыре часа и это еще благодаря тому, что они были в самом начале очереди. У них взяли кровь на анализ, им пришлось отвечать на вопросы уполномоченных лиц, а также заполнить несколько ведомостей, в которых значились данные об их именах, росте, внешности, привычках и другое. Когда дело дошло до имени и фамилии, Дэниэл повернулся к Ньюту и негромко предложил: - Сэмюэль Вильямс… тебе нравится? Ньют поднял взгляд на мужчину и несколько секунд посмотрев на него, понял, что сделал правильный выбор и кивнул. Старательно выводя свое новое имя, Ньют ощущал, что нечто в нем бесповоротно меняется. Словно этим моментом он проводил незримую, но непреодолимую черту между прошлым и будущим. Парень, пытаясь справиться с обуревающими невероятными эмоциями, встретился взглядом с Томасом и понял, что тот испытывает те же эмоции. Они сломали барьер, систему и Бог знает что ещё. Но теперь они были свободны. И если это не очередной безумно гениальный тест ПОРОКа, то впереди их ждала настоящая полная жизнь. Ньют не сомневался, что будет нелегко, но он был готов ко всему, лишь бы Томми был рядом и они остались собой со своими воспоминаниями. Блондин перевел взгляд на Минхо и увидел, что тот что-то обсуждает с Ником и интуитивно понял их предмет разговора. Фрайпан, Соня, Галли и другие были рядом. Пройдя еще два поста, на которых за ними закрепили место жительства и другие социальные нормы, дали объемные пакеты с одеждой и обувью, люди уставшие и голодные вышли на улицу, где их ждал автобус, на котором они должны были доехать до места жительства. Ньют обратил внимание на то, как Томас крепко сжал его ладонь в своей руке, словно боясь отпустить и тихо позвал парня по имени. - Томми? Не переживай. Всё хорошо… - блондин мягко улыбнулся, заглянув в шоколадные глаза. Томас молча кивнул, нервно поджав губы и Ньют понял, что тот по-прежнему не доверяет никому. В автобусе было удобнее, чем на берге хотя бы из-за того, что тут были кресла, в которых было очень удобно сидеть. Ехали чуть больше часа и все это время парни не могли оторвать взгляда от окружающей действительности. Они словно попали в мир прошлого, о котором читали в книгах и журналах, сидя в Убежище. Ньют провожал взглядом, проносящиеся мимо высокие дома и парки, пока они ехали по городу, а потом небольшие, но красивые дома в пригороде. Люди спокойно ходили по ровным красивым дорожкам, выходили из магазинов с продуктами. На них была чистая стильная одежда, некоторые были с необычными прическами, кто-то вел на поводке собаку, а кто-то катил впереди себя коляску с ребенком. Это выглядело на столько нереально и утопично, что Ньют ощутил, как от перегрузки эмоциями у него начинают собираться слезы и затуманивать зрение, но он удержался, помня о Томми. Поэтому парень просто прикрыл глаза и откинулся на пару секунд на кресло. Когда минута слабости прошла, парень перевел взгляд на Минхо и увидел, что тот тоже во все глаза рассматривает вид за окном, нервно сжимая подлокотник кресла. Взрослые относились к представившемуся виду спокойнее и лишь устало смотрели на проносящийся за окном вид странным нечитаемым взглядом. Минхо, словно почувствовав взгляд друга, обернулся и перевел округлившиеся глаза на Ньюта. - Это что-то нереальное… - лишь смог выговорить он и дождавшись кивка блондина, снова вернулся к созерцанию нового мира. Галли и Фрайпан тоже во все глаза смотрели за новую реальность за стеклом и Ньют понимал, что они испытывают тоже потрясение, что и он сам, но может из-за Вспышки или ещё по какой причине, парень быстрее справился с эмоциями и теперь не испытывал ничего кроме усталости после долгого пути. Ньют внезапно ощутил, что из него будто откачали все силы. Они вроде как достигли конца пути, но теперь возникнут новые проблемы, которые им тоже предстоит решать. Это была горькая победа. Их осталось всего ничего. Особенно сильно Ньюту не хватало Алби. Сколько он себя помнил, они всегда были втроем – он, Михо и Алби. Их друг принес себя в жертву гриверу, надеясь, что тот больше никого не убьёт. Мало кто способен на такой самоотверженный поступок. Ньют перевел взгляд на Томми и увидел, что тот тоже неотрывно смотрит за окно и не смог удержаться от улыбки. Томас так и не отпустил его руку, продолжая сжимать ее. Когда они выехали за пределы города, водитель начал подъезжать к некоторым домам и останавливаться. Отправившийся с ними гид из администрации, называл по фамилиям людей и те выходили, забирая вещи. Томас напряженно следил за тем, как по двое- трое иногда больше, люди покидали автобус, а затем подходили к дверям аккуратных, словно нарисованных домиков и заходили внутрь. Парень понимал, что и ему придется с Гансом выйти и зайти в такой дом, но он боялся. Боялся отпустить руку Ньюта. Словно тот растает в любой момент, превратившись в осознанную галлюцинацию. А что происходит с галлюцинациями, когда больной из осознает – они растворяются. - Хоффман, Вильямс, Гаррети, Трумен и Нильс, - прочитал по списку гид и вышел из автобуса около одного из домов. Томас, Ньют и Минхо переглянулись, но последовали указаниям и вышли наружу. - Здесь пять домов. Мы не будем подъезжать к каждому. Тот, что побольше номер четырнадцать – закреплен за Вильямс, потому что у них много детей. Слева от него шестнадцатый – Хоффман. Пятнадцатый – Гаррети, семнадцатый – Трумен. Восемнадцатый – Нильс. Располагайтесь и не забудьте, что завтра общее собрание в деловом центре в двух кварталах отсюда в десять утра. Там распределят вас по рабочим местам и учебным заведениям. Вам выдали одежду? Все молча кивнули и мужчина дежурно тепло улыбнувшись, продолжил: - Хорошо. Тогда располагайтесь, переодевайтесь и отдыхайте. Впереди еще много работы. Гид попрощался со всеми и зайдя в автомобиль, громко произнес: - Следующие по списку… - двери закрылись и Томас не смог услышать фамилии следующих. Пятеро свежесозданных семей переглянулись и Дэниэл усмехнулся: - До этого мы с женой брали ипотеку, чтобы купить такой дом. Теперь даже бо́льший нам дали бесплатно… - Это тебе проценты государство возмещает, - не удержался от шутки с своем стиле Ганс, - а вот у меня была небольшая, но стильная квартира в центре. Меня же теперь переместили в деревню… - Не ворчи, как старый дед… - отмахнулась Джоан, - вам с Томасом