***
Темари плотнее запахнула чёрный плащ в пол и продолжила хлюпать ногами, увязая в грязи. Но, упрямо не останавливаясь, продолжала путь. Что бы это ни было, это было недалеко. Может, соседняя деревня или ещё что-нибудь — посёлок, например. Однако она решила начать поиски отсюда — из города. Увидев под проливным дождём тёмный и высокий силуэт, который Сабаку-но сразу узнала, она прибавила шаг. — Кисаме! Кисаме! — звала она, но её отклик заглушал проливной дождь. Хошигаки, услышав позади хлюпающие шаги, обернулся. — Девушка Итачи, — вспомнил он и иронично улыбнулся, заметив на её лбу протектор деревни Скрытого Песка. Законопослушная куноичи. Она остановилась в шаге от него, сняв капюшон. — Итачи действительно мёртв? — спросила она и даже перестала дышать, а время, словно нарочно, стало тянуться медленнее. Преступник коротко кивнул и извлёк из внутреннего кармана плаща хитай с перечёркнутым протектором Деревни Скрытого Листа, протягивая её девушке. Без дрожи в руках джоунин забрала хитай и спрятала её в набедренном кармане. — Учиха Саске? — с полувопросом, полуутверждением вымолвила она. — Да. Этого Темари было достаточно. Он отомстил за смерть клана. Значит, Саске поймёт. Поймёт её желание прикончить его! Убить, каких бы усилий ей это ни стоило. Господи! О чём она думает?! О вендетте! До чего же она докатилась?! Итачи. Он всё же был преступником, и рано или поздно это должно было произойти. Однако, как бы сильно Сабаку-но ни пыталась себя в этом убедить, все её усилия оказывались тщетными.***
Через два дня, вернувшись из длительного путешествия до Амекагуре и обратно в Суну, Темари готовилась к серьезному разговору с Казекаге. Невзирая на то, что сестра явно устала и хотела спать, да ещё вдобавок выглядела поникшей, он всё-таки завалился к ней в комнату, стоило ей только тенью проскользнуть в свою спальню. — Может, уже хватит убегать без разрешения из города? — сердито поинтересовался Гаара. — Постоянно куда-то уходишь без моего ведома. Это можно расценить... — Как предательство? — с вызовом бросила Темари, и её голос не дрогнул, оставаясь твёрдым и уверенным. О да! Она отлично понимала, как можно было расценить её поведение. — Что с тобой случилось? — после длительного молчания спросил он, подойдя к сестре и ободряюще похлопав её по плечу. Но та осталась всё такой же понурой и поникшей. — Много чего, — тихо произнесла Сабаку-но и обессиленно упала на мягкую постель. — Просто человек, который был дорог мне, погиб. К нему я и ходила в Страну Рек. Каждые выходные. Он помогал мне с выполнением миссий. Поэтому я... ходила одна и не брала никого из своей команды. У Казекаге с плеч словно камень свалился, и он смог спокойно вздохнуть. Теперь ему было понятно странное поведение Темари. Но он... не радовался. Просто стало чуть легче на сердце, однако сестру стало жалко. Вот бывает такое в жизни... — Может, хочешь поговорить? — поинтересовался он, присаживаясь на край постели и заботливо убрав упавшие пряди волос с лица джоунина. Но та резко перевернулась на живот, покачав головой. — Нет, всё хорошо! — спокойно произнесла она и в подтверждение своих слов добавила: — Правда, всё хорошо! Не волнуйся.***
Изнурительные многочасовые тренировки, короткие и опасные миссии — это помогало забыться, а потом... Потом нападение на Коноху членами преступной организации Акатсуки. Потом... потом самое страшное — собрание Пяти Каге. Возможно, что всё было бы не так страшно, но там, на собрании Пяти Каге, Темари увидела его — Учиху Саске. Её боль едва успела заглохнуть, а на первое место только-только вышла надвигающаяся война, и тут он — убийца Итачи явился! Она не понимала брата. Не понимала его лишней болтовни, попытки убедить Саске вернуться в Деревню. Она хотела просто взять и атаковать его, убить без суда и следствия, не как члена преступной организации, а просто как братоубийцу. Но ничего не получилось. Сколько бы чакры Темари ни вкладывала в свою технику, удар не вышел сильным, он остался стоять, защищённый Сусаноо, с гадкой ухмылкой на губах и заалевшими глазами, такими холодными и такими безумными. Она никогда не забудет этот взгляд. Возможно, если бы не Гаара, которого нужно было защищать, она бы побежала вслед за Саске, только чтобы лишний раз попытаться убить его, размазать по стенке. По крайней мере она бы постаралась это сделать. Попытка — не пытка. Однако после совета Пяти Каге было уже не до Учихи. Началась Четвёртая Великая Война Шиноби. Война как война — с бесчисленным количеством жертв и всё новыми набегающими мертвецами, которых насильно вызвали с того света. Темари боялась. Но не умереть, а увидеть на поле боя смертоносное пламя Аматерасу, среди которого можно было бы разглядеть его одинокую фигуру, окутанную тьмой, и он снова кроваво-красными глазами взглянул бы на неё. Он снова дал бы ей очередной совет-загадку, заставляя ломать голову. Но она не увидела Итачи. Сабаку-но этому одновременно и обрадовалась, и огорчилась.***
