Сладкий сон

      Мало кто знает, но великий Барбатос очень любит навещать Моракса в самом тихом уголке Ли Юэ. Их встречи происходят раз или два в год уже несколько тысяч лет. Иногда их тихие посиделки посещает Сяо, измученный кошмарами, и барду его искренне жаль, хоть и не может до конца понять всю тяжесть этих снов. Каждый раз Венти изредка поглядывает на последнего защитника Якса, интерес всегда берет вверх, особенно когда это связано с тем, чем ты не встречался лично. В такие моменты Властелин Камня очень мягок и внимателен, будто отец над своими чадом. И так со временем Барбатос незаметно для себя начал наблюдать за Сяо, а затем уходить восвояси, когда видел на лице спящего адепта умиротворение. Эта традиция всегда грела сердце, но только в присутствие юного копейщика Анемо Архонт чувствует нечто другое. Наверное, именно неизвестное чувство заставило Венти прекратить свои визиты, а через какое-то время и вовсе засесть в таверне «Доля Ангелов», изредка вспоминая тёмно-зелёную макушку с лёгким оттенком бирюзы. В моменты, когда алкоголь постепенно окутывал каждую клеточку мозга, бард глупо улыбался, вырисовывая в памяти мускулистые руки, скрещенные на груди, бледное лицо, обрамленное аккуратной чёлкой и глаза сияющие на солнце, будто Кор Ляпис в Яшмовом лесу. Каждое новое воспоминание вновь пробуждало то странное, неизвестное чувство.       Лёгкий ветерок на мгновение превратился в вихрь, на месте которого появился темноволосый парнишка с бутылочкой вина и радостной улыбкой. — Хэй, Моракс, давно я тут не бывал! Смотри, что сегодня я принёс прямиком из лучшей таверны Мондштадта! — Его здесь нет, — раздался тихий голос где-то со стороны дерева. Архонт быстро посмотрел в сторону звука, вглядываясь в тень золотого гиганта. Там он увидел свисающую с ветки ногу, сидящего парня, что по своему обычаю держал руки скрещенными. — Чего-сь? А, Сяо! Давно не виделись! Так где Моракс? Повисла тишина, нарушаемая лишь шуршанием листьев песчаного дерева на ветру. А ещё пару минут спустя Венти весело рассмеялся: — Так скоро я получу ответ? — Недавно приходил путешественник, — начал из далека копейщик, продолжив немного погодя, — Он сказал, что Властелин Камня мёртв… Тебе тут нечего делать. Последнее было сказано твёрдо, но с лёгкой ноткой неуверенности. Венти тихо вздохнул, посмотрев куда-то вдаль, после чего присел у дерева. — А сам-то что здесь забыл? Возможно ли, что кошмары начали мучить сильнее после такой ужасной новости? В ответ последовало молчание, непрерываемое ещё очень долго.       С их короткого разговора прошёл час или два, а может и больше, разве уследишь за временем, когда прохладный ветер так расслабляет и уносит все мысли прочь. Однако молчание стали невыносимо, и Анемо Архонт уже засыпал от скуки, хотя мог давно уйти и как обычно веселиться в таверне господина Дилюка. На самом деле Венти сам не знал что его тут держит, поэтому до сих пор сидит под деревом, изредка кося взгляд на бутылку вина. Тихо вздохнув, бард достал лиру и будто на пробу провел по струнам, кинув взгляд на адепта. Ноль внимания. Спустя пару минут снова послышался звук лиры, однако опять никакой реакции. Тогда закрыв глаза на полное игнорирование своего присутствия, Архонт начал петь одну из многих историй, что имел в своём обширном арсенале. По началу адепт все так же делал вид, что совсем не замечает незваного гостя, но вскоре чуть прикрыл глаза, выслушиваясь в ненавязчивую мелодию и приятный голос барда. «Возможно, провести время рядом с ним не так уж и плохо», — подумалось Сяо прежде чем он провалился менее беспокойный, чем обычно, сон.       Защитник Якса проснулся быстро, резко подскочив на ветке, стоило только услышать зов о помощи со стороны постоялого двора. Решив на по следок сказать Анемо Архонту не возвращаться сюда больше, Сяо обнаружил, что того уже и след простыл, осталась лишь одиноко лежащая бутылка вина. Парень кивнул своим мыслями и унёсся в сторону Ван Шу.       