как раз будет удобно вдвоем. Тем более, мы теперь все живем по соседству. Пойдемте по домам? Все были согласны с женщиной и попрощавшись, направились к своим домам. Фрайпан подошел к Томасу и неожиданно крепко пожал ему руку: - Томас, если бы не ты, со своими бредовыми идеями, возможно нас бы здесь не было. - Мы все сюда пришли… - потупив взгляд промямлил Томас, внезапно ощутив себя до ужаса неловко. Затем Фрай переместился к Ньюту и крепко его обнял со словами: - Чемпион по выживанию… ты главное отъедайся… Томас поджал губы, обратив внимание на контраст между большим темнокожим Фраем и бледным и худым, как тростинка Ньютом. Блондину на самом деле стоило как можно скорее поправляться, пока он не поймал какую-нибудь инфекцию и не заболел из-за истощения. - Ну, сосед Томас, увидимся сегодня. Я зайду, проверить как у вас всех дела, - произнес Минхо, прежде, чем сграбастал парня в сильные объятия, а следом и Ньюта. Галли и Тереза тоже не отставали от остальных, со всеми переобнимавшись и пообещав, что сегодня вечером стоит зайти друг к другу и проверить всё ли хорошо. - Пойдемте по домам, - мягко предложил Дэниэл и добавил, - мне не терпится проверить есть ли здесь горячая вода. Эта фраза добавила позитива в общий настрой, и все направились к своим домам. Только Томас всё никак не мог решиться отпустить руку Ньюта. Этого никто не заметил кроме блондина и тот, как обычно проявив чудеса проницательности, провел пальцами по щеке с родинками и тихо произнес: - Я не исчезну. Мы в безопасности, и я обещаю, что как только мы разложимся и приведём себя в нормальный вид, я приду к тебе. Хорошо? - Хорошо. Прости, что я так… - Томасу внезапно стало стыдно за собственную паранойю и он отпустил бледную кисть парня, потупив взгляд. - Я тоже волнуюсь, но нам стоит приучать себя верить в хорошее… - Ньют заглянул в любимые карие глаза, на дне которых сейчас плескался иррациональный страх. - Я постараюсь… - Томас усмехнулся и сделал несколько шагов по направлению к их с Гансом дому, впрочем, не теряя блондина из виду. - Ньют возьми, пожалуйста Дантэ за руку, - попросила Джоан, взяв в руку мешок с вещами маленького мальчика. Ньют с готовностью взял маленькую ладошку в свою и они всей своей новой большой семьей направились к красивому дому с верандой. Томас шел следом за Гансом, не отрывая взгляда от блондина. Ему до сих пор было не по себе отпускать Ньюта далеко – в Тихой гавани он был уверен, что всё будет хорошо. Там на острове не было никакой опасности, кроме возможного налета ПОРОКа. Здесь же был целый новый мир со своими опасностями, жестокостями и соблазнами. Том проследил взглядом за тем, как Ньют вошел следом за взрослыми в парадную дверь, а затем вошел в свой дом. Дом оказался большим, новым, с минимальным количеством мебели, необходимым для нормальной жизни и некоторых других мелочей, таких как несколько кусков мыла, ножи на кухне, сковорода и кастрюля, столовые приборы. Томас обходил комнаты и ощущал, как внутри растет замешательство. После всего, что они пережили, это было слишком хорошо. В конце концов, ощутив, что от волнения сердце начинает стучать в ушах, парень вошел в одну из комнат, остановив просмотр дома и сел на кровать, закрыв лицо руками. В этот момент он был рад, что Ньют его не видит, поскольку чаще всего именно блондин помогал ему в такие минуты. Скорее даже – всегда. Не хотелось в очередной раз в его глазах выглядеть слабаком. - Ты решил занять эту комнату? – сначала прозвучал голос Ганса, а затем и сам мужчина появился в дверном проеме, проводя ладонью по гладкому светлому дверному косяку. Врач, заметив состояние парня, улыбнулся и подошел к окну, рассматривая местность, а затем усмехнувшись, добавил: - Будем считать, что ты инстинктивно выбрал эту комнату… Томас, не понимая, что тот имеет в ввиду, поднялся с кровати и встал рядом с Гансом. Мужчина, сжалившись, решил пояснить: - Вон видишь хозяин комнаты напротив чуть левее… Томас посмотрел туда, куда указывал мужчина, и увидел знакомую блондинистую голову высунувшуюся из окна и сосредоточенно изучающую дорогу и газон внизу. Губы непроизвольно растянулись в счастливой улыбке. Томас внезапно, словно заглянул в некую другую реальность, где они были простыми подростками и не было никакой катастрофы и Вспышки. Они с Ньютом жили по соседству, гуляли вместе, ходили в школу. Уютный дом, полный любимых людей и самый дорогой человек рядом живой и здоровый. Том с запозданием осознал, что по щекам ползут непрошенные слезы и торопливо начал их стирать тыльной стороной руки, понимая, что Ганс уже заметил. - Что-то ты совсем раскис, парень. Иди в душ. Но не размывайся там сильно долго. Я тоже хочу, - Ганс доброжелательно хлопнул парня по плечу и указал пальцем на выход. Чуть позже, стоя под струями теплой воды, Том, пытался привести свои мысли в порядок. Благополучие внезапно оказалось очередным испытанием. Привыкнув к постоянной гонке, напряжению, беспокойству и ставшему привычным страху, благополучие вводило в ступор. Томас пытался заставить себя успокоиться и принять осознание того, что кошмар закончился, но червяк сомнения постоянно грыз изнутри, не давая расслабиться. Правда, горячая вода, обтекающая тело, согревающая его, постепенно помогла и парень ощутил, что может переключится на другие мысли. В этих мыслях был Ньют. Рядом. Без одежды. Весь такой ласковый, уступчивый и горячий. У него белая чувствительная кожа, на которой так легко остаются отметины… Глубоко вздохнув, Томас заставил себя выключить воду, понимая, что иначе задержится под душем дольше, чем обещал Гансу и тот начнет возмущаться. Выйдя из душа, Томас прислушался и услышал, что Ганс что-то делает внизу и по звукам предположил, что тот осматривает кухню. Решив сначала переодеться, Том зашел в свою комнату и достал из пакета вещи, которые ему дали в контрольно-пропускном пункте. В прозрачном пакете оказались новые джинсы, нижнее белье, пара футболок с длинным и коротким рукавами, носки. В отдельных пакетах были обувь, куртка и тонкая шапка. Парень замер на месте, не зная, что его поразило больше – то, что все было его размера или то, что все вещи были абсолютно новые и никем не ношенные. Томас настолько привык носить старую, на множество раз зашитую одежду, что вид и ощущение