— Как себя чувствуешь? — спросил у неё Гаара, когда она едва успела приоткрыть глаза. — Нормально, — покачала головой Темари, самодовольно усмехнувшись. — Чтобы меня ранить — надо попотеть, — съязвила она, рассмеявшись. Но её смех быстро смолк. — Как остальные? — поинтересовалась она и, опираясь на ослабшие руки, села в постели, с опаской осмотревшись вокруг, зная, что обычно именно в такие моменты появляются заботливые ниндзя-медики. Казекаге печально улыбнулся. Жертвы есть. И довольно значительные. Всё шло удачно и хорошо: он даже сказал бы, что клон Узумаки Наруто отлично помогал им. Пока на поле боя не появился он — Учиха Мадара. И в миг, в один миг, численность шиноби сократилась чуть ли не до нуля. Погибли почти все. Почти. — Темари, откуда ты знала о смертоносных техниках Мадары? — с неподдельным удивлением и интересом спросил он. И повисла гнетущая тишина. Сабаку-но с удовольствием ответила бы на этот вопрос, рассказала бы всё и обо всём. Но она дала слово. Она сама не поняла, когда это произошло, когда она пообещала молчать. Молчать, даже если Учихи Итачи уже не существует в этом мире — он мёртв, а от былой организации Акатсуки остались лишь воспоминания. — Мертвец рассказал, — ответила джоунин. — Когда это ты успела пообщаться с мертвецами? Вроде бы сразу запечатывали... Он её слова понял слишком буквально, что было неудивительно и вполне естественно: в последние несколько дней тысячи мертвецов разгуливали по Миру Шиноби. Она поджала губы и сжала кулаки, стараясь себя наконец-то убедить. Он мёртв. И это уже пора было бы принять. Пора! Но это приятное чувство, которое она испытала впервые, не торопилось её отпускать — она влюбилась! — Гаара, ты иди. Я хочу побыть одна, — попросила она. Казекаге, понятливо кивнув, оставил сестрёнку, напоследок потрепав по распущенным пшеничным волосам. Темари, настороженно осмотревшись вокруг, дабы лишний раз убедиться, что рядом никого нет, достала из-под подушки набедренную сумку и открыла её. Между кунаями и сюрикенами, изрядно потёртая из-за острых концов оружия, лежал протектор. Его протектор. Единственное напоминание о преступнике, в котором человечность не умерла.***
— Так докажи, что я ошибаюсь, — вслух спросила Темари, подняв взгляд к ясному синему небу. Как давно она не поднимала головы? Как давно она не смотрела и не любовалась небесами? Эта война... Эта проклятая война отняла у неё несколько десятков жизней. Теперь... Теперь она полностью осознала весь ужас войны. И вот сейчас она понимала, что убивать врага действительно легко — куда сложнее сохранить жизнь. Хм. Как Итачи и говорил. Чёрт! Опять Итачи! — Темари, — вывел её из раздумий сердитый голос Канкуро, который, похоже, уже не первую минуту пытался докричаться до сестры, что пребывала далеко отсюда, покинув свою физическую оболочку. Прямо сокровище для маньяка! Куноичи Песка глубоко вздохнула и взглянула на шумного брата, раздражённо закатив глаза. И тут обратила внимание на шиноби, стоящих позади него. Знакомые лица: команды восемь, десять и семь. Последняя была даже в полном составе. Наруто сиял: Учиха Саске вернулся в Коноху по собственной воле. Он даже успел принять участие в войне, чем немало помог. Однако после всей этой неразберихи, а также после недолгих разбирательств и весомых аргументов, оправдывающих уже бывшего преступника и члена организации Акатсуки, его восстановили в звании шиноби Деревни Скрытого Листа, сняв все обвинения. Тем не менее за ним продолжал наблюдать элитный отряд АНБУ. — Ты идёшь? — поинтересовался Канкуро, чуть смягчившись. — Мы собираемся проститься с Хьюгой Нейджи. Всё-таки хороший был шиноби! — Да, — согласилась с ним Темари, пристально смотря в глаза Саске. Это... это не его глаза. Это глаза Итачи. Только у него были такие чёрные, чисто чёрные бездонные глаза. Она лишь несколько раз удостоилась увидеть истинный цвет. И она запомнила их раз и навсегда. Учиха неприметно нахмурился, ощущая столь пристальное внимание со стороны куноичи Песка. Она не раз