Дорогой дневник, ты не поверишь, что произошло сегодня! Нет, ну, учитывая то, что я записывал в тебя до этого — скорее всего поверишь, но сегодняшний день намного лучше, чем дни до этого! Сегодня у нас появилась новая испытуемая. Челл. Бос… Бусорт? Челл Босуорт, точно. И знаешь, что? Она необычная. Слишком необычная, по сравнению с другими испытуемыми. Дело было так…
***
–Дурак, назначаю тебе работу. — перебирая стопку бумаг говорила молодая женщина. Голос еë был приятен на слух, но в нëм почти никогда не было эмоций, в прочем, как и сейчас — Подготовь комнату релаксации для нового испытуемого. –Я — не дурак. — шëпотом произнëс парень в белой рубашке с ярко-голубым галстуком. –Не льсти себе. У тебя даже на бейджике написано — «дурак». Или ты разучился читать? — на пару секунд отвлекшись от бумаг женщина бросила свой холодный взгляд кобры на худощавого высокого работника, а потом снова опустила его, продолжая заниматься делом. –Там написано не «дурак», а «Wheatley Longman (Уитли Лонгман)»! Мне кажется единственный, кто здесь не умеет читать — это вы, дамочка! — огрызнулся на женщину тот, сложив руки на груди, пытаясь выглядеть максимально уверенно. — Даже не думайте, что такой глупой провокацией вы сможете меня унизить. Меня, Уитли Лонгмана, ничего не может сломить, особенно ваши глупые слова! –Захотелось увольнения? — с ноткой разражения в голосе произнесла женщина, всë так же не отрываясь от бумаг. Даже не смотря на него, властная дама чувствовала, как уверенный парень немного сжался и опустил руки, что не могло еë не удовлетворять. –Никак нет, госпожа Глэдис, прошу прощения… Работа будет сделана в кротчайшие сроки. — и действительно. Пару секунд назад стоявший с выпрямленной спиной и задранным носом парень мигом осел на дно, осознав своë низкое положение, потому больше не решился язвить. –Замечательно. Приступай к работе прямо сейчас, иначе придëтся тебе далеко не сладко. Можешь быть свободен. «Стерва» — про себя подумал долговязый, лениво перебирая ноги по пути к кабинету. Да-да, у него был собственный кабинет! Конечно не такой большой, как у миссис Глэдис; честно говоря, совсем таки небольшой; но он был, и это — факт. Иметь даже маленький кабинет — это, своего рода, престиж! Не каждый, далеко не каждый удостаивается такой возможности. В компании огромное количество сотрудников: несколько десятков тысяч, если не считать испытуемых. Нет. Несколько сотен тысяч даже. Ну, конечно, не все они люди: на производстве, допустим, роботы и андроиды, но они роботы — им и не нужны никакие кабинеты. Да и не только. И вода, и еда, и зарплата даже не нужна — достаточно просто чинить, когда они ломаются, менять масло, там, ещë что-то… А живых сотрудников было меньше: ну где-то 20 тысяч, может чуть больше, может чуть меньше. Так о чем мы? Ах, да, о том, что у Уитли был кабинет. Работает он надсмотрщиком. Точнее сказать, присматривает за испытуемыми в «Центре продленного отдыха Aperture Science», за состоянием релаксационных палат и самочувствием исптытуемых в криогенных камерах. По-секрету сказать: он ненавидел эту должность. Он ведь почти получил работу на производстве! Знаете, кого предпочел бригадир? Точную копию самого себя! Кумовство! А ему дал худшую работу — присматривать за «вонючими людишками». Да, он сам человек — но он человек выше по статусу, в десятиллионы раз умнее, красивее. Образованнее, в конце-концов! А большинство испытуемых являлись крайне не эрудированными людьми, от них дурно пахло, они плохо выглядели; совсем не как Уитли, Уитли всегда был и остаëтся лучше во всëм. И уж тем более в умственных способностях! Хо-хо, он был уверен в них на 100%! Ему казалось, что он намного умнее госпожи Глэдис Ботт. Не казалось — так и было! Она вообще не достойна своего места управляющей, она не так совершенна, как Уитли. Если бы он был руководящим, комплекс бы цвëл и пах, как ирис! Или гладиолус. Ну, в общем, не важно, цветы — есть цветы. И комплекс бы был цветком, если бы правил Уитли. А, это уже было сказано, да? Ну хорошо. В таких раздумиях проходил день за днëм, и так же прошло время его передвижения к рабочему месту. Слава Всевышнему, что по всей территории существовали «направляющие рельсы» с люлькой для работников. Конечно это не было дюже безопасным способом передвижения, но уж в десятки раз быстрее и легче, чем брести через весь комплекс к рабочему месту: в этом простым оффисным плангтонам везло больше, чем ему. Ну так вот. Прибыв на место назначения, парень с острожностью покинул люльку, теперь уже пешком направляясь к самому кабинету. По времени это заняло около минуты… Сам кабинет представлял из себя среднего размера прямоугольный параллелепипед с большим окном почти на всю стену. Стоял он, кстати говоря, на массивных железных панелях, а самая нижняя панель уходила глубоко в пропасть… Он точно не помнил, сколько метров в глубину была эта пропасть. 100? При любом раскладе падения туда ты не выживешь, так что выяснение еë глубины было бесполезным занятием. На самом деле уже не один сотрудник погиб здесь… Поэтому каждый раз, выходя из люльки, Уитли опасался не держаться за перилла. До рабочего места оставалось где-то минута ходьбы. Зайдя в кабинет, он поправил очки на носу и на всякий случай решил осмотреть его. Внутреннее убранство было не богатым: пару мощных ящиков у стены с документами про каждого из испытуемых; полки, на которых стояли всякие книги ну и вообще любая шняга, что могла стоять на столе; большая панель управления камерами содержания, что занимала 2/4 всей комнаты; небольшой, но удобный стул, стоящий посередине этой панели… А, да! Посередине таки был маленький стол, на котором стоял компьютер, а под столом и стул — но пространство на столе было слишком мало, что бы туда можно было что-либо поставить на постоянной основе. Разве что книгу положить, газету, или, там, ещë что-нибудь. Но потом придëтся всë равно это убрать на место. На столе, кроме компьютера, на постоянной основе находились ещë клавиатура, коврик с мышкой и микрофон, что бы отдавать приказы. У стены стояло небольшое дерево в очень большом горшке. Это было крайне странное дерево — когда наступала весна, на нëм распускались синие-при-синие цветы. С ярко-зелëными листьями ярко-синие цветы смотрелись очень даже красиво, поэтому Уитли это дерево полюбилось. На одной из узких стен висело множество фотографий, от скуки нарисованных рисунков, всякие заметки ну и какие-то важные бумаги. Висели они там, что бы Уитли не забывал про то, что надо сделать. Отличной памятью он не отличался… А ещë там было небольшое зеркало. Красивое зеркало, ведь в нëм всегда был красивый человек. А большое окно, то самое, о котором говорилось чуть ранее, было как раз на стене, у которой стояла панель управления. Из