нового, заставило его растеряться. Томас обернулся на дверь, подумав о том, произвели на Ганса вещи такое же впечатление, как на него, но решил спросить потом. Заставив себя выйти из ступора, Томас оделся и заметив небольшое квадратное зеркало на стене, заглянул в него. На него из ровного квадрата смотрел темноволосый, немного взлохмаченный кареглазый парень с родинками на щеке и не по годам уставшим взглядом. Спустившись вниз, Том застал Ганса у плиты, готовящего яичницу. - Я, конечно, не Фрайпан, но думаю, мы с тобой научимся готовить ничуть не хуже, - произнес мужчина, заметив спустившегося Томаса, - и в конце концов, что может быть лучше яичницы из настоящих яиц, а не того яичного порошка, который я трескал за обе щеки последние несколько лет? Томас не смог сдержать улыбки, глядя на непривычно довольного и домашнего Ганса. У мужчины все еще были мокрые волосы, на плечах лежало полотенце, а вид в общем был крайне удовлетворенный. - И вас не гложут сомнения, что это всё может быть… - Томас махнул рукой, подбирая слово, - ненастоящим…? - У тебя паранойя, друг мой, - мужчина снял со сковороды две яичницы и поставил тарелку перед парнем. Затем проделал тоже самое с оставшимися двумя и поставил на свое место. – С этим надо что-то делать… но на самом деле, я ХОЧУ верить, что теперь всё будет хорошо. Я понимаю, почему ты так себя чувствуешь, - мужчина остановил серьезный взгляд на Томасе, а затем взял два куска темного хлеба и положил на край его тарелки. – А вообще, знаешь… ешь яичницу и отдыхай. Если всё обернется плохо – будем с этим что-то делать. Но я уверен, что всё будет хорошо. Слушая Ганса, Томас подумал о том, что на самом деле устал от внутреннего беспокойства и испытаний, которые преследовали его на протяжении всей жизни. Он хотел жить и быть счастливым рядом с любимыми людьми. Яичница оказалась очень вкусной. Совершенно иной, чем омлет из яичного порошка.***
Трапеза прошла в тишине и лишь, когда тарелки были пусты, Ганс удовлетворенно улыбнулся, и подняв взгляд на парня, констатировал: - Это было прекрасно… я оказывается забыл вкус свежего хлеба. А он очень вкусный. Томас молча кивнул и выпил из стакана воду. - Ты как? – резко сменил тему мужчина и брюнет буквально кожей, почувствовал изучающий взгляд. - Учусь жить со своей паранойей… - честно ответил Том, поставив пустой стакан на стол, - постоянно везде мерещится подвох, впадаю в ступор от тех вещей, от которых по сути не должен. - У меня примерно так же… но надо учиться жить иначе. Пора снова становиться цивилизованными людьми. - Я хочу сходить к Ньюту, узнать как он устроился. Вы со мной пойдете? – спросил Томас, после непродолжительного молчания. - Нет, пожалуй, - Ганс отрицательно покачал головой, глядя куда-то в окно, находящееся слева от обеденного стола. – Моей паранойе пока в окружении стен комфортнее. Завтра мне придется выйти на общую встречу, а пока я предпочту побыть здесь. Ты только надолго не задерживайся… - закончил фразу мужчина и Томас кожей ощутил, что тому стало неловко от того на сколько по-семейному это прозвучало. Парень не стал заострять внимание на этом моменте и улыбнувшись, ответил: - Не буду. Мы только поговорим и может прогуляемся… - Поверь мне, Ньют адаптируется раньше нас с тобой. Такие люди, как он, Джоан, Дэниэл созданы для такой жизни. К таким надо держаться ближе, они и дарят нам умение жить и смысл. - Я тоже так считаю, - Том поднялся из-за стола и подойдя к раковине, вымыл посуду за собой. Он словно попал из одной реальности в другую, но на самом деле оба эти мира сосуществовали. Опасность по-прежнему находилась на расстоянии нескольких тысяч километров и никто не мог дать гарантии, что хрупкий мир здесь не рухнет через некоторое время под натиском страшного соседства. Но им оставалось лишь одно – жить дальше и надеяться на лучшее. Захватив с собой легкую куртку, Томас направился к входной двери, когда услышал звонок. Внезапно растерявшись на столько, что куртка упала из руки на пол, Томас обернулся к Гансу, который тоже поднялся из-за стола и теперь решительно шел по направлению к входной двери. - Я открою, - безапелляционно сказал мужчина и подойдя к двери, повернул ручку. Томасу был не виден гость и с каждой секундой его волнение росло, пока мужчина с улыбкой не отошел от двери и мягко не произнес: - Это к тебе. Том несколько раз хлопнул глазами, а затем сдвинулся с места и направился к двери. На пороге стоял Ньют. Красивый. В новой чистой одежде, с золотыми искорками в чистых красиво расчесанных волосах и озорной улыбкой на любимых губах. Томас запозданием понял, что стоит и улыбается в ответ. Все страхи снова забились в самые глухие углы сознания. - Эй, Томас! – услышал он голос Ганса и обернулся. Мужчина кинул ему куртку, которую тот выронил и добавил, - долго не гуляй. Иначе пойду искать. - Хорошо. - Мне тоже самое сказал Дэниэл, - произнес Ньют и заглянув внутрь дома, попрощался с Гансом. Когда они отошли от крыльца дома, то увидели, идущего к ним Минхо. Парень тоже преобразился в новой одежде после тщательного душа. - Ньют, тебя можно на обложку одного из тех журналов, которые мы читали в Убежище! – произнес азиат, широко улыбаясь. - Тебя тоже, - Ньют широко улыбнулся в ответ и добавил,- предлагаю пройти по всем нашим и узнать, как они устроились. - Узнаю Ньюта, - Минхо закатил глаза, - всегда и всё надо держать под контролем. Ну пойдемте. А еще у нашего дома есть площадка для баскетбола и пара мячей. Можно будет поиграть потом… Томас шел рядом с Ньютом и слушал друзей, принимая участие в разговоре. На душе стало невероятно легко и радостно и Том взял Ньюта за руку, по привычке переплетя пальцы. Ньют в ответ мягко сжал его руку и бросил на своего парня лукавый взгляд, в котором таились обещание и нежность, которые отозвались внутри брюнета приятным обволакивающим теплом. Похоже, он всё сделал правильно. Ньют был здесь живой, здоровый и счастливый. Их друзья тоже. И похоже, они нашли то самое место… их место. Парни зашли к Терезе, Фрайпану, Соне и Галли. А затем вернулись к дому Минхо и некоторое время играли в баскетбол. Ни один из них н помнил откуда они знают эту игру и умеют играть. Достаточно было увидеть площадку, корзину и мяч, и навыки вспыли сами собой. Ньют предположил, что