пыталась на полном серьёзе его убить. Он это запомнил. И сейчас она смотрела на него так не из лучших побуждений. Это чувствовалось. Как бы сильно Темари ни пыталась держать себя в руках, и насколько бы внешне она ни была спокойна, внутри неё бушевала буря, а на языке вертелась куча гадких слов. Но если она сейчас скажет... Если хоть заикнётся об Итачи, то слова сами польются рекой, и правда просто-напросто раскроется. Не стоит им ничего знать! Не стоит! Но... — Всё спросить кое-что хочу, — Сабаку-но опустила руку на бедро, поближе к набедренной сумке, осознавая, что её слова либо разозлят Саске, либо заставят его выкинуть нечто эдакое. — Каково было убивать старшего брата? Это доставило тебе удовольствие? Всё. На тайне знакомства с Учихой Итачи можно поставить жирный крест. — Замолкни, — бесстрастно произнёс Учиха, скрестив руки на груди, чтобы скрыть их дрожь, а его ладони уже начали зудеть в предвкушении прикосновения к холодной рукояти Кусанаги. — Темари-сан! — возмутилась Сакура, неодобрительно покачав головой. — Ты не знала моего брата, — заметил последний представитель клана, пройдя мимо девушки и нарочито толкнув её плечом. — Ребят, — попытался вмешаться Наруто и устаканить назревающий конфликт, но никто из этих двоих не обратил на него внимания. Джоунин стиснула зубы. Знала! Ещё как знала! Может быть, не так хорошо, как хотелось бы. Но она в период войны успела достаточно убедиться, что он многое предусмотрел. Многое предугадал. И даже легенды и мифы, о которых он рассказывал... Он поведал ей о старых свитках, которые на деле оказались и не легендами вовсе, о подземных туннелях, где было спрятано оружие — и всё это пригодилось в войне. Он оказался проницательным. Умным. — Я была знакома с Итачи, — ответила Темари: её слова прозвучали подобно грому среди ясного неба, даже Гаара не ожидал ничего подобного, широко распахнутыми глазами уставившись на сестру. — Откуда? — настороженно спросил Канкуро. — Кто бы поверил слепой, если в один прекрасный момент она сказала бы, что познакомилась с преступником S-класса в оазисе? — ответила она вопросом, посмотрев на Саске. Тот, сурово сведя брови на переносице, направился дальше по улице. — Почему молчала? — возмутился кукловод, но девушка раздражённо отмахнулась от его реплики, доставая из-за пояса гигантский веер, с которым она не рассталась, так как знала, что не сдержится. Проигнорировав брата, она направилась вслед за Учихой. — Стой! — окликнула она его. — Давай, мститель мстителя всегда поймёт. И он остановился, бросив на неё мимолётный взгляд, прежде чем обнажил Кусанаги. — Верно, пойму... — кивнул он. — Пойдём, только ты и я. — Саске! — Темари! Поднялся гул шиноби, попытавшихся вмешаться в конфликт, но виновники сей ситуации ответили красноречивыми взглядами и исчезли подобно тёмной линии тени, растворившейся в свете яркого солнца.***
— Откуда ты знала моего брата? — спросил Саске, когда они достигли Леса Смерти, где было тихо и спокойно, только птицы радостно щебетали, наблюдая своими глазами-бусинками за молодыми людьми. Темари опустила взгляд на набедренную сумку, извлекла оттуда хитай и, поджав губы, протянула её Учихе. Глаза того на мгновенье расширились, но потом спокойствие снова взяло над ним верх. — Значит, это ты, — произнёс он в пустоту, просто мысли вслух. — Он упомянул о тебе. — Что? — только и смогла выдохнуть она, растерянно глядя на братоубийцу и не веря своим ушам. Но его слова... Слова о том, что Итачи упоминал её, заставили улыбнуться — горько и печально. А Саске тем временем продолжал: — Но упомянул, как... Хм. О волчице. Он всегда говорил загадками: «Придёт время, и ты встретишься с моей волчицей. Не обидь её. Но и ей не позволь обидеть себя». Сабаку-но не смогла сдержать лёгкой улыбки, которая плавно превратилась в ухмылку. Значит, он... он всё-таки назвал её своей волчицей. Но всё было слишком печально. Слишком трагично, чтобы хотя бы чуть-чуть порадоваться. — Я так долго ждала этого момента... — Знакомое чувство, поверь, — перебил Саске. Но джоунин покачала головой, хмыкнув. — Нет. Ждала, когда ты убьёшь меня. Ждала этого, чтобы заглянуть ему в наглые чёрные глаза и высказать всё, дать ему пару пощёчин. Одной он не отделался бы. А потом со спокойной душой я стала бы ждать неизвестно чего, — Темари горько усмехнулась, убирая веер за пояс. У неё ещё будет возможность заглянуть в Его глаза, но не сегодня. Перед смертью она ещё надышится. А щёки Итачи обязательно дождутся её пощёчин.