окна открывался вид на сотни камер содержания, пропасть и... Пропасть. Не самый удивительный вид, в самом деле. Раньше парень даже боялся смотреть туда, ведь мысль о пропасти навевала ужас… Но спустя несколько лет работы этот вид стал чем-то родным. Чуть раньше мы говорили про микрофон. Как раз, когда Уитли удостоверился, что в кабинете ничего не изменилось, он устало сел за стол и взял в руки микрофон. –Свободный персонал, приëм, ответьте. — небрежно цитировал паренëк, пустым взглядом смотря в окно. –Джим на связи, господин Уитли! Чем могу служить? — в рацию ответил парень, по голосу лет 20ти. Да, он действительно неплохой малый… Хотя Уитли был не сильно старше. И с Джимом у него были.. Достаточно хорошие отношения. По крайней мере лучше, чем со многими сотрудниками. –Ох, Джим, день добрый! Как ты, работяга? — уже повеселев, произнëс Уитли. Он явно был доволен, что ответил именно Джим… По понятным причинам. –Отлично, и вам не хворать! Какое дело, господин? Что-то сломалось, трубы потекли, или, возможно, испытуемой одиноко? — легко засмеявшись ответил паренëк, по звуку было слышно потирание носа. Нос у него, кстати, был весь в веснушках: и не только нос, но и щëки. А ещë рыжие, достаточно кудрявые волосы и серо-голубые глаза, прямо как вода в источнике. –Не дождьëшься, солага. Дело такое: в каком состоянии камера номер… — немного подумав, с микрофоном в руке Уитли немного отъехал от стола, что бы дотянуться до большой тетради на нижней полке. Положив еë на колени, он быстро пролистал к середине, где были сведения о пустых камерах отдыха — номер 359? –А, она. В хорошем, господин, хорошем: совсем недавно там менял проводку. Каким-то образом там ещë и сломался телевизор… — с задумчивостью произнëс мастер. –Проверь там всë ещë раз и приведи в порядок, если понадобится. Это всë, спасибо.– уже улыбнувшись сказал Уитли, отключив микрофон и поставив обратно на стол. Оставалось пустых комнат не так много, ведь желающих стать испытуемыми было достаточно — зарплата большая. Да, комплекс мог себе позволить большие зарплаты испытуемым: дело в том, что многим их не выплачивают. Редко они вообще остаются в живых, и заплатить несколько миллионов нескольким испытуемым за год, учитывая, что получает компания сотни, а то и тысячи миллионов за продажу своей продукции, а новые испытуемые появляются каждый месяц... Практически копейки. И то, если испытуемый вообще остаëтся в живых, размер платы так же зависит от успеха, времени прохождения испытательных камер, количества наград, полученных за определëнный промежуток времени. Ну, конечно, минимум полученной суммы — 500 тысяч. Слишком мало, учитывая опасность работы, так ведь? Можно считать, что и так. Но после того, как испытуемый поймëт, что его жизни угрожает опасность — он может сам отказаться от тестов, насильно здесь никто не держит. Но выплатят очень мало. Так же зависит от того, сколько камер ты прошëл. Достаточно сложная, на самом деле, система заработной платы, и какая-то очень неоднозначная. Но это не нам решать: заведующая, всë же, миссис Глэдис. Между собой, к стати, работники назвают еë ГЛаДОС (GLaDOS)- Генетическая Форма Жизни и Дисковая Операционная Система (Genetic Lifeform and Disk Operating System). Почему? Да потому что она будто не человек вовсе! Постоянно холодная, безэмоциональная, и единственное, что еë вообще интересует — наука. То есть работа. Она, прямо-таки, замужем за наукой! Возможно поэтому она так одинока. А возможно потому, что она даже из кабинета своего не выходит почти, общается только с испытуемыми и по поводу работы с работниками. Честно говоря: никто ни разу не видел мисс Глэдис отдыхающей. Она словно робот, андроид, не нуждающийся в отдыхе, еде и прочим нужным для выживания вещам… Но это легко опровергнуть — иногда, только по праздникам, она лично объявляется в буфете и что-то ест, вместе со всеми! Я застал это всего пару раз. Но она действительно ела. Она даже умеет чихать… Это я тоже слышал всего пару раз. Так что она не андроид. Просто какая-то… Странная, грубая, глупая и омерзительная женщина. Мы ведь уже когда-то говорили о том, что она получила своë место незаслуженно, да? Тогда нет смысла это повторять. Но, в общем-то, она не такая уж и плохая: переодически повышает мне зарплату. Это очень хорошо, что б вы знали! Работникам зарплата больше, чем испытуемым. Ну.. Почти. Примерно 200-300 тысяч в месяц. Я считаю, что это обоснованно, ведь работники, как таковой, не подвергаются сильной нагрузке. А мне так вообще: нажми кнопочку, поговори с сотрудником, посмотри портфолио нового испытуемого, при надобности перемести комнату отдыха. Работа совсем не сложная, а живу — припеваючи. Да, действительно, неплохая работа, многие мне завидуют… Но она не достойна моего ума. Я бы спокойно, как ГЛаДОС, мог бы управлять всем комплексом. Не понимаю, почему шишки, что находятся выше неë по статусу и владеют всей компанией меня так недооценивают. Я ведь достоен большего! Очередная несправедливость жизни, не находите?***
Ну а дальше не интересно. Я немного посидел, поиграл в «сапëра» и «косынку», пока не надоело. Почитал.. Пару книг, что стояли на полке. Да, очень умных книг, для очень и очень умных людей. Я забыл упомянуть, насчëт зарплаты… Она хорошая, но черт, я работаю без выходных! Только изредка, когда я болею, меня замещает «Уитли младший». Не помню, писал ли я об этом ранее? Ну ладно, ещë раз напишу. Уитли младший — модуль. Что-то типо… Разумного шара, у которого глаз двигается. Он не такой умный, как я, но мы с ним в чем-то, всë-же, похожи: хотя бы тем, что ненавидим глупых испытуемых. Ну да ладно, это тоже не самая важная часть. Думаю, что стоит перейти к интересной части, м?***
На камере было пусто. На той самой камере, что висела под потолком в каждой релаксационной палате, было обсалютно пусто, хотя испытуемая уже давно должна была войти в зону видимости. Может, опоздала? Или сопровождающий задержался? Немыслемая безолаберность. Как вообще можно относиться так к своей работе? Уитли негодовал. Ну что за люди пошли: только и делают, что прохлаждаются, никакой отдачи и чувства долга на рабочем месте! А ведь именно ему потом прилетит по бошке от «миссис я-здесь-самая-главная», а не какому-нибудь Саймону, который должен сопровождать испытуемых. Кстати, где Саймон? От него ни слуху — ни духу уже как несколько дней. Или его звали не Саймон… Не важно, в прочем, хоть Адрианом, хоть, там, не знаю, Альфредо. Но, всë-таки, Уитли — важная шишка, и этому самому Саймону он может отвесить подзатыльник, а точнее уволить. Да, ГЛаДОС было некогда заниматься такими мелкими рабочими, как он, поэтому Уитли имел право играться их судьбой. Нет, конечно он так не делал… Но мог, если бы не были нужны рабочие