возможно это воспоминания еще из их детства до ПОРОКа, которое никто толком не помнил. Ньют делал перерывы, когда нога начинала болеть и выполнял роль судьи, но затем опять присоединялся в игре в качестве игрока. Играли до тех пор, пока не стало смеркаться, а затем пошли по домам. Томас настоял на том, чтобы проводить блондина до его дома, потому что так ему показалось правильно. Потому что он хотел этого. Ньют сделал несколько попыток отказаться, но увидев рвение Томаса, решил сдаться. - Похоже, мы всё-таки «дома», - произнес блондин, подойдя к входной двери и остановившись, напротив парня. - Где мы – там и «дом», - Томас улыбнулся, - в Убежище тоже были хорошие дни, и в Тихой гавани тоже. Ньют слегка смутившись тихо засмеялся и Томас увидел в сумерках, что у того покраснели щеки. Ему это показалось на столько очаровательным, что он сделал шаг вперед и поцеловал любимого сначала в порозовевшую щеку, а потом в губы. Это был совсем иной поцелуй – они целовались перед тем, как разойтись по своим домам, а завтра снова встретиться. Томасу бы очень хотелось, чтобы они жили вдвоем в одном доме, но реальность нужно было принимать такой, какая она есть. Брюнет провел пальцами по серебряному кольцу на пальце Ньюта и улыбнулся в бледные губы. Ньют его понял без слов. Десять лет спустя. Осенние листья падали на асфальтную дорогу со свежей разметкой и сбивались постепенно к краям бордюра из-за проезжающих автомобилей, пешеходов и легкого ветра. Дыхание осени чувствовалось во всем – воздух пах иначе, птиц стало заметно меньше, а вездесущие белки стали более пушистыми и торопливо проверяли кормушки, надеясь найти там угощение, которое они могли бы припрятать к зиме. После Вспышек на солнце климат на всей территории Канады стал более мягким, но четкое разделение на сезоны сохранилось, хотя зимы и перестали быть такими холодными. Кроме того, в садах стали вызревать такие растительные культуры, как виноград, персики и многие другие. Томас стоял у машины и ждал, когда из здания выйдет Ньют. Тот задерживался немного, но парень был готов к этому, поскольку блондин предупреждал его о такой вероятности. Значительно больше Томаса занимало то куда они поедут, когда его любимый выйдет и, наконец, сядет в машину. Мимо прошли мужчина и женщина, ведя на поводке двух спаниелей и Томас не смог удержать улыбки, глядя на них. Ньют тоже хочет когда-нибудь завести собаку. Брюнет провел пальцами по отросшей бородке, подумав, что гулять с питомцем по утрам скорее всего придется ему. Наконец, когда в дверях показалась высокая худощавая фигура, Томас радостно расплылся в белозубой улыбке, рассматривая молодого мужчину в строгом костюме. Ньют сегодня встал раньше всех и ушел еще до того, как Томас проснулся, поэтому брюнет ощущал, что сильно соскучился. Несмотря на то, что они были вместе десять лет, это не повлияло на чувства и не привело к их угасанию, как многие «предсказывали». Правильнее было сказать, что они изменились – стали глубже, тоньше и в чем-то более откровенными. Ушли стеснение и недопонимание – Том успел за десять лет хорошо изучить Ньюта и теперь точно знал, что и когда следует делать или говорить и именно эта определенность привносила в их отношения особенную теплоту и близость. Наблюдая за тем, как блондин легко спускается по лестнице, Томас вспомнил, как Ньюту через пару месяцев после прибытия, прооперировали ногу и около месяца он передвигался на костылях. Ньют, как обычно всех убеждал, что у него всё отлично и на костылях он готов проскакать хоть целый год, но Томас видел, что ему было тяжело. Результатом операции стала полная подвижность и исчезновение болевых ощущений. Только временами, когда шел дождь или сильный снег, нога начинал болеть в месте перелома. Выйдя из здания, Ньют сразу заметил ждущего его у машины Томми. Парень стоял, привалившись к черной дверце спиной и наблюдал за входом. Радостная улыбка Томаса всегда вызывала у Ньюта приятное ощущение в груди и вереницу глупых мыслей, связанных с поцелуями, объятиями и прочим. Тем более Ньют соскучился. Он встал раньше всех и ушел, пока Томас спал, не став будить. Предстояло закончить несколько важных неотложных дел, прежде, чем уйти на выходные. Тем более, что на выходных им предстояло плотно поработать в новом доме. Наконец, они купили отдельный небольшой дом в пригороде, удобный и подходящий по всем параметрам. Без помощи Дэниэла, Джоан и Ганса, конечно же не обошлось, но вдвоем они бы не вытянули такую большую покупку. Дом был новый, но там предстояло покрасить пару стен в нужный цвет, где наклеить обои, поставить гипсокартоновые перегородки, расставить мебель, подключить стиральную машинку, перевести вещи и еще многое другое. Именно это и было запланировано на предстоящие выходные. Ньют подошел к Томасу и тот мягко поцеловал блондина в губы, приобняв. - Привет, трудоголикам. Я думал ты дольше будешь. По пятницам тебя бывает сильно задерживают, - произнес парень, открывая дверь машины, чтобы Ньют сел. - Я объяснил, что нам предстоит крайне важное мероприятие и начальство вошло в мое положение, - усмехнувшись, ответил Ньют, сев а машину и пристегнувшись, но затем обернувшись, удивленно обвел взглядом занятое сумками заднее сиденье. Повернувшись к Томми, он спросил: – а где Джеки и Дантэ? - Джеки сказала, что у неё в понедельник контрольный срез, который ей надо обязательно сдать лучше всех, а Дантэ простыл и Джоан сказала, что не пустит его, пока тот не поправится, - скороговоркой ответил Томас и Ньюту на мгновение показалось нечто подозрительное во всей этой истории, но он решил, что слишком устал, что разбираться с этим. - Может, стоит отменить поездку, раз Дантэ заболел? – нахмурившись, спросил Ньют. - Нет-нет! Ничего серьёзного! Ты же знаешь Джоан – у него всего лишь сопли до колен. Она просто перестраховывается… - Понятно. Вчетвером мы бы быстрее управились, - только и произнес он, посмотрев на сидящего рядом Томми, который тут же состроил щенячьи глаза и взял блондина за руку, переплетя пальцы. Этот жест стал на столько привычным и родным, что оба делали его часто неосознанно. - Вдвоем тоже хорошо, - ответил брюнет и Ньют улыбнулся в ответ. - Ничего не забыл? Одежда, обувь, кухонные принадлежности, еда? – уточнил Ньют, когда Томас тронулся