separate ways;

      ада в жизни леона каждый раз появляется внезапно. в первый раз — в уже несуществующем городе раккун-сити. и еë появление — огромная ошибка. и одновременно с этим — самая правильная вещь в мире, что не может не случиться. и вот — она пропадает, ничего не объясняя, не отвечая на вопросы. спасает ему жизнь и уходит.       леону хочется бежать за ней. схватить еë за руку, потребовать ответов. но она не ответит — он знает. никогда не отвечала, сколько бы он ни пробовал, сколько бы попыток ни совершал. наверное, это просто не в стиле ады вонг — давать чёткие ответы.       кеннеди не верит в совпадения, и, когда они пересекаются спустя шесть лет во второй раз, — ему кажется, что судьба над ним смеётся.       ада вонг больше не носит красное платье на заданиях. но в глазах кеннеди — всё равно выделяется на фоне всего мира, тусклого и потерявшего краски в его двадцать один год. когда леон воочию увидел смерть. то, что хуже смерти.       он помнит. помнит, как не смог… и мужчину в коридоре участка, что нашëл выход из этого кошмара, и марвина, что спас ему жизнь, и многих других, кому не смог ответить тем же, кого не спас — когда-то он всё взваливал на свои плечи, пусть его вины в катастрофе раккун-сити не было никакой. помнит, как убил обоих после того, как они встали (сейчас леон понимает — подарил им покой). помнит клэр — красивую, невероятно красивую, уверенную девушку, идущую к своей цели. редфилд всегда излучала что-то тёплое и живое, и леону не хотелось, чтобы она вообще проходила через всё это. но она прошла — и, кажется, справилась даже лучше него.       тогда леона спасла она. снова. оказалась в его съëмной квартире (леон даже почти не удивляется) и заговорила, стоило ему только остановить на ней взгляд, отыскать силуэт в полумраке комнаты. ада говорила много, долго. что его вины в этом нет, что так было нужно, что у них… разные пути. кеннеди слушал и даже понимал что-то, кажется. и когда в конце монолога ада подошла к окну, собираясь уходить (леон задумывается, а уходила ли она когда-то через дверь), он не отпустил.       она так близко, что кружится голова. интересно, скольким счастливчикам удавалось еë поцеловать? леон не понимает, почему так желает узнать ответ, желает стать одним из сорвавших куш. откуда в нём это почти безумное желание целовать еë, прикасаться, чувствовать. ему кажется, что оно было с первой встречи на парковке, но он никогда не позволял себе об этом думать. но всё же… секунда. и еë губы — нежные, дурманящие — на его губах. и леону кажется, что это самый счастливый момент в его жизни. но сердце отчего-то разбивается на куски.       ада отвечает. осознанно, желанно, словно тоже мечтала об этом, словно тянулась к нему в ответ всё это время. леон чувствует, что она пахнет парфюмом и пеплом — и, чëрт, уже понимает, что это сочетание он тоже надолго запомнит. ада держит дистанцию, не касается его вообще, но леону — мало, — он хочет быть ближе, привлекает еë к себе, касается щеки, волос, шеи, опускается на спину.       — я не твоя, леон, — шепчет она ему между лихорадочными поцелуями. кеннеди соглашается.       утром он не находит еë в постели. была – и нет. на белье остается только слабый запах сладких цветов и пепла, что не может врать. леон не удивляется. она найдёт его — он почти уверен. вернëтся. рано или поздно. их пути ещё пересекутся. правда ведь?       по крайней мере, надежда есть.       но проходит и год, и два, и несколько лет. леон перестаёт ждать. сочетание сладкого парфюма и пепла всё ещё преследует его (или так только кажется), но ады нет — и надежда в душе гаснет.       но вот, шесть лет спустя она перед ним. и еë аромат заполняет всю комнату и его лёгкие. ада всегда такая — воздух заменяет собой, а леон в ней задыхается. ему очень хочется взять судьбу за грудки и встряхнуть хорошенько. какого, блять, чёрта. он старался забыть о ней (пусть и не выходило), пытался строить другие отношения (пусть они и оказывались недолгими) и пытался жить. после того монолога ады в его квартире ему наконец-то стало легче. потом — уже и вовсе всё равно. он изменился — кажется ему. стал другим.       она не отвечает на вопросы. вновь. леон привык. в конце концов, она и правда — не его.       — если ты уйдёшь сейчас, то, может быть, доживёшь до следующей встречи. и, кто знает, вдруг она пройдет так, как ты того захочешь.       он не соглашается (главное не думать о том, как он хочет провести их следующее свидан… встречу). только не сейчас, когда после шести лет разлуки она объявляется вновь, словно между ними ничего не было. не сейчас, когда он почти выполнил свою миссию (да и эшли ему, на самом деле, жаль). ада кивает, не удивляясь. леон не сдаётся — жизнь его закалила.       перед тем, как их пути вновь разойдутся, — надолго или нет, леон ещё не знает, — он спрашивает, изменилась ли она. ему хочется верить. хочется надеяться, что она не пользуется им. снова. и ада опять делает это. дарит ему еë — надежду, такую хрупкую и драгоценную, — улыбается и говорит, что думать вредно. может, она и в этом права.       она спасает ему жизнь вновь. и предлагает отправиться вместе с ней. но леон — согласиться не может, и она понимает это, наверняка понимает.       — ты мне небезразличен, леон кеннеди.       в еë глазах — что-то, предназначенное только ему, а на лице — лёгкая улыбка. но леон не отвечает. это признание — его не радует совсем. оно для него — выросший из семени надежды, что бросили в пустыне, цветок. долгожданный, безусловно прекрасный, но… полный страданий и боли. их пути — и в самом деле разные. и они сейчас — на развилке дороги, и каждый определил свою. ещё шесть лет назад.       леон кивает — ему очень многое хочется ей сказать, но сейчас это будет лишним. и ада кивает тоже, но не уходит. ей, кажется, как и ему, не хочется расставаться, и она медлит до последней секунды. такая красивая. она протягивает ему руку, и леон очень хочет за неё аду взять, но в руке лежит что-то, что вонг ему передаёт. он руку сжимает до боли. ключи. снова, значит, спасает ему жизнь. леон уже сбился со счёта.       они связаны. красная нить или затянувшаяся шутка судьбы — ему, в общем-то, плевать. они связаны этой болью, что из памяти никогда не уйдёт. она обязательно останется его счастливым воспоминанием, и обязательно будет царапать душу изнутри. даже когда всё закончится, даже через несколько лет. но — леону кажется — это и заставляет обоих жить.       ада уходит.       наконец эшли в безопасности. теперь им остаëтся только один путь — домой. и при мысли об этом кеннеди невольно поднимает голову вверх.       где-то высоко в синеве неба ада задумчиво смотрит в окно.       леон провожает вертолёт взглядом, сжимая в руке брелок-мишку. он обязательно вернёт его при следующей встрече. отчего-то он уверен — она будет.