руки и ему за это не прилетело-бы. Но, всë-таки, надо выяснить, где же носит этого Саймона и почему до сих пор нет испытуемой. –Приëм, персонал. Кто ответственный за сопровождение испытуемых до релаксационной палаты? — Пару дней назад был Саймон, но вы его уволили, вроде. — как-то уныло ответил в рацию один из рабочих. –Оу. — на тот момент единственное, что могло прийти в гениальный мозг. Разве он уже успел его уволить? — Ясно. В таком случае кто сейчас на его должности? –Вы никого не назначили, господин. Если я правильно помню, вы говорили «Подумаешь, будто слишком тяжëлая работа. Я и сам с этим справлюсь» — словно подстëбывая, говорил другой голос по-старше. –Ах, всë так и есть. Я просто вас проверял... Как же вы быстро меня раскусили, ребята! Молодцы, это очень похвально! — не зная, как реагировать на информацию, Уитли решил перевести это в шутку, а потом за долю секунды выключил микрофон. Кошмар. Самый худший кошмар, что ему мог сниться после поющих корнишонов. Это ужасно, это так ужасно, это такой стыд! Сколько испытуемая уже ждëт, когда еë сопроводят в еë покои? Ох, это действительно ужасно. Ему теперь настучат по голове, ох как настучат, это будет очень-очень неприятно, Уитли не нравится получать от миссис Глэдис. Единственные два выхода из этой ситуации: лечь и закрыть голову руками или прямо сейчас пойти и встретить даму со всеми почестями. При любом варианте он получит нагоняй, но надо ведь показать себя джентельменом, даже перед какой-нибудь некрасивой толстушкой? Да, Уитли — само воплощение галантности и хорошего воспитания, и это нужно обязательно показать. Сорвавшись с места, Уитли выбежал из кабинета и побежал к направляющему рельсу. Это-ж надо было забыть, как же он мог так просчитаться, так опозориться? Это совсем не похоже на него. Он расчëтлив всегда: в любом месте, в любой ситуации, особенно если она, эта ситуация знакома и находится он в привычном месте. Его прямо будто подменили, хоть целиком его разбирай и ищи маленькую детальку, которой не должно быть у оригинального Уитли. В прочем, рассуждения об этом были так же бесполезны, как ГЛаДОС, то бишь не несли совершенно никакой смысловой нагрузки. Ох, да, отличная тавтология! Само прозвище «ГЛаДОС», если не вслушиваться, очень походит на «глупость», в этом определëнно есть какая-то связь. Если без шуток, то даже странно, почему у неë такой авторитет. Как я знаю — никто еë не уважает. Разве что боится. Наверное, это и есть ответ на вопрос: страх, простой животный страх перед тем, кто больше и сильнее тебя. Нет, миссис Глэдис не была какой-то «большой и сильной», она была большой в плане бизнеса, власти, ну.. Вы поняли, в общем. Ох, ох, ох! Ходят слухи, что у неë вместо одной руки и глаза — протезы! Я, на самом деле, не могу судить: мисс Глэдис всегда носит черные перчатки, а на глазу находится какая-то странная штука, напоминающая очки. Ну, очки, но закрывающее один глаз. Очко? Моно.. Монокль, да. Но монокль современный: технологичный, а не просто круглая оправа и стëклышко. Не знаю, правда, что это за штука вообще, но посередине у неë горит небольшой жëлтый фонарик, который по размеру как, наверное, зрачок. Он умеет двигаться, как настоящий зрачок, честное слово! Может и вправду какой-то технологичнеский протез. За размышлениями и прошло всë время перемещения. Осталось пройти немного, совсем немного, и вот, вот он уже стоит перед испытуемой, извиняется и чуть ли не падает в ноги. Неприятная картина… Стоять на коленях перед женщиной. Не просто женщиной — испытуемой, наверняка неухоженной, страшненькой, неприятно пахнущей! Фу. Все испытуемые такие… Отвратительные. Такие грязные, засмоктанные, редко кто попадается красивый и ухоженный. А если и попадаются, то они быстро умирают, ведь единственное, что они делали в жизни — ходили по салонам красоты, парикмахерским, и прочим-прочим… Нет, это, конечно, хорошо, но когда не умеешь ничего, кроме хождения по салонам — это совсем не хорошо. Но их можно понять: не каждый день приходится выживать и шугаться каждого механического звука турели или бурления кислоты, или пресса, или тортика… Что это за тортик вообще такой? Всем его обещают, но никто, даже выжившие его не получали. Что за тортик вообще, и какой он на вкус? Недавно видел на стене запись красной краской: «Cake is a lie (тортик — ложь)». Не помню уже, где видел. Кажется, Джим показал. Он работает не только в обеспечении камер релаксации — чинит всë в оффисах, и знает много мест, что скрыты от чужих глаз. Ну, в общем-то, это не так важно в истории. Дойдя до места назначения, в зоне ожидания он увидел двух девушек, сидящих на диване. Одна из них что-то бурно рассказывала, вторая же сидела тихо, слушая собеседницу. Сразу две испытуемых? Быть не может. Неужели он снова просчитался? Нет-нет, на этот раз всë точно должно быть просчëтов, именно одна испытуемая. Поправив галстук и слегка пригладив волосы, что от быстрой ходьбы слегка разлохматились, парень медленным, уверенным шагом пошëл к дамам на диване. Одна из них, та самая, которая активничала, будто учуяв опасность резко метнула взгляд на Уитли. Глаза стали размером с блюдце, и в них на момент будто пронëсся весь вселенский страх. Вторая девушка только смотрела на неë с непониманием, даже не подозревая, что за еë спиной. –Ой, слушай, я тут совершенно случайно вспомнила, что у меня осталось много работы, и я уже достаточно долго здесь, с тобой. Я, пожалуй, пойду… — полушëпотом сказала болтушка, «сползая» с дивана и тут же убегая прочь. Второй девушке показалось такое поведение странным. Возможно, даже пугающим. Но не существовало на тот момент в мире вещи, которой бы боялась такая.. Обычная девушка. Самая обычная. Так и подумал Уитли, стоявший в паре метров от диванчика с сидящим на нëм человеком. –Миссис? — немного хрипло начал он. Голос, зараза, сел именно сейчас, без причины! Девушка дëрнулась и наконец обратила внимание на говорящего – я великодушно прошу простить меня и моих подопечных за такое длительное ожидание! Надеюсь, у нас не возникнет недопониманий. Ваше резюме, пожалуйста? Ничего не ответив, из портфеля, стоявшего близ неë, испытуемая достала достаточно тонкую папку, с большими печатными буквами "RESUME (РЕЗЮМЕ)" и протянула еë парню, что на тот момент уже стоял с вытянутой к ней рукой. Уитли бережно взял папку, прямо всем своим видом показывая глубокое уважение к, пока-что, гостье, и открыл папку на первой странице.«ФИ : Челл Босуорт. Дата рождения : 27.1.10'980. Возраст : 20 лет. Физическая подготовка : непрофессиональная. Владение боевыми искусствами : нет. Патологии : не наблюдаются. Сердечно-сосудистые заболевания : не наблюдаются. Нарушение вестибулярного аппарата : не наблюдаются. Психические расстройства : не наблюдаются.