с места. - Да. Инструмент ты завез еще не на прошлой неделе. - Да, -Ньют удовлетворенно откинулся на спинку сиденья и проводил взглядом деревья с пожелтевшей листвой вдоль дорог. Начинался новый этап их совместной жизни. А сколько всего осталось позади… Ньют опустил взгляд на свои пальцы и внезапно вспомнил, как сидел в Убежище много лет назад и смотрел на свои бледные дрожащие руки, погруженный в не самые жизнерадостные мысли. Тогда ему казалось, что он не найдет места себе в новом мире, что их «долго и счастливо» с Томасом невозможно. Но всё обернулось иначе. Они были вместе все эти десять лет и самое главное – чувства не исчезли. Они стали глубже и трогательнее. Ньюту иногда казалось, что только прожив с Томми десять лет, он только сейчас начал понимать, что такое настоящая любовь. Любовь – это не только жаркие объятия, поцелуи и хороший секс, и даже не душевные разговоры один на один. Это нечто, что возникает между людьми, когда, казалось бы, уже не остаётся черт характера, которые ты бы не успел изучить. Любовь – это понимание и проникновение друг в друга, квинтэссенция заботы, нежности, желания и страсти. Это чувство, которое связывает двоих людей крепче любых официальных уз, крепче железных кандалов. Только эти кандалы никто не хочет снимать и даже боятся потерять. Ньют, когда они стояли на светофоре, посмотрел на любимого и тот почувствовав его взгляд, повернулся и улыбнулся. Ньют вспомнил, как после операции передвигался на костылях, а Томми ходил за ним как привязанный, хотя блондин всеми силами пытался показывать, что отлично может управиться и сам. Но ему было приятна забота. Зато потом, когда они уже сдали экзамены на поступление в высшие учебные заведения, Ньюта заметил фотограф из модного журнала и предложил пройти кастинг. И Ньют прошел его легко. Стилисты и фотографы считали его образ идеально подходящим для отражения современной молодежи – хрупкий, с большими грустными темными глазами, сдержанный. Тогда Ньют заработал свои первые большие деньги, но взял себе немного, а остальное отдал Дэниэлу м Джоан, считая это правильным. Он на всю жизнь запомнил, как Джоан и Дэниэл пытались заставить его забрать деньги и купить что-то себе, но он отказался. Ему очень хотелось сделать что-то хорошее для них, помня то, как за ним ухаживали в Убежище и буквально вытащили с того света. Но приемные родители не тратили его деньги, а откладывали и они пригодились для покупки дома. Ньют уже больше трех лет не работал моделью, а денег, накопленных за время работы в агентстве хватило на оплату почти половины стоимости дома. Кроме того, Дэниэл и Джоан довольно быстро начали хорошо зарабатывать и добавили немаленькую сумму. Ганс тоже не остался в стороне. Ньют ехал в машине, слушая радио, глядя на улицу и думал о том, что им повезло встретить этих людей, которые смогли искренне их с Томми полюбить. Ньют помнил своих родителей и сестру, но полюбил Джоан и Дэниэла, как родных. Они не теряли связь с Лиззи и однажды вечером, когда Ньют уже собирался спать, она пришла и без предисловий выпалила – «В детстве у тебя были рыжие волосы. Мама называли тебя «солнышком». Ты стал светлее уже ближе к тринадцати перед тем, как нас отправили в Лабиринт…». В тот момент сердце Ньюта дрогнуло, и они еще долго стояли на пороге, обнявшись и плакали, не стесняясь своих слез. Потом Джоан заставила пройти их в гостиную и рассказать что случилось. Воспоминания Лиззи были меньше, чем у пережившего Вспышку Ньюта и обрывочны, но и этого было достаточно. Минхо так и не вспомнил свою семью, но иногда видел один и тот же сон – будто он лежит в кровати, а над ним висит детская игрушка – рыбка с погремушкой. А чуть выше склоненное красивое женское лицо. Ньют знал, что друг очень хочет вспомнить родителей и семью в целом, но одновременно и боится. Потому что очень тяжело осознавать то, что уже не вернуть. Галли тоже смог найти свое дело и работал в торговле, занимаясь холодильными установками . Временами он заходил к ним и Ньют понимал главную причину, но в их жизни с Томасом всё оставалось стабильно. Иногда они переживали тяжелые времена, невзгоды, но всегда оставались вместе. Город закончился, оставив высокие здания за спиной и начался пригород с его небольшими аккуратными домиками, огороженными белыми заборчиками площадками, качелями, велодорожками и многочисленными детскими площадками. Томас завернул на нужную подъездную дорожку и остановился у опущенной двери гаража, дожидаясь, когда та поднимется. Дом был небольшим, двухэтажным с чердаком и подвалом. Три спальни с расчетом на Дантэ и Джекки, которые никак не хотели съезжать от парней. Периодически они жили у Джоан и Дэниэла, но всегда возвращались к Томасу с Ньютом, даже если те в тот момент жили в городской съемной маленькой квартире. Наконец, машина въехала в гараж и Ньют, нажав кнопку, опустил дверь. - С чего начнем? С покраски стены, может? Как раз к завтрашнему утру высохнет и на второй слой пройдемся, - предложил Ньют, вытаскивая одну из сумок с заднего сиденья, в то время, как Томас доставал другие из багажника. - Давай. А потом комод соберем в комнате Джеки. Она сказала, что без него никуда… - отозвался Томас, выйдя из-за машины с двумя сумками в каждой руке. Парни вошли в дом и постепенно перенесли все вещи в прихожую, чтобы потом расставить все на свои места в новом жилище. Томас любил такие дни, полные домашних хлопот – это было уютно и приятно. После пережитого в детстве и подростковом возрасте, он как никто другой ценил семейные тихие вечера, спокойствие и комфорт. Ньют, как и предсказывал Ганс, быстрее него адаптировался в новой жизни и Том был уверен, что без любимого ему пришлось бы намного тяжелее. Жить вместе получилось только через два года после их приезда в Канаду, поскольку на отдельное съемное жилье требовались деньги, которых постоянно не хватало, но благодаря работе Ньюта их положение улучшилось. Томас тоже нашел себе работу на время учебы в ветеринарной клинике. Оплату нельзя было назвать высокой, но такая работа помогала набраться опыта и парень старался делать ее хорошо. Первое время, особенно пока они жили в разных домах, Томаса часто мучили кошмары. В основном на одну и ту же тему – Ньют погибает в Денвере от его собственных рук. Первое время