С того момента прошло около недели. За это время Алатус заметил, что по какой-то причине хранит ту самую бутылку вина, хотя у него никогда не было пристрастия к алкоголю, однако отдать сосуд кому-либо из постояльцев или хозяйке он не решался, а может и вовсе не хотел. Не хотел так же сильно, как и признавать, что под пение Венти спалось куда приятнее и спокойнее, чем когда-либо за столько лет, не считая те моменты, когда Сяо находился под надзором своего Архонта.       Редкими ночами хотелось вновь услышать это пение, дослушать ту историю, что в прошлый раз так прекрасно исполнял Барбатос. В одну из таких ночей, будто по зову, рождённый ветром очутился на крыше постоялого двора, весело хохоча: — Надеюсь, здесь не водятся кошки, а если это не так, то хотя бы они не достанут меня! Голос бога был таким беззаботным, что казалось, будто он никогда не сталкивался с трудностями, страхами и болью. Адепт только хмыкнул, отворачиваясь в другую сторону от гостя. — Ахах, сегодня ты не так разговорчив, — Венти оглянулся по сторонам, изучая местность, — Здесь можно было бы дать замечательный концерт! Парень аккуратно воспарил в воздух и начал ходить из стороны в сторону, жестикулируя, будто ходит по твёрдой поверхности: — Представь! Приятный вечерний ветерок, мягкий свет фонарей, запах горячие еды, — все так же не унимался он, радостно крутясь, от чего его косички цвета нежного лазурного неба будто танцевали, — прекрасна музыка и алкоголь! Ох, точно! Ты случайно не видел бутылку вина, что я приносил в прошлый раз? Было бы грустно потерять такое сокровище, что я с таким усердием отрабатывал у Мастера Дилюка в его таверне. Алатус невольно вздрогнул, будто его уличили в каком-то проступке, после чего ответил короткое «нет». Почему ответил именно так он не знал, ведь смысл врать ему не было, хотя и показывать, что хранил его с того дня, желания тоже не было. Венти лишь тихо вздохнул, снова достал свою лиру и запел. Мелодия напоминала ту, что Сяо слышал в прошлый раз, но всё же она чем-то отличалась, а вскоре Барбатос запел. И в этот раз песня нашла отклик не только в мыслях адепта, но и в его сердце. Совсем такой незаметный на первый взгляд отклик, на который в принципе можно было бы закрыть глаза, однако после долгой тишины этого самого сердца, сделать этого было невозможно. Сяо внимал каждому слову, запечатлев глубоко в себе. Архонт словно не замечал изменений в чужом поведение, наслаждаясь самим процессом игры и звучанием своего инструмента. Небольшой ветерок словно подпевал, играя с фонариками и плащом барда. Несколько минут нежного звучания пролетели будто одно мгновение, укрывшее всю округу сладкой негой. Адепт, пребывающий в потоке своих мыслей, не сразу замечает задорный смех у своего уха, он быстро раскрывает глаза и сводит брови, показывая этим свое недовольство. Он не спеша изучает Венти, желая узнать причину такого веселья, но взгляд останавливается на лице с молочным цветом кожи, лёгким румянцем на щеках и блистающими, словно тысячи звёзд, глазами, что так весело и живо смотрят из-под ресниц. Может это последствие долгих кошмаров или же сердце правда пропустило нервный стук, однако Сяо всем своим нутром чувствует изменения внутри себя. Чувствует странное покалывание в груди, отдающие теплом. Хотелось вновь погрузиться в поток неспешных раздумий под невероятно приятный голос, что словно морской ветерок укрывал от лишней суеты. Может сейчас, когда внутренние боли стали сильнее, стоит позволить себе слабину и подпустить к себе беспечного Архонта, что как лоза не спеша начал окутывать кусочки души. Алатус ели заметно придвигается ближе, руки его опускаются на деревянную ограду, а взгляд устремляется вдаль. — Мне бы хотелось дослушать ту историю, что ты пел в прошлый раз. Звуки лиры служат молчаливым ответом. Анемо Архонт позволит ему всё что угодно, пока защитник Якса пытается открыться ему.