О себе : предпочитаю работать в одиночестве. »
–Что-ж... – с легкой неловкостью произнëс парень – У вас очень, как сказать.. Хорошее! Да, определëнно хорошее резюме! Маловато, конечно, информации, но больше и не требовалось, так что, в общем-то.. Вы приняты, поздравляю! А... Прошу пройти за мной, ахаха! – как-то нелепо произнëс он, отворачиваясь от девушки и направляясь к главному лифту. Темноволосая последовала его примеру. Время шло медленно. Удивительно : шли мы достаточно быстро, а вот время нас догонять не хотело. Ну где же там уже лифт? Он же должен быть уже здесь, я вам клянусь, я знаю, что лифт уже давно должен быть здесь! Точнее мы уже давно должны быть у лифта. Но его всё нет... Этот коридор будто стал бесконечным. И испытуемая эта какая-то... Странная. Нет, она то, по-сути, обычная : просто девушка, просто молчаливая. Но с момента нашей встречи она не проронила ни слова. Ни тебе «здрастье», ни «как дела»! Еë что, родители не поспитывали? Не учили еë манерам, базовому приветствию!? Или она немая? Нет, скорее, глухая. Хотя нет, всë же немая : тогда, на диванчике она меня прекрасно слышала. Неужели мы так и будем молчать всю дорогу? Гробовая тишина, слышен только звонкий цокот моих красивых каблучков. Нет, это невозможно... Или так себя ведут все испытуемые? Странные они, всë же, эти испытуемые. –Знаешь.. Ты - первая испытуемая, которую я встречаю лично. Можешь гордиться этим всю оставшуюся жизнь, ахаха! – девушка промолчала, даже не обратив внимания на долговязого. Снова неловкая пауза. – кхм, прости, у меня просто юмор специфичный... Он никому не нравится, и тебе не понравился, понимаю, ничего страшного. Меня, кстати, зовут Уитли Лонгман, но раз уж мы с тобой так сблизились, можешь называть меня просто Уитли. Только не зови меня так при всех, ладно? Сотрудники не должны обращаться друг к другу по именам, вроде. Глупое правило, скажи, а? Придумала, его, кста- –Приятно познакомиться, Уитли.– уже посмотрев на парня произнесла Челл. –А, да, мне тоже очень приятно! Да. Ну так вот, о чем я говорил? А. Придумала это правило, значит, наша начальница, миссис Глэдис Ботт. Знаешь, что? Не попадайся ей на глаза. Нет, я, имею ввиду, что ты в любом случае будешь попадаться ей на глаза, ведь во время испытаний за тобой будет вестись видеонаблюдение, которым заведует сама Глэдис, ну я не про это, ну... Не вытворяй ничего плохого, в общем, ты меня поняла! Она страшна в гневе, уж мне-то ты поверь. Никому не доверяй кроме меня, ясно? Не знаю, к чему вообще это говорю, это вроде не надо говорить, да и вообще мы с тобой просто коллеги, но всë равно, перестрахуйся. Ой... – Уитли резко затих и стыдливо потупил взгляд в пол – я же даже не спросил, могу ли обращаться к те.. К вам на "ты"... Простите пожалуйста! Я же могу, да? –Да. –О, ну замечательно, а то я уже испугался! Я просто немножко, совсем капельку так сильно разволновался. Нет, я серьёзно : я впервые так близко общаюсь с испытуемыми. Ты не подумай, что я чудак или ещë чего : с непривычки просто, всякое бывает, ну, сама знаешь... Там, руки потеют, голос немного дрожит. Он же у меня не дрожит!? –Нет. –А, фух, ну тогда ладно. – и снова пауза. Уитли чувствовал себя как-то странно... Он не волновался так даже тогда, когда получал нагоняй от начальства. Ну в принципе почти никогда так не волновался. Он не любил волноваться : тогда все переставали воспринимать его всерьëз. А это - самое худшее, что может быть по отношению к коллеге или тем более начальнику. Где-то с десяток секунд спустя он решился вновь подать голос – Как там погода, на улице? По прогнозу говорили, что будет дождь, но твоя одежда вроде сухая. Там нет дождя? –Пасмурно и сыро, но тепло. – чуть громче, чем раньше, ответила девушка – А ты что, ни разу за день не был на улице? –Да нет, нет, был конечно, что ты! А если я скажу, что не был, у тебя какая будет реакция, извини за такой вопрос? –Никакой. Был - значит был. Не был - не был. –Ну.. Тогда не был. А ты думаешь я бы спрашивал про погоду, будь я на улице!? – немного недовольно огрызнулся светловолосый, но, поймав себя на дерзком поведении, кашлянул в кулак и снова потупился в пол – ...Нет, не спрашивал бы. Прости, пожалуйста.. Челл пожала плечами и в такой же тишине они продолжили путь. Ну хотя бы к лифту к этому времени уже успели подойти, и на том спасибо. Уитли ещë никогда не чувствовал себя так некомфортно в маленьком, закрытом пространстве. Лифт то был и не маленьким : он был достаточно просторным, ведь расчитывался сразу на нескольких человек и мог выдержать тонну, но дело тут даже не в пространстве. Он привык к одиночеству, тишине : не то, что бы она ему очень нравилась, но он к ней привык, и это - факт. Да и, обычно, если он говорил хотя-бы с испытуемыми через громкоговорители, они ему отвечали. Но не эта девушка, Челл Босуорт. Уитли ещë пару раз пытался заговорить с Челл на всякие разные темы, но она ему ни разу не ответила. Да не только не ответила : даже не удосужилась кивнуть на вопрос о том, слушает ли она его. Даже не слушает... Еë, наверное, действительно не воспитали в детстве. А может еë и воспитывать некому было, ха? Ну хоть не пошла грабить или в запой, как это случается со многими детьми из приюта. Она тихо стояла, оперевшись на стенку и смотря куда-то в пустоту, мимо Уитли, мимо лифта, вообще мимо пространства. В серо-голубых, практически хрустальных глазах было много тайны, даже, сказать, некой загадочной печали. Эти глаза были глубоки, как огромная яма, но даже так, насколько бы они не были светлы и прозрачны, дна этой ямы не было видно, как бы тщательно человек их не рассматривал. А Уитли пытался рассмотреть : отражение от лампы создавало блики, из-за чего глаза действительно становились будто хрустальными, чем притягивали ещë сильнее, чем обычно. Челл, кажется, заметила, что за ней пристально следят, и вот, их вгляды встретились. Небольшой осколок хрусталя и чистое синее небо. –Это у тебя линзы? – с лëгким интересом спросила Челл, опуская руки и складывая их впереди