он просыпался в слезах, но потом научился сдерживаться и просто выходил на улицу, проветриться. Обычно такие прогулки заканчивались под окнами спальни Ньюта и не решаясь сделать что-то еще, парень возвращался к себе. Ганс замечал такие прогулки и даже пару раз высказался, но никакого эффекта его слова не произвели. Один раз Томас по-настоящему запаниковал, когда утром Дэниэл сказал, что Ньют не пойдет на занятия, потому что заболел. Парень на столько испугался, что Вспышка снова могла начать грызть тело любимого, что сам не запомнил, как оказался на втором этаже в комнате блондина. Ньют сидел в пижаме, с ногами на кровати и удивленно смотрел на ворвавшегося внутрь взъерошенного парня. - Томми? – хрипло позвал его Ньют, заметив беспокойство на лице брюнета, - у меня простуда. Я не хотел тебя заражать… Томас осторожно присел на край кровати и закатал рукава на худых руках парня. Наблюдавший всю эту картину Дэниэл, только покачал головой и пробормотал что-то про попугайчиков-неразлучников и паранойю. С Ньютом было хорошо жить вместе – они не ссорились по пустякам, бытовые обязанности делили пополам, либо же домом занимался тот, у кого было меньше работы в данный момент. Готовить научились оба, хотя и не так вкусно, как Фрайпан. Последний открыл свой небольшой ресторан, на одной из центральных улиц и оно пользовалось спросом на столько, что парень собирался открывать второй ресторан к концу года. Жизнь текла своим чередом и каждый день Томас старался прочувствовать и ценить, до сих пор помня ощущение потери и страха, когда не было уверенности в том, что Ньют выживет. Детство, полное горя от потери родителей, затем жизнь в ПОРОКе, Лабиринт и бегство из него – наложили несгладимый отпечаток на всех. Каждый справлялся с грузом воспоминаний, как умел. Томас нашел для себя исцеление в любви и жизни с Ньютом. Вот и сейчас, пока Ньют, переодевшись, начал расставлять всякие безделушки, на каминной полке, Томас заметил, как осеннее заходящее солнце играет золотыми искрами на светлых ресницах и волосах, отражаясь на бледной идеальной коже. Взметнувшая вокруг пыль, придавала моменту дополнительное очарование и, хотя Томас понимал, что Ньют будет ворчать, убирая ее, но сейчас это было красиво. Худые пальцы с красивыми полукруглыми ногтями. Сначала на полку встали часы, в деревянном корпусе, затем фарфоровая статуэтка собаки, затем красивый подсвечник. Томас вспомнил, как они с Ньютом, сидя на больничной койке в Убежище, мечтали о будущем, которое тогда казалось почти нереальным – дом, красивый город, близкие рядом, собака. Почти всё сбылось – не хватало только собаки. Но Томас знал, что на новоселье Ганс собирался подарить им щенка и представлял радость Ньюта. Дантэ наверно, от собаки будет вообще не оторвать. Они поели, а затем продолжили разбирать сумки, переговариваясь, обсуждая рабочий день, а иногда молча, каждый погруженный в свои размышления. За окном уже давно стемнело, когда они закончили с тем, что запланировали на вечер. Ньют ушел в соседнюю комнату, посмотреть, как высохла покрашенная стена и Томас последовал за ним. Краска высохла хорошо и на следующее утро они решили, что пройдутся еще раз валиками и дело будет доделано. - Ладно, хватит на сегодня… - Ньют стянул через голову футболку и направился в ванную, - я отмываться. - Я тоже, - Томас улыбнулся своим мыслям, окинув худощавую фигуру парня взглядом и направился во второй санузел, где стояла душевая, надеясь не пропустить момент, когда блондин выйдет из ванной. Вода расслабляла и Ньют даже в какой-то момент чуть не задремал, разомлев в тепле. Определенно все труды стоили того, что они теперь имели. Иногда было нелегко, но все трудности они преодолевали вместе и от этого становилось легче. Впереди по-прежнему была неизвестная дорога, но теперь они стали другими – старше, сильнее, увереннее в себе, ближе. Ньют снова посмотрел на свои руки – те же тонкие длинные пальцы и бледные ладони, но он изменился. Теперь внутри появилась уверенность в собственных силах, которой не было прежде. Отмывшись и отдохнув, Ньют вылез из ванной и обмотавшись полотенцем, вышел в комнату, обнаружив, что оставил в сумке с вещами пижаму. Но перерыв всю сумку до самого дна, парень внезапно обнаружил, что пижамы нет. Пара футболок, нижнее белье, двое спортивных штанов, носки и еще несколько вещей… - Томми, ты мою пижаму брал? – громко спросил он, услышав, что Томас возится в гостевом санузле. - Нет, забыл, - открыв дверь, ответил парень, выходя и приближаясь к стоящему над сумкой Ньюту. Вещи он разложил на кушетке около шкафа, чтобы ничего не упустить. - Тогда я буду спать в твоей футболке. Выбирай в какой, - усмехнулся Ньют, глядя на полуобнаженного мужчину в полотенце вокруг бедер. Томас был красивым, когда они познакомились и вырос красивым мужчиной – чуть ниже, но идеально сложенным. Ньют вообще считал, что у него телосложение, как у греческого Бога. Оба подкачивались, но если Ньют так и не смог набрать приличную мышечную массу, то у Томми это получалось само. Мощные сильные плечи, грудь, кубики пресса, красивая накаченная задница. Ньют отличался лишь подтянутостью и несмотря на то, что мышцы красиво контурировались, даже половины объемов Томаса достичь он так и не смог. - Мы, думаю, сможем обойтись и без футболок и всего остального. Зачем тебе пижама, когда я рядом? И заметь еще кое-что важное – кроме нас в доме никого нет…– обняв со спины Ньюта, заговорщицки произнес Том и блондин мягко рассеявшись, откинулся спиной на любимого, который ласково поглаживал его живот и бока. Похоже, забытая пижама не была случайностью, как и внезапная болезнь Дантэ и учеба Джеки. Оставив пару горячих поцелуев на изгибе шеи, Томас развернул Ньюта к себе лицом, и они слились в долгом чувственном поцелуе. Ньют на столько увлекся поцелуями, что не зафиксировал тот момент, когда Томас снял с него полотенце, отбросив на кушетку. Понял, что стоит абсолютно обнаженный он лишь по ощущению прохлады на ягодицах, но уже в следующее мгновение, Томми сжал его худую попку в руках, прижимая к себе и заставляя застонать от удовольствия. - Вот теперь можно стонать погромче, не боясь никого разбудить… - не сдержав легкого смеха, произнес Том и блондин радостно улыбнулся в ответ, вспомнив, как обычно приходилось вести себя потише в моменты близости, чтобы Дантэ с Джеки их не услышали. - Боюсь представить, что у тебя выманил взамен Дантэ, чтобы сказаться больным и Джеки… - договорить Ньют не успел, поскольку Томас опустил руку и лаского сжал напрягшийся член. Резко втянув воздух сквозь сжатые зубы, Ньют закрыл глаза, сосредотачиваясь на знакомых прикосновениях любимых рук и губ. - Не бери в голову… - Томас прикусил бледную узкую мочку уха и оставил влажный след от языка чуть ниже на шее, - мы с тобой заслужили небольшой романтический вечер. - Мммм… только небольшой? – Ньют вывернулся из-под очередного поцелуя и опустился на колени перед любимым, не разрывая зрительного контакта. – Ты тоже можешь стонать и кричать… никто тебя не услышит, - копируя манеру Томаса прошептал он, прежде, чем взять в рот требующий внимания вставший во всю длину член. За десять лет проведенных вместе, они успели отлично изучить друг друга и Ньют точно знал, как довести брюнета до состояния дрожащих коленей и сладкого хаоса в мыслях. Он позволял Томасу запускать пальцы в свои волосы и давить на затылок, когда тот хотел получить больше удовольствия, расслабляя горло и впуская его так глубоко, на сколько мог. Позволял делать с собой почти всё, видя на сколько это заводит любовника. Когда Ньют уже собрался довести дело до конца и «вогнать Томаса в долги», тот отстранился и рывком подняв блондина на ноги, благодарно поцеловал. Ньют не успел опомниться, как Томас уже перевернул его и толкнув к кровати, поставил на четвереньки, заставив прогнуться, а ноги расставить пошире. За десять лет самые откровенные ласки стали приемлемыми и желанными. Ньют рвано выдохнул и с силой сжал простыни, когда ощутил язык между ягодиц. Томми похоже сегодня вознамерился укатать своего парня до состояния тряпки и блондин был совершенно не против. - Я подготовился в ванной… можешь долго не… оууу-ххх… - начал говорить Ньют, но договорить не смог, ощутив влажные пальцы внутри себя. От переизбытка ощущений его качнуло вперед, но он устоял еще и потому что любовник придержал его за бедра. - Не надейся на быстрое завершение… - Ньют не видел Томаса, но чувствовал кривую улыбку на губах. – Сегодня стоит оторваться на полную… попробовать что-то новое… Ньют подозревал что именно Томми подразумевал под «чем-то новым» и был абсолютно не против. Отдавая большую часть времени работе, заботе о Дантэ и Джеки, а также быту, времени друг на друга оставалось не так много, как бы хотелось. А еще были Дэниэл, Джоан и Ганс, которые стали им вторыми родителями и им тоже было необходимо уделять время. Теперь же у них появился свой дом и чуть больше времени друг на друга, благодаря тому, что дети стали старше и более самостоятельными. Вскоре Томас заменил пальцы на член внутри и Ньют, прогнувшись в спине на сколько мог, не стесняясь застонал, ощущая момент проникновения. Он больше всего любил именно это ощущение – самое начало, предвкушение, но уже глубоко чувственная близость. - Ньют… не стони так… иначе всё закончится раньше… - послышалось из-за спины и Ньют, ощущая движение внутри, улыбнулся и простонал еще громче и слаще, зная, как это действует на парня. Всё на самом деле не продлилось долго и Томас, доведя Ньюта рукой, перевернув на спину, кончил ему на живот. А затем тяжело опустился рядом на простынь, тяжело дыша. - Неплохая разминка… - лениво протянул Ньют, - второй раунд я так понимаю, будет в душе? - Где пожелаешь… - Томас счастливо улыбнувшись, переплел свои пальцы с пальцами любимого, сжимая узкую ладонь.***
Томас проснулся от тихого мерного пиканья будильника на часах. Поспешно выключив их, мужчина, лежа на спине, посмотрел на сопящего рядом Ньюта. Сразу вспомнилось второе утро, которое они с Ньютом встретили вместе в Убежище. В первое их обнаружил Минхо, а второе уже они встретили вдвоем и им никто не мешал. Десять лет прошло, но Томас в очередной раз поймал себя на том, что прислушивается к дыханию любимого. Хотелось законсервировать этот момент, чтобы в будущем, иногда открывать его и проживать заново. Светлые волосы разлохматились и теперь Ньют походил на взъерошенного воробья, а солнце, проникающее в щель между штор, играло теплыми искрами на коже и волосах. Томасу отчаянно захотелось прижаться к бледным губам своими и разбудить блондина утренним поцелуем и объятиями, но он решил остановиться на легком поцелуе в висок, чтобы не разбудить любимого. Ньют стал всем для него и Томаса это полностью устраивало. Поднявшись с кровати и надев домашние штаны и футболку, мужчина вышел из комнаты, тихо затворив за собой дверь. Вспоминая прошлую ночь, брюнет спустился вниз, понимая, что не в состоянии не улыбаться. Было хорошо и горячо. Как надо и даже лучше. В теле, как всегда после таких марафонов, разлилась приятная лёгкость и Томас подумал о том, что легко бы сейчас пробежал несколько десятков километров, не заметив этого. А если бы ему сказали, что на финише его будет ждать Ньют, то установил бы новый мировой рекорд. На кухне на столешнице стояли бутылка вина, два бокала и пустые тарелки, которые они оставили ночью, решив убрать утром. Бокалы и тарелки отправились в раковину на помывку, а бутылка в мусорку. Внутри все пело, а когда Томас вспоминал особенно яркие моменты, то улыбка становилась шире. Мужчина подумал о том, что был бы не против повторить нечто подобное сегодня, когда Ньют проснется и придет в себя. Когда он нарезал хлеб на тосты и смешивал яйца с молоком на омлет, сверху послышались шаги. Вскоре на кухню спустился Ньют, с влажными свежевымытыми волосами и расслабленной улыбкой. - Доброе утро. Это мне вода на столе? – спросил он, подойдя сзади к любимому и обняв за пояс. - Да. Знал, что ты не будешь долго лежать. Доброе. - Лучше потратить день с пользой, - согласился Ньют и поцеловав мужчину в шею, сел за стол, где стоял для него стакан с водой. - Может тебе помочь с чем-нибудь? – спросил он, наблюдая за тем, как Томас готовит омлет и закидывает тосты в тостер. - Я хотел тебе приятно сделать. Так что сиди и отдыхай… - повернувшись, с улыбкой ответил брюнет, посмотрев на слегка еще сонного и домашнего Ньюта. У них редко выдавались такие дни, когда они могли быть предоставлены друг другу и они давно научились ценить такие