в замок. –У тебя необычайно красивые глаза. Тебе кто-нибудь об этом говорил? – ни чуть не смутившись, раздумчиво сказал юноша, будто эти слова совершенно ничего не значили, а вопрос он нагло проигнорировал. Такой была первая наиболее выраженная реакция девушки за всë : смущение и замешательство, глаза забегали по сторонам, а брови слегка нахмурились. Только через пару мгновений Уитли осознал, как это звучало, поэтому резко сменился в лице – Ну, я имею ввиду, знаешь... Ну у многих красивые глаза, и у тебя тоже. Такие.. Серые, с голубоватым оттенком, красивый цвет. А мои? Не-не-не-не, не линзы, это мои, хаха! Многие удивляются, почему они такие яркие, ну.. Вот таким я родился, такая особенность. Хе-хе... Это, пожалуй, была самая, самая неловкая пауза в его жизни. Знаете, что может быть более неловким, чем это? Открыто признаться в любви, разве что. Как же он опозорился, в который раз.. А вдруг она теперь надумала чего лишнего? Подумает, что она ему нравится, и будет глазки ещë строить, или ещë чего хуже. Женщины - они такие, что никогда не знаешь, чего от них ожидать! Какой-же мир разнообразный всë-таки : испытуемые, женщины, кто-то по-ниже, по-выше, по-глупее... И все обсалютно разные, ни у кого нету копии самого себя. Если бы у Уитли была, они, если бы не подружились, то пытались бы переговорить друг друга и спорили, кто же из них красивее. Оба, естественно - даже ненастоящий двойник Уитли был бы красивым, как и оригинал. Хорошо быть красивым и умным. Только почему-то хорошие девушки этого не замечают. Может ему стоит почаще быть вне дома, а там и любовь всей жизни найдëтся? Ну да ладно, это - не так важно. Любовь фальшива, как и этот чертов тортик : теоретически она есть, а фактически все показывают тебе жирную дулю. И вот так всегда... Либо недостойны, либо не подходят по каким-то, зачастую всем критериям. А какая была изначальная тема? Забыл - значит не важно. Да и любая тема, даже не изначальная, уже была не важна : прозвучал короткий сигнал колокольчика о том, что лифт прибыл на место назначения, и двери открылись. Челл не решилась идти первой, и лишь сделовала за Уитли по пятам. Где они были? Без понятия. Да, на самом деле, у этого места и названия, как такового, нет. Просто часть комплекса, что-то пограничное между палатами содержания и камерами с испытаниями. Нет, точнее... Просто со внешним миром. Со внешним миром, который находился чуть выше, это место связывал только лифт. Если лифт поломается - отсюда больше не будет выхода. Ни к пропитанию, ни к испытаниям.. Все умрут... Ладно, нет, не умрут, тут есть запасный выход, но пока дойдëшь по этой чертовой лестнице - ноги отрафируются. Зачем было делать эту «содержательную» часть космплекса так.. Глубоко!? Что бы никто не сбежал? Да тут и так никто сбежать не может : камеры практически повсюду. Ну уж у лифта точно. Да и обязанность Уитли - присматривать за испытуемыми, а значит и не допускать побега. На самом деле тут никого насильно и не держат : только самых способных, разве что. Всего-лишь, пару десятков человек, что отличаются какими-то хорошими качествами, полезными науке! Мы же их не пытаем, в конце концов. Они просто проходят тесты. Не по своему желанию, под угрозой турели или душем из кислоты, но ведь проходят! Их никто, в общем-то, не заставляет. Некоторые из них предпочли быструю смерть от турелей. Ну, у каждого свой путь... Да. А путь наших героев - к палате содержания номер 359. Они уже почти пришли, к стати. А вы знали, что длительное хождение - очень полезно для здоровья? Ноги, правда, потом болят, но зато мышцы тренируются, зарядка для сердца, всë такое. Вообще, «Центр продлëнного отдыха» представлял из себя улей. Да, прямо таки пчелиный улей, только для людей. Каждая палата - эта отдельная сота. Таких сот.. Много. Примерно 1000. Да, 1000 испытуемых - это максимальная нагрузка на весь комплекс. По сравнению с колличеством работников и ученых - очень мало, но и расходный материал не такой уж и дешëвый. Эти люди зарабатывают свои деньги пóтом и кровью. Вы хоть знаете, сколько стоит - хорошо прокормить такую орду? Я тоже не знаю, но уверен, что немало. Всех, даже не самых выдающихся, кормят одинаково, что бы они не жаловались. Просто их задницы настолько огромные, что заслоняют вообще какое-либо понятие «заслуженной награды». Им подавай всë самое лучшее, как и самым лучшим! Должно быть, тем самым «самым лучшим» обидно, что они работают в поте лица, а получают не больше лентяев. Но быть честным : лентяи не долго задерживаются. Либо они умирают сами во время испытаний... Либо им добродушно помогают небезразличные к своей работе ученые. Лишние рты никому не нужны, а их размеры одежды зачастую подходят многим другим, новым испытуемым. Об одежде : информация недостоверная, конечно, как и любая оффициально не подтверждëнная, но одежда у Челл была новой. Не пошитой на заказ, конечно : но прошлые испытуемые умерли не самым приятным образом, поэтому их одежда превратилась либо в дырявую тряпку, либо растворилась в кислоте бесследно. Это, можно сказать, большая удача - самым первым надевать одежду. Но модный эксперт из меня так-себе, поэтому снова перейду к основному рассказу. После нудного пути до палаты, во время которого Уитли забивал мозги Челл своими не самыми правдивыми историями, они наконец дошли. Вот она, долгожданная релаксационная палата 359! Стены серы и унылы, как в Российских "панельках". Лично Уитли там не бывал, но иногда мог смотреть новости мира, когда ему становилось совсем скучно. Устало дëрнув за дверную ручку, Уитли жестом пригласил гостью "в опочивальню", и Челл покорно зашла. Уитли последовал еë примеру и халатно закрыл за собой дверь, будто это был его дом. –Что-ж, это - твоë новое постоянное место жительства. Убранство небогатое, но, поверь, после того, как ты пройдëшь пару десятков тестовых камер, тебе будет совершенно наплевать. Всë скромно : кровать, светильники, шкаф, телевизор, стол, стул... Ну самое необходимое, в общем. Дверь, рядом с которой ты стоишь. – он лениво указал на дверь, внешне схожую со входной – Она ведëт в уборную. Душ, туалет, ясно? По всей комнате расположено 3 камеры. – поправив очки на носу сказал парень, закидывая руки назад и по-свойнически заходя вглубь комнаты – в углу у телевизора, в противположном углу у шкафа и в уборной. –Отвратительно. –Что не так? Тебя что-то не устраивает? – саркастично произнëс голубоглазый, слегка поворачиваясь к девушке. –Видеонаблюдение за девушкой в уборной. Это отвратительно. –А... А, нет, ты не так поняла! – спохватился юноша, а на его бледных щеках почти мгновенно выступил яркий румянец – Нет, ну, точнее, всë так, но.. Не так, как ты поняла! Область наблюдения камер в душевых значительно урезана, и там не будет тебя видно, уверяю. Не думай, что я извращенец какой-то и только и занимаюсь тем, что рыскаю по камерам в душевых! –Я этого не говорила, но спасибо за информацию. Приму к сведению, что камеру в душевой придется чем-то заклеить. – еле сдерживая улыбку говорила Челл, складывая руки на груди. –Эй, не надо, мне за это по шее прилетит. А потом и тебе, но уже от меня, и сильнее! –Можешь даже не оправдываться, ты сдал себя с потрохами. – уже не сумев удержать уголки губ в безразличном спокойствии, девушка прикрыла рот рукой, делая вид, что она сильно возмущена. Но, всë-таки, ситуация была чересчур комичной – Если не найду способ убрать эту камеру, ты будешь пялится не только на мои глаза. –Забудь это уже, а! Короче : два комплекта сменной одежды в шкафу, все мыльно-рыльные средства приготовлены. Первый день у тебя будет ознакомительный : сегодня ты будешь привыкать к новому месту, ознакамливаться с правилами, можешь попытаться с кем-то познакомится. Сейчас переодевайся в "домашний" костюм и в общем делай что хочешь. Времени тебе... 1 час. – максимально серьëзно рассказывал Уитли, сделав умное выражение лица – Наверное спросишь, почему 1 час? Я сам не знаю, у меня с собой часов нет. Я просто чувствую, что желудок начинает хотеть есть, а значит скоро будет приëм пищи. А по времени у меня ужинный перерыв, когда ужин у испытуемых - значит и тебе скоро пора будет есть. Когда услышишь приятную, короткую мелодию - надо идти на ужин. Я зайду за тобой сегодня и отведу. Понятно? –Да. –Ну вот и отлично, занимайся. До скорой встречи! – необычайно радостно прокричал парень, уже открывая входную дверь и поспешно выходя. Теперь нужно добраться до кабинета. Ну хотя-бы не пешком...***
И пошёл я, значит, обратно. Не совсем пошел - поехал, и заняло это, почему-то, меньше времени, чем вначале дня после поручения. Был окрылëн новыми ощущениями, наверное? Спросишь "какими?" Ну, для начала - новой работой. Я ведь никогда не занимался таким... Ну как его. Никогда не работал гидом для испытуемых, в общем. Ни для кого гидом не работал. Это было волнительно : уверяю, у меня вспотели не только руки. А что насчëт Челл - ну, в общих чертах еë можно было описать как "приятную". Обычное, даже немного спортивное телосложение, загорелая кожа и в некоторых местах пигментные пятна, аккуратное лицо. А глаза какие... Ну знаете, иногда у животных бывают "человечьи" глаза, будто они действительно всë понимают и у них есть разум. А тут вот что-то похожее, но Челл - и так человек, было бы странно, если бы у неë были бы не "человечьи" глаза. Но они такие.. Осознанные, знаете? Тяжелый такой, томный взгляд, будто за свои 20 лет она повидала много дерьма. Молчаливая правда очень. Жаль. Я думаю, что если бы была чуть более разговорчивой и миловидной, за ней бы ухаживали парни. Нет, ну мало ли, кому она может понравиться. Снова сбился с начальной темы... А! Да, час. Этот час я провëл, смотря в экран монитора. На камеры. На камеры номер 1075 и 1076, две из трëх, которые находились в палате номер 359. Надо отметить : Челл - достаточно аккуратная девушка. Так красиво складывала вещи в шкаф... Я, конечно, тоже так могу, но у меня не так много времени, что бы тратить его на какие-то там складывалки. Когда она начала переодеваться - я отвернулся, честное слово! Истиные джентльмены, как я, не смотрят по камерам на полуголых женщин. В большинстве случаев, конечно, там смотреть не на что : либо кожа да кости, либо сало ; с красивой фигурой девушки, обычно, встречаются не так часто. Мы часто уходим от темы...***
Раздался стук в дверь. Три раза, без какого-либо перерыва. Челл тогда сидела на кровати и о чем-то думала. О чем - сказать точно нельзя, потому что даже у самого миловидного человека в голове может твориться невесть что, не говоря уж о загадочных личностях, как Челл. По секрету сказать - даже сама девушка чаще всего не знала, что же творится у неë в голове, ведь огромное количество разных мыслей, между собой совсем не похожих, перемешивались в одну кашу, местами вкусную, а местами похожую на Муцинекс (таблетки от кашля). Сейчас же, если оценивать вкусовые качества мыслей, они были похожи, скорее, на торт из грязи и песка, что каждый делал в детсве. Это, вроде, было мерзко, если оценивать со стороны нормальных блюд, но при воспоминаниях об этих грязе-песочных тортиках могла даже всплыть улыбка, а во рту возникал вкус детсва, местами счастливого. Но хотя, всë-же, олицитворить эти мысли как грязевой торт - оскорбить самого себя, так что скорее на вкус это было как подгоревший пирог начинающей хозяйки : съедобно, но малоприятно. И поток этих малоприятных мыслей, которые никак не могли остановиться, прервал стук. Хорошо это или плохо - дело ваше, но Челл не стала боле сидеть и решила посмотреть, кто там к ней заглянул. Приоткрыв дверь, она ожидала увидеть еë новоиспеченного долговязого коллегу, но перед ней стоял какой-то мужчина средних лет, с неуклюжей бородкой, пару лишними килограммами и неопрятным видом. Одет он был в тот же оранжевый костюм, что имели все испытуемые, какие-то пыльные, черные кроссовки и на его запястье была повязана тонкая верëвочка тëмно-зелëного оттенка. В лице его не было ничего примечательного, кроме широкого носа с горбинкой и бородой с седыми волосками. –Даже не думал, что на Земле существуют ангелы. Как только я вас увидел, я ослеп от вашей красоты, мадемуазель... — особо галантно произнëс мужичок, подняв руки "к небу" и запрокинув голову — могу же я узнать имя столь очаровательной особы? –Челл. — сконфуженно пробормотала девушка, нахмурив брови. —О-о-о, Челл, прекрасное имя, очень подходит вашей ослепительной персоне. А вы можете звать меня Остером, отныне вашим преданным поклонником! — он резко поклонился, и на голове стала видна залысина. Безумно романтично. На такое приветствие Челл, по класике жанра, особо никак не отреагировала, лишь сверху-вниз осмотрев своего аппонента. Взгляд был непонимающе-осуждающим, но ловеласа это не смутило. —С вашего позволения, мадемуазель... — и он, элегантно взяв руку девушки и притянув ближе к своему лицу, оставил поцелуй на тыльной стороне запястья. Челл слегка поморщилась, но выдерать руку не стала - дурной тон. А тот, кого ждала девушка изначально, прибежал только в этот момент. В этот самый момент, когда какой-то мужик целовал руку Челл. Значит он ошибался насчёт того, что за Босуорт никто не ухаживает, если и полдня не прошло, как какие-то мужики ей целуют руки. В принципе Уитли было всë равно, если бы не тот факт, что творит этот мерзавец! Грязный, потрëпанный жизнью засранец пристаëт к молодой, свежей девушке. Беспредел, который кричал о том, что пора его прекратить. Собрав недовольство и силы в кучу, светловолосый ринулся вверх по лестнице, к этой милой парочке. —Так! — серьëзным и даже обозлëнным тоном произнëс парень — что это тут за выступления!? Босуорт, не успела прийти, а уже знакомишься с мужчинами? И ты, как там тебя, номер 357! Что это за романтические встречи в рабочее время!? —Меня Остером зовут. Да и кто ты вообще такой, что бы что-то тут запрещать? — отвлëкшись от руки девушки сказал мужчина, явно раздражëнно. —Уитли Лонгман, твой начальник и тот, кто может тебя пинком отсюда выгнать. Намëк понятен? — задрав нос парировал тот, почувствовав себя чересчур могущественным. —Понятен... — недовольно цокнув перед словом, ловелас выпрямился и отпустил руку девушки — ангельчик мой, почему же ты сразу не сказала, что уже занята другим? Ты разбила моë сердце... Но я всë ещë буду не против пообщаться после рабочей смены. Если что - комната 357 для тебя всегда открыта. —Я не.. — что-то хотела сказать Челл, но Уитли громко кашлянул, наверняка специально перебив еë. Выглядел он больше недовольным, хотя румянец на щеках уже проглядывался. —Бред, никем она не занята и если ты это имел ввиду, то я еë так же, как и тебе, прихожусь ей начальником. Вот после таких как ты и идут сплетни... — последнее предложение добавил шëпотом Уитли. — В общем давай, собирайся в кучу и я тебя проведу в столовую! — явно повеселев обратился уже к Челл парень, протягивая ей руку. Девушка просто посмотрела на светловолосого, дав понять, что еë необязательно тащить за руку, после чего Уитли поспешно еë опустил и неловким движением приказал идти за ним. Шли они, кажется, первыми из всех испытуемых, ведь только за спинами слышался какой-то движ. Опять игра в молчанку... —Слушай, Челл, — решил прервать тишину молодой человек — прости, что я тебя ни с того ни с сего обвинил в том, что ты к мужчинам пристаëшь. А как оно всë было? —Кто-то постучался в дверь. Я открыла, думая, что это ты, но это оказался Остер. Наверное, мой сосед. Он поздоровался и поцеловал мне руку. — с невозмутимостью рассказала недавнюю историю Челл, и только после недолгой паузы добавила — до этого мне никто не говорил, что я красивая. Пожалуй единственное, что было неожиданным. —Вот как... Всë ясно. Ты не обращай внимания, он тут местный ловелас. Думай о его словах что хочешь, но только не ходи вечером в его палату, ладно? Мало ли, что у этого черта на уме. —Ладно, буду с этим осторожнее. Спасибо. — на долю секунды показалось, что у Челл на лице появилась улыбка, но Уитли не стал проверять правдивость догадки, оставшись при своëм убеждении. Оставшееся время они шли уже не в тишине, так как испытуемые, шедшие на ужин, постепенно догоняли их со спины. Кто-то шëл небольшими группами, иногда встречались пары, но по большей мере, конечно, это были одинокие люди, сбившиеся в кучу. Оно можно сразу понять, одинок человек в толпе или нет - группы, как минимум, о чëм то разговаривали все вместе. С парочками ещë легче : они шли всегда рядом в одном темпе, переговариваясь, шепча друг другу что-то на ухо и даже иногда держась за руки. За руки, к слову, держались в основном женщины, предпочтительно подруги ; парочки из женщины и мужчины встретились всего пару раз, и то они шли как-то боязно, оглядываясь и особо не коммуницируя. Мужчины же в основном были в небольших группах по 3-5 человек. В прочем, разглядывать их было не очень интересно. Конечно интереснее, чем серые стены и железные арматуры, но одинаковые оранжевые костюмы сливались в одно яркое пятно, поэтому особо они не разбавляли обстановку. Бубнëж, гундëж, шаги по металлу, шорканье, хлюпанье носом, смех - всë сливалось воедино, в какофонию, в вальс совершенно несочетаемых звуков, которые, как наждачка, стирали мозги, если попытаться вслушаться. Единственное, что выделялось из этого моря шумихи - идущий рядом высокий парень, одетый в белую рубашку с закатанными рукавами, черные брючки и лакированные туфли. Шëл он тихо, смотря вперëд, в пустоту, иногда опуская взгляд себе под ноги. Выглядел он тухлым, если можно так выразиться : не столько грустный, сколько беспричинно весëлый ; не столько спокойный, сколько нервный и какой-то зажатый. В общем за всë время, сколько Челл его могла видеть, он был лишь чуть бодрее. Может задумался о чем плохом? А может и о чëм-то хорошем, просто для себя внутри он решил не выдавать настоящих эмоций от просмотра слайд-шоу мыслей. Но что можно заметить - так это то, что он определëнно смотрел в пустоту, даже если опускал зрачки вниз. Как это можно было понять? Ну, хотя бы потому, что секунду назад он споткнулся, что сразу привело его в чувства. Имеется ввиду, что и до этого он был в чувствах, просто на данный момент он хотя-бы выглядел живым, как и во время их встречи. Уитли метнул взгляд на девушку, что всë это время вглядывалась в его лицо, и тут же нервно отвëл глаза, как-то с замиранием сердца снова смотря вперëд. Может надеялся, что она этого не заметила? Впрочем не важно. Спустя какое-то время они всë-же дошли до огромной столовой, что из себя не представляла чего-то сильно впечатляющего. Белые стены, на полу кафель, много столов на ±20 человек и иногда такие же белые как стены колонны. Не сказать, что сильно уютно, но намного лучше, чем условия, в которых приходилось бывать Челл. В помещении играла приятная, расслабляющая мелодия, что хоть немного сглаживало какофонию из людских звуков и голосов, делая нахождение тут приятнее. Испытуемые становились в длинную очередь за едой, а те, кто уже получил свою порцию, занимали места на лавочках. Единственными, кто до сих пор стоял у входа были Челл и Уитли, оба рассматривавшие интерьер столовки. —Что-ж. А здесь лучше, чем я себе представлял... — как-то задумчиво произнëс парень, упирая руки в боки. —А ты никогда здесь не был? — с долей интереса и усмешки в голосе спросила Босуорт, переведя свой взор на Уитли. —Вживую - нет. Разве что поглядывал на камерах, что тут есть, но смотреть за тем, как едят испытуемые - уж явно не то, чем я хотел бы заниматься. — показательно склонив голову сказал высокий юноша, после чего хрустнул пальцами — Ладно, давай не будем задерживаться. Ты же была в столовых, не так-ли? —Мог даже не спрашивать. — сказала темноволосая и пошла брать поднос для еды у раздачи. Уитли же начал искать свободные места. Свободные места были найдены, и искалец по-королевски уселся на лавку, одну руку положив на второе место рядом. Через некоторое время пришла и Челл с подносном. Если сравнивать со всеми остальными - у неë практически ничего и не было на подносе. Скромная тарелка простого овощного салата из огурцов, помидоров и перца, две чашки компота и одинокая вилка. Девушка поставила поднос на стол и села рядом с юношей. —А чего так мало? И почему два копмпота? — безнадëжно глядя в тарелку с салатом спросил Уитли. —Я не очень голодна, хватит салата. Второй компот - тебе. — уже беря вилку в руки сказала темноволосая, осмотревшись по сторонам. —Мне.. А зачем? Я, может, не буду? И вообще, я не фанат компотов. С чем он тут... — парень недоверчиво взял стакан и поднëс его к носу — Фу! Да это же компот из сухофруктов! Мерзость. —Тебе его дали бесплатно, да ещë и просто так. Ты хоть знаешь, как мне пришлось уговаривать буфетчицу? Учитывая, что это даже не человек, а робот в фартушке и колпаке? —Не просто роботу! Заметь, инженеры даже сохранили телосложение типичной буфетчицы. И вообще, я всë же не просил тебя мне что-то приносить. У меня ещë своë есть. —Не хочешь - не пей, я поставлю обратно. — безразлично сказала девушка, уже тянув руку к чужому компоту, но Уитли успел перехватить чашку и снова поднëс ко рту. —Нет, я выпью, спасибо. После сытного обеда, по закону Архимеда... Но так как это был ужин, и сытным он не был, мы этот закон учитывать не будем. Голубоглазый парень всë-же выпил свой компот, хотя потом прикрыл рот рукой, на всякий случай. Девушка рядом с ним доела салат и они, вместе со всеми остальными, пошли обратно. Всю дорогу "компаньон" аккомпанировал новой испытумой вплоть до самой палаты 359. Все люди разошлись по своим палатам, и только это парочка всë ещë стояла в проходе, переговариваясь. —Что-ж. Как тебе обстановочка? Ты здесь всего несколько часов, но вдруг освоилась? — особенно приободрëнно спросил парень, ощущая свою важность в этом вопросе. —Устала. Не привыкла к такому колличеству людей и шуму вокруг... —Но ты же жила в городе, разве нет? Шум и люди - главное составляющее города. —Когда как. Не приходилось долго задерживаться на одном месте, да и людьми себя особо никогда и не окружала. — с легкой задумчивостью произнесла Челл, отведя взгяд от собеседника в сторону. —Вот оно что.. Ну ты не волнуйся : конкретно работать ты будешь одна, там уж тебе точно никто мешать не будет! —Почему в объявлении о работе так мало информации? Не похоже, что тут что-то нелегальное. Всë, что было сказано : то, что "требуются люди в хорошем физическом состоянии для проведения исследований возможностей человеческого тела" и чуть ниже был написан контактный телефон. Ну и, естественно, огромная зарплата. Пахнет чем-то неладным, но людей тут всë ещë очень много. — с недоверием девушка посмотрела на светловолосого, облокачиваясь спиной о стену у входа в палату. —О... Встречный вопрос - тогда почему же ты пошла сюда, если "пахнет чем-то неладным"? Везде полно работы, где не требуется знаний. —Я просто не боюсь. Но почему ты пытаешься уйти от ответа, м, господин Лонгман? —Сюда приходят люди без знаний, которым нужны деньги. А тем, кому важны деньги и нету мозгов - необязательно объяснять, что конкретно они должны делать. В крайнем случае они могут уйти отсюда и сказать спасибо, что с них ещë не возьмут бабла за то, сколько они тут съели, сколько израсходывали энергии и материалов и что в принципе их никто не принуждает.— помрачнев, сказал парень, теперь становясь уже ближе к Челл, в самом проходе. — А зачем тебе это? Зачем же ты пришла сюда, если у тебя есть мозги и, наверное, образование? Ты могла найти работу по-безопаснее. —Любопытной Варваре - что? На базаре нос оторвали, правильно. Ты хочешь слишком много узнать от человека, с которым познакомился пару часов назад, тебе не кажется? —М-м-м... Пожалуй нет. — прищурившись сказал блондин, выпрямляясь и поправивши волосы.— Но, как я могу заметить, за сегодня я тебе уже надоел. В таком случае доброй ночи, Челл. Завтра я ещë некоторое время буду тебя сопровождать до того, как ты начнëшь работу. —Доброй ночи, Уитли. На прощание они ещë пару секунд смотрели друг другу в глаза, пока наш главный герой не развернулся и не ушëл восвояси. За его спиной тихо закрылась дверь, своим клацаньем завершая этот вечер.