моменты. - Спасибо, - расплылся в довольной и слегка сонной улыбке Ньют, сев по удобнее на стуле. Солнце играло золотыми бликами на осенней листве за окном, проникая на кухню теплыми лучами, придавая неспешной беседе еще более уютную обстановку. Тостер прозвенел, оповещая о том, что тосты готовы отправиться на тарелки, а омлет вкусно пах на сковороде. Двое сидели на кухне, неспешно завтракая и обсуждая планы на день и чуть дальше, рассуждая о том, что их волнует и радует, и перекидываясь только им понятными замечаниями и намеками. Иногда они смеялись, обсуждая что-то или рассказывая, иногда прикасались друг к другу. Такие моменты чаще всего не замечаешь, поскольку они являются по-настоящему счастливыми и гармоничными. - Кстати, у Ганса скоро день Рождения. Он сказал, что хочет в качестве подарка? – спросил Ньют, собирая тарелки и ставя их в раковину. - Он сказал, что не хочет подарка… - Как обычно… - Он хочет впечатлений, - Томас сделал многозначительную паузу и продолжил, - хочет, чтобы мы все вместе съездили куда-нибудь на пару дней. Как на Новый год… - Мне тоже понравилось тогда… - ответил Ньют, начав мыть посуду. Закончив с завтраком, они на второй раз покрасили стену и до конца разложили вещи, которые привезли с собой накануне. Томас подумал о том, что мог бы вот так вдвоем без никого прожить с Ньютом до самого конца жизни. Затем оба зашли на задний двор, до которого еще руки ни у кого не дошли и поэтому оба планировали там найти все, что угодно, включая горы строительного мусора или даже мусорку. Но их опасения не оправдались к общему облегчению и даже более того, находка их неимоверно порадовала и удивила. Двор был чистым, пусть и слегка заросшим, но это проблема легко решалась при помощи газонокосилки. А с соседнего забора, к ним на изгородь перебрался виноград, который оплел своими вездесущими усами дугу над калиткой и часть забора. - А вот и виноград… - пораженно произнес Ньют. – Это словно вернуться… Томас ласково взял любимого за руку, ощутив, что тот разволновался, вспомнив Глэйд и, скорее всего, погибших ребят. Алби. Чак. Уинстон. Бен, Джефф и многие другие, кто так и не дошел до безопасного места. Томас тоже жил с этой тяжестью, но одновременно с этим понимал, что ничего уже не исправить. Когда они собрались обедать, Ньют услышал, что на подъездную дорожку заезжает машина и направился к входной двери, посмотреть кто решил их навестить. - Кажется наше с тобой уединение закончилось… - произнес блондин, повернувшись к остановившемуся рядом с ним на крыльце Томасу. Тот ответил лукавым взглядом и привычно переплел свои пальцы с пальцами Ньюта. - Мы к вам! Соскучились? – радостно воскликнула Джеки, выпрыгнув с заднего сиденья машины Ганса. – Решили, что все вместе мы справимся с ремонтом быстрее! - Вот лиса! – усмехнулся Томас и Ньют подумал о том, что очевидно не знает всей подоплеки ситуации. На что же выменял у детей Томас возможность остаться вдвоем…? - И Ричард приехал, - между делом заметил Ньют, увидев высокого парня Джеки, с которым они встречались уже больше полугода. – Похоже, свадьба не за горами. - Это мы еще посмотрим, - вполголоса произнёс Томми и блондин не смог сдержать улыбки, глядя на любимого. Ганс, Джоан и Дэниэл, вошли в дом первые, держа в руках многочисленные коробки с различными вещами, которые не влезли в машину к Томасу и Ньюту. Следом почти что забежал Дантэ с большой сумкой за спиной, не забыв обнять Ньюта по дороге и огласить, что в его комнату заходить без разрешения нельзя. Последними, держась за руки, подошли Джеки и Ричард. Парень нес большую спортивную сумку, а Джеки рюкзак. Вежливо поздоровавшись с обоими парнями, Ричард последовал за девушкой в дом. Дом наполнился гомоном голосов, шагов, смеха, сдвигаемой мебели и многими другими звуками, не прошло и минуты после приезда гостей. - Дом, милый дом, - бросив лукавый взгляд темных глаз на Томаса, произнес Ньют и тот улыбаясь кивнул. – На обед нужно будет много приготовить. Пойдем. Предстоит много работы. - Пойдем, - Томас сжал в ладони руку любимого, ощущая кольцо. Когда-то он подарил Ньюту простое серебряное колечко, изготовленное Ником и его другом. Теперь же на пальцах у обоих парней блестели желтым боком золотые кольца. Ньют долго не хотел снимать серебряное, говоря, что оно дорого ему, как память, но потом всё же сдался, положив оба серебряных кольца в шкатулку на комоде, где лежали серьги Джеки, которые когда-то подарила ей Кейша и детский маленький серебряный крестик Дантэ тоже от матери. Все это были вещи, с которыми никто не был готов расстаться и поэтому они лежали отдельно от всех остальных, напоминая о прежней далекой и нелегкой жизни. Лекарство все-таки создали и смогли поставить вакцину на поток. Но все равно, вылечить получалось не всех. Некоторые, кто были больны слишком давно, не поддавались действию вакцины и получали лишь временное облегчение. Одно время Томас даже переставал смотреть новости, чтобы отгородиться от страшного мира, откуда они смогли чудом вырваться, но потом понял, что остается только принять эту часть реальности и их жизни. Вспышка продолжала гулять по планете и не смотря на лекарство, оставались Дома Шизов. Больных было много и самых тяжелых либо отправляли на убой, либо закрывали в резервациях, надеясь, что они со временем перебьют друг друга. Здоровых людей осталось не так много, но вдали от наиболее пораженных областей им удалось воссоздать тот мир, который был прежде до катастрофы. Яркий, красивый, полный красок и различных интересов. Томас посмотрел на Ньюта, размышляя была бы его жизнь такой же яркой и гармоничной, если бы блондин погиб. Ответ был очевиден. - Томми, всё нормально? Если ты из-за гостей… - начал говорить Ньют, заметив заминку брюнета, но тот прервал его самым действенным способом – поцелуем. - Спасибо, конечно, - усмехнулся Ньют, расплывшись в довольной улыбке, когда Томас отпустил его, - но всё же теперь я волнуюсь еще больше. - Всё хорошо. Размышляю о насущном. - Пойдем в дом, Томми, - негромко произнес Ньют, понимая, что более детального ответа пока не получит в любом случае. - Пойдем, - Томас пропустил Ньюта внутрь, а затем вошел сам и закрыл за ними дверь их нового дома, в котором они без сомнения проживут еще много счастливых лет